Между ударом и надеждой, часть первая.

Ему стало все понятно — такое же синее лезвие было у меча Кеноби. И вряд Люк так просто забудет то видение.

— Я просто помню... — произнес сын.

А ведь Люк не знал, что было и похуже — пламя Мустафара всплыло в памяти. Вейдер все еще помнил, каково это — гореть заживо, мечтать о смерти, но вопреки всему выжить. Вот только сыну знать таких подробностей не следовало, Люка это не касалось.

— Хорошо, тебе все равно предстоит сделать твой собственный меч. А сейчас я проверю твои навыки рукопашного боя.

Мальчишка бросил на него взгляд:

— Напоминай мне, что нужно думать при разговоре с тобой, — произнес сын, вставая в стойку.

Броски, удары, подножки, увороты. Было заметно, что рукопашный бой Люку лучше давался или становился более привычным: сын, к его удивлению, смог нанести ему удар с ноги, после чего Вейдер предпочел уйти в прыжок, оказавшись за спиной у отпрыска. Впрочем, и сам сын предпочел использовать акробатику и Силу для отвлечения противника, так как об обратном они не договаривались.

Замученный и уставший Люк (завтра тело напомнит ему, как не надо делать) все-таки нашел в себе силы поинтересоваться:

— А почему это слабая сторона джедаев?

— Оттого, что джедаи издавна предпочитали мечи, а фехтование все-таки предусматривает расстояние.

— И? — Люк все еще вопросительно смотрел на него.

— Могу показать.

Они вновь сошлись в поединке. Простой захват, только сын, в отличие от последнего раза, не упал на пол, а просто мгновенно обмяк. Вейдер предпочел держать мальчишку за плечи, пока Люк не пришел в сознание и, удивленно моргая, не произнес:

— Не понял.. — Люк сразу встрепенулся и отшатнулся от отца: — Что это было?

— При тактильном контакте отключить или убить человека легче.

Мальчишка дернулся:

— Зачем ты это сделал?

— Чтоб ты понял, как это бывает.

— А предупредить нельзя было?

— Ты бы не согласился, как и я в свое время. А знать нужно.

— То есть?

— Ну, если в случае чего я вырублю тебя этим способом, чтобы ты ничего не подумал. У нас же честные отношения.

Отпрыск ухмыльнулся:

— Да уж, честные.

— В свое время так меня вырубил учитель.

— Император?

— Я тогда самоуверенно считал, что все знаю о Силе, — хмыкнул лорд. — Это делается специально, чтобы адепт почувствовал на себе и не переборщил. Потому что убить легче, чем привести в бессознательное состояние. Так что я вполне понимал, что делал.

— И кто это придумал?

— У ситхов была интересная система обучения некоторым техникам. Конкретного автора я тебе не назову. Там вообще много всего было. Некоторые вещи даже я не стал бы использовать.

— А где учиться было легче?

— Сложно сказать. Везде падать приходится много и больно.

— То есть то, что у меня — это не плохо и ужасно, а норма?

Вейдер пораженно посмотрел на отпрыска. Неужели он действительно не понимает?

— Ты талантлив, Люк, и, похоже, не понимаешь, насколько.

Мальчишка удивленно приподнял брови.

— Ты мной гордишься?

Он окинул сына взглядом. Мальчишка с тревогой ждал ответа.

— Горжусь, конечно.

Это была правда, но он предпочел вернуться к занятию.

— А теперь смотри, как это происходит.

С руки отца сорвалась маленькая синяя вспышка.

Люк тут же увернулся. Вспышка тут же погасла, не найдя цель.

— Это как маленькая молния?

— Только обычно нужно делать это быстрее. Иногда, используя Силу, нужно оставаться незамеченным, особенно это касается тебя.

Люк кивнул. Мальчишка хорошо запомнил правило не демонстрировать Силу на людях.

========== Исполнитель ч.3 ==========

Калрисиан, как всегда, в своем репертуаре: весь в делах, с постоянно звонящим комлинком.

