| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Ничего. Хуже бывало, — беспечно отозвался йен Арелла, принимая шубу, протянутую Сайраном.
— Знаю, — кивнул Целитель, невольно вспомнив путь из Шайла в Найгету. Ещё раз взглянул на пораненную руку — только ли ладонь пострадала? А сосуды? Почему кровь не унимается?!
— Но и в лихорадке ничего хорошего нет, особенно в мокрой! — наставительно произнес Тэйглан.
...Порой он сам себе напоминал занудного старого доктора, вынужденного напоминать мальчишке об осторожности... А иногда наоборот — из глаз Даллена глядела на Тэйглана какая-то усталость. Или горечь. Которая была старше него самого... Но это бывало нечасто.
* * *
Дорога стелилась под ноги, звала и пела, еле слышно подпевая голосу Даллена шелестом листьев и шумом водопада...
"Пошли! Я тебя провожу! — весело сказал этот невозможный бард, человек с примесью какой-то древней крови и двумя лицами.
Это было — логично, это было правильно, им ещё столько осталось договорить, но... ради всех богов! Как?!
Он сам — первый раз открыл путь в другой мир, там, где никогда не слыхали о найгери... и о Шайле тоже. Никогда. Никто. Он смог открыть дверь... но этот Кантор, ведь он же не Поющий, как же он сможет?! Сам Даллен, прежде чем начать перемещаться по Найгете с помощью магии Поющих, довольно долго тренировался под руководством Дэррита... Ведь этот сумасшедший погибнет, сгинет в межмирье!
— Кантор! Стой! — крикнул Поющий, и в первый раз за несколько лет голос ему изменил. Потому что... потому что было уже поздно — его новый друг стоял тут же, на невидимом пути, похожем на натянутые в темноте струны...
— Я стою, — отозвался его собеседник. — Стою и даже, кажется, не шатаюсь. Может, это тебя поддержать? — чуть насмешливо добавил он и положил руку на плечо Даллена.
Нет, ну каков нахал! Он, Даллен, что ли, шатается?!
Сказанная мистралийцем фраза прозвучала в той же тональности, что и Путь... хотя была сказана, а не спета. Похоже, Кантор об этом тоже подумал, потому что тихо напел продолжение мелодии — без слов и даже, кажется, не открывая рта.
Темнота стала расступаться. И Даллен, сам крепко сжавший локоть непрошеного "телохранителя", облегченно выдохнул, увидев проступающие силуэты. Потому что их он ни с чем бы не перепутал.
Два Брата — два обросшие мхом валуна рядом с водопадом. Бессильно простертая ввысь, высохшая верхушка старой корявой иссы.
И башня Дома Песен — стройная, неправдоподобно высокая, горящая вдали серебристо-бирюзовым огнем.
Всё знакомое. Привычное. Уже... можно сказать, что родное, да.
И нематериальная дорога — лента? Струна? Дуновение ветра? — Даллен так и не мог однозначно для самого себя это определить, — завершилась вполне себе жесткими камнями и землей окраины города.
Город назывался так же, как и вся страна — Найгета. Просто и удобно. А как же иначе?
В чем-то найгерис были прямее и проще, чем люди, и не искали лишних украшений и имен — быть может, подумал Даллен, это связано было с природой края — более сурового по сравению с Шайлом, подверженного бурям и грозам, засыпанного скалами, валунами и поросшего лесом? Здесь всё это казалось правильным.
Кантор стоял рядом, оглядываясь. Кажется, внимание его приковала башня: небольшая тучка скрыла солнце, но, видимо, башня ловила одинокий луч и горела, как магический факел.
Мелодия Пути отпускала сознание, предоставляя Даллену ясно осознавать случившееся. Он спел Путь и прошел по нему. Предназначенному для одного человека. Этот мистралийский Поющий просто сумасшедший, да и сам Даллен — не лучше...
— Ты что сделал? — хрипло спросил йен Арелла, отгоняя жуткий образ спутника, развеивающегося прахом в межмировом пространстве. Или вылетающего на землю Найгеты грудой ошметков. Или... никакой фантазии не хватит представить то, что могло случиться! — У тебя в голове что? Ты соображаешь, когда что-то творишь?
