Риф Великолесья. Вторая. Точнее - предтретья.

— Да так, я тут пошалил немного.

— Подрался всё таки, договаривались же, что не будем.

— Да они совсем обнаглели — проход оставили такой, что только боком протиснуться можно. Да я и не дрался. Чихнул только.

— Чихнул? Ну, тогда, судя по следам, ещё и высморкался.

— Ну, не носить же в себе.

— Конечно, зачем дракону... Перепугал весь народ.

— Посмотришь, наоборот все на огонёк будут заглянуть рады, да любопытство потешить. Пошли посмотрим на раздаевских, что то их давно нет.

А там тоже всё нормально. Соседский парень карот повалял всех раздаевских спорщиков, а потом всё отдал за платочек одной из наших сестёр кароток. Та раскраснелась от такого мужского внимания, довольная донельзя. Ещё бы не быть довольной, если Никат ей успел шепнуть, что они друг другу подходят как две половинки целого. Такое редко бывает, да и не верить магу разума и хранителю источника — глупо.

Раздаевские за полянку поспорили, кости размяли и повеселились. А палатки рядом с нашими разбили, у нас места на всех хватает, да и разделяться нет надобности.

Народ покрутил головой, "понюхал воздух" и потянулся на вечерний костерок к родичам новостями обменяться, да за жизнь поболтать. Под звёздами поплыли сначала дымки костров, а потом и песни. Тут уже никто никого переорать не пытался. Особенно после того, как Никат на таре пару песен сыграл, а его невеста их спела. Так и получилось, что половина торга вокруг нашего костра скучковалась. Бароны баронами, да как тут удержишь, если прекрасный голос поёт так, что хочется вместе с ним и плакать, и смеяться.

Ещё до утра весь торг знал, что у Великолесья и Раздая помимо сопливого засони дракона ещё и второй хранитель источника имеется, да какой... А хозяйка его будущая...

Оборотни при этом многозначительно кивали родичам, вспоминая на губах только что опробованный вкус живой воды, утоляющей извечную жажду второго облика. Водичка правда не всем давалась на пробу. Потому, что мало привести друга, надо ещё не привести врага и завистника. Продавать воду ни у кого даже в голову не взбрело. Не располагает Чернолесье к такому, не так тут живут.

16.06.12

А "добила" всех, а волков в особенности, Орра. Когда не сдержалась и под музыку Никата выскочила на полянку между кострами и танцевать начала.

Сначала то Еремеевские девчонки в вчетвером и Тилла с ними в круг вышли, народ аж попритих, потом к ним и остальные девушки потянулись, внешний круг замкнули. А потом, когда Зям вступил и начал им на барабане ритм отбивать, то мелкая не выдержала и в середину круга как стрела влетела. Да как наддала!

Волосы развеваются, глаза горят огнём, а вокруг ладоней кинжалы свой танец танцуют. За ней и остальные танцовщицы оружие обнажили. Мужики и парни от волненья с мест повыскакивали, давай в ладоши хлопать в такт. Толпа как один человек в одно дыхание дышит и в одно место смотрит, вот на этой всеобщей волне подъёма у девчонок танец и закончился.

Стоят с поднятыми к небу клинками, смотрят глазами с жёлтой радужкой звериными, а лезвия от влитой энергии как пламя свечи светятся. Это они на всеобщей волне на новый уровень способностей скакнули — смогли подключить в людском облике энергетику звериного и ей воспользоваться. А она намного сильнее у оборотней в их второй ипостаси. Магинями, считай, стали неслабыми.

Думаю, что именно сейчас сбылось то пророчество, про появление матери рода Ор и обретении источника. Вот она — истинная мать Ор рода волков-оборотней, и именно сегодня весь род обрёл легендарный источник-чашу, а не только в Великолесье живущие.

Чтобы народ немного успокоить после такого в круг, сменив девушек, вышли Никат и Варно. Над головами запорхали невиданные прекрасные бабочки, цветы, птицы и дракончики с кулак величиной разноцветные. Пока кто-то не крикнул: "Хранитель, храм покажи!"

