Я не верил, что магические характеристики двойников никто не изучал. Не могли на них не обратить внимание: слишком уж часто этот дефект встречается.
В мастерской стеклодува меня встретили сияющий восторг и ослепительная радость на лице мастера.
— Дорогой Профес-ор, вы представляете: мы уже продали все десять бутылок! По десяти серебряков! И это после уплаты налога! И намерены продать еще!
— Мои поздравления, мастер. Не сомневаюсь, что продадите. Но... позвольте дать совет?
— С радостью выслушаю.
— Не продавайте их...
Я сделал паузу.
— ...здесь. Пошлите человека в любой соседний город, который на расстоянии не более дня езды. И не завтра, а послезавтра. Слух о нашем изделии уже донесется, будет ажиотаж, а вы тут как тут.
Лицо стеклодува мгновенно приобрело деловой вид. Он думал недолго.
— Вы опять правы, компаньон. Я поддержу вашу идею, но потребуется согласие уважаемого Фарад-ира.
— Я как раз к нему и направляюсь. Если он не согласится на мой план, настаивать не буду. Думаю, он даст вам знать в любом случае. Сделка?
— Сделка.
Теперь к механику. Там я изложил план действий, получил, как и ожидал, 'добро', но с довеском.
— Уважаемый, есть кое-что по вашему заказу...
Разумеется, мне очень захотелось послушать.
— Один из моих подмастерьев, тот самый, которого я назначил на ваш заказ, настойчиво предлагает улучшение конструкции...
— Позовите его, я хочу узнать, что именно он хочет улучшить и как.
Подмастерье появился. Я сразу его узнал: Хорот-ин, тот самый, что помогал монтировать двигатель для полировальных станков. Та же лохматость и та же самоуверенность. Впрочем, поздоровался он вежливо:
— Доброго вам дня, уважаемый.
— И вам. Так какого рода у вас предложение?
— Вот посмотрите сюда... здесь у вас трубка...
На самом деле это был затвор.
— ...сюда, как понимаю, будет помещаться кристалл. Но я бы сделал вместо круглой трубки прямоугольную, тогда здесь, здесь и здесь можно поместить пружинные защелки. Кристалл будет закреплен в них, а если вы захотите его сменить, то нажимаете сюда, и защелки расходятся, а кристалл выпадает.
В очередной раз я получил лицом, но не об стол, а в грязь. Недооценил я здешних механиков, и еще как! Идея более чем здравая. И делать цилиндры из кристаллов ни к чему. И прорыва пороховых газов опасаться не надо — их просто нет. Впрочем...
— Допустим, а из чего эта деталь?
— Железная полоса, согнуть ее под размер, и все.
— А как тогда размещать эту пружину?..
И пошел конструкторский разговор. Час мозгового штурма — и согласование было достигнуто. Подмастерье несколько раз был назван 'уважаемым', причем мастер не возражал — это считалось наивысшей похвалой от заказчика. Наконец, Хорот-ин раскланялся, подхватил исчерканные пометками эскизы и удалился. А у меня наметились некоторые вопросы.
— Дорогой Фарад, почему ваш подмастерье все еще не мастер?
— Вы правильно угадали, Профес, он по умениям и знаниям вполне соответствует мастеру. Но у него есть два недостатка: возраст и характер.
— Возраст со временем возрастает, как я заметил. А кому же он перешел дорогу со своим характером? Вам?
— Да что вы! Если б то зависело лишь от меня... Он наступил на ногу Первому мастеру.
— Разве подмастерье может хоть в чем-то ущемить Первого мастера?
— И еще как может. Первый мастер пришел ко мне и увидел механизм. Это была работа Хорота. Первый мастер указал на недостаток: колесо там было расположено, по его мнению, нерационально. Тогда подмастерье вежливо спросил, как бы, мол, уважаемый мастер его расположил. Тот объяснил. А Хорота, видать, дернул Темный за язык. И сказал этот дурень, что, мол, так, как мастер предлагает, располагать колесо нельзя: крепление будет быстро разбалтываться. А хуже всего то, что парнишка был прав, и я это понял, и Первый мастер это понял.
