— У меня каналы расти начали. Я боюсь... Понимаете... я беременна, не знаю, как рост каналов повлияет... вот.
— Какие каналы? Беременна?
— Там, внутри, — я тыкаю пальцами в голову, вожу энергетическим щупом по каналам. — Еще вчера, в Пограничье, их не было, а сейчас вот.
Профессор изучает меня, сканирует, потом задумчиво откидывается в кресле. Смотрит на меня оценивающим взглядом, словно решает, что делать с этим предметом. Потом говорит:
— На время беременности и кормления у эльфиек перестраивается система энергососудов, — специальное слово, на эрвите, похоже, — первые изменения происходят на второй неделе. У тебя какой срок?
— Две недели.
— Вот видишь, и у тебя начались изменения. Так что бояться нечего. А сама система энергососудов увеличивает срок жизни, если она разрушена, эльф начинает стремительно стареть. Как человек.
— А взросление? Оно тоже замедляется из-за этого? И продолжительность беременности?
— Да. На втором месяце появляются энергососуды у ребенка, и развитие, по сравнению с людьми, замедляется, — смотри-ка, угадала. — Но после рождения, если ребенок не эльф, к двум годам система энергососудов у него полностью разрушается, и он растет как человек.
— Не поняла, что значит "не эльф"?
— Значит, чувство крови не определяет как эльфа. Жрецы утверждают, что полукровки могут обладать как душой, сотворенной Астаэро, так и иной. Ты беременна от человека?
— Конечно, у нас других нет. Хотя я уже как-то сомневаюсь...
— Значит, ребенок может оказаться человеком, которому энергососуды не нужны.
В этот момент в кабинет без стука вошла давешняя тетка и с порога начала возмущаться, явно имея в виду меня.
— Лани Галаин, — остановил ее профессор, — Марха не говорит на эрвите. Она выросла среди людей, в зоне безмагии.
Галаин резко замолчала, и у нее вытянулось лицо от жалости, она стиснула руки в замок и что-то прошептала, я почему-то уверена, что-то наподобие "бедная девочка". Это было... неприятно. Да что там, я чуть самым натуральным образом не зарычала. Совершенно звериная реакция — чуть сощуриться, поджать верхнюю губу, оскалиться и зарычать. Только яростно бьющего хвоста не хватает. Откуда только вылезло...
— Ты тут не рычи, — Галаин быстро взяла себя в руки. — Значит, ты не поняла, что я тебе говорила? Ирондил, я ее забираю.
— Лани Галаин целитель, — объяснил профессор. Иди, она все тебе скажет.
Как-то резко. Это что, типа госпитализация?
— А далеко? Гафарт меня потеряет.
Галаин остановилась, спросила:
— От него беременна?
— Нет, я живу в их доме, — она кивнула.
— А от кого?
— От другого человека. Он... далеко, в общем.
— Осмотрим тебя сначала, а там видно будет.
Галаин оказалась душевной теткой, хоть и строгой и малость чудаковатой. Она меня расспрашивала, просвечивала, ощупывала, брала какие-то пробы... все, как полагается. Вынесла мозг на тему внебрачной беременности, я только молча сопела. Строго-настрого запретила опустошать резерв и потребовала дважды в неделю приходить к ней на осмотр. Встала на учет в женскую консультацию, блин, осталось только полис принести. Примечательно, что у них даже мысли не возникло оставить меня без помощи, а ведь Гафарт сомневался. Он, конечно, ничего не говорил, но по лицу было видно. Но когда мы добрались-таки до порта, просветил, что мне невероятно повезло, потому как целители эльфов вне конкуренции, а людей не лечат. За астрономическую сумму можно договориться о неофициальной помощи, но это вопрос уже скорее политический, запросто могут и отказать без объяснения причин. А для меня бесплатно и разве что не силком, да еще с нравоучениями. Вроде и приятно, но напрягает, в конце концов, официально я им никто, а по факту как-то иначе получается. Все кажется, что я наживку уже с поплавком заглотила, жду, когда подсекать будут.
