Проклятая алхимия. Тонкости обучения

— Да. Магистр, мне нужно сегодня вечером быть в "Белой лилии", иначе случится что-то страшное!

— И что же? — раз не спешит отказывать, значит, шанс еще есть.

— Приедет моя мама, — трагически произнесла я.

— Да, это действительно беда, — левое ухо морэ Ольте обеспокоенно дернулось. В последний раз, когда мама приезжала, вернее, когда ее вызвали из-за того, что я северную башню разнесла одним зельем (при этом сама жива осталась лишь чудом, повезло, что в момент обвала я успела залезть под широкий дубовый стол, и груда камней не смогла пробить моей завесы), уволился лучший ректорский помощник, не выдержавший маминого напора. Она тогда за меня очень испугалась, в тот же день телепортом, который очень не любила из-за последующего за ним полуобморочного состояния (люди их плохо переносят), перенеслась сюда и закатила скандал, что де, за нами совсем не следят, и будь в здании магические щиты, ничего бы не было. В итоге, щиты поставили, алхимическую башню от греха подальше больше не восстанавливали, а проблема с помощником у магистра стала насущной и по сей день. — Не надо маму, будет тебе отгул. В тебе я не сомневаюсь, Звезду красть тебе незачем. Да и когда бы ты успела, это ведь явно не за день задумывалось, — внезапно ректор крайне хитро сощурился. — Скажи только, что за повод такой, раз в саму "лилию" идешь? Там же высшая аристократия в основном сидит. Хотя бы потому, что забронировать столик стоит, как два твоих оклада.

— У меня там встреча с одним маминым знакомым. Она решила заняться моей личной жизнью, — ответила я предельно сдержанно. Вроде и не показала, что мне эта затея нравится, и Иянгхар для ректора остался в том же положении.

— Что ж, в таком случае, желаю приятных суток, Иннеяри, — и морэ Ольте снова уткнулся в бумаги, показывая, что разговор окончен.

Поклонившись, я вышла, думая, что все прошло просто отлично. Гораздо лучше, чем я предполагала. Живот заурчал, напоминая, что соскучился по завтракам, поэтому первым делом я решила направиться в обеденную, дабы подкрепиться перед предстоящим насыщенным вечером, где поесть вряд ли удастся: приличные девушки должны наедаться парой горошин.

По времени завтрак уже давно закончился, и это скорее был ранний обед, но мы с подошедшей Шинарой просидели за столиком до настоящего обеда. Так как проснувшиеся студенты решили не пропускать дневной трапезы, зал быстро наполнился, и нам пришлось перемещаться за преподавательский стол. Обучающие так же не задерживались, присаживаясь на свои места и ожидая начала. Морэ Санг оказался очень любезен, уступив мне место рядом с подругой, а сам занял при этом мое. Это было весьма кстати — сидеть в опасной близи от пока не появившегося демона у меня нет никакого желания. Вошедший магистр Ольте своим появлением переместил с кухни на столы различную снедь и столовые приборы. На этот раз я почти не ела, наслаждаясь неторопливой беседой с Шинарой: не смотря на тот вечер за парой бутылок вина, вопросы еще остались.

— Поэтому то трехсотлетнее деревце там больше не растет, — хихикнула я, рассказывая Наре о моем выпускном в Эльфийской Академии. — Но, если обобщить, прощальный бал был очень красочный, как раз в стиле эльфов: зеленые и желтые фонарики, рассыпанные по деревьям, освещают дорогу к Священному озеру, возле которого на поляне, словно сияющей из-за тысяч мотыльков, стоят высокие деревянные столики, увитые плющом. На них — знаменитые эльфийские вина и легкая закуска из различных травок и фруктов. И музыка, звучащая отовсюду — легкое переплетение звуков арфы и флейты. Звучит скучно, но стоит отпить вина из хрустального бокала и начать кружиться во все убыстряющемся танце, как перестаешь замечать течение времени. По крайней мере, как наступил рассвет, я до сих пор не могу вспомнить, — улыбнулась я. Именно на том балу и был мой первый поцелуй, вот только одна беда — эльфы, они же все на одно лицо. И с кем я, будучи навеселе, целовалась, вспомнить так же не удается. — А почему Ситгак остался сидеть с детьми вместо тебя? — решила перевести тему. Воспоминания о первом поцелуе были, конечно, приятные, но их отчего-то стремительно заменили другие: быстрый поцелуй в обеденной, словно пытающийся что-то сказать и более чувственный в комнате Иянгхара. Уши тут же предательски заалели, я даже почувствовала, как они начали гореть.

