Тысячеликий Какаши

— Но ведь...

От боли в плече я заткнулся.

— Ты изменился, Сарутоби — нет. Если со мной что-то случится, не исключено, что он сделает ровно то же самое. Не волнуйся, в его смерти обвинят не меня, а Орочимару.

— Вы собираетесь заключить сделку с Белым Змеем? — оторопел я.

— Союз. Держи врагов ближе... Не напомнишь, как звучит твоя фраза целиком?

— Держи друзей близко, а врагов еще ближе, Минато-сенсей.

— Хорошо, можешь идти, а об Акацуки мы поговорим завтра.

Не знаю, хорошо это или плохо, но я надеюсь, что Намикадзе намного умнее меня и распорядится знанием о неслучившемся с пользой для всех нас. Всё же у него гораздо больше возможностей, чем у меня. Да и спихнуть эту ношу на чужие плечи гораздо легче, чем нести ее самому.

49. Эффект бабочки

У всех должны быть тайны, но эта висела на мне даже не дамокловым мечом, а камнем на шее, и без нее дышалось невероятно легко!

Не знаю, шутка ли это тех сил, что забросили меня сюда, но прогуливаясь внизу, по улицам, как обычный человек, я повстречал Хизаши, который нес на плечах счастливого мелкого Неджи и вел за руку Хинату.

— Мы пойдем в кино! Пойдем в кино, — нараспев проговаривал Неджи.

— Но папа запретил, — пролепетала Хината, засмотревшись на витрину с конфетами.

— И ты подставишь дядюшку? Сдашь меня папе?

— Нет, — живо улыбнулась мелкота, — если дядя Хизаши откупится конфетами!

Я видел Сарутоби Бивако, которая отчитывала за что-то Асуму, а тот строил постную мину и делал вид, что не слышит. Приметил Фугаку с Итачи, которого в АНБУ еще не отправили, так как война кончилась гораздо раньше, спешить некуда, да и Кумогакуре к нам больше не лезла. А еще Кушину с Микото, которые пытались уследить за путающимися под ногами людей Наруто и Саске.

— Саске! Не трогай кошку! Саске!

— Ками-сама! А ты куда лезешь, Наруто?

— Оставьте кошку в покое!

— Вы ей хвост оторвете!

Я видел семью Умино Ируки и его самого, недовольно плетущегося позади родителей с трехлетним карапузом на руках. Судя по круглому животу Умино Майн, Ирука вряд ли когда-нибудь станет учителем, если его собственные братики-сестрички раздражают.

Хотя, я, наверное, тоже был недоволен, если бы на меня наблевали.

— Па-а, Зако-чан* опять стошнило!

Карапуз оказался девочкой.

— Иди домой, не маленький уже! Пусть тетя Уручи постирает.

— Но я хотел погулять с друзьями!

— Быстро!

— Да, папа.

Клан Умино, насколько мне известно, был не самым маленьким и, кроме семейства Ируки, в нем было еще три или четыре семьи. После смерти Данзо Умино Кохаку стал учителем в Академии и подрабатывал в канцелярии. А до этого я его видел среди инструкторов в Корне. Как сказал Мун Дан про отца Ируки, Кохаку умеет расположить к себе людей и этот талант будет весьма полезен на новой должности — посла Конохакагуре.

А еще я заприметил на площади во время фестиваля Якуши Кабуто. Будто специально для меня светловолосая женщина в очках-велосипедах позвала несостоявшегося шпиона Белого Змея и подарила ему сверток.

— Спасибо, мама! — расчувствовался мелкий очкарик, вытащив из блестящей обертки книжку и маску, напоминающую демоническую харю.

А на выходе с площади меня перехватили Киное и Гай, которые успели переодеться в юкаты.

— Эй, дурни, я вообще-то к себе шел, даже одет не по случаю, куда мне гулять?

— Хенге сделай, придурок, — веселясь, придушил-приобнял меня за шею Гай.

— Дебилы, — вздохнул Киное.

