Большая вода

— Я был бы не прочь, чтобы ты просветил кое-кого на счёт индекса альтруизма ещё раз, — с насмешливой улыбкой сказала Меллори Робинсон и добавила, — чтобы у него не возникло даже мысли о том, что он сможет хоть как-то протолкнуть на этот пост другого человека. Это я говорю так потому, что этот комитет должен стать полностью независимой секретной спецслужбой, которой будет по силам предотвратить любой переворот и остановить кого угодно, если этот тип захочет стать диктатором.

Дик Майлз улыбнулся и жестом предложил мне высказаться, чем я не преминул воспользоваться:

— Эрвин, это касается в первую очередь тебя. Тебе, наконец, нужно уяснить, что наши учёные отнюдь не просто так создали эл-сканер, который хотя и помещается в обычном кейсе, всё же обладает возможностями мощного электронного микроскопа, способного наблюдать за тем, как ведут себя любомирии в организме человека. Процесс эл-сканирования долгий и занимает минимум три часа, но зато позволяет видеть всю картину в целом, ведь эл-сканер оснащён пятью дюжинами детекторов. Если человек живёт только для того, чтобы удовлетворять свои собственные потребности, в чём, разумеется, нет, и не может быть состава преступления, то любомирии почти не проникают в его мозг и нервную систему. Им там просто нечего делать, и потому они оставляют в нейронах и синапсах только своего рода команду быстрого реагирования на тот случай, если в мозгу такого типа что-то забарахлит. Но если человек одержим идеей служить людям, если он патриот и настоящий боец с любыми проявлениями несправедливости, то тогда любомирии сами, без какой-либо просьбы, делают всё возможное, чтобы как мозг, так и вся нервная система такого человека содержались в идеальном техническом состоянии и находились в состоянии полной боевой готовности. Хотя ты и альтруист, как и все мы, Эри, твой индекс альтруизма почти втрое ниже, чем у майора российского спецназа "Альфа" Сергея Рогова. Если бы кому-то из вас, ребята, не вздумалось созвать Верховный совет, чтобы разогнать наш Комитет Совести, то мы уже очень скоро собрали бы его для того, чтобы создать всемирный Комитет защиты конституционных прав граждан. Хотя как раз именно этого мы не станем делать. Мы поступим куда проще. Нам только и нужно будет сделать, что утвердить кандидатуры тридцати четырёх помощников командора Рогова, а со всем остальным они разберутся уже сами, и как именно всё будет делаться, нас не должно касаться.

Всегда спокойный и невозмутимый заместитель министра обороны Китая генерал Боджинг Цзэминь, который уже практически полностью подчинил себе не только армию, но и все силовые структуры этой страны, на этот раз не выдержал и взволнованно воскликнул:

— Замечательно! Если мы действительно решили сделать благое дело для всех людей на планете, именно так нам и стоит поступить.

Эрвин Пири покрутил головой:

— И вот ведь что странно, друзья мои, именно нечто подобное я хотел предложить сделать как можно скорее, но эти пройдохи меня опередили. Что же, так нам и стоит поступить. Если ближайшими помощниками Сержа Рогова станут точно такие же мужчины и женщины из всех семи будущих Директорий, которые потом создадут такую спецслужбу, что она сможет выправить практически любую ситуацию, я буду только рад. А ещё полностью спокоен. Главное, всё нужно сделать так, чтобы никто из нас не мог отдавать им приказы и хоть как-либо контролировать их деятельность.

