Так же, по привычке подошел к столу, выпить стакан кисляка. Тот же самый кисляк можно взять внизу, на кухне, но... После любой прогулки я поднимаюсь к себе и уже в своей комнате пью из своего стакана то, что налито в мой кувшин. Такой вот я собственник и человек привычки.
Все на столе было сдвинуто, будто кто-то чужой шарил по нему на ощупь. Но кувшин оказался на месте. Стакан тоже.
Меня что, ограбили или это Малек опять устроил сексчас в моей комнате?
С тех пор, как я разрешил парню заниматься сексом, он перепробовал весь персонал Тамилы. Почему-то у профессионалок Малек пользовался наибольшей популярностью. Хотя сомневаюсь, чтобы он кому-то и за что-то платил. Еще и места для игр он выбирал самые неожиданные. Вроде, шкафа на кухне или стола в моей спальне.
Конечно, я с парнем потом поговорил. Серьезно и обстоятельно. Как продвинутый отец с сексуально озабоченным подростком. Мои комнаты Малек обещал оставить в покое. Кухню — тоже. А насчет детенышей сказал, чтобы я не волновался — их у него не будет, пока я не разрешу.
Блин, какой классный метод контрацепции! И я себе такой хочу.
В тот раз я поверил Мальку и отпустил его дальше развлекаться. И вот опять в моей комнате творится черт знает что! Если он выделывался перед очередной подружкой и вышиб мое окно, я этого паразита на месяц от секса отлучу. Или на два.
Хотя в последние дни Малек переключился на моих пациентов. А среди них попадаются такие, что им ни еды, ни секса не надо, только дай глянуть, как живет Многодобрый. Вот паршивец и пользуется человеческой слабостью — стрижет сабиры с шибко любознательных. Но оживших мертвецов он ко мне в гости пока не приводил. И не убивал пока никого в моем доме.
— Крант, а где Малек?
— Его здесь нет, нутер.
— Блин, да я и сам вижу, что нет!
А уточнил так, на всякий случай. От этих Теней всего можно ожидать. Натворил дел, а теперь прячется. Ждет, когда я скажу: "Вернись, я все прощу".
— Здесь есть его запах.
— Ага. Типа, был и вышел через окно. Цветочки понюхать, — начал говорить и машинально глянул в это самое окно.
Куст Айно-айти слабо шевелился. Его еще называют Танцующий-с-ветром. Малейший ветерок и крупные листья начинают дрожать и поворачиваться то желтой, то серебристой стороной. Как бабочки крыльями машут. Да и формой листья похожи на бабочек.
— Через дверь ему...
Потом до меня дошло, что дрожит только одни куст. Тот, что напротив окна. Остальные Айно-айти стоят, не шелохнутся.
— Крант! Куст шеве...
Договорить я не успел. Нортор выпрыгнул в окно. Только плащ мелькнул.
Блин, еще одна бабочка.
Обходить меня, стол, перевернутый стул и рассыпанный бумажный хлам Крант не стал. Прыгнул с того места, где стоял. И угол кровати ему не помешал.
А я чем хуже?
Тоже прыгнул. Второй этаж всего-навсего, а внизу клумба и газон.
Приземлился не так удачно, как хотелось бы. Шлепанец слетел с ноги, и в голеностопе что-то хрустнуло. Я ушел в перекат, гася скорость, но рука поехала на раздавленных цветах. Меня занесло, и я ногами влетел в куст Держи-хватай. Колючки, длинною в ладонь, воткнулись в ноги и в штаны. Я дернулся и с размаху сел на камень или на корень, который какого-то хрена выбрался из земли. В глазах тут же потемнело. Последнее, что я услышал, это собственный мат.
Блин, сегодня, похоже, не мой день.
Потряс головой, приходя в себя.
Я все еще был в комнате и опирался о подоконник. А куст внизу шевелился, словно приглашал: прыгни, рискни.
Спасибо, я и по лестнице спущусь.
Вот чем врач отличается от обычного человека — всегда и в мелких подробностях может представить себе последствия любого риска. А это здорово способствует осторожности. Вот только героя из врача не получается — образование мешает. Точно так же оно мешает врачихам спокойно рожать. Слишком хорошо они знают, как должно быть в идеале, и представляют последствия малейшего отклонения.
А с таким воображением ужастики писать можно.
— Нутер, иди, посмотри на это.
За кустом Айно-айти стоял Крант. Как памятник моим приятным мыслям.
— Сейчас спущусь.
И я спустился. По лестнице.
Возле куста лежал Малек. Точнее, здоровенная зверюга, в которую он превращается, когда идет охотиться. Вот только нет здесь другой добычи, кроме ящерок-крысоловок. А ящерок и рукой поймать можно. Ничего сложного в этом нет.
Похоже, Малек попал в реальную передрягу. Шерсть на спине слиплась от крови. На морде тоже кровь. Ухо разорвано. Задняя лапа перебита, передняя располосована до кости. И это только внешние повреждения. А что у него внутри творится — надо настраиваться и смотреть.