В праздниках я разбирался паршиво, потому что не следил за ними, а спросить, что отмечаем, постеснялся. Но всё равно было весело. Особенно, когда ушлый владелец кинотеатра начал продавать билеты на потолок, где вместо кресел были длинные доски закрепленные веревками по типу качелей, но на разном уровне. Думаю, вскоре их уберут, потому что не всем нравится, когда с потолка сыпется попкорн или грязь с чужих ног в твою еду.

Как назывался фильм, как-то не запомнил, помню только, что комментировать его было веселее, чем смотреть. Ближе к концу сеанса, весь зал практиковался в остроумии.

— А что у них, весь фильм так темно будет?

— Ой, мама!

— Не мамкай, — нарочито фальцетом, — тут всем страшно! Страшно скучно!

— Проснись, дура! Проснись! — орал кто-то сочувствующий, актрисе к которой приближался монстр.

— Ты кого дурой назвал?!

— Да я не про тебя, спи дальше!

Скорее всего, это был ужастик, потому, что ни на что другое этот бред не тянул.

В честь праздника в штаб-квартире АНБУ разрешено было не ходить на занятия. Мы ведь не просто так там жили в ожидании заданий, нас обучали всему понемногу, чтобы мы были универсальными специалистами, ну или хотя бы пристойно разбирались больше чем в одной-двух областях. В идеале должны были получиться джонины способные и печать нарисовать, и лекарство на коленке сварганить, и в любой непонятной ситуации быстро найти выход. От специализации всё равно далеко не уйти, но знания из других областей лишними точно не будут. А еще нас учили учить, чтобы вызубренное мы могли передать будущим ученикам. Нас готовили к тому, что всем придется стать сенсеями. Раньше специально никого не обучали для этой работы, а всё изученное не должно было быть передано никому за пределами АНБУ. Но времена меняются, место "количества" должно занять "качество".

Можно сказать, что это вариация на тему гонки вооружений: чей генин больше знает и умеет, тот и выиграл.

А еще Минато не просто хотел вернуть Цунаде в Госпиталь, он хотел вернуть Конохе былую славу и приумножить ее.

— Какаши, ты пойдешь с нами на горячие источники?

— Ладно, там и помоюсь, — послал клона за чистой одеждой.

Примечание к части

Зако — рыбка.

Просто картинка:

https://pp.vk.me/c636026/v636026871/39b69/p-C8WCZ31N0.jpg

50. Будни

В онсене нам досталось место около забора между женской и мужской половиной, там, где уровень воды едва прикрывал колени, если сесть. Просто реально мелкая лужа.

Но нас это не сильно расстроило, потому что Киное купил книжку с чертежами кораблей и прочих занятных штук. Так что через некоторое время вокруг нас плавала миниатюрная флотилия. Правда вместо парусов у них была бумага, но все равно получилось здорово. Кораблики заинтересовали и других посетителей бань, потому вместо временных поделок другу пришлось клепать дерево, которое не рассыплется в ближайшее время.

У стихии Дерева Киное было два режима: временный — когда созданная древесина прочнее стали около часа или даже пару минут, и постоянный — древесина самая обычная, не считая того факта, что создана чакрой.

Временное дерево могло выдержать серьезные удары, а потом осыпалось коричневой пылью, которую уносило легчайшим порывом ветра. Чихалось от нее, будто от внезапного приступа аллергии.

Взрослые мужики, некоторые даже из старшего потока АНБУ, судя по татуировке, а сидели и самозабвенно игрались с корабликами, как дети.

— Кажется, это золотая жила, — заговорщически прошептал я, пихнув Киное в бок.

— Но они же сами предложили заплатить.

— Дают — бери, бьют — беги, что тут непонятного?! А можешь сделать вот такую шту...

Но дорисовать подводную лодку мне не дал упавший забор. Нас им чуть не пришибло. От удивления у меня открылись оба глаза, так что эту картину я точно забуду не скоро.