По взмаху рук Никата от зрителей в сторону леса плеснула сотканная из сотен искорок голубая озёрная волна, ударила в проявившуюся береговую черту и обрисовала прибрежную скалу. Виденье поплыло вниз и немного в сторону, словно зритель смотрел его глазами взлетающего с воды дракона. И все увидели немного в глубине, рядом с могучими великанами деревьями Чёрного леса и растущей из земли скалой, чашу светло-серого камня с белым "молоком" воды в центре и пляшущими над ней тремя вихрями, двумя тёмными и одним светлым.

— Духи гор и леса ..., — зашелестело по притихшей поляне.

— Да, верно. Лесной почти каждый день заглядывает, а горные, так вообще, целыми днями живут, только изредка отлучаются за своим садом подземным посмотреть, да садовнику помочь.

Не дожидаясь вопросов, Варно, с другой стороны поляны, явил народу зрелище подземного сада. В котором в свете магического шара-светильника переливались искрами заключенной в них энергии гроздья разноцветных кристаллов, и каменные монолиты дверей стекали по воле духов тягучей волной, словно водопады, открывая проходы в новые галереи садов.

— Хранителей ваших благородное собрание на совете видеть изволит! — уверенный, даже немного злорадный, голос за стеной палатки.

Ну что же, мы готовы к этому и всё оговорено с сотником и Раздаевским старостой заранее, посты расставлены и народ на стрёме. Пойдём посмотрим на благородное собрание.

Большой и красивый шатёр, пологи опущены и по кругу охрана. Не много, но гораздо больше чем надобно на самом деле, проходим и за нашей спиной перекрывают выход аж трое воинов. Развалясь на подушках в ближнем к центру полукруге, и сидя на низеньких стульчиках возле стен на нас пялится с ухмылками полтора десятка народу. Владетели впереди, их магическая и силовая поддержка сзади. А мы должны тут выполнять роли актёрские? Даже присесть не предложили, как сидящий по центру здоровяк с седой гривой волос на голове начал цедить сквозь зубы слова, нехотя и вальяжно.

— Значит так, хранители, мы тут между собой решили, что в эту зиму нам промеж себя разногласий не надобно. Надоело смотреть как в ваших местах хозяева меняются и пришлых нам тут не надобно. А потому назначили вам владетеля сами. Барон Рад сына своего ради такого случая предложил, он не размазня столичная и порядок наведёт достойный. А то разболтались там у себя, в глуши. Ничего, ещё благодарить будете за защиту и честь оказанную. Ваше дело не далёкое — за душами пастырем быть и владетелю помогать. Ясно? Так что идите к селянам своим, Молодой Рад их там уже своим посещением радует, хе. А вы ему в помощь чтоб были. Иначе ...

Никат криво усмехаясь снимает с головы походный платок, что так любят носить на огороде женщины. А удобный он, потому, что волосы все закрывает от пыли. За ним это делает и Варно.

Маги и владетели, оборачиваясь, недоумённо смотрят на резко вдохнувшего воздух одного из присутствующих. Он единственный, видно, кто досконально знает значение походных причёсок дроу и где, и с какой стороны, должна быть какая косичка со своим цветом бусинки. У Варно и Никата косички заплетены сейчас одинаково, только у Никата ещё и косичка напарника моего, а у Варно бусинки хоть и того же синего цвета, но их четыре. По людской линейке — вроде магистра магии разума. У Никата только две бусинки.

— За-а-амри..., — спокойный голос Никата, на него никто враждебно не реагирует, а запыхтевший маг просто деревенеет лицом и дышит через раз, частичный паралич тела тонким воздействием на сознание. До остальных ещё никак не дошло, что они себе в гости напросили двух магов разума. Хочется заржать в голос, но я боюсь сбить Никата с настроя — я же сейчас стою перед проходом на нашу часть поляны торжища и смотрю его глазами на происходящее в шатре.