Его спутник тряхнул головой, словно отбрасывал челку со лба — хотя волосы его были убраны назад. Мгновение он смотрел на Даллена хмуро, словно решая: ответить так же резко на упрек или нет?
— Да ладно тебе, — произнес он неожиданно спокойно, чуть хрипловатым голосом. — Поздно уже дергаться — прибыл страшный я, срочно прячьте... столовое серебро и юных девушек! А что, ты никогда раньше не ходил телепортом?
— Диего, в нашем мире никто и никогда не ходил таким телепортом, как у вас. А в другие миры — никаким вообще. Мы ничего еще не знаем об этом. До сего дня я не имел понятия, что можно перемещаться так, да еще брать кого-то с собой. У тебя жена ждет ребенка, что бы я ей сказал, если бы...
— Если бы у монахини были яйца, то она была бы монахом! — жизнерадостно ответил Кантор. — Ладно, Даллен. Я понял, что ты в этом деле первопроходец. На мне уже ставили эксперименты, правда, в основном медицинского толка — ну вот теперь побуду этаким путешественником. Кстати, в других мирах я уже был... хотя телепорт был обычный, а не спетый, что правда, то правда...
— Ваш... хромой эльф ушел таким телепортом, — вспомнил Даллен. — Правда, не совсем по своей воле... Он не хотел прерывать общение с друзьями.
— Между прочим, это мой король, — сообщил Кантор. — Орландо Второй. Я его подданный...
— Вот теперь это меня уже не удивляет! — усмехнулся Поющий. — Вы с ним даже где-то похожи...
— Угу, скажи ещё, что мы братья, — фыркнул Диего.
Поющий обреченно махнул рукой:
— Чего уж там! Оба вы с королем шальные... но ты уже здесь, и, как говорят найгерис, если ураган повалил яблоню, поливать ее уже поздно.
Кантор оглянулся вокруг, прислушиваясь... Шумел водопад, еле слышно шелестели листвой деревья на опушке.
— Тут никого нет, — заверил спутника Даллен. — Я на отшибе живу.
— А поет тогда кто? Какая интересная мелодия...
Его новый знакомый был похож на собаку, унюхавшую дичь. Глаза его загорелись, пальцы делали машинальные движения, словно перебирали струны.
— Интересная? — задумчиво переспросил Даллен. — Да... ты прав! Пойдем скорей!
...Тэйглан стоял возле водопада. Он знал, что его друг потому и выбрал этот дом, что ему понравился водопад и его нескончаемый шум. Сбегавший со скалы ручей, не речка даже, не замерзал даже в лютые морозы, и зимою здесь шел пар и раздавалось журчание... А сейчас в шум водопада вплетались звуки Песни Возвращения. Найгери пел, неподвижно стоя в традиционной позе ожидающих. Тех, кто ждет близких с войны, из тяжелого морского похода или просто просит у богов выздоровления для любимого человека — Песня Возвращения не могла не помочь его другу найти путь домой, в Найгету!
Целитель пел уже давно... Он не знал, насколько. И говорил себе, что его ощущение времени наверняка неверное — потому что когда ждешь и беспокоишься, время тянется намного дольше.
Солнце всё ещё освещало верхушки деревьев — стояли те благословенные дни, когда оно тут же освещало восток, едва успев скрыться на западе. Жемчужные ночи — светлые, короткие, ласковые, с сиреневым отливом.
Тэйглан стоял в канонической позе, которую не всегда соблюдали те, кто пел песню Возвращения, но он не хотел пренебрегать ничем.
Прямая спина, осанка, как на параде — и призывно вытянутые вперед руки. Неподвижные. Конечно, он уже очень устал от этой неподвижности. Правда, Поющего это даже радовало — ему казалось, что раз руки, тело, все мышцы жалуются и ноют... значит, он старается не зря!
Тэйглан отдавал себе отчет, что это мальчишество. Но тем не менее продолжал.
Он пел — Даллена. Такого, каким он его знал.