В рядок на животах, поверх плотно пригнанных друг к другу бамбуковых стеблей, лежали полуголые девушки. Секунды две они на нас пялились, а потом, завизжав и прикрываясь руками и полотенцами, умчались в сторону раздевалки.

На женской половине не осталось никого, кроме сморщенной, словно печеное яблоко, старушки.

— Мальчики, можете забор поправить?

Кивнув, Киное сложил уже знакомые печати и прямо из камня выросла монолитная деревянная стена.

Пару мгновений стояла удивленная тишина, а затем раздался общий унылый вздох мужской половины.

Ну да, в старом заборе было много щелей, а Джирайя, для некоторых, — пример для подражания!

За забор Киное получил еще порцию благодарностей словами и деньгами, так что оказался единственным, кто после праздника стал богаче, чем до него.

Пялясь в потолок своей комнаты, я не мог не улыбнуться, вспоминая происшествие; в последний раз такое обилие красивых обнаженных девичьих тел я видел в интернете на картинках. Там же, где был интернет, в последний раз занимался сексом.

— Надо же было испоганить такое унылыми воспоминаниями, — пробурчал я, направляясь в душевую.

Под холодным душем, я сместил внимание с фигур на лица девушек и с удивлением обнаружил среди любопытных Кумико. Усмехнувшись, пробормотал "квиты".

На линейке после занятий моей компании не перепало заданий, так что пришлось развлекать себя самостоятельно. Тренировки быстро наскучили, потому взяв книжку по фуин, которую мне подарила Кушина, я направился во двор, искать тихое место для чтения и практики.

На траве, закрепленные камешками, лежали удачные и неудачные примеры печати, которую можно было использовать во время охоты на мелкую дичь вроде зайца. В роли зайца выступал Паккун, который недовольно тыкался мордой в барьер, пытаясь найти выход.

— За это унижение ты будешь мне должен!

Фыркаю.

— Надо было брать живую курицу.

— Зачем это?

— Потому что ты, Паккун, болтливый слишком, отвлекаешь.

Услышав шорох травы, не обернувшись бросил: — Место занято. Идите куда-нибудь еще. Спасибо за понимание.

— Я поговорить хотела, Хатаке-кун.

51. Я не мерзкий, я честный

Окинув взглядом девушку, про себя отметил, что видел ее на поваленном заборе около Кумико. Только волосы сухие, да одежды больше, чем никакой.

— Инузука, да?

Девушка просияла, радостно кивнула и начала нести какую-то ерунду по поводу тренировок.

— Помню, ты из тех девушек, которые повалили забор в онсене.

— Мы не подглядывали, нам интересно стало посмотреть на кораблики, — пролепетала, слегка покраснев.

От обычного человека незнакомую Инузука отличали звериные глаза с узким зрачком и клыки, напоминающие пластиковые ухмылки ряженных во время Хэллоуина. Не уверен, что иметь такие зубы удобно. Интересно, а если прикусить язык, то придется обращаться за помощью к медикам?

— Ты потренируешься со мной? — и глазками хлоп-хлоп, будто предо мной наивная дурочка.

Смотрю долгим взглядом и понимаю, что поматросить и бросить не катит, потому что придется иметь дело с ее кланом.

— Нет. У меня другие планы.

Напускная наивность спадает, как морок.

— Так и знала, что ты из этих! — в глазах Инузуки праведный гнев.

Преградив дорогу вспылившей девушке, вкрадчиво сказал: — Опровергнуть могу в любом месте и позе, а вот встречаться после этого — не обещаю. Ну так что?

От лица возмущенной и разозленной девушки можно было прикуривать.

— Я представить не могла, — взбешенно выплюнула, — насколько ты мерзкий тип!

— Зато не пидор и этим горжусь!

Когда стихли ругательства и треск веток, нарочито ломаемых куноичи, Паккун поинтересовался: — Почему ты отверг эту самку?