— Кто ж это его так? И за что?
Спросил скорее себя, чем Кранта. Ему-то откуда знать?
— Нутер, что-то мешает ему измениться.
— Что-что?..
До меня не дошло, что он сказал. И зачем нам какое-то изменение... Я на работу настраиваюсь, а тут нортор о чем-то болтает.
— Нутер, я не знаю, что ему мешает. Многодобрый у нас ты, а не я.
Я таки сообразил, что он пытается мне втолковать. Кажется, сегодня только и делаю, что торможу с самого утра. Еще немного и я послал бы Кранта за ветеринаром.
Блин, совсем из ума выжил!
Присел возле раненой зверюги. Кошмарная все-таки тварь, если присмотреться, как следует. Осторожно провел над ней рукой. От хвоста к голове. Будь зверушка псом или волком, я бы сказал, что он на последнем издыхании. Удивительно, как он вообще жив, с такими-то повреждениями. Да еще полз со сломанными ребрами, хрен знает откуда. Вон какой след на траве оставил!..
— Нутер, надо посмотреть, откуда он приполз.
— Потом посмотрим. Если он не сможет рассказать...
А он не сможет, если я быстро не соображу, почему Малек все еще в зверином виде. Гибора ему не мешает. Он давно мне отдал ее на хранение. Тогда какого черта он лежит тут и подыхает, вместо того, чтобы измениться и быстро доложить обстановку?
Злость помогла, я начал настраиваться. Но слишком уж медленно это делалось.
— Крант, да что может ему мешать?! И как вообще Тень можно... Ага, вот... вижу!
Правый бок зверика был сильно поврежден. Будто лось лягнул. А среди сломанных и треснувших ребер — четыре глубокие проникающие раны. Одна их них сквозная. А в трех остались длинные металлические иглы. Четвертая игла торчала в лапе. Правой, передней.
— Зачем же они с ним так? — бормотал я, снимая халат. Стягивать рубашку не стал, только подвернул длинные рукава и пристегнул их к бусинам на плечах. Осталось размотать пояс, где в специальных кармашках хранился мой любимый хирургический набор. Поясных дел мастер потрудился на славу, хоть и содрал с меня, как за три пояса. Но таскать улжар по такой жаре не хотелось. Да и не везде в бронежилете можно мелькать. Не поймут-с. Богатеи-с. Обидятся. — Ну, хотели бы убить, били бы в сердце. А зверство это зачем? Чтобы дольше мучался?
— Они и били в сердце, — сказал Крант, опять к чему-то принюхиваясь. — Несколько раз. Но ипши живучие...
Замолчал он так резко, что даже зубами клацнул. Интересно, какое ругательство он проглотил?
— Про сердце ты по запаху определил? — фыркнул я, протирая руки.
Фляжка с дезинфицирующим у меня всегда с собой. Конечно, это и выпить можно. Но только в крайнем случае. Когда нужны большие градусы, чтобы залить большое горе.
— Нет. Не по запаху. У ипш сердце справа.
— Откуда знаешь?
— Знаю.
Понятно. Знаем — потрошили. Блин, и мне придется потрошить пациента самому. Без бригады, без ассистента. Придется тряхнуть стариной и вспомнить далекие студенческие дни. Веселое было время. Те, кто его пережил, в большие люди теперь выбились.
— Слышь, Крант. А у тебя сердце где? Слева или справа?
— Посредине.
Сказал и отвернулся. Типа, некогда мне с тобой болтать. Я при работе. Тебя, болтуна, охраняю.
Ну, и охраняй себе на здоровье. А я своей работой займусь.
Но как же Мальку везет на экзотические места! В прошлый раз — на лестнице лечили, в этот — под кустом. Надеюсь, третьего раза не будет. Работать под водой я не умею. Мне и так из-за этой экзотики, хрен знает сколько, на коленях стоять придется.
Малек, если тебе так хотелось, чтобы тебя полечили, то пришел бы в клинику и попросил, как нормальный человек. Я бы тебе со скидкой сделал. Как для своих.
А теперь ты на бабки влетел, парниша.
Кажется, так любил говорить Лева.
Кстати, смех смехом, но вызов Многодоброго к больному, обходится этому больному по двойному тарифу. А если в экстремальных условиях работать придется — вот как мне сейчас — то и по тройному.
Ну, это все я Мальку скажу, когда он очнется, и шутки понимать сможет. А пока, самое главное, что от него требуется — это дышать и терпеть. Ну, и жить, понятное дело! Для чего я тут корячусь? Чтобы он взял да лапки откинул?..
— Я тебе такого западла не прощу, слышишь?
Шепчу ему сквозь зубы.
Третья игла застряла в сломанном ребре, и вытащить ее очень даже не просто.
— Слышу, нутер.
— Крант, я не с тобой разговариваю!
— А он не может тебе ответить.
— Знаю.
Говорю тихо, спокойно. И сквозь зубы.