Гирш Ванштейн отрицательно помотал головой:

— Нет, ребята, хотя бы один приказ им можно будет отдать. Сегодня нас собралось здесь тридцать четыре человека и каждый отдаёт себе отчёт в том, чего именно мы хотим добиться. То, что мы собираемся сделать, не имеет никакого иного названия, как военная диктатура и так оно и будет в течение многих десятилетий, а то и нескольких столетий. Разумеется, нас будут за это ненавидеть, но ничего ужасного я в этом не вижу. Если я буду знать, что над каждым из нас висит карающий меч правосудия, который мы сами же и выковали, и он не подвластен никому из нас, мне будет куда легче перенести любую, даже самую несправедливую, критику. Для удобства принятия решения, я предлагаю создать высший управляющий орган из двенадцати человек, в который помимо Верховных администраторов семи Директорий, войдут командующий вооруженными силами планеты Земля, главы служб разведки и контрразведки, Верховный администратор службы безопасности и правопорядка, а также Верховный администратор по делам науки и технологий. В принципе это будет скорее декоративное украшение, нежели рабочий орган, но только член совета Двенадцати, сможет отдать командору Комитета защиты прав приказ немедленно начать расследование, если он только заподозрит, что кто-то из нас начал свою собственную игру. Правда, мне не совсем ясно, чем ребята Сержа Рогова будут заниматься всё остальное время.

Пожав плечами, я успокоил главу разведки:

— Не волнуйся, Гирш. Хотя это будет самая тайная спецслужба Земли, ей обязательно понадобится крыша. К тому же она будет создана Сергеем не из простых обывателей, а из бывших агентов спецслужб, сотрудников полиции и сыскарей экстра-класса, каких в нашей организации немало. Командор Рогов станет тридцать пятым членом Верховного совета, и я так полагаю, что мы обретём ещё одну службу расследования особо тяжких преступлений и будьте уверены, эти ребята сами найдут, чем им заняться. Поэтому я сразу прошу вас согласиться с тем, что бюджет у них будет неограниченным, а теперь давайте поговорим о дальнейшей деятельности такой временной конторы, как Комитет Совести, которая прекратит своё существование сразу после того, как будет покончено с последним из ныне живущих негодяев. Новыми преступниками будут заниматься уже обычные органы правопорядка, суды и пенитенциарные службы.

В итоге мы выработали такой алгоритм работы Комитета Совести, который я возглавлял параллельно с Верховной администрации по делам науки и техники, что довольны остались все, особенно Временный глава Особого Военного Трибунала. Отныне его подчинённые становились всего лишь самыми обычными клерками, которым предстояло оформить бумаги, согласно которых человеку выносился смертный приговор потому, что ничего человеческого в нём уже не осталось, и это было доказано даже не Комитетом Совести, а любомириями. После того, как все жители планеты узнают, что представляют собой любомирии, никто не сможет возразить против их решения. Очень уж большие изменения происходили с теми людьми, в тела которых вселяли колонию этих крохотных лекарей, назвать их вирусами язык у меня не поворачивается.

На посту руководителя Комитета Совести мне довелось столкнуться с великим множеством самых отъявленных негодяев, и вот ведь что самое удивительное, некоторые из них сумели пересилить собственную натуру и стать вполне нормальными людьми. Правда, все они полностью изменили свою внешность, имена и фамилии и даже более того, почти полностью забыли, кем были раньше, и начали жить заново. Словно стремясь искупить все свои прежние грехи, они брались за самую тяжелую работу, связанную с риском для жизни, и трудились самоотверженно. Увы, но таких людей было не так уж и много. Зато куда больше было тех, кто, даже зная о том, что они находятся под неусыпным контролем, постоянно стремились утвердить своё превосходство над кем угодно, кого-то унизить и оскорбить, втоптать в грязь или на худой конец просто оклеветать.

Учить таких людей чему-либо не только бесполезно, но и опасно, ведь любые знания они стремятся обратить во зло другим людям и только то, что они находились в строительных лагерях особого режима, не приводило к тяжелым последствиям. Впрочем, я несколько забегаю вперёд. В тот день, двадцать девятого октября две тысячи восемнадцатого года, мы, по сути, завершили работу по подготовке всемирного военного переворота. Вечером того же дня мы встретились с Сергеем Роговым и поставили перед ним весьма сложную задачу, создать такую спецслужбу, которая стояла бы на страже интересов каждого отдельно взятого человека, а заодно всего Человечества в целом. Майору Рогову было тогда всего тридцать пять лет, но никто из нас не сомневался в том, что он справится.