— И теперь, по всей видимости, Первый мастер использует все свое влияние, чтобы Хорот-ин не стал мастером. А влияния у него достаточно.
— Именно.
— Знаете, Фарад, сейчас у меня есть лишь смутные наметки на идею. Ясно одно: ваш подмастерье заслужил щедрое вознаграждение, и оно будет выдано. Само собой, после того, как изделие будет готово. И вот тогда поговорим.
— Ждать не так и много: послезавтра, осмелюсь предположить, оно будет вашим. Да, и эти свинцовые штуки к нему тоже — сотня, как вы заказывали.
— Тогда до послезавтра. Всего вам пресветлого.
— И вам.
* * *
(сцена, которую я видеть никак не мог)
— Доброго вам дня, особо почтенная Моана-ра! Какая удача, что я вас встретил.
— И вам, почтеннейший Тофар-ун. А у меня есть для вас новости.
— Я так и думал. Но не пройти ли нам куда-то, где мы можем поговорить без помех?
— Именно это я хотела вам предложить. Как насчет Белого зала в Гильдии?
— Согласен. Идемте же.
— (через пять минут) Так что вы мне хотели сказать?
— Мне удалось перехватить горца, и я показала ему ваш кристалл. Кстати, можете его забрать.
— Благодарю. Так что же сказал ваш горец?
— Не очень-то он мой, скорее свой собственный... Так вот, он знает этот кристалл. И даже назвал его, но на своем родном языке — 'танзанит'.
— Никогда не слышал.
— Я тоже. И еще сказал, что этот тип кристаллов — большая редкость, вероятно, он из-за Черных Земель...
— И не соврал, — подумал академик. — Никто из моей группы так и не смог его классифицировать.
— ...а еще добавил, что этот тип кристаллов, по его мнению, имеет узкую специализацию: магия воды и электричества...
— И опять горец попал в точку, — продолжал молчать Тофар-ун.
— ...а также добавил, что, по его мнению, кристалл менее стоек в части циклических нагрузок, чем кварц.
Тут академик насторожился.
— А вот этого мне не докладывали, — промелькнула мысль. — Но как он узнал?
Вслух Тофар-ун спросил:
— Дорогая Моана, а сколько времени у него заняло это исследование?
— Исследование? Горец взял кристалл, повертел в руке, посмотрел сквозь него на свет и высказал свое мнение. Ах да, еще провел этим кристаллом по кристаллу аметиста. Вся научная работа заняла, самое большее, минуту.
Почтеннейший понимал, что у Моаны нет видимых причин лгать, но и поверить он не мог. Это противоречило всему опыту академика — а Тофар-ун по этой части был с Моаной на равных.
Он решил сделать еще попытку:
— Моана, а вы сами имеет представление о том, как он это делал?
— Он не сказал. Но это не магия в нашем понимании.
— Поясните вашу мысль.
— Охотно. Как бы я сама взялась за такое дело? Я бы для начала проверила накачку всеми основными видами магической энергии. Это четыре часа работы...
Тофар-ун подумал, что у него самого ушло бы немного меньше. Часа три с половиной, наверное.
— ...потом я дважды сделала бы накачку и сброс с оценкой суммарной объемной магоэнергии. Лучше, конечно, сделать это три раза, но и с двух можно получить оценку. Как раз еще часа на четыре работы. И все данные у вас в руках, кроме названия. Его мне взять неоткуда, я с таким кристаллом сталкиваюсь впервые. Вывод: если это и магия, то абсолютно чуждая. Но я совершенно уверена, что это просто огромный опыт и знания, которых у меня нет.
На этот раз у Моаны хватило осторожности не говорить вслух, что собеседнику, при всех его чинах, соответствующего опыта и знаний также не достает. Но намек был понят.