Домой я ехала в растрепанных чувствах. Через силу сделала мотор и с облегчением отдала Гафарту. Даже более того, сделала подачу энергии от накопителя, 64 вакра вполне хватит до дома — постоянно подавать напряжение на двигатель я бы не осилила. Ну или озверела бы к приезду. Попытки как-то сосредоточиться ничего не давали, я только сильнее нервничала. Очень хотелось рассказать все Гафарту, но я сдерживалась — чем он мне поможет? Собственно, все, что можно было, он уже сделал, а выносить ему мозг бабской истерикой слишком жестоко. Ну ладно, пусть не истерика, но и Гафарт не психоаналитик, чтоб грузить его потоком сознания.
Промаявшись минут двадцать, я вспомнила одну идею, подсказанную еще в прошлой жизни, простую, как карандаш: поговорить с кем-то виртуально... Ну, представить и поговорить, ага... Вспомнила сестру и начала ей жаловаться на жизнь, про себя. Давно так не делала, обычно добраться до нее по-настоящему труда не составляло. Полегчало немного. Каждый раз этому удивляюсь, никак привыкнуть не могу.
Не ожидала я, что пополню славную когорту мнительных мамочек. Я ж теперь от каждой мелочи дергаться буду, прав был этот упырь в мундире — если я в эльфийский квартал перееду, всем проще будет. Вынашивать я буду как эльфийка, и первый год жизни мои дети ничем от эльфят отличаться не будут. А вот потом все зависит от того, унаследуют ли они чувство крови. Если нет — людьми станут. И что-то меня эта перспектива изрядно нервирует, потому что от дополнительных четырехсот лет жизни я отказываться не буду, ибо идиотизм, а хоронить своего ребенка — не тот опыт, что нужен каждой женщине. Чувство крови у плода пробуждается на двенадцатой-тринадцатой неделе беременности, и раньше что-то определить может жрец первой ступени посвящения. Или только Голос Богини, как я, ага... Если умеет. Между прочим, я почему-то почти уверена, что мои дети — эльфы, но проявление дара это или просто надежда на лучшее, не знаю, а про других таких везунчиков в Черноморье неизвестно. Голос Богини вообще зверь редкий, сейчас их с десяток известно, и это на все пять миллионов эльфов. То, что Ирондил так легко меня опознал — чистое везение, он же авторитетный ученый все-таки, и троих таких видел лично, особенности ауры знает. А лишний интерес ко мне со стороны ушастых теперь гарантирован. И не спрячешься... да я даже в Россию вернуться не смогу, если возможность появится, с эльфятами-то. Угадайте с трех раз, что я сделала, когда до меня это дошло. Разревелась, конечно. Добрая традиция...
16. Наставница.
Все-таки перепало Гафарту сомнительное удовольствие слушать мой поток сознания. Даже жалко мужика, он все время мучительно пытался объяснить, что все, в общем-то, не так уж плохо и не стоит слез. Я, понятное дело, от этого только сильнее рыдала, а он злился. Проблема несколько сгладилась, когда я уложила голову ему на колени, но зато лодку пришлось положить в дрейф, так что пока я не успокоилась, никуда мы не двигались.
Но все когда-нибудь кончается, и, когда мы добрались-таки до дома, у меня даже глаза не были красными. Разве что чуть-чуть, но настроение все равно тоскливое. А в доме мы столкнулись с неожиданной гостьей.
— Клестика? Ты как тут оказалась?
— Я готова принести ученическую клятву, тахо Марха.
— Оу, — я подзависла. — Так это что, не сон был?!
— Когда? — тоже не поняла она.
— Этой ночью я тебя во сне видела. То-то я его так хорошо запомнила! — я вспомнила свое безобразное поведение во сне и, кажется, даже покраснела. Кто ж знал-то... А с другой стороны, по сути-то я права, у меня уникальные навыки, и кого попало обучать, да еще даром, неправильно. В общем-то, выход верный, но это ж дикость какая-то, я — и наставница! У доктора наук, по смежной дисциплине, ага.