— Да, дружище, есть работенка.

— Опять хатты? — спросил Хан, потягивая виски. Учитывая отменный вкус напитка, работенка была явно специфическая.

— Нет, но тоже кое-что незаконное.

— Альянс?

— Хан, ты как маленький! Альянс, Империя — главное, где хорошо платят. Это же работа, ничего личного.

У Соло создалось нехорошее впечатление, что сейчас все пути ведут в Восстание, а насчет "ничего личного" у Хана были некоторые сомнения. И чем же его зацепила эта принцесса? В мире столько женщин... А тянуло его именно к ней.

* * *

Летя на корабле, магистр размышлял. Настало время вернуться. Принять открытый бой? Один раз он уже проиграл. Нужно действовать по-другому, более изощренно. Враг умен, но ошибки... от ошибок не застрахован никто. Человеческие эмоции — странная вещь, на что только они не толкают людей. Например, король Альдераана, который чуть ли не умолял его вновь вернуться в бой. Органа был обеспокоен. Судьбой дочери? Политической обстановкой? Сенатор испытывал слишком много эмоций, и Йоде не было понятно, почему Органа так нервничает. За девятьсот лет старый магистр научился спокойствию и рассудительности, но эмоции так и остались для него чем-то сложным и недоступным.

Или другой пример — Гарм Бел Иблис, который так ненавидит Императора. А ненависть ослепляет, застилая глаза и не давая оценить обстановку. Впрочем, Магистр Йода не сомневался: своих соратников Иблис тоже не любил. Он рвался к власти, подозревая в таких же стремлениях остальных. Готовый на все ради этого, советник действительно был хорошим вариантом для джедая.

Двадцать лет назад Дарт Сидиус победил джедаев, но победил не только с помощью ученика. Большинство джедаев убили не одаренные, а клоны, которых джедаи даже не брали в расчет. Что ж, настало время учиться на своих ошибках.

Это был неплохой способ уничтожить второго ученика Императора.

* * *

Время на "Исполнителе" не пропало даром: отец, даже работая, успевал его учить. Как выяснилось, не только одаренные чувствовались в Силе. Они просто были ярче остальных. Люк до сих пор недоумевал, как джедаи не поняли, что Император одаренный. Для него самого это было очевидно. Отец, правда, прокомментировал, что Палпатин и не особо скрывал сей факт...

У остальных же присутствие в Силе было другим: сложным и менее различимым.

"Люк, найди меня".

Это было легко — у отца оставался очень яркий след в Силе. Вот только он мгновенно исчез.

"Я рядом с Пиеттом" — раздалось эхом.

Люку захотелось выругатьс. Еще одна вещь, которую он не знал о Силе. "Исполнитель" был огромным кораблем, отец действительно мог оказаться где угодно. По камерам видеонаблюдения что ли глянуть... Соблазн так велик... Тем более, один раз он уже проходил в охраняемое помещение с помощью майнд-трика.

Однако Люк решил все же следовать заданию. Надо всего лишь на мгновение закрыть глаза и окунуться в Силу. Чувства, мысли, идеи, принадлежащие тысячам живых существ, сплетались в удивительную паутину. Главное, не запутаться, не сбиться и не утонуть в чужих эмоциях, а сосредоточиться на нужном, вычеркивая и обходя лишнее.

Пиетт стоял неподалеку от Вейдера и немного нервничал, читая доклад начальству. Ладно, можно и подождать.

Люк вытянулся перед капитаном, вышедшим из кабинета отца. Все четко по уставу. А потом сам вошел в кабинет. Наедине можно забыть о субординации.

— Я тебя не чувствовал, — с ходу начал Люк.

Отец, однако, проигнорировал его слова.

— Мы спускаемся на планету.

Хорошо быть Главнокомандующим: никто, кроме Императора, не мог оспорить его решения, никто не мог даже спросить, зачем он таскает за собой мальчишку, и никто не мог поставить вопрос о целесообразности подобного решения.