— Сколько раз говорить, это у вас "самка", а у людей "девочка", "девушка", "женщина", в конце концов, "бабушка"! А на счет твоего вопроса: хочу вытереть ноги об образ примерного тихони, белого и пушистого пай-мальчика, которым непонятно с какого перепуга меня наградили. Я уже пытался изменить мнение о себе, но нормально меня пока воспринимают только бывшие АНБУ НЕ и друзья.

— А как же я?

— И ты! Куда же без тебя, — теребя за ушами, — псина моя любимая, вонючая. Фу, реально вонючая! Так, — мрачно, — в каком говне ты опять извалялся для запаха?!

Почуяв неминуемую встречу с ванной и шампунем, Паккун прижался к земле и, мелко-мелко помахивая хвостом, пополз к кустам, как партизан под обстрелом в сторону окопа.

— Врешь, не уйдешь!

После встречи с Инузука, дня где-то через два или три, лишь часть девушек повела себя так, как я предполагал: они корчили брезгливые мины и отворачивались. А другие наоборот бросали откровенно плотоядные взгляды.

За мои прошлые "заслуги" (приколы и шутки над товарищами) дать задание вне очереди мне отказались, а Минато прямо сказал, что пока у него еще есть вопросы по поводу будущего, о миссиях вне Деревни я могу забыть.

— А жить-то мне на что?!

— Запишу тебя консультантом, — отмахнулся Намикадзе, — с голоду умереть не дам, не волнуйся. А от поклонниц можешь у меня дома спрятаться, заодно поможешь, с детьми посидишь.

Припомнив кота с праздника, прищурился: — Смерти моей хотите, такое предлагать?

Посмеявшись, Минато поднял на меня взгляд.

— Максимум, на что можешь рассчитывать, задания в пределах одного дня пути от Конохи. Завтра, в это же время, чтоб был тут. Я пока не придумал, что еще у тебя спросить.

— Одного дня?! Это же всего пара городов и несколько мелких поселений!

— Когда у меня кончатся вопросы, тогда можешь рассчитывать на долгие миссии.

— Ну да, — недовольно, — а потом уж будет все равно, помру я или нет.

— Не глупи, сам должен понимать, что чем лучше я разберусь в твоих "воспоминаниях о будущем", тем лучше для всех нас. Многое изменилось, многого ты просто не знаешь, это огромная работа, сопоставить всё это с реальностью. Огромная работа, которая отнимает у меня много сил и времени. Гораздо больше, чем управление Деревней. Ты не забывай, что за пределами Страны Огня я был в последний раз до того, как стал каге. Не тебе ныть про ограничение свободы!

А ведь действительно, из-за этой должности Минато обязан безвылазно торчать в Конохе. Даже отдыхать может только тут. А если еще вспомнить Акацуки, то из-за них Кушину нельзя далеко отпускать. И Наруто мир еще долго не увидит. Хотя, вроде бы Фугаку собирался поехать на море, в Страну Луны, и взять с собой мелкого Узумаки. Но одно дело с друзьями семьи куда-то поехать и совсем другое с родными.

Извинившись, поплелся в штаб-квартиру АНБУ, вспоминая об отце и прошлом, которое уже давно стал считать своим.

52. Незапертые двери

За тягостными мыслями я решил заняться печатью-аптечкой, создание которой откладывал из-за лени. В самой печати не было ничего сложного, если бы ее не требовалось рисовать не отрывая руки, а потом заполнять в час по чайной ложке.

Из-за того, что кропотливая работа должна была занять большую часть дня, я заперся у себя, повесив с обратной стороны табличку "не беспокоить". Ее я сам сделал, по примеру старших товарищей, так как днем замыкать двери на ключ, если ты в комнате, было запрещено. Странное, конечно, правило, но может быть, потом я разберусь, зачем оно нужно.

Я был на середине "пути", когда, поковырявшись в замке, в комнату вошла Кумико. Скорее, даже влетела, споткнувшись о порог, будто ее толкнули в спину, и упала на четвереньки. Ее появление меня так удивило, что непроизвольно открылся шаринган.