И Смех, И Грех

Тяня, пристроила пылающую щеку к нему на грудь, и радостно воскликнула:

— Вот видишь я и говорю, что это любовь.

Виктор, погладив её по голове и припечатав поцелуем плечо, хмыкнул:

— Тогда он хорошо увяз.

Она поднялась опять на локоть и погладила его высоко вздымающуюся грудь:

— Всё утрясётся. За этой женщиной, бывшей женой брата, последите.

Он был полностью согласен с ней. Сам только что об этом думал.

— Ты права, солнышко, у нас нет выхода. Попробуем ещё так.

Устроив вновь щёчку на её груди, она проворковала:

— Ты устал, а я тебя мучаю. Спокойной ночи, дорогой!

Он приложился губами к её пылающему виску и тоже прошептал:

— Сладких снов тебе, детка!

Рядом с ней, сон по — особому мягко и нежно качает его, укутывая своими вязкими накидками, качая в кисельных берегах, как в зыбке. Лечит его этот необычный сон, уводя от переживаний за братьев, и даёт отдых измученной бедами душе. Как ему хорошо и покойно с Танюшкой! Как он не старался проснуться раньше её, она всё равно ушла первой. Очень хотелось забраться на чердак и поработать красками. Ей не терпелось нарисовать кузнечиков, сделав их лошадками для маленьких красивых девушек. А головки ромашек и васильков шляпками для них. И она торопилась написать поскорее всё то, что роилось за ночь в голове.

Спустилась она оттуда уже к вечеру. Пригнав во двор и подоив козу, занялась собой. Чтоб сделать ему приятное переоделась в новый наряд. Скоро должен приехать Виктор. Он обещал рассказать о маме. Участковый сдержал слово и разыскал женщину, привезённую по "скорой" в тот день из этого посёлка. Суетясь у стола она вздрогнула: грозный лай собаки привлёк её внимание. Но выглянув в окно, она обрадовалась и в то же время растерялась. Средняя сестра Алина суетилась у ворот, запуская большую красивую машину во двор. Таня бросилась со всех ног на чердак переодеваться в свой привычный наряд. Когда девушка спустилась вниз, то в доме вовсю хозяйничали гости. Юродивая, поглядывая на них, растерянно теребила фартук. В дом, увешанный пакетами, вошёл красивый молодой парень, чем-то напоминающий Виктора. И пошушукавшись с Алиной, стал выгружать их содержимое в холодильник.

Маленькая племянница запрыгала рядом, хватая за руки и звонко крича:

— Танюха, Танюха, мы приехали. Как хорошо, что жива и невредима!

— Ты как, выжила?— обняла Таню Алина.

— Да...

— Ну, при такой загрузки контейнеров припасами ей было бы весьма сложно умереть от голода.— Влез в разговор, привёзший их парень, громко комментируя своё удивление.

Алина, демонстрируя заинтересованность, тут же бросилась туда:

— Что там?

Дима пошире распахнул дверцу.

— А ты посмотри...

Таня съёжилась. "О, Боже!" Заглянув в холодильник, сестра закусила губу. И перед тем как что-то сказать долго сверлила её пронизывающим взглядом. За это время в её голове пронеслись тройкой не совсем приятные мысли.

— Таня откуда?— выпалила она.

Пока она её так рассматривала, Таня съёжившись вновь превратилась в юродивую. Она забыла как её зовут. Голоса хватила ровно на то, чтоб пролепетать:

— Друг принёс... Вы меня оставили...

Алина, хлопнув дверцей холодильника, тут же вернулась к ней и принялась оправдываться:

— Извини, так получилось. Лена, уехала и ни слуху, ни духу. Я одна крутилась, ни до тебя. У мамы был обширный инфаркт, потом ей сделали операцию. Уход, деньги, врачи, я замоталась... Но ты кого-то упоминала?... Что это за друг? Чем обойдётся нам его щедроты?

Таня, пользуясь своим статусом юродивой, торопливо принялась лепетать про другое:

— Я не пропала. Как мама?