А еще можно было устраивать тайные вылазки. Люк даже пришел к выводу, что отцу нравится такая двойная жизнь. Он и не догадывался, сколько лет Вейдер вот так притворяется. Но зато у него была возможность показать сыну множество планет. Да и находясь инкогнито, можно было не скрывать родство — без маски оно было очевидным.

— Сегодня будут гонки, — заметил ситх.

Люк оторвался от какавы.

— Ты ведь участвовал в них на Татуине. Я наводил о тебе справки.

Было приятно знать, что для сына он важен.

— Я понимаю, что они незаконные и что при твоем положении подобные поступки опрометчивы, но нас ведь здесь никто не знает, отец...

Мальчишка умоляюще смотрел на него своими большими голубыми глазами.

— Ты предлагаешь участвовать?

— Ты против?

Вейдер ухмыльнулся. Гонки оказались весьма заманчивой идеей, а отказывать сыну почему-то совсем не хотелось.

— Если нельзя, но очень хочется, то можно.

Мальчишка просиял.

— И чему я тебя учу, — хмыкнул ситх. — Только нам с тобой надо еще поспешить выбрать кары.

* * *

Вейдер уже начал привыкать к тому, что сын часто оставался в его кабинете — небольшая уступка со стороны ситха. Впрочем, мальчишка обычно сидел тихо, занимаясь либо образованием, либо изучением уставов, либо чтением о Силе и одаренных. Мальчишку беспокоило то, что он многого не знает. К тому же, Вейдер сам обещал рассказать сыну о ситхах.

— Голокроны, на мой взгляд, тебе пока рано. А за тысячелетнюю историю ситхов произошло слишком много всего, что я и сам предпочел не изучать за ненадобностью. Есть вещи, которые тебе не подойдут, но, думаю, ты найдешь, что взять на вооружение.

Он сам подготовил для Люка информацию из собственных архивов. Время от времени у сына возникали вопросы.

— Я не понимаю: джедаев было свыше десяти тысяч. А почему ситхов только двое?

Вейдер оторвался от отчета и бросил взгляд на отпрыска.

— Откуда у тебя это?

— Архив джедаев.

— Всегда двое их: учитель и ученик, — вспомнил Вейдер древнее орденское знание. — Один учитель одновременно может учить лишь одного ученика — особенность из-за связи в Силе. Второго он просто не потянет.

Люк смотрел на него с явным интересом.

— Но мы никогда не мешали думать джеаям, что ситхов только лишь двое. Возможно, кто-то ввел джедаев в заблуждение, главное — мы не врем друг другу.

Ситхи действительно обычно работают вдвоем, просто неизвестно, сколько этих двоек. Потому что Темный Орден всегда предпочитал находиться в тени.

— Значит, есть еще?

— Есть кое-кто, кого я лично знаю. Будет время, познакомлю.

========== База ч.1 ==========

Вейдер оторвался от отчета и глянул на кресло в углу, в котором Люк уже успел задремать. Дека опасно наклонилась на коленях юноши, так что лорд предпочел переместить ее с помощью Силы на стол, в ответ на что отпрыск лишь поудобнее устроился в кресле.

Первой родившейся мыслью было: "Пытаешься общаться с собственным сыном, а он потом нагло спит у тебя в кабинете". Впрочем, у него было подозрение, что у мальчишки после последней тренировки просто не хватило сил добраться до собственной спальни, а гордость не позволяла в этом признаться. Иногда, наблюдая за тем, как много времени Люк проводил еще и за летным тренажером, у Вейдера возникал вопрос, кому и что пытается доказать сын.

Благо, была ночь, и никто не мог увидеть сию мирную картину, воцарившуюся у него в кабинете. Но лорд все же разбудил отпрыска, тряхнув его за плечо. Взъерошенный Люк попытался протереть глаза.

— Знаешь, я всегда думал, что спать в кровати удобнее, — произнес Вейдер, глядя на сына.

— Сколько времени? — сонно поинтересовался тот.