— В вашей школе астральная связь неизвестна, — догадалась Клестика. Ты смотри, как изящно выкрутилась. И вроде это не я неуч, а школа специфическая. — Да, это я с вами связывалась. Я надеюсь, вы не измените свое решение?
— Клестика, ну чему я могу вас научить? В сущности, главное я уже показала, а остальное — частности, с которыми вы и сами разберетесь.
— Не уверена. Третий уровень у меня как-то не так получается, например, не понимаю, в чем ошибка. Разрушается.
— Что там не так-то может быть? — странно это. — Показывай, — Клестика замешкалась. — А, да, — я создала воздушный шарик. Клестика заполнила его иллюзией воздуха, уплотнила до третьего уровня... И вроде все правильно, а она вместо этого развеялась со вспышкой.
— И вот так все время, — сказала Клестика. Я озадаченно посмотрела на нее. Как она это сделала? Я эту вспышку, конечно, могу и повторить, но ведь извращаться придется, это ж практически "заход солнца вручную".
— Та-ак, — протянула я. — Тут надо разбираться, — Где сесть можно? — спросила у Тафисаны, которая с улыбкой за нами наблюдала.
— Сюда пойдем, — она провела нас в одну из комнат. — Тут и клятву принесешь, как обещала, я жреца приведу, — это уже Клестике.
— Каку... — начала я и осеклась. Действительно, что тут непонятного? Учить-то я все равно буду. Я себя знаю, если ученик толковый, я просто не в состоянии отказать. Ну, может, не настолько, но мне действительно нравится рассказывать, объяснять... даже когда это трудно.
В общем, пока не появился жрец, мы успели выяснить причину "сбоя" — третий уровень требует уже почти молекулярной детализации, а в нормальных человеческих мозгах такое просто не помещается. Четвертый уровень это уже атомы, и это еще круче. Вот интересно, что мне такое в голову запихнули, что у меня как раз помещается все? А Клестике, похоже, придется копировать с образца, в памяти она структуру даже такого смехотворного количества, как литр газа, удержать не может. А копировать — получается. Серьезный минус, но и так тоже можно. Жрец пришел как раз в тот момент, когда я бурно выражала восторг по этому поводу, Клестика вела себя намного сдержаннее. Впрочем, я девушка не сильно эмоциональная, так что бурный восторг в моем исполнении некоторые могут счесть легким одобрением. Наверное.
— Приветствую, тахо, — обратился жрец к Клестике, — хотите принять ученическую клятву?
— Принести, — поправила она. — Тахо Марха — моя наставница.
Жрец удивился.
— На какой срок? — совладав с лицом, уточнил он.
— Думаю, года вполне достаточно, — сказала я.
— Нерасторжимая на год, — торопливо уточнила Клестика. — дальше по воле учителя.
— Ну ладно... — неуверенно протянула я. Не доверяет, что ли? Тогда почему не по желанию ученика? Странно... Судя по лицу жреца, тут что-то не так. — В чем подвох? — Жрец снова удивился, а Клестика вильнула взглядом. Точно, подстава.
— Это же нерасторжимая клятва!
— И в чем разница? Да, я с луны свалилась, не знаю! У нас там жрецы такого не умеют.
— Нерасторжимая клятва связывает разумных до самой смерти, а иногда и дольше. После года ее можно будет изменить, но полностью разорвать мало кто сумел. Даже проклятье это не разрыв, связь сохраняется.
— Какое еще проклятье?
— Учитель может проклясть ученика, иногда даже до смерти, если захочет. Но это и на нем плохо скажется.
— Ни фига себе! Клестика, зачем тебе это надо?
— Так у наставника нет причин скрывать знания.
— И все? Давай честно. Ты ведь всегда сможешь меня уговорить рассказать то, что тебе нужно, даже если я буду против. Сейчас же я тебя обучаю, и, заметь, без всяких обязательств с твоей стороны.
— Тахо Марха, вы все время увиливаете от этого, а нерасторжимая клятва обязует заботиться об интересах друг друга.