Алина поморщилась за такой трюк, но принялась объяснять:

— Теперь всё в полном порядке, она в реабилитационном санатории. Твой паспорт случайно забрала с маминым, когда в "скорую" грузились, ты искала?

Таня, в волнении закручивая ладони в фартук, кивнула:

— Да, хотели адрес узнать.

Только сейчас возбуждённая Алина заметила на ней очки.

— Ты чего вечером в тёмных очках?

Её заколотило, но спасательная мысль нашлась.

— Глаза болят,— пролепетала она опустив голову.

Алину устроил ответ, но она, определив чайник на плиту, вернулась к "непонятному другу".

— Так, что за друг, ты не рассказала? Соседи что ли?

"Далось ей это..."— разволновалась опять Таня.

— Друг... Можно и так сказать...

Ей не хотелось говорить на эту тему, но тут всё решила и не в её пользу отрывистая трель зазвонившего не вовремя мобильного телефона в кармане фартука. Тани пришлось достать его на глазах изумлённой сестры. И сказать: — Алло.

Сестра изумлённо подняла брови и округлила глаза. В её голове не было даже предположений по такому сюрпризу.

— Что за петрушка?— подскочила к ней Алина,— откуда у тебя эта игрушка? А ну, отдай сюда.

Таня ловко, спасая телефон, спрятала руку за спину. Но обеспокоенный услышанным разговором Виктор, подъезжавший уже к дому, прибавил ходу. К воротам он подлетел на бешеной скорости. Визг тормозов был слышен, аж в домике. Только Алина не приняла это на свой счёт. Мало ли тут разъезжает кто. Сосед вон...

Когда Алина сделала попытку ещё раз попробовать отобрать телефон у сестры, высокий, довольно-таки мощный парень, вырос за её спиной. Раздражённое выражение его лица говорило лишь об одном: "А этих откуда принесло?" Виктор был настроен решительно. Ещё бы! Имея перед глазами картинку— взъерошенную девицу наскакивающую на упирающуюся Таню, из чего можно было заключить, что между ними не до конца разрешён какой-то вопрос. Последующий от него оклик неприятно резанул по ушам Алину:

— А ну, барышня, поосторожнее на поворотах, а то и в кювет можно запросто слететь.

Такого девушка не ожидала. Если б сейчас тут резанула молния, она б не так удивилась, как этому красавцу, бросившемуся на защиту юродивой.

— Ты кто?— развернулась к нему она и наткнулась на тяжёлый и холодный взгляд незнакомца.

— Кот в пальто, отойди от неё.— И решительно отодвинув девушку, пришедший, спрятал юродивую за свою широкую спину. Напрасно покрывшаяся краской смущения Таня подавала знаки, он ничего не хотел замечать. И тут, он рассмотрел посмеивающегося парня крутым плечом подпирающего шкаф.— А ты, братан, чего тут делаешь?

Отлепившись от шкафа, Димка шагнул к столу.

— Я то, вот с Алиной приехал. Привёз её к сестре. А ты, значит, благотворительностью занимаешься?

Оставив сестёр, Виктор шагнул навстречу брату.

— Это плохо?— стиснул он ладонь Дмитрия.

Тот улыбнулся во всю свою белозубую улыбку.

— Нормально.— Покончив с объятиями, он повернулся к Алине.— Аля, успокойся, это мой старший брат. Он по соседству с вами живёт.

Вмиг на её вытянутом лице выступили бисеринки пота. Руки девушки непроизвольно легли бубликом на талию. Одна ступня выдвинулась вперёд: "Что?"

— Это вот тот нахальный крутелик, что построился рядом?— изумилась она.

— А это та коза, что засадила тебя кормить вшей в ментовку?— не оставшись в долгу, прищурил глаз Виктор. И повернувшись к Тане, с насмешкой спросил:— Средненькая сестричка с красивым и нежным именем— Алина?

Таня, мучая свои руки, кивнула.

Несмотря на то, что обменялись те, двое, нелицеприятными любезностями, напряжение спало. Но, потеряв на какое-то время к Виктору интерес, Алина развернулась к Димке. И он услышал:

— Значит, ты знал меня раньше до той нашей встречи?... Не мог не знать, если бывал здесь у брата? Да? Знал? Скажи?