— Пять утра.

Люк все-таки разлепил глаза.

— А почему ты не спишь?

Вейдер выдал просто гениальный ответ:

— У меня отчеты.

— Я могу помочь?

— Да, если оставшийся час поспишь в своей комнате.

Отпрыск все же решил удалиться, почувствовав настроение отца. А Вейдер задумался. Что-то его тревожило. И это касалось Люка. Быть может, недавний разговор?

— У мамы ведь есть родственники?

Вейдер сразу повернулся к сыну и окинул того взглядом.

— Да, — спокойно произнес он, пытаясь не выдать свое напряжение.

— Ты с ними общаешься?

— Нет, — отрезал Вейдер. — Видел один раз еще до женитьбы.

— Почему?

— Это ее родня, не моя.

— Они обо мне знают?

— Нет, не знают, — ответил ситх, которому даже не приходило в голову, что он должен был сообщить семейству Наберрие.

— И как бы они это восприняли?

Вейдер прикусил губу на секунду. Он сразу понял, к чему клонит Люк.

— Если хочешь встретиться с ними, можно это организовать. Но только на Корусанте и только когда они сами туда прилетят.

— Ты не хочешь с ними встречаться?

— Как я уже сказал, это не моя родня. — После небольшой паузы ситх предпочел добавить: — А твоя.

Люк удивленно приподнял брови.

— Но это позднее. У нас пока очень много дел.

* * *

Органа был идеалистичным дураком, слишком мягкотелым, неспособным следовать своей цели. Но именно Король Альдераана дал ему, Иблису, мощный инструмент к власти. Тогда Агата поймет, что была не права, и вернется к нему.

Зеленый ушастый магистр смотрел на бывшего сенатора. Символ Республики, хороший стимул для поднятия боевого духа. Да и просто весомая боевая единица.

— Уничтожить ситхов — моя и ваша цель, — произнес магистр почти исчезнувшего ордена.

Ситхи... старая древняя сказка. Главное, что для магистра ситхами являются первые лица Империи. Иблису, как политику, всего лишь стоило заверить Йоду в полном своем согласии, что данных личностей следует истребить, и дать пару заверений, что ради этого можно пойти на любые жертвы.

Он не понимал, зачем убивать какого-то мальчишку. Чем может быть важен двадцатилетний парнишка, подобных которому в его армии пруд пруди? Впрочем, он помнил джедаев, их воинов, которые пали от рук клонов. Что ж, мальчишка падет от руки наемника, в чьих жилах течет та же кровь, что и у клонов. У Йоды, к полному удивлению Иблиса, оказалось своеобразное чувство юмора, вот только сам джедай этого не осознавал. Он бросил взгляд на старого магистра, который так спокойно изучал его, и почему-то именно это спокойствие напрягало бывалого политика больше. Интуиция упорно что-то шептала, но желание победы вновь затмило ее.

Иблис знал: у всего есть своя цена, и, мало ли, вдруг мальчишка действительно помешает его планам. Энакину Скайуокеру было двадцать три, когда он перешел на сторону Императора, и перед своей смертью он успел попортить им всем крови. Хотя только один человек мешал планам Иблиса по-настоящему. Его Величество Император Палпатин.

А сейчас его интересовало нападение на базу и в первую очередь информация и возможность взять в плен кого-нибудь из людей Вейдера. Может быть, получится даже оставить Империю без Главнокомандующего.

* * *

Кровная связь, родственные чувства — для людей это так важно, а ученик Дарта Сидиуса родился человеком и оставался таковым. Что такое родной ребенок, в котором течет твоя кровь?

Магистр знал, как это действует на остальных, но не понимал. Найти сильного ученика — это еще понятно, но рисковать собой, поставить жизнь неопытного ученика выше... Глупо и невыгодно. Невыгодно для сохранения своего же учения.

А еще до сих пор непонятны действия обоих ситхов. Присутствие мальчишки, который пока что оставался темным пятном для магистра, явно было скрыто одним из них.