Лорд Азкабана

— И почему я должна сказать вам? Вы явно не частый посетитель, если даже не знаете, где они находятся, — решительно ответила она подозрительным тоном.

— Потому что я собираюсь помочь им выздороветь. Я чувствую, они уже достаточно долго пролежали в кроватях, вам так не кажется? Немного отдыха не повредит, но наступает момент, когда "небольшой отдых" превращается в обычную лень, — прямо ответил мужчина с легкой улыбкой. Крис посмотрела на посетителя, как на сумасшедшего. Он сразу понял, что она ему не поверила, так что со вздохом поднял руку и отвел волосы со лба, открывая очень знакомый шрам.

Когда стоящий перед ней человек поднял руку, она еще сильнее сжала палочку, но чуть не уронила ее от шока, когда взгляд остановился на известном шраме-молнии Мальчика-Который-Выжил.

— Гарри Поттер! — выдохнула она в шоке.

— Именно. Я думаю, что если я способен прогнать Волдеморта вместе с его жалкими последователями, то исцеление нескольких человек не потребует многих усилий.

Молча кивнув, молодая женщина просто вышла из-за стола и с застывшим выражение лица повела его по коридору. Когда они шли по пустому коридору, Гарри с любопытством взглянул на девушку. Она казалась моложе его на несколько лет, так что шансы, что он ее знал, были очень незначительны, но он не мог отделаться от мысли, что в ней было что-то знакомое.

— Как Вас зовут? — наконец спросил он, когда они приблизились к дверям, ведущим, как он предположил, в палату, где содержались Невилл и его родители. Крис слегка вздрогнула от внезапного вмешательства в ее мысли, и прежде чем ответить какое-то мгновение смотрела на Гарри пустыми глазами.

— Кристина Грейнджер! — решительно ответила она, одновременно наблюдая за его реакцией. Гарри сначала просто кивнул, как будто мозг еще не успел обработать полученную информацию, но потом он вдруг остановился как вкопанный и снова с любопытством взглянул на нее.

— Грейнджер? — громко вскрикнул он с широко открытыми глазами.

Она, очевидно, сказала это только для театральности, так как вся волшебная Великобритания знала, что Гермиона была одним из лучших друзей Гарри. В течении нескольких минут Гарри просто шокировано на нее смотрел, пытаясь понять, почему за все пять лет, что они были друзьями, Гермиона никогда не упоминала, что у нее есть сестра. В ответ на вопрос она сообщила, что ее первый год в Хогвардсе начался тогда, когда он должен был пойти на шестой курс. Размышляя об этом, Гарри не мог вспомнить, чтобы Гермиона вообще когда-либо много рассказывала о семье. Ему было известно, что ее родители были дантистами, но на этом его знания заканчивались. Он даже не знал, как их зовут. Он хорошо понимал, что многие сквибы уходили жить в магловский мир, и в основном отгораживались от всего магического, иногда даже от своих семей. Может, Гермиона сделала наоборот, и, узнав, что она ведьма, отгородилась от магловского мира. Или, может быть, она просто стыдилась или затруднялась говорить о своих магловских родственниках с окружающими, которые могли осудить ее из-за наследия. В любом случае, это сильно уронило ее в его глазах, независимо от причин такого поведения.

— Итак, куда мы идем? Направо? — спросил Гарри после быстрой проверки часов. Не дожидаясь ответа, он просто пошел вперед, оставив позади молодого стажера. На несколько мгновений она остановилась, как будто решая, стоит ли следовать за ним или нет. Несмотря на его повелительный вид, она была почти уверена, что он ей не навредит. Но стопроцентной уверенности не было, так как до сегодняшнего вечера она никогда не встречала этого человека. Она уже склонялась к возможности просто уйти с его дороги, когда снова вспомнила о пациентах. Она дала клятву защищать их, когда впервые начала работать в больнице, и не собиралась ее нарушать. Так что глубоко вдохнув, она быстро сделала несколько стремительных шагов к двери, и толкнула их, открывая.