Тот поднял руки вверх, мол, сдаюсь на твою милость.

— А, если видел тогда что?— сдерживал смех он, пытаясь превратить всё в игру. Было заметно, что Димка хорохорился, но побаивался.

Она вспыхнула справедливым гневом.

— Обманщик. Скорее всего, это ты и был, что пялился без зазрения совести на меня с террасы, мешая загорать.

Он, пробуя решить всё миром, обнял свою пылающую гневом подружку:

— Успокойся Аленький... что за счёты...

Лучше бы он молчал.

— Видеть тебя не хочу...,— разгневанная, пылающая непростимой обидой убежала она в свою комнатку.

Таня заморгала глазками, но Виктор поднятой бровью осадил её.

— Иди, догоняй, оправдывайся, за своё свинство,— хохотнул он, сплавляя с глаз и брата.

И только за ними захлопнулась дверь, развернулся к Тане.

— Малыш, не волнуйся, они разберутся. А теперь спокойно расскажи мне, что здесь произошло?— прошептал он, наклоняясь к ней в самое ушко, чтоб не разобрала слов племянница.

Таня, потеребив в пальчиках передник, осторожно приступила к рассказу.

— Обнаружили забитый продуктами холодильник и мобильный телефон. Сестра в ярости. Маме сделали операцию. Ко мне дочку Лены привезли пожить,— поглядывая уголком глаза на прислушивающуюся к разговору девочку, торопилась она поделиться информацией. А Виктор посмеивался над иронией человеческих дорог.

— Мир тесен. Мой крутящий девками, как ребёнок юлой брат и твоя сестра, прикольно. На сколько она тебя старше?

Таня зарумянилась, сбросила с его рукава прилипшую соломинку и через плечо покосилась опять на девочку.

— На пять лет. Аля очень красивая и умная. И Дима любит её. Я вижу это. Аленький цветочек нельзя не любить. Мы все очень надеялись, что ей повезёт за всех нас, и она будет сказочно счастлива.

Он поморщился. Опять сказки. Его пальцы легли на её талию, а губы шептали в самое ушко:

— Красива, спору нет. Детка, но почему нельзя жить просто жизнью людей, непременно женщине нужна сказка?

Таня с улыбкой ответила вопросом на вопрос.

— А почему нужны духи?

— Какая ты хитрая... А серьёзно?

— Женщины ранимее и оттого несчастнее мужчин...

Не удержавшись, он чмокнул её в макушку. Покосившись на присматривающуюся к ним племянницу, она перевела тему.

— Что там у ребят?

Он извлёк с тарелки маленький огурчик и, макнув его носиком в солонку, похрустел им, а, прожевав, махнул рукой...

— Они не первый день уже канителятся. Бог с ними, пусть делают что хотят, лишь бы нам не мешали.

АЛИНА.

Вернёмся к началу. Погрузив Веру в "неотложку", забрав пакет с вещами, что собрала для мамы в больницу, Алина села вслед за носилками в карету. Сердечко тревожно колотилось. Мысли сосредоточились на одном — мама. Знала, надеяться придётся только на себя. В приёмном покое, проведя анализы и сняв кардиограмму, отправили в реанимацию кардиологии. Там после трёх часов беготни девушке объяснили, что инфаркт, написали список необходимых лекарственных препаратов, которые она должна купить, заботливо поинтересовались: "Лечить нормально или так..." Алина кивнула "нормально", догадываясь, что это будет стоить денег, но "так" не будут лечить никак. Быстренько сорвалась и отправилась домой за деньгами. Попробовала связаться со старшей сестрой. Вызвонить Лену не удалось. Купив на обратной дороге сока и фруктов, так же бегом вернулась в отделение. О себе подумать было не когда. Такая карусель закрутилась, что не до себя. Осталась около мамы сиделкой, за особую плату разрешили. Ночь прошла в тревоге. Ничего обнадёживающего ей не рассказали. Утром пришлось опять съездить домой и в аптеки. Новый список лекарств, теперь уже уточнённый и новое вливание денег. Оказалось, что одной везде успеть совсем не просто. К тому же требовалось помыться и перекусить самой. Приготовить маме еду и взять с собой опять очерёдную порцию денег, небольшой запас которых таял катастрофически. Всегда правильная и настроенная на железную логику голова гудела от такой неправильной жизни. Ловко подхватив под руки её вёл знакомый многим поколениям вопрос: "Что делать? и как из этой ямы выползать?" На площадке, запирая дверь, встретила соседку Ларису, с которой очень редко общались. Мама считала, что та неправильно и не совсем морально живёт. Однако даже при том, что не очень жаловала её саму, за ребёнком присмотреть, никогда не отказывала. Лариса, заметив замученное состояние Алины, попридержав за рукав, спросила:

— Случилось что?

— У мамы инфаркт.

— Блин, худо. Выживет, не выживет, а денег угробишь воз,— практично заметила она.

— Так и есть. Только начало, а я уже на мели. За всё плати. Нянечке, за то, что вот бегаю, и той плати. Вчера заплатила одной, а она сменилась. Прибегаю, а мама одна. Обидно, ведь знает что уходит, а берёт. А откуда же у нас деньги, перебиваемся с батона на чёрный хлеб. Они что не видят, у кого тянут?

— Сейчас всем на всё начхать. Туда бежишь?

— Да в больницу.

— Слышь, Аль, помощь нужна, обращайся? Может тебя подменить или денег занять? Много нет, но сколько могу дам.

— Спасибо. Если вытянем, придётся коронографию делать, там деньги нужны будут.

— Что за херня?

— Это в паху делается, в артерии разрез и запускается с раствором чип. Он несётся с кровью в сердце и на экране высвечивается всё. Даёт полную картину болезни.

— Сколько стоит, это удовольствие?

— Сказали долларов четыреста.

— Ни черта себе, но наберём.

— Я побежала.

— Привет матери передавай. Хорошая женщина. Ай-ай...

Алина крутилась, сначала десять дней в реанимации, потом три недели в палате кардиологии. Лена так и не позвонила, к её дочке в санаторий ездила Лариса, Алина несмотря на то, что разрывалась отказывая себе в отдыхе, просто не успевала. Про юродивую старалась вообще не думать. Она не прихотливая, надеялась, что выживет как-нибудь. Понятно, что не полюдски, но что уже будет. Не пошлёшь ещё и туда Лариску, это уж будет перебор. Всё складывается из рук вон плохо. Затем, заняв у Лариски денег, повезла маму в институт сердца делать коронографию. Обследование показало, что нужна срочная операция. Выявили большое количество поражённых сосудов и закупорку сердечной артерии. Пока удалось спасти сердечную мышцу, а что будет дальше, никто прогнозировать не берётся. Спасение в стентировании. Доктора твердят, что нужно немедленно ставить стенты, Алина и сама понимает, но обойдётся всё это вместе с проживанием не меньше 15 тысяч долларов. Только откуда же их родимых взять. Правда, уверяют, что если заплатить за эти стенты и препараты, то врачи операцию берутся сделать бесплатно. Можно, конечно, попробовать сделать шунтирование, это дешевле, но с отключением сердца и вырезкой сосудов доноров с ног. Навряд ли, мамочкин ослабленный организм такое над собой выдержит. Наслушавшись ужастиков от медицинских светил, Алина проплакала всю ночь. Всё просто, как божий день. Чтоб спасти маме жизнь, нужны деньги. А где их взять? Заложить квартиру, но документы на маме, а она скорее помрёт, чем пойдёт на это. Почему так мерзко устроен мир, жизнь и презренный металл качаются на одних весах. Такой подход в корне неправильный. С детства втолковывают: "Самое ценное на земле — это человеческая жизнь". А коснись беда, копейки она не стоит. Хотя под каким углом смотреть. Если по медицинским счетам, то золотая. Когда зашла к ней Лариска, Алина каталась по кровати комкая в руках наготовленный, по просьбе матери, на смерть, пакет. "Проклятущая жизнь!"

— Что совсем плохо?

— Хуже не бывает.

— Значит, нужны деньги.