— Я и мой внук потомки великого рода Двенадцатого хранителя. Он был не последним из родов ещё шесть сотен лет назад, до того, как получил это имя. И не тебе отчитывать нас словно слугу. Ты будешь наказан за дерзость, — голос Варно похож интонацией на звуки грозы, уходящей за горизонт. С последними словами седой здоровяк и сопровождавший его и пытавшийся защитить маг корчатся на коврах, хватаясь за горло.

— Будешь молчать всю зиму, до весны, может быть поумнеешь и станешь вежливей.

Дела, однако. Никто даже понять толком из владетелей, судя по всему, не может что тут случилось, все же увешаны защитками с ног до головы. Редки настоящие мастера магии разума, очень редки. И защитки ваши тут ну никак не помогут.

— Верхолесье и Раздай будут жить своим умом и чужого нам не нужно. За себя решайте, и грозить пальчиком не собираюсь, — голос Никата, видимо, звучит не только в их ушах, но и в мыслях, пробирая до печёнок. Вон как у них морды корчатся.

— "Здорово вы их, не переборщили бы — на всю полянку завоняют, праздник испортють, мнда, вота", — не выдерживаю и встреваю.

— "Ты сильно в роль дурачка то не входи, а то вдруг по башке въедут и так и останется", — мысленно смеётся и подначивает меня напарник.

— "Тихо, не сбивай меня с настроя, только в роль вошёл. У мене хости прийшли. Встречать надыть. Бывайте, Создатель вам в помощь!"

— Кто только подумает о том, чтобы двинуть в нашу сторону хоть малость или прищемить где жителей наших — сам себе сердце остановит. (Это просто слова, если бы говорил их я или Никат, но вот говорит их Варно и я прекрасно знаю, что он сейчас совсем не шутит. )

Лагерь окружён, "почему то", повозками. Теми, на которых мы и приехали. Да так удачно они с лотками с товаром рядышком стоят, что пройти можно только в одном месте — там где "отвоёванный сопливым драконом" проход немного углубляется в наш лагерь и упирается в красивую арку из двух деревянных дуг, украшенных разноцветными лентами. Не хватает только таблички с надписью "Великолесье и Раздай", упустили, блин.

А в проходе с "праздничными" посохами (лента есть на дубине — значит праздничный, всем же сразу понятно) стоим мы с Зямом. И благославляем всех приходящих гостей святым кругом, примотанным красной лентой к вершине немалых дубин. Проходящий народ приседает, на всякий случай, под вращающимся дубьём и ржёт над нами в голос.

Выбрали нас с Зямом потому, что у Зяма глазки маленькие и утоплены глубоко, а..., да просто он мордой ну очень на далёкого предка с Красного полуострова похож, до того тупая с виду, что жуть. Особенно когда губы выпятит и причмокивает, если увлечётся, когда мастерит что-то тонкое, или сеть вяжет.

А мне сказали, что я дураком мастер прикидываться, так что самая моя роль и есть. Тао мне тоже говорила, что это мои роли в театре, даже стараться особо не надо — рожу расслабил и всё.

Вот и гости: молодой благородный, весь в новом камзоле и с мечом на богатом поясе. А с ним и полтора десятка обвешанных железом балбесов. Громыхают на весь торг, аж люди оборачиваться начали и подтягиваться поближе в ожидании зрелища.

— Гы, Зям, глянь, — говорю в полный голос и тычу локтем в бок, — хости спожалвали.

— Мгу, — Зям отклянчивает губу и кивает низким лбом.

— Даспехи праздничные иль так в глазах блескает, а? Зям?

— У— мгу, — вполне исчерпывающий ответ, на другой от такой рожи и не рассчитывай.

— Посторонись, шелупонь! — густой бас идущего рядом с бароном здоровяка. Сам же молодой барон молча и нетерпеливо "дёргает" рукой в сторону, мол "пшли вон, грязь".