— ЧТО, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ВЫ СДЕЛАЛИ? — вскрикнула она, подбежав к упавшему телу целителя Берка. Это был мужчина примерно сорока лет, с темно-каштановыми волосами, которые уже начали седеть.

— Я не убивал его, если Вы это имели в виду, — заявил Гарри, даже не оглянувшись в ее сторону, продолжая идти к длинным кроватям, которые стояли вдоль стены. — Он, как и те авроры внизу, не хотел сотрудничать, поэтому решил немного вздремнуть. О, а вот и они, — счастливо закончил он, посмотрев на три находящиеся перед ним кровати. Алиса и Фрэнк Лонгботтомы выглядели почти так же, как и в последний раз, когда Гарри видел их во время Рождественских каникул на своем пятом курсе Хогвардса. Сейчас у обоих были совершенно белые волосы и выглядели они намного старше, чем должны были, но кажется их состояние не изменилось ни в худшую, ни в лучшую сторону. И все же он был удивлен, увидев здесь Невилла. Хотя он и не был жертвой проклятия, целители решили поместить его в той же палате, что и его родителей, в надежде, что компания поможет кому-то из них поправиться, хотя бы частично.

Посмотрев на своего старого друга, Гарри ощутил в своем сердце укол грусти и жалости. Невилл всегда было хорошим парнем, было трудно принять то, что он настолько ослаблен. Хотя он нисколько не чувствовал себя виновным из-за того, что был женат и имел ребенка с женщиной, частично ответственной за его состояние. В настоящий момент Невилл свернулся в позе зародыша, а все его тело дрожало, как будто кто-то сильно тряс кровать под ним. Хотя его физическое состояние не ухудшилось до такой крайности, как у его родителей, но теперь он больше походил на какого-то грязного сумасшедшего, чем на застенчивого и иногда неловкого молодого человека, которого он когда-то знал.

Отбросив эти мысли, Гарри оказался между кроватями, занятыми Невиллом и его отцом и повернулся к Френку Лонгботтому. Краем глаза он увидел, как сестра Гермионы медленно приближается к нему с широко раскрытыми глазами, пытаясь оценить обстановку. Гарри пришлось сдерживать смех, когда он увидел ее выражение лица. Было очевидно, что молодая женщина его боялась, но все же была в состоянии отодвинуть это в сторону в пользу своего любопытства. Видимо после нескольких неудачных попыток привести в чувство целителя средних лет, она решила посмотреть, что именно он собирался сделать. "Не то, чтобы от этого ей будет какая-то польза" — подумал он, мысленно усмехнувшись. "Если она чем-то похожа на свою сестру, то будет следить за каждой деталью, чтобы потом быть в состоянии самостоятельно применить на практике то, что увидела. И она более чем вероятно очень расстроится, узнав, что это невозможно."

Гарри сначала приблизился к отцу Невилла и протянул в его сторону руки. Как и в случае с "Хвостом", его руки начали светится слабым желтоватым светом, который пульсировал и становился тем ярче, чем ближе они приближались к телу мистера Лонгботтома. Наконец, Гарри потянулся и перевернул тело старшего мужчины так, что теперь он лежал на спине, после чего одну руку положил ему на лоб, а другую на грудь. Когда его руки коснулись тела, пульсация резко возросла, но это длилось всего несколько минут, хотя Кристине они показались вечностью. Оглянувшись на Френка, она удивилась, увидев, что теперь он казался крепко спящим, а тело было намного более расслабленным. Она с удивление посмотрела на Гарри, шок и неверие отражались в ее глазах, но ей не удалось ни о чем его спросить, так как Гарри повернулся к ней спиной и повторил процесс снова, теперь уже с Алисой Лонгботтом. Из-за серьезности ранений и повреждения головного мозга от проклятия Круциатус, лечение родителей Невилла заняло у него немного больше времени, чем потребуется для самого Невилла. Но через десять минут он закончил, и Гарри сам поразился тому, насколько лучше стали выглядеть супруги, мирно отдыхая в первый раз за двадцать лет.