— Не знаю, то было его решение, — пожала плечами подруга. — Но он был так счастлив, уже просто глядя на них, что я решила уступить ему. Я, кстати, с ним телепатически связалась и сообщила о временной задержке здесь. Гачи расстроился... — она тяжко вздохнула. — Как там мои деточки? — спросила уже глядя в потолок. — Я так по ним скучаю.

— Гачи? — переспросила я.

— Ну, сокращение для "Ситгак"... — Шинара оторвалась от созерцания потолка и воинственно подбоченилась. — А что, нормальное имя!

— Конечно, — я улыбнулась, глядя на ее поведение, — я просто не знала, что это имя можно сократить... да еще и так...

— Яри! — воскликнула подруга. — Вот будет у тебя муж, я посмотрю, как ты его называть будешь. Как там этого парня зовут, с которым у тебя сегодня свидание?

— Тш! — шикаю, осторожно оглядываясь по сторонам: не услышал ли кто. Слава Адэре, никто на нас внимания не обращал, зато меня привлекло пустующее место рядом с морэ Сангом — Иянгхар, похоже, так и не пришел. — Я не собираюсь за него замуж выходить. Это просто поручение моей мамы, про которое я забуду, едва выполню.

— Ну-ну, — усмехнулась Нара и добавила, не скрывая ехидства, — а я сегодня Хайлу на лестнице встретила, она к магистру Ольте шла с просьбой о выдаче "нормальной" еды, — крови то бишь. Хайла — она вампирша, это по имени понятно, они обязательно в него "ай" добавляют, что в вольном переводе "бессмертная кровь" означает. В тарденском и других языках похожих слов нет, поэтому, не смотря на то, что себя вампиры "тавелами" зовут, многие считают, будто это — название их расы. Хайла нам как-то рассказывала, что их имена означают их суть и даются при рождении жрицами. Ее имя, Х-Ай-Лаа, значило "В кровь глядящая". Причем, по ее же словам, это вовсе не означало, что, чтобы посмотреть будущее, ей нужно резать вены или убивать младенцев. Просто сила ее видений напрямую зависит от силы крови. Вообще, у всех вампиров их способности зависят от нее. Поэтому "на сытый желудок видится лучше" — кровожадно улыбаясь, говорила предсказательница. — Так вот, она мне про тебя сказала! Говорит: "я сегодня видела Иннеяри. Она проведет вечер вне стен Академии и будет... в это время с кровью своего будущего возлюбленного"! Звучит жутковато, но имеется в виду явно живой человек. А с кем ты сегодня вечер проводить будешь? С Этсеном! Его ведь так зовут?

— Так, — пораженно глядя на подругу, кивнула я. Хайла никогда не ошибалась. — Но этого не может быть!

— Это еще почему? — подруга задумчиво откусила хлеб. — А если он — любовь всей твоей жизни? Вдруг, он не только красив и богат (иного бы твоя мама не выбрала, насколько я ее знаю), но еще и умен или интересен? И выйдешь ты за него, да будешь счастливо жить где-нибудь в центре столицы. Ты же знаешь, Хайлу случайные видения никогда не посещают, видать, грозит эта любовь тебе большими переменами, — назидательно сообщила Нара.

— Да уж, с карьеры профессионального мага-алхимика, возможного будущего магистра, да в мужнин особняк, нянчить многочисленных детей. Хорошая перспектива! — я помотала головой. — Нет, это не по мне. Сначала нужно карьеру сделать, а потому уже и о создании семьи думать.