Мы еще немного попрепирались, но Клестике все же удалось запудрить мне мозги, и я неохотно согласилась. Такое состояние, когда не понимаешь, какое решение к чему приведет, словно туман в голове, понятно только, что хорошего варианта не предлагается.
Тем не менее, согласие было получено, и жрец начал обряд. Начал довольно уверенно, но потом у него что-то не заладилось. Он сначала нахмурился, поколдовал что-то еще, внимательно на меня посмотрел и испугался, аж посерел.
— Элди, вы жрица? — сбившись на фальцет, спросил он. Интересно, до него только сейчас дошло, что я эльф? Похоже на то.
— Нет, но мне говорили, что Астаэро меня отметила.
— Элди, вам надо подтвердить клятву ее силой... Вы под ее защитой, я не могу как обычно.
— А как? Я не умею!
— Надо из средоточия посвящения протянуть нить вот сюда, — он показал какой-то ритуальный предмет, — и помолиться, и если Богиня согласна, все получится.
Какое хорошее объяснение, шедевр просто! Пойди туда, не знаю куда. Ну, средоточие посвящения вроде понятно, где... Я так и сделала, представила выходящую из меня нить и задала вопрос, принимать ли клятву, в глубину себя. В конце концов, по-другому молиться я не умею.
И ясно поняла — принимать! После чего почувствовала, что же это, собственно, за клятва, и какая связь образуется. Это было... непередаваемо. Я долго сидела с открытым ртом и пыталась осознать произошедшее. Наверное, можно сказать, что у меня появилась взрослая дочь. Любимая... Или нет — не знаю, у меня никогда детей не было, тем более взрослых. Но я совершенно точно в ответе за все, что она делает, может, умеет... и при этом просто не смогу как-то ограничить ее свободу. Воистину, долг тяжелее горы!
— Люди, вы что со мной сделали? — я даже ругаться не могла. Жрец сидел все еще напуганный, но уже не так, без смертельного ужаса. Клестика выглядела ошарашенной, она явно не ожидала, что это будет так.
— Прости, уле, — повинилась она. "Уле" значит "наставница", только как-то более интимно, доверительно и почтительно. И слух не режет, как ни удивительно, и не пугает на самом деле. Ведь если подумать — мне в душу влезли и поправили, а я чужеродности не ощущаю. Должно пугать, а я только нарочно себя накручиваю, и никакого внутреннего сопротивления. Зря накручиваю, однако, поздно пить боржоми, почки уже отвалились.
— Я не в обиде, име, — угу, у веев на этот случай тоже есть специальное слово. Я вздохнула. — Просто это в корне меняет жизнь. Но как ты меня развела! Как младенца... Это что, всегда вот так бывает? — это я уже жрецу.
— Нет, я такой связи никогда не видел! Это все Астаэро, Калах совсем другую дает, и намного слабее, — я, кстати, о других богах и не слышала, только Калах и Астаэро, причем Астаэро вроде как главнее, но у людей не очень-то популярна. Вот святых, ангелов и прочих заменителей языческих богов хватает, но боги только эти двое. Причем это не творцы мира, а Калах вообще пришлый, с людьми и орками пять тысяч лет назад прибыл, когда Астаэро тут уже корни пустила и эльфов развела.
— Она точно чего-то от меня хочет, — пожаловалась я.
— Кто?
— Астаэро, кто ж еще, — меланхолично протянула я. — Она столько для меня сделала, что мне и не расплатиться. А еще вполне возможно, что она и душу мою сотворила... Я, когда думаю об этом, чувствую себя неблагодарной скотиной, но ничего не могу с собой поделать, не хочу я ей служить и все тут, еще и обидно, что меня не спрашивают.
Между прочим, все эти богохульные рассуждения еще Гафарт выслушивал, что было для него дополнительным поводом нервничать. А ничего, вроде Богиня не обиделась, магистра вон в подопечные подсунула. А может и обиделась, и это мне наказание такое.