— Мгу? — Зям не меняя морды делает полшажка в мою сторону и на две трети перекрывает проход. Резко вскидывает палку и кружит святым кругом вновь прибывших. Те только успевают немного пригнуться, чтобы не получить в лоб здоровенным дубьём с привязанным к нему стальным кольцом. Лодки на пристани к таким вяжут, двадцативёсельные, оно в полтора пальца толщиной, если не больше. А ну, споймай в лобешник, даже шлем не сильно поможет, когда дубьё в руках у здоровенного коренастого бугая с полным отсутствием мыслили здравой во взгляде.

— Благослови вас Создатель, молодой барон! Удачи в торговле и всех делах вашенских важнах! — трясу над бароном пустым пыльным мешком, что привязан у меня чуть ниже кольца на палке. Так по легенде сам Создатель наш мир засевал семенем всяким и мозги заодно существам живым раздавал вместе с семенами. "На кого Создатель пошлёт" — оттуда поговорка. Пылища летит! И чего, интересно, волчицы туда напихали?

— А ну! — здоровяк древком копья пытается оттолкнуть Зяма, вернее попытался.

— Мгы! — Зям ничуть не напрягаясь вырывает из руки копьё, — М-м-м (довольно)!

И давай сдирать ленты со старого посоха, чтобы украсить ими новый.

* * *

Надо сказать, что Зям свою новую "палочку" позаимствовал у одного из самых широкоплечих в этом отряде. Понятно, что силой Создатель его не обидел, и приятно, что не обидел его и умом. Кругом праздник, глупо драку устраивать и парень это понял.

— Не, так не пойдёт, — улыбается.

— Ну? — блин, чевой то Зям хряпнул, пока я отвернулся, ну так здорово дураком прикидывается, что даже меня проняло.

— Меняться давай, ты мне, а я — тебе, — парень показывает на копьё и на палку.

— Ага, — хоть что-то осмысленное в Зямовой речи и взгляде, — ну!

Зям суёт в руки парню свою дубину с кольцом.

— Нет, так не пойдёт, — парень показывает на своё копьё, — у меня с ножиком, ножик тоже давай. От хитрюга: у Зяма на поясе сакарей, это большой нож с широким изогнутым вперёд клинком, полсела уговаривало Зяма продать его поделку, но он так и не согласился. Железо и работа просто изумительные, а ветки влёт рубит. Да, согласится он тебе, как же.

— Ага! — улыбается счастливой рожей Зям, все наши, да и пришлые даже дыхание затаили, а я сунулся было встрять, да увидел как Зям мне отсигналил — "нет".

— Ну так давай, давай ножик, — парень уже и руки потирает.

— Ага, — и Зям вытащив из ножен свой сакарей одним движением срубает копейный наконечник, — ножик, ага! И подаёт его в руки ошалевшему воину.

— Честно, теперь честно: палка — палка, ножик твой, — народ ржёт, приседая под телеги, над краснеющим "менялом", а "увлеченный" новой игрушкой Зям не обращает внимания и продолжает обхаживать новую палку.

Барон тянется рукой к мечу, ему это представление, судя по всему, уже сильно не нравится, да ещё и какой то дурачок его воина оружия лишил.

— Эй, девки, у нас покупатели, а вы товар не кажете! — барон сурово смотрит мне в лицо, — так и уйдёт, даже не посмотрит.

— Прочь с дороги! — цедит сквозь зубы.

— А подарочек? Иначе удачи в торговле не будет. Мы ж вас со всем старанием обиходили, святым кругом покружили, как Создатель обтрясли. Гони монету, али пряник, я куплю нам с Зямом драник, налей чарку хмельную — спляшем тебе плясовую.

— Уберите дураков своих, ваш новый хозяин пройти желает, — это тот, широкоплечий.

— Так если хозяин наш, то и дураки, считай его, так Асса, — стоящая за прилавком с товаром слева от меня Рисса толкает сестрёнку в бок.

— Если ты, хозяин новый, с двумя дураками своими поладить, не хватаясь за меч, не можешь, то как же ты с Великолесьем и Раздаем справишься? — подошедший сотник встаёт плечо в плечо между мной и Зямом.

— Как нибудь справлюсь, тебя не спрошу, — воины барона "понюхав" чем пахнет воздух сбиваются в плотный строй.