Для почтеннейшего вывод был ясен. Горец действительно не представляет опасности. И он вправду великий знаток кристаллов. Но было еще одно соображение.
Моана-ра этого не знала, а вот ее собеседник знал. В свое время, когда решался вопрос о том, не включить ли те самые Синие горы, откуда родом этот человек, в зону действия 'Глотки жабы', было высказано два довода 'против'. Первый основывался на самом факте существования гор: они искажали, пусть и не очень сильно, магополе, в результате чего воздействие с гарантией полного накрытия потребовалось бы значимо более мощное — и ресурсов на это могло не хватить. Что и подтвердилось: Главный Кристалл в конечном счете взорвался, и это при том, что горы не были включены в зону поражения. Второй довод заключался в самих горцах: они жили настолько обособленно и настолько мало вмешивались в дела вне их родных гор (правду сказать, вообще не вмешивались), что тогдашний Совет магов счел их безопасными для стабильности государства. И ход всей последующей истории не изменил эту оценку.
Вот и сейчас то же самое. Горец хочет торговать со странами по ту сторону Черных Земель? Да знак Пресветлых ему на голову! Но контакт с ним установить нужно, и не через Моану. Иначе кристаллы, которыми тот собирается торговать, могут попасть не в те руки. Разумеется, академик считал что 'те' руки — исключительно его собственные.
Сделав этот вывод, почтеннейший со всей учтивостью распрощался с собеседницей. И не преминул пожелать успехов горцу в его коммерческих предприятиях.
* * *
По приезде домой я хотел было порасспросить Сарата о результатах его миссии, но его еще не было, и меня перехватила Моана.
Я внимательно выслушал ее рассказ.
— Ваш вывод, Моана?
— По всей видимости, нам удалось убедить Тофар-уна, что вы не представляете угрозу стабильности общества. Одновременно у него возникла заинтересованность в ваших кристаллах.
Это я как раз понять могу, но быть поставщиком этого академика очень не хочется. Существование кристаллов и так всплыло на поверхность — ну, почти всплыло — и становиться всенародно известным источником таковых... нет, увольте. Запросто можно попасть между молотом и наковальней, а мне это ни с какой стороны не нужно. Приобретение влияния крайне маловероятно, а вот неприятности можно получить запросто и в широком ассортименте.
* * *
(еще одна сцена, которую я видеть никак не мог)
— О, кого я вижу?!
— Старина, да это ты ли? Ленту, я вижу, поменял? И вид у тебя процветающий.
— Да, дела идут совсем не плохо. Как насчет кружечки-другой?
— ...
— Все ясно, у тебя дырка в кармане. Ну да ничего, я угощаю. Что, пошли к толстяку Фарагу?
— Давай.
— (через пять минут) Хорошее светлое, давно такого не пивал.
— Ты хочешь сказать, давно у Фарага не был? Да у тебя и впрямь все катится вниз. Что случилось?
— То и случилось. Работы почти нет. Прямо хоть подавайся в Пограничье. Только ведь и это не выход.
— Это почему же? Насколько понимаю, там бакалавров привечают.
— Все так, но и платят там не очень, а то и хуже.
— Оно верно, но ведь и жизнь там дешевле.
— Эх, не понимаешь ты... Если застрять в Пограничье, то оттуда не выберешься. Там никогда не накопить денег даже на зеленую ленточку, а о желтой вообще молчу. А ты, видать, накопил. Поделись заклинанием успеха.
— Нет, дружище, тут дело не в заклинании... К слову, поздравь меня: я женился.
— Поздравляю! Коль не секрет — кто?
— Вряд ли ты с ней знаком. Ее зовут Моана-ра...
— Постой. Доктор магии жизни — это она?
— Ну да.
Молчание.