После короткой диагностики состояния Лонгботтомов, он повернулся к Невиллу и, прежде чем подойти, внимательно окинул того печальным взглядом. До того, как приняться за работу, он перевернул Невилла так, чтобы тот лежал на спине, так же, как он поступил и с его отцом. В отличие от его родителей, Гарри понадобилось только несколько коротких мгновений, чтобы более или менее исцелить Невилла. Этим троим потребуется некоторое время на то, чтобы полностью восстановить свои силы, пролежав столько времени на больничной кровати. Но Гарри не успел даже подумать об уходе, когда с легким удивлением увидел, как глаза Невилла, слегка дрогнув, открылись и в смятении устало осматривают все вокруг. Конечно, так было только до того момента, как его взгляд остановился на Гарри. Какое-то время его глаза оставались пустыми, прежде чем в них мелькнуло узнавание:

— Г..Га...Гарри? — выдавил он из себя после минутного раздумья. Его голос огрубел из-за многолетнего молчания, и каждая попытка извлечь из горла какой-то звук забирала много сил.

— Да, Невилл, это я, — тихо ответил Гарри с грустным кивком.

— День?

— 29 сентября 2003 года — произнес он, прекрасно понимая, что имелось ввиду. Невилл в отчаянии на мгновение крепко зажмурился, прежде чем вновь открыть глаза, но теперь во взгляде отражалось удивление. Даже без использования Легиллименции Гарри знал, о чем тот, должно быть, думал.

— Нет, я больше не узник Азкабана, хотя теперь я управляю этим местом и вместе с многими другими сделал его своим домом. Я нахожу, что атмосфера острова заставляем большинство людей держаться от меня подальше, и после всего случившегося я предпочитаю именно этот путь.

Невилл понимающе кивнул. Кристин вернулась со стаканом воды для Невилла, который с готовностью его взял. Гарри принял меры предосторожности, и она не услышала, что он живет в том самом здании, где когда-то отбывал заключение. Залпом осушив целый стакан, Невилл изо всех сил попытался сесть, но Гарри мягко уложил его обратно.

— Позволь мне пойти с тобой, — слабо прохрипел Невилл.

— Мне очень жаль, мой друг, но туда, куда я собираюсь идти, ты не можешь за мной последовать, — любезно сообщил Гарри своему другу, одновременно думая о том, что случилось бы, если бы тот приехал и столкнулся с совершенно здоровой и нормальной Беллатрикс. Невилл, конечно, попытался поспорить, но не успел произнести ни слова, как Гарри направил на его тело немного своей магии и молодой человек почти мгновенно провалился в глубокий и спокойный сон. Положив руку на его плечо, Гарри несколько мгновений печально смотрел на друга:

— Я тебе обещаю, когда ты проснешься, все будет намного лучше, — прошептал он больше себе, чем Невиллу, прежде чем отвернуться от него.

— Скоро они должны проснуться, хотя всем троим для восстановления потребуется некоторое время, и, как и при любой травме, они не должны пытаться подниматься слишком быстро и слишком резко. Их внешний вид должен улучшиться после нескольких хороших блюд, достойного отдыха и нескольких физических упражнений. Но, как я уже сказал, они не должны торопиться, и делать все правильно. Держите, — продолжил он, бросив шокированной женщине маленькую коробку, закрывающуюся на несколько металлических замков. Поймав коробку и открыв ее, она увидела дюжину маленьких стеклянных пузырьков, наполненных густой темной зеленой жидкостью. — Они должны принимать одну полную дозу в неделю в течении следующего месяца. Это поможет им на пути к выздоровлению. Теперь, если вы меня извините, я должен идти, — закончил он и быстро вышел мимо девушки к двери. Кристин хотела окликнуть его, чтобы он остановился, но не нашла, что сказать. Неспособная думать ни о чем другом, она задала вопрос, который вертелся в голове с того момента, как появился Гарри.

