Сравнила... хе-хе, не зря я ювелиру руки выкручивал, заставляя сделать, как мне нужно... Похоже, мой первый взнос для срыва помолвки сделан...
— Уважаемые гости... — хмурый папа Фелии начал речь. Она была не очень длинной, но политически выверенной. В ней рассказывалось для тех, кто не знает, зачем мы тут собрались, что будет дальше и какие обязательства кто на себя берет. Из речи я узнал, что помолвка состоится через четыре дня, на пятый, а до этого времени мы будем пить, есть и гулять.
Праздник обжорства во славу молодых — кульненько... ничего не скажешь. Ладно, будем есть, пить, гулять... На то, чтобы произвести неизгладимое впечатление на Фелию и ее родственников у меня есть четыре дня...
Все время, пока мой вероятный тесть говорил речь, я стоял сбоку и исподтишка разглядывал невесту. Она тоже, периодически бросала на меня внимательные взгляды. Судя по выражению ее лица, моя персона у нее восторга не вызывала.
Надеюсь, она не окажется пай-девочкой, во всем слушающейся своего папу. Иначе у меня ничего не выйдет, подумал я, внимательно следя за изменениями выражения лица Фелии.
— ... союзом двух влюбленных сердец! — закончил свою речь князь Гессен.
Сборище местной знати хлопками и выкриками с одобрением встретило его выступления.
— А теперь, уважаемые гости, прошу вас отметить это событие за праздничным ужином! Прошу всех за столы! — сделал князь широкий жест рукой.
Загомонив, гости принялись рассаживаться, нас тоже стали усаживать за стол. Князь и дочь заняли места во главе стола, меня посадили рядом с невестой, по правую руку от князя, магистра — слева от князя.
Это чтоб я не мог совета у магистра спросить, что ли? Иначе зачем нас разделили?
Мила и Лора, передав шкатулки людям князя, встали за моим стулом.
— Первый тост за молодых! — провозгласил Гессен, поднявшись и держа в руке кубок с вином.
— За молодых! — подхватил зал, вздевая вверх кубки, и жорник начался.
После первого тоста и нескольких минут тишины, вызванной поеданием первой порции закуси, накатили второй тост, и ужин пошел по выверенному годами пути.
Я сидел, ел, помалкивал и глазел по сторонам на убранство зала и наряды гостей.
— Надеюсь, путешествие было необременительным? — Неожиданно голос Фелии вывел меня из задумчивого созерцания гостей.
Так, Фелия хочет, видно, определить отношения... Ладно, поговорим!
— Увы, вынужден вас огорчить, но путешествие было ужасным, — ответил я, поворачиваясь к ней, — отвратительная еда, пыльные дороги и ужасные лошади.
— Лошади? — немного растерявшись, спросила она.
— Особенно лошади! — ответил я.
— И что же в них такого ужасного? Я видела, как вы, улыбаясь, разговаривали со своим конем, когда приехали. Мне кажется, вы преувеличиваете ужасность лошадей... — с натянутой улыбкой ответила мне Фелия.
— Разговаривал со своим конем? — переспросил я, — аа... а, вы про это! Я просто пообещал этой скотине, что, когда мы вернемся, то я его кастрирую! Представляете, перед самым въездом в ваш замок, ему попалась на глаза какая-то кобылица. И он решил, что это самый подходящий момент, чтобы заделать пару жеребят! Я чуть не вылетел из седла и не свернул себе шею, когда этот урод, на полном скаку свернул в сторону! Подумать страшно, какая это была бы потеря, если бы я не доехал до вас какую-то сущую ерунду и умер, так и не взглянув в ваши прекрасные глаза! — с придыханием сказал я, наклоняясь к Фелии.
— А... да... — растерянно ответила Фелия и, отвернувшись от меня, уткнулась в свою тарелку.
— Скажите, Фелия, это, правда что вы увлекаетесь фехтованием? — решил я взять инициативу в свои руки, видя, что девушка не собирается больше поддерживать разговор.