Игла сломалась. Часть ее так и осталась внутри. Придется добираться до нее с другой стороны.
— Крант, переверни его. Осторожно.
Спорить нортор не стал — перевернул. И вымазался в крови. Совсем немного, только пальцы. Но как он смотрел на них! Будто откусить хотел.
— Ну, что ты на них смотришь! Оближи и не отвлекайся, — предложил я. — Хочешь ведь.
— Не хочу!
Рявкнул и вытер руку об траву.
— Тогда придержи ему лапу.
Все-таки ассистент мне понадобился. И я его сразу же нашел. Хоть нортору это и не очень понравилось.
А нечего бездельничать в моем присутствии.
Четвертая игла вытащилась легко и просто. Она легла возле своих подружек — трехгранная, смертельно красивая и слишком тяжелая для алюминиевой. Какой еще металл может быть таким светлым, я не знаю.
Опять провел рукой над звериным телом — посторонних предметов в нем не обнаружил.
Тело жило и дышало. Хлюпая пробитым легким, тяжело, но дышало.
И не менялось. Блин, не менялось!
— Какого хрена тебе еще надобно?!
Оберегатель глянул на меня и... промолчал.
— Это я не тебе, Крант.
— Я знаю, нутер.
Приятно иметь дело с таким... знающим. Кстати...
— Крант, может, ты знаешь...
И тут до меня дошло. Осенило башку дырявую.
Истинное имя еще надобно! И плащ. В прошлый раз все это было в наличии и помогло. Может, и теперь...
— Крант, срочно нужен плащ!
— Да, нутер!
И рванул к дому. Свой плащ даже не подумал отдать. Вот ведь...
— Нутер! — Крант уже выглядывал из окна моей спальни. Он что, через окно в нее попал? — Плаща здесь нет!
Блин, нашел кого послать! "Плаща нет..." Будто у меня один плащ в хозяйстве. Нет одного — возьми другой. Да Малек мне бы все плащи уже приволок. Даже те, что в стирке и в ремонте.
Да и зачем он нужен, этот плащ? Главное — прикрыть чем-нибудь тело оборотня и ПОЗВАТЬ. Скорее, пока еще не поздно!
Не знаю, откуда взялась эта гениальная идея, но я тут же воспользовался ею.
Схватил халат — все равно меня в нем уже нет — спрятал под ним Малька и позвал. Вот только Имя я вспомнил не сразу.
— Вас. Ваас. Ва-Ас. Ваа-аС.
С четвертого или с пятого раза что-то стало получаться. Кажется, я добился нужного звучания.
Халат выгнулся горбом, зашевелился... в нескольких местах его пробило шипами.
Ну, и плевать. Все равно я этот халат больше не надену. Новый куплю. Еще лучше этого. А рваный и в крови отдам Мальку. Пусть делает с ним, что хочет.
Крант пришел как раз вовремя. Из-под халата высунулась человеческая рука и вцепилась в траву.
— Нутер, я не нашел...
Оберегатель вдруг замолчал и отдернул ногу. Пальцы на руке зашевелились и поскребли землю рядом с его сапогом.
— Что будем делать? — Но глянул на Кранта и сам решил: — Ждать будем. Если до заката не очнется, занесем эту Тень в дом. И пускай ему будет стыдно. Слышишь, Малек? Пускай тебе будет стыдно...
Я чуть-чуть приподнял халат, но заглянуть под него не успел.
— Мне стыдно, хозяин, — послышался голос Малька.
Слабый и тихий. Я почти лег, чтобы услышать его. Представляю, как смешно я выглядел со стороны. Типа, поза номер три: голова на земле, а задница торчит в небо. Кто увидит — оборжется. Или пристроится сзади.
— Хозяин, они твой плащ забрали... и шкатулку... я не смог...
Халат мелко задрожал. Кажется, Малек плакал.
— Да хрен с ней, со шкатулкой! Ценного в ней все равно не...
Это уже вторая шкатулка-сейф, из которой ничего нельзя потерять или украсть. Первая благополучно ушла на Землю, а вот вторая... кажется, ее у меня украли. Хоть это вроде бы и невозможно сделать. Но на всякое "нельзя" найдется свой штопор с поворот подвывертом.
— Сколько их было?
Это уже Крант любопытствует.
— Шесть...
Малек высунул из-под халата голову и вторую руку, но подниматься не стал. Так и лежал на земле, будто решил немного отдохнуть после утомительного дня.
— Я четверых заметил. Они в дом зашли. Меня не видели. Троих я достал. А четвертый в окно. Я за ним. А там еще двое...
Голова Малька вдруг ткнулась в землю, и он замолчал.
Я проверил пульс на шее, приподнял веко.
— Спит. Давай занесем его в дом.
— Потом, нутер. Пускай здесь поспит. Надо посмотреть, откуда он приполз.
— Зачем?
— Я хочу узнать, куда они мертвых дели.
Ну, да. Малек же сказал, что троих достал. И если Крант думает, что они уже трупы, то так, скорее всего и есть.