— Почему вы сюда пришли? Как мы все поняли, у Вас нет никакого желания помогать кому-то в нашем мире, так почему же Вы помогли этим троим? — спросила она с оттенком гнева на бездействие Гарри в условиях текущего кризиса. Гарри остановился, не дойдя до двери, и медленно обернулся с бесчувственным выражением лица.

— Я помог им, потому что Невилл всегда был хорошим человеком, и о его родителях я слышал только хорошие вещи. Никто из них не следовал слепо за другими, и это то качество, которое вскоре будет очень необходимо. После сегодняшнего дня волшебному миру понадобятся новые лидеры и люди, достойные быть ими. И кто, черт возьми, вы такая, чтобы расспрашивать меня? — спросил он, злясь сам на себя. — Я уверен, что, как сестра Гермионы, за эти годы вы слышали обо мне очень много. Сначала она рассказывала о своем лучшем друге, но внезапно это изменилось, не так ли? Каждый раз за последние семь лет, когда упоминалось мое имя, оно выплевывалось с презрением каждым, на кого, как я думал раньше, я мог рассчитывать, — Гарри остановился и несколько раз вдохнул, чтобы успокоиться, прежде чем продолжить. Если хотите, представьте себе — вам пятнадцать лет. Вы только что увидели, как на ваших глазах убили самого близкого вам человека, и всего несколько дней спустя, вас отправили домой, где вы нашли убитыми тех, кто остался от вашей семьи.

Это заявление поразило ее сильнее всего, учитывая, что всего несколько лет назад ее родители были медленно замучены пытками и убиты самим Волдемортом.

— Вы впадаете в шоковое состояние, да и кто бы не впал, когда столько травмирующих событий наваливается одно за другим. Несколько дней спустя, вы, наконец, приходите в себя, как раз в то время, когда вас жестоко избивает шайка пьяных авроров. Пока это продолжается, они насмехаются над вами, дразнят тем, что двое ваших лучших друзей, которых вы считали братом и сестрой, помогли отправить вас сюда. Человек, на которого вы смотрели, как на деда и наставника, проигнорировал все законы, которые сам помогал принимать, так как только и ждал момента, чтобы от вас избавиться. А теперь скажите мне — вы когда-нибудь ощущали присутствие дементоров?

Теперь Кристин стояла перед ним натянуто, а ее лицо выглядело бледнее, чем сама смерть. На нее повлияли не просто слова, произнесенные Гарри, но также и холодность его голоса. Она чувствовала себя больной и от возможности, что то же самое могло произойти и с ней, и от опасения, что Гарри может выплеснуть свой гнев на нее. Она поспешно отрицательно покачала головой в ответ на ее вопрос, и это вызвало дикую усмешку на его лице, как будто он ничего так не любил, как обсуждать этих ужасных созданий.

— Ну что ж, позвольте мне кое-что вам объяснить. Дементоры питаются худшими воспоминаниями человека, а не лучшими, как все считают. Именно поэтому вы вновь переживаете эти воспоминания, когда кто-нибудь из них находится рядом, — они вытягивают их на поверхность. Но вы не просто оживляете в памяти эти события, как что-то, произошедшее в прошлом. Вы чувствуете все то же самое, что и тогда. Каждая болезненная рана, которую вы когда-либо вытерпели, каждое ужасающее событие, перенесенное вами — все это одновременно вламывается в ваше сознание. Ощущение, хуже проклятия Круциатус. Но так бывает, когда присутствует всего один дементор. Если их больше — ощущения значительно усиливаются. Я провел в Азкабане семь лет, в компании с сотнями дементоров. Большинство заключенных сходит с ума в течении первого месяца после прибытия. Я тоже начинал сходить с ума, но вышел из этого состояния. А теперь скажите мне честно, если бы все это случилось с вами, Вы бы просто простили, забыли и сделали все то, что все от вас хотели? Или послали бы их всех далеко и надолго?