— Да, а что? — отклонившись в сторону и насторожено глядя на меня через плечо, спросила она.
— Это же просто здорово! Давайте я прикажу для нашей первой свадебной ночи организовать большое количество пуховых подушек, а вы прихватите свой меч! — широко улыбнулся я невесте.
— Зачем? — с подозрением в голосе спросила та.
— Устроим бой на мечах! — бодро ответил я. — Только представьте — облака белого пуха... словно метель... И вы среди этой метели... обнаженная... с мечом... — Я мечтательно закатил глаза к потолку.
— Княжич, вы что ненормальный? — ледяным голосом спросила Фелия.
— А вы что, заметили? — спросил я ее. — Я совсем потерял голову от вашей красоты!
Фелия обожгла меня взглядом и, дернув плечом, отвернулась.
Поговорили, с удовлетворением подумал я, пригубляя кислое вино из своего кубка. Похоже, дело идет на лад.
Ужин между тем продолжался. Гости раскраснелись от вина, языки развязались, и зал наполнился шумом и гомоном. Слуги приносили еду и уносили объедки. Мои тайлиш перехватывали подносимые ими яства и ставили их на стол ко мне уже сами. Все мое обслуживание шло через их руки. Этот факт не остался незамеченным. Я уловил несколько быстрых взглядов, брошенных Фелией на моих служанок. Однако невеста молчала. Молчать не стал ее папа. Видать, выпитое им вино повысило уровень агрессивности, сдерживаемый до этого доводами трезвого разума.
— А скажите, княжич, — высовываясь из-за дочери, начал он, — почему вас обслуживают ваши служанки? Вы что не доверяете мне?
— Ну что вы, господин князь, — с удивлением в голосе ответил я ему, — как можно! И в мыслях даже не было подвергнуть сомнению открытость и чистоту ваших помыслов. Мы же уже почти родственники! Ваше здоровье, князь! — Я поднял в его сторону бокал с вином, в который только что из кувшина Мила подлила вина, и затем сделал из него большой глоток.
Бррр, кислятина! С трудом подавив гримасу отвращения, я поставил кубок на стол и попытался улыбнуться князю как можно шире.
Князя тоже перекосило. Но только не от вина, а, похоже, от моей фразы про то, что мы родственники.
— И все же, — решил продолжить пьяные разборки князь, — объяснитесь, почему вы игнорируете моих слуг? Они что, по-вашему, недостаточно хороши для вас?
— Да боги с вами, князь! Какое игнорирование! Просто вопрос эстетических предпочтений. Люблю окружать себя всем дорогим и красивым, особенно красивыми женщинами, — ответил я. — Надеюсь, вы позволите мне эти небольшие чудачества? — Я мило улыбнулся князю. Ну, или постарался сделать, чтобы улыбка вышла милой.
— Даже еду вам должны подавать красавицы? — влезла в разговор молчавшая до этого Фелия.
— Еду — тем более! — без тени сомнения в голосе ответил я. — Ничто так не радует в жизни, как вкусная еда и красивые женщины! А если бы еду подвали мне вы, это было бы верхом моих мечтаний. Теперь я мило улыбнулся Фелии.
— Это что же, заменить служанок моей дочерью? — В голосе князя послышался пьяный гнев.
— Ну что вы, князь, как можно заменить моих служанок вашей дочерью! Ведь она звезда, сверкающая в черном бархате небес моей жизни! Что вы такое говорите, князь? — с возмущением в голосе сказал я, делая небольшое ударение на словах "моих" и "вашей".
— Но вы сами только что сказали... — немного растеряно ответил тот, видно, пропустив мимо своих подвыпивших ушей некую двусмысленность моей фразы о замене.
— Речь шла о небольшой шутке, игре, забаве... Ну, знаете, когда влюбленные играют... — сказал я и, улыбаясь возмущенной Фелии, покрутил в воздухе пальцами правой кисти, — ничего более! Ну вы же понимаете, князь!
— Хм, ну да... — несколько растеряно произнес тот, немного помедлил и задвинулся обратно за Фелию.