— Ничего себе на тебя эльфы повлияли! — подруга недовольно поцокала. — Я ведь тоже так думала сначала: вот, выучусь на боевого мага, буду разъезжать по городам да деревням, убийством нечисти промышлять да большие деньги за это получать. А уж как скоплю — так сразу замуж. Да только с наемничеством ничего не вышло, пришла сюда, чтобы деток обучать — в итоге без малого восемьдесят лет, что впустую прошли. Опомнилась на седьмом десятке, да только поздно — все женихи моего возраста либо окольцованные уже, либо беззубо улыбаются своим внукам да правнукам. Для нас, магов, время быстро течет, оглянуться не успеешь, как совсем одна останешься. Да еще и старой девой кликать будут. И, что самое страшное — окажутся правы. Я ведь себя все сто лет для мужа берегла, благо, наивной была и как детей делать только по книжкам и знала. Хотя иногда хотелось чего-то этакого, тогда еще непонятного. Но желание быстро проходило после двухсот ударов ледяной дланью по зачарованному столбу. Кстати, возникало это желание в основном при виде Ситгака. Однажды вообще его голый торс увидела, когда он с огненной магией тренировался, так прямо почувствовала, что пылать начинаю. И не только лицом, — Шинара покосилась на безропотно внимающую меня. — Кхм, я это к чему: лучше с замужеством не задерживайся, а то потом локти кусать будешь. Хотя, пути Адэры неисповедимы, какой она тебя дорожкой пошлет, такой и придешь к своему счастью. Надеюсь, ты меня поняла?

Если честно, не очень. Но на всякий случай кивнула, а то были у подруги такие приступы "деления опытом", случайно не поддакнешь, углубится в поучения еще на полдня. Нет, мне даже иногда было интересно ее послушать, еще, будучи маленькой и не понимающей и половины из сказанного разоткровенничавшейся боевой магиней, я уже все впитывала, как губка, шестым чувством чуя — пригодится. Обычно так и оказывалось. Но сейчас Шинара, сама того не ведая, словно сговорилась с моей мамой. И, пусть и действовала она другими путями, желание женить меня поскорее так и сквозило в ее глазах. Передернув плечами и решив, что да, на все воля Адэры, доела свой легкий обед и пошла с подругой в комнату. В свою. Совсем-совсем свою, шестую. Щелчком перетащила обратно косметичку и несколько платьев, купленных в Эльрандине, дабы Нара оценила и подобрала наилучший вариант. Она была женщиной красивой, умеющей себя подать, уверенной и спокойной. Настоящей боевой магиней.

Отбраковав все варианты (синий нынче не в моде, у этого разрез слишком длинный, сразу видно эльфийское влияние, красное еще можно надеть, но оно не по сезону — тонкий шелк в северном Тардене можно было носить только летом), Шинара ненадолго задумалась и затем перенесла видимо из дома свое собственное платье. Расправив его в воздухе, она оглядела одно из творений знаменитого тарденского мастера. Такую искусную вышивку на органзе, лежащей поверх всей ткани платья, мог делать только он.

— И откуда у тебя сие чудо? — удивленно спросила я.

— Свадебный подарок моих родителей. Они от счастья готовы были мне хоть дом напротив королевского дворца купить, — довольно улыбнулась Нара. — Мне все равно после рождения детишек в груди сильно жмет, так что одевай смело.

Легко сказать! Под моим беспомощным взором подруга сдалась и благосклонно помогла облачиться в это произведение портняжего искусства.

Платье кремового оттенка плотно облегало фигуру, не смотря на завышенную на ульханарский манер талию. Плечи закрывали короткие рукава, а вырез на груди еле-еле укладывался в нормы тарденской морали. К низу платье расходилось волнами, за спиной оканчиваясь коротким шлейфом. И все бы ничего, да только ростом я была сильно ниже Шинары.

— Хм, — нахмурилась боевая магиня, сложив руки на груди. — Что-то в росте ты не сильно преуспела. Ну да ладно, чего только не сделаешь ради подруги! — и она, сложив сложную комбинацию пальцами правой руки, левой изобразила полусферу, как бы отсекая часть невидимой ей из-за руки ткани. Слава Адэре, скорость у меня всегда была хорошая: не успела Шинара произнести вербальную часть заклинания, как я мгновенно выставила щит. Не самый сильный, так как магия была слабой. Но в неумелых руках — опасной для дорогих шелковых (и это при том, что красное платье она отмела именно по этой причине) тканей.