Страстного, жаркого, порывистого... Буря, гроза, ослепительное солнце... отраженное в ледяной воде.
Вот он — Даллен! Четкие, выверенные движения фехтовальщика и спокойная ироничная улыбка. Веселая игра в прятки с малышкой Айсленной — и стылая обреченность осужденного. Убитого и похороненного. Казненного за подвиг. Раньше Тэйглан не мог бы себе даже представить, КАК это — когда за подвиг — казнят...
Теперь — узнал. Упаси светлые Боги от такого знания... А ведь мог бы, мог догадаться раньше!
Нэллех в дорожной пыли... Тайна, о которой нельзя проговориться во сне...
И эта спокойная, почти равнодушная стойкость, упоминание битвы у Кроличьей балки — это не могло, не должно было относиться к убийце!
Шаг босых ног в такт неслышной мелодии...
У людей знак, примету тоже называют колокольчиком. Колокольчики звенели так, что впору оглохнуть, но не желающий слышать — не услышит. Камень Истины понадобился!
Даллен никогда не говорил об этом и тем более не упрекал Тэйглана, что тот — не догадался. Да что там говорить, граф йен Арелла старался из последних сил, чтобы этого не произошло!
Но сам Целитель — винил себя до сих пор.
Он пел своего друга. Его доброту, душевную щедрость и обостренное чувство справедливости...
Вернись. Ты здесь нужен. Ты стал своим для Найгеты и ее обитателей...
А теперь Тэйглан пел Встречу, или Зов. Звучание протянутой через пространство руки. Просьба, почти мольба — чистая и ясная, потому что именно так нужно было заклинать тут, у водопада, у ручья с чистой и холодной даже для Найгеты, быстрой водой.
Вернись! Пусть у тебя всё будет благополучно. Только живи... и возвращайся. Возвращайся... и твой голос будет Петь, наполняя магией окружающий мир. Или просто — звучать, когда ты шутишь или что-то рассказываешь...
Звучать?
Сквозь шум воды Тэйглан услышал... нет. Не услышал. Почувствовал. Виолон, певучие бархатные звуки — именно так Целитель всегда воспринимал своего друга и его магию — на слух. Даллен! Неужели? Или Тэйглан ошибся?
Такого ещё ни разу не было — к виолону примешивался звук какого-то другого инструмента, незнакомого, немного похожего на лютню. Какие силы обрел Даллен в неведомом мире, где побывал?! Откуда это новое звучание? Ещё ни у одного обитателя Найгеты не было двоих Песен, по которым их можно было бы найти.
Струны зазвенели колокольным звоном и умолкли...
Тэйглан с огромным трудом сдержался, чтобы не побежать навстречу — туда, где он почувствовал присутствие друга. Но... если он ошибся?! Нельзя прерывать Песню Возвращения. И он продолжал.
Впрочем, недолго... До того самого момента, пока к водопаду со стороны леса не подошли двое. Даллен — и кто-то чужой. Незнакомый. Чужой, как орк... или скорее эльф... как житель дальних южных островов или ещё более. Но одно было ясно и непостижимо: этот неведомый инструмент — его Песня. Тэйглан улавливал ее отголоски, так же, как и бархатный голос виолона...
Но никогда ещё раньше чужаки, прибывшие в Найгету, не имели своих песен, по которым их можно было бы узнать.
Замолчав, найгери молча вглядывался в подходившего Даллена. Его друг вернулся! Так и должно было быть. Но он привел ещё кого-то с собой по пути Поющего... Такого не было — никогда.
Впрочем, имея дело с Далленом, не пора ли привыкнуть ничему не удивляться?
Только сейчас Тэйглан почувствовал, как он устал. Он не охрип, нет... но напряжение — он все силы старался вложить в Песнь Ожидания, но застывшая поза с протянутыми руками... Почему-то он чувствовал себя на удивление вымотанным. Хотелось побежать навстречу... но это было бы, наверное, уж совсем по-детски.
Он просто смотрел.