Фелии задвигаться было некуда, и она пару секунд морозила меня своим взглядом, затем снова уткнулась в тарелку.
Ну вот, с удовлетворением отметил я, папа дочку в обиду давать не собирается! Это очень хорошо! Просто замечательно!
Между тем праздничный ужин шел своим чередом. Гости пили, ели, произносили здравницы, опять пили, смотрели на нас и зубоскалили. Мужская половина набралась ударными темпами, и взгляды, которыми они оглядывали невесту стали откровенно похотливыми. Фелия сидела, не поднимая глаз. На меня же смотрели по-разному. Мужики иногда с завистью, порой с насмешкой. Женщины отставали от своих кавалеров в скорости надираня и поэтому вели себя более прилично. Они что-то таинственно шептали друг другу на ушко, глядя на меня своими блестящими глазами, и при этом этак пьяно, загадочно улыбались. Я улыбался им в ответ, поднимал кубок в их сторону и кивал, стараясь делать это так, чтобы это было видно Фелии. Из всей мешанины пьяных глаз и улыбок я выделил один взгляд. Юноша, лет двадцати смотрел на меня с откровенной ненавистью. Когда же он переводил свой взгляд на Фелию, он становился полным тоски и печали. Гляделец глушил вино из кубка, как воду, и при этом на вид оставался совершенно трезвым.
Хм, что это так он на меня смотрит? Я поймал на себе его полный злобы взгляд. Я ему что денег должен?
Немного понаблюдав за этим типом, я задумался.
А не влюблен ли этот молокосос в мою невесту?
Хм, а ведь это было бы неплохо! На крайняк можно и его привлечь для разрыва помолвки. Только нужны будут доказательства, а то без них это будет выглядеть несерьезно...
— А скажите, Фелия, — наклонился я к девушке, — кто этот молодой человек?
— Который? — вздрогнула она, неожиданно услышав мой голос у своего уха.
— Вот тот! — Я грубо ткнул в заинтересовавшего меня парня пальцам.
— Это наш дальний родственник, сэр Леронт, — приглядевшись, ответила она, — он живет у нас. Зачем он вам?
— Меня заинтересовала его удивительная способность... — ответил я.
— Какая?
— Он пьет, как лошадь! За то время пока я за ним наблюдаю, он уже успел пол бочки вина вылакать в одиночку. Причем не закусывая! Просто удивительные способности у ваших родственников! — съязвил я.
— Знаете что, Эриадор, — вспыхнула Фелия, — не смейте оскорблять моих родственников!
— И в мыслях не было, — ответил я, — я просто восхищен до глубины души его умением и намериваюсь подружиться с этим молодым человеком, чтобы взять у него пару уроков.
— Вы еще и пьете? — расширив глаза, спросила Фелия.
— Что значит еще? И что значит, пью? — делано возмутился я. — Вино утоляет печали. Вы слышали об этом?
— И много у вас печалей? — с раздражением в голосе спросила Фелия.
— Ну, бывают иногда, может, чуть чаще, чем у других... Знаете, мир порой так скучен... — ответил я, делая вялый жест правой рукой.
Фелия пристально посмотрела на меня и резко отвернулась.
Я перевел взгляд на парня. Тот сидел с закаменевшей рожей и сжатыми челюстями. Его пальцы, обхватившие ножку кубка, побелели.
Увидел, что я на него пальцем показал. Ну не стоит так остро на все реагировать, малыш...
Больше за вечер не произошло ничего особо интересного. Досидели допоздна и стали расползаться. Фелия ушла раньше, сославшись на усталость и головную боль. Я посочувствовал, покивал головой и остался за столом разглядывать пьяных гостей. Самые стойкие продолжали веселиться, другие ослабевали лицом в салатницах или сползали спать под столы. Оттуда их выволакивали слуги и растаскивали по "нумерам". Некоторые ослабевшие от тряски просыпались, начинали упираться, требуя продолжения банкета, и бузить, обещая поутру повесить наглых слуг. Тогда на сцене появлялись супруги бузунов и начинали их увещевать и упрашивать. При виде женского лица у пьяных супругов порой просыпалась нежность, которую они пытались тут же продемонстрировать. Некоторые с заваливанием супруги на стол или под стол. Это кому уж как повезло. Визги, крики, пьяные разборки...