— Нара, лучше я сама. Тебе из бытовой магии только заклинание сушки удается, и то, если ты задумывала сжечь вещь дотла, — проделав те же манипуляции своими руками, шепнула слова, и платье на глазах уменьшилось в длине. Идеально, осталось только обувь на высоком каблуке одеть, и можно отправляться сражать морэ Этсена. — Шинар, а почему ты выбрала именно это платье со столь... откровенным вырезом и столь облегающим лифом? Чем тебе тогда эльфийские не понравились?

— Не путай оборотня с вервольфом, у того платья непозволительно длинный разрез, а на этом допустимый очаровательный вырез. Не забывай, ты идешь на встречу со своим будущим возлюбленным, а не на эльфийские гулянки. Ты должна выглядеть чарующе, а не вульгарно. Нежно и изысканно, словно белая лилия. Но не как снежная роза, которой ты любишь становиться в присутствии большого количества людей. Не подходи — уколю! Твое имя тебе в такие моменты полностью соответствует. "Снежная роза", растущая в самых холодных уголках Кассана, ярким костром сверкающая сквозь снег.

— Меня так бабушка предложила назвать из-за моего цвета глаз, полностью совпадающего с цветом лепестков этой самой розы. И на эльфийском "инне" или "иннэ" скорее переводится как "морозная". А еще на этом языке снежную розу зовут "сакияри" — пылающая роза. Но бабушка настояла именно на первом, "переведенном с человеческого на эльфийский" варианте, — я покружилась, с восторгом смотря на взметнувшуюся юбку.

— Яри, ну это никуда не годится! — воскликнула подруга. — Кто сейчас носит панталоны? Пусть даже и такой укороченный вариант? Так! — она щелкнула пальцами, материализуя маленький мешочек. — Здесь чулки и трусы, слышишь, Яри? Трусы! Которые были специально заказаны к этому платью, правда, я их так и не одела. Надень их, будь добра. Ах да, вот еще, — под новым щелчком на пол упала коробка, — там обувь, у нас вроде один размер? В любом случае, если что — укоротишь или увеличишь. А теперь снимай все и в ванную, будем приводить тебя в приемлемый вид с помощью моих специальных масел, мыла и прочих "алхимических" косметических примочек. А я пойду, подготовлю для тебя косметику, чтобы сделать макияж, подходящий к этому наряду. Еще и с прической повозиться придется, надеюсь, управимся, — горящая энтузиазмом Шинара — бедствие местного масштаба. Лучше безропотно ей подчиняться, в противном случае я рискую остаться с ненакрашенным пересушенным масками лицом и живописным вороньим гнездом на голове. Поэтому молча снимаю (без магии, правда, не обошлась, ибо расстегнуть сзади короткие крючки без посторонней помощи не представлялось возможным) платье и иду в ванную.

— Вот и все, — кисточка в руках Шинары сделала последний штрих. — Теперь можешь повернуться и посмотреть в зеркало.

Я согласно развернулась, юбка снова одетого платья слегка колыхнулась в такт этому движению, посмотрела в зеркало и замерла.

— Да, теперь я могу с уверенностью сказать, ты Иннеяри из рода Кугара, по красоте обскакала даже эльфов с вампирами, даже этих четырех часов не жалко. Адэра, как же хорошо я постаралась, — и подруга горделиво улыбнулась моему отражению. — Ну, чего смотришь? Годится хоть?

— Д-да, — все еще пребывая в шоке, прошептала я. В зеркале была я. И в то же время — не я. А, скорее какая-то неземная нимфа, сошедшая с небесных чертогов. В изящно заплетенных волосах белели, сияя вкрапленным в них хрусталем, миниатюрные лилии. Светлая кожа чуть потемнела, приобрела матовую бархатистость и даже у меня вызывала желание к ней прикоснуться. Губы были столь натурально подкрашены, что я даже засомневалась — не мой ли это в действительности цвет? А глаза... неуловимо приковывали к себе внимание. Все, я влюбилась. Точно, как и предсказывала Хайла. Правда, не в Этсена, а в созданный Шинарой образ. — Шинара, это точно я? — подруга, довольная донельзя произведенным эффектом, кивнула. — А знаешь, я тебя люблю! Очень-очень! — моя радость и восторг заставили ее слегка покраснеть, что случалось с магиней редко.