— Нет, старина, тут ты не прав. Не с нее все началось. Сейчас расскажу... Официант, еще по кружке светлого! Так вот, началось все с того самого горца, о котором я тебе рассказывал. Он и меня завлек к себе в команду, и Моану тоже — ну, тогда она еще за меня не вышла — и других людей, причем у него не маги тоже есть. И дела делает, да так, что золотые потоком идут. Я раньше думал, что у командира просто талант притягивать деньги, а вот теперь считаю... да нет, уверен — все дело в знаниях, а у него такие, которых ни у кого нет. Помнишь, я тебе говорил? А что касаемо лично меня: он чуть ли не настоял, чтобы я сдавал экзамены на лиценциата, и помог в этом очень сильно, и Моана тоже помогла. А теперь они мне в два уха твердят, чтобы я делал магистерскую диссертацию.
— Кто бы мне такое твердил... Не пытайся меня уверить, что ты сам сильно от диссертации отбрыкиваешься.
— Делаю я ее. Только приходится совмещать с попутной магической работой для команды.
— Слушай, а для меня там места не найдется? Ты мою специальность знаешь, и магической силой меня Пресветлые не обделили. Даже не в деньгах дело. Просто обидно, что никакой, ну совсем никакой перспективы нет. А у тебя, как погляжу, живое дело, которого, по твоим словам, никто раньше не делал.
— Легко сказать... Для начала: там маги совместно работают с не магами, и никто на другого взгляда косого не бросит. Повторяю, работают вместе. Начиная с командира, который, к твоему сведению, сам не маг.
— И все же командир... Ну, работать с не магами я бы сумел.
— Но это не все. Взять кого в команду или не взять — это он решает. Но сперва придется тебе потолковать с Моаной. Может, ты и сам потом не захочешь. Но за вопрос денег не берут. Давай условимся: встречаемся здесь, скажем, через три дня. Сделка?
— Сделка.
* * *
Глава 15
На очереди у меня стоил разговор с Ириной. Раз дела с обормотовкой пошли хорошо — ей положена доля. Сверх того, я хотел кое-что уточнить по технологии изготовления бальзамов.
— У меня сейчас целых четыре варианта настоек, — похвасталась главный технолог.
— А поглядеть?
— Вот. Эта укрепляет...
Ирина наморщила лоб, пытаясь вспомнить. И вспомнила:
— ...желудочно-кишечный тракт, вот!
— То есть при поносах?..
— И при запорах тоже. Но невкусная. Даже пробовать не надо, я и так знаю, что горькая.
— Я и не сомневался. А что там еще?
— Эта улучшает работу сердца. Бывает так: в висках стучит, голова тяжелая...
Судя по симптоматике — повышенное давление.
— ...но никак не больше двух небольших ложечек в день, а то слабость может проявиться. Тоже не очень вкусная.
Разумеется, я не стал критиковать. Лекарства тоже нужны.
— Эта для выздоравливающих. Улучшает аппетит, ускоряет заживление и оживление...
Эту фразу я понял не сходу. Но решил повременить с выяснением точного смысла.
— ...а особенно хорошо после болезней легких, также для раненых. Но не более двух вот таких стаканчиков в день, лучше после еды. Силы должны прибавляться. Насчет вкуса не скажу. Тут надо попробовать на других людях...
Ира закраснелась, но мне стало ясно: придется снова привлечь армию для опасных экспериментов на живых людях.
— А вот эта с очень приятным запахом, тут самые душистые травы. Для бодрости хороша, также для аппетита. Перед едой вот такой стаканчик, больше не советую.
Тут я не утерпел и взял бутылку. Запах хорошего бальзама, тут ошибиться нельзя.
— А в чай добавлять не пробовала?
— Тоже можно, но немного. Две малых ложечки, не больше.
Ладно, поставим в план проверку на кроликах.
— Последний вопрос, Ира. Как насчет этанола (к тому времени это название знали все причастные)?
— Очищенного у нас сейчас примерно один бочонок (около восьмидесяти литров, мысленно пересчитал я). И еще очищается столько же. Настойки на ягодах готово четверть бочонка, настойки на лимоне — почти полбочонка.