Типичная земная корпоративная пьянка... только в других декорациях, вывел я, посидев за столом и понаблюдав за всем этим действом. Тоска...
Смотреть на это безобразие мне быстро надоело, и я решил откланяться, благо невеста уже свалила и у меня тоже был повод — голова с дороги болит! Вылез из-за стола, подозвал к себе командира охраны и дал ему указание обеспечить безопасность моим тайлиш. Не хватало еще, чтобы их тут кто-нить под стол завалил... Ни-ни! Мое!
— Выдели людей, и чтобы не на минуту не оставляли одних! — грозно дал я указания командиру.
— А вы, — обратился уже к Миле и Лоре. — Узнаю, что одни шастаете, прикажу выпороть! Давно уже собираюсь, так вот на этот раз точно выпорю! Понятно?
— Да, господин княжич, — присели те.
— Смотрите, — сказал я и, погрозив им указательным пальцем, в сопровождении охраны потопал к себе, спать.
Фелия
— Он к тому же еще и пьяница! — яростно воскликнула Фелия, расхаживая по комнате.
— Откуда ты это знаешь? — спросила Риона, сидя в кресле и наблюдая за тем, как Фелия мечется по комнате. — Когда мы уходили, он вроде нормально сидел...
— Он сам сказал! Ему понравилось, с какой скоростью пьет сэр Леронт, и он решил взять у него пару уроков!
— Ах, сэр Леронт! Он ведь влюблен в тебя? — с легкой улыбкой спросила Риона.
— Оставь свои шутки! У меня не о том голова болит! — воскликнула Фелия.
— А о чем?
— Он привез с собой своих любовниц! Нет, ты видела?! На помолвку привезти любовниц! Да еще из служанок! Нет, ну разве он не подонок?
— Ну почему любовниц? — вяло попыталась обелить жениха Риона. — Может, они просто служанки и все...
— Просто служанки? — взвилась Фелия. — Ты видела, как они одеты? Ты видела?! Что, просто служанок так одевают? А украшения, которые были на них? Да они лучше, чем он мне подарил!! Я совсем не дура, и понимаю, за что так одевают служанок! За моей спиной уже смеются, и сплетничают все кому не лень, и показывают на меня пальцами! Разве не так?!
— Ну, Фели, ну успокойся, может, все не так плохо, как кажется....
— Все плохо, все просто ужасно! Я чувствую, он презирает меня! Он смеется надо мной! Над моим платьем, над нашим замком! Я чувствую это! Не спорь! Наглая заносчивая скотина, посмевшая притащить на помолвку своих любовниц! Негодяй!
— Ну, Фели...
— Что Фели!? Что Фели!? Он позорит меня! Меня и мою семью! А отец молчит, не хочет ничего видеть! Смотрит на все сквозь пальцы! А я должна терпеть эти унижения! Из-за этого проклятого Седрика! Из-за этой проклятой войны, которой, может, еще и не будет! Ну почему я не мужчина?! Я бы вызвала его на дуэль и убила бы этого заносчивого, наглого труса!!
— Труса? Он трус?
— Конечно, трус! Пользуется моментом и изгаляется, как может! Подлец! — От избытка чувств Фелия хлопнула ладонью по спинке кресла, мимо которого пробегала в этот момент.
— Но тогда, может, это сделает вместо тебя кто-то другой? — сказала Риона.
— Другой! Кто другой? Где он этот другой?! Что? Что ты сказала? — резко остановилась Фелия, когда до нее дошел смысл сказанного подругой.
— Другой, — неспешно повторила Риона, многозначительно подняв брови, — кто-нибудь другой...
— Ты что, предлагаешь... — прошептала Фелия и замолчала.
— Ну ты же этого хочешь? — спросила Риона, наклонив голову и глядя на Фелию из-под бровей.