Хорошо, что не видно Даллену, как у него, у Тэйглана, дрожат руки. Даллен невредим! И в каких-то чужестранных одеждах, черного или темно-синего цвета... Где же он успел побывать за этот день, Старший поющий Даллен Арелла? И кто этот человек — такой же высокий, стройный и черноволосый, как сам Даллен?
— Я вернулся, Тэй, — просто сказал Поющий.
Легкое, почти незаметное движение — Даллен дотронулся до плеча друга, и у Тэйглана сразу перестали болеть мышцы и дрожать руки.
И ТАКОЙ маг рискует собой, отправляясь неизвестно куда по пути, которым никто никогда не ходил?! Маг, который мог бы стать и целителем — если бы захотел. Но его друг уже несколько раз отказывался пробовать себя в целительской магии — наотрез. А вот что касается путешествий демон знает куда — это пожалуйста...
И этого отчаянного парня звали когда-то Рыбья Кровь?! Полно, он и сам видел... недолго он видел ТОГО Даллена. И вспоминать об этом совсем не хочется...
— Ты ещё и... сувенир прихватил из чужого мира?! — пошутил Тэйглан.
— Угу, — согласился "сувенир" и хмыкнул:
— Ему пришлось...
Даллен улыбнулся, и они с Тэйгланом коротко обнялись. Пожалуй, гора, упавшая с плеч Тэйглана, могла бы поспорить с Медвежьим Утесом на мысу за городом.
* * *
— Как это было? — спросил Тэйглан, и Даллен понял, что речь идет о спетом портале.
— Знаешь, это оказалось просто... — ответил он, и почти мальчишеская улыбка удивила бы тех, кто знал графа йен Арелла в Шайле. Она была мечтательной и чуть смущенной. — Я подумал о мире... чужом и незнакомом, но обитатели которого смогли бы понять нас, а мы — их... Подумал об уютных улицах и домиках с черепичными крышами... — его губы на мгновение искривились, как от боли, — и набережной не очень широкой реки... всё так и было. Люди, эльфы... с которыми я встретился, они... я теперь не могу назвать их чужими... И город, в который хочется наведаться ещё раз. А обратно попасть было совсем легко — я шел, как будто в который уже раз... только в один момент испугался за Кантора.
— Ты? Испугался?! — недоверчиво пробормотал Тэйглан, слушавший друга как завороженный.
— Ну откуда я знал, что не только Поющие могут пройти этим путем?! А он не знал... просто шагнул, и всё.
— Даллен, я уже извинился! — заметил Кантор. Правда, раскаяния в его голосе Поющие не услышали.
— К тому же — путешествовать с тобой куда безопасней, чем с тем же Плаксой. Ты, я смотрю, попадаешь туда, куда собирался.
Пришелец оглядывался вокруг с любопытством и восхищением поэта. К которому, если Даллен не позабыл свое воинское прошлое, примешивалась толика привычной бдительности и цепкости разведчика. Незнакомое место — а нет ли врага вот за тем красивым кустом?
А в следующее мгновение настороженный взгляд человека, словно глядящего в прицел, изменился. И зазвучала музыка.
Еле слышная... как пробующая голос птица... которая умолкнет — и запоет опять. Звенящие аккорды — такого же инструмента, что у хромого эльфа! Того, кто оказался королем...
Даллен застыл, вслушиваясь... Он смотрел на Кантора, а видел почему-то молодое, злое лицо парня на стене осажденной крепости! Того, с татуировкой. Но вот его попутчик недовольно тряхнул головой — в мозгу Даллена чужая звучащая мелодия, уйдя вверх за торжествующим звоном, остановилась... а потом словно вернулась и, тихо заговорив, пропала внизу, как тропинка в траве. Его новый знакомый как будто прикидывал, какой же будет эта новая его песня? Но вот струны смолкли.
Тэйглан удивленно переводил взгляд с одного на другого.
— Ты тоже слышишь? — спросил целителя Даллен.
— Я... мне казалось.. . звучала песня... и струны, — неуверенно ответил Тэйглан, вглядываясь в Кантора. — Надо будет спросить мастера Дэррита...
— Дэррит... — виновато проговорил Даллен. — Наставник сильно тревожился?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