Не скажу, что он воспринял такое назначение с восторгом. Ему не очень-то понравилось, что комитет защиты прав должен был стать тайной организацией, созданной по типу религиозного ордена, но именно это от него мы и потребовали — возвести новые конституционные права в ранг религии и защищать их истово, со всей страстью души. В принципе на его месте я точно сошел бы с ума, ведь налицо был когнитивный диссонанс между моими прежними представлениями о конституционных правах и тем, что мы собирались фактически ввести военную диктатуру. Впрочем, Сергей быстро выстроил приоритеты и уже примерно через час сказал нам:

— Господа офицеры, я так понимаю, что нам предстоит на начальном этапе не столько заниматься защитой того, что ещё мы сами толком не осознали, а борьбой со стихией. Как вы понимаете, от меня, спецназовца, трудно требовать того, чего я не могу сделать. Например, спроектировать и построить мощное защитное сооружение, но именно такое строительство мы будем должны обеспечить в том плане, чтобы никто не смог ему помешать, а акты саботажа будет происходить ежедневно. Поэтому давайте сразу же договоримся так, вы позволите нам заниматься своим делом так, как мы это сами решим, и не станете спрашивать меня ни о чём. С вас вполне хватит того, что вы будете знать имена тех людей, которых отрядите мне в помощь, а всем остальным мы займёмся уже сами.

Эрвин Пири улыбнулся, кивнул и решительно сказал:

— Парень, всё именно так и будет, но я тебе так скажу, лично меня даже не интересует то, кто из граждан США войдёт в твою команду. С меня за глаза хватит того, что американцы тоже будут её членами. Единственное, о чём я хочу тебя попросить, это поддерживать связь с генералом Денисовым. Он хотя и учёный, тем не менее, тоже имеет самое прямое отношение к разведке и даже успел побывать в шкуре рядового полевого агента. Поверь, хотя в кресле руководителя нашей тайной организации сижу я, именно он приказал мне однажды взять командование на себя. Теперь ты точно такой же член Верховного совета, как и мы все, а потому будешь знать обо всём, что происходит на планете, хотя, как ты понимаешь, тебе придётся хранить это в тайне. — посмотрев на нас, Эрвин спросил — Друзья, вы не против, если вопрос о том, кто войдёт в состав этого комитета, решат Боб и Серж?

— Только в том случае, если будет сохранён уже достигнутый паритет, Эри, — подал голос Старый Гирш, — но я не настаиваю, чтобы первыми членами этого комитета были как мужчины, так и женщины. Вы ведь понимаете, дамы, что таких специальных агентов, как вы, может просто не найтись? Поэтому пусть Боб и Серж сами во всём разберутся.

Майор Рогов сдержанно кивнул и обратился ко мне:

— Товарищ генерал, когда мы сможем приступить с вами к работе?

Посмотрев на будущего командора с прищуром, я ответил:

— Сергей, завтра утром я передам тебе списки, которые состоят как раз из тридцати четырёх разделов. В каждом насчитывается по полсотни имён и к ним прилагаются очень подробные досье. Поэтому давай договоримся так, командор Рогов, ты сам подберёшь себе тридцать четыре первых бойца, а потом вы начнёте планировать и осуществлять всё остальное. Если тебе понадобится какая-то помощь, ты знаешь, к кому нужно обратиться. У каждого из нас имеется своё собственное ведомство, у некоторых их даже два, а потому дел и без тебя хватает. Однако, всё, что вам только может понадобиться из оборудования и техники, будет тут же предоставлено к твоим услугам. Если ты положишь глаз на кого-то из моих людей, то, что же, так тому и быть, но запомни, лично я не потерплю, чтобы в моём ведомстве работали твои глаза и уши. Поэтому давай договоримся сразу, мы обеспечиваем тебя какой угодно крышей, но о том, что происходит в наших собственных улусах, ты будешь узнавать в ходе личной беседы с каждым из нас. Так будет происходить до тех пор, пока кто-то из членов Совета двенадцати не отдаст тебе приказ ввести в действие Красный протокол. Таким будет наш сигнал об опасности и это вовсе не факт, что опасность окажется реальной. Мало ли что может померещиться тому же генералу Егорову от чрезмерной усталости. Твоё назначение на эту должность обусловлено только тем, что у тебя самый высокий индекс альтруизма среди более, чем сорока миллионов человек. В тот список, что я передам завтра, внесены имена точно таких же людей. Так вас всех воспитали родители, но вместе с тем такова ещё и ваша собственная натура. Поэтому мы доверяем тебе полностью и если вы создадите нечто вроде замкнутой касты, в которой дети пойдут по стопам родителей, то так тому и быть, никто не станет возражать. Вы будете страховкой на тот случай, если кто-нибудь из нас в будущем сбрендит, и захочет стать жестоким диктатором и тираном. Мы ведь собираемся прожить, не залегая в спячку, столько лет, сколько уйдёт на то, чтобы проложить дорогу к звёздам и только после этого отойдём от дел, а на это может уйти и тысяча лет. Вы же вольны поступать так, как решите сами. Нас не касаются ваши дела, зато вы вправе совать свой нос во все дела без исключения, но только в том случае, если они в корне расходятся с теми задачами, которые поставили перед нами деятели из Бильдербергского клуба, которые довели дело до глобальной социально-политической катастрофы, природа и грядущие катаклизмы, так что относитесь к нашей работе с пониманием и должным уважением. — обведя всех взглядом, я спросил — Кто-нибудь хочет добавить что-то к моим словам?

Генерал Егоров улыбнулся и громко сказал:

— Хотя ты растолковал всё, как надо, Борис, я скажу пару слов твоему протеже. Сергей, мы не ждём от тебя и твоих людей никаких чудес и великих свершений ни в ближайшие дни, ни в более отдалённое время. Вы наш задел на весьма отдалённое будущее. Хотя у нас уже имеется Комитет Совести, именно вы будете нашей недреманной совестью, а не он, и потому все ваши действия должны быть продиктованы интересами всех людей, а не какой-то группкой заговорщиков, решивших бросить вызов судьбе и тем самым изменить положение вещей к лучшему. Мы верим в то, что на нашей планете хороших людей гораздо больше, чем негодяев, но в вас мы всё же верим гораздо больше, а раз так, то действуйте не взирая ни на что.

Вот так, друзья мои, был создан ваш казп, в дела которого мы никогда не лезли и позволяли вам действовать так, как подсказывает совесть, а также то, что вы все потомки действительно великих людей. Последний год перед всемирным переворотом мало чем отличался бы от предыдущих лет, если бы мы не приняли одно важное решение. Поскольку никакого иного пути у нас уже не было, мы решили немедленно начать прививать протоколонии любомирий всем тем тяжело больным старикам и калекам, которые могли не дожить до осени две тысячи девятнадцатого года. Вместе с ними было решено спасать, также всех тяжелобольных детей.

Этот приказ Эрвин передал за несколько часов до полуночи и тотчас все члены нашей организации, имевшие допуск с любомириям, принялись его исполнять. В данном случае, ни о каком ментосканировании не шло и речи. Приняв такое решение, мы все вместе тотчас спустились в подвал фешенебельной виллы и стали доставать из сейфов большие кожаные саквояжи, оснащённые автономной системой охлаждения. В каждом хранилось по четыреста ампул с любомириями и нам предстояло теперь навестить в Швейцарии тех людей, которые нуждались в куда более действенной помощи, нежели швейцарская медицина, одна из самых лучших в мире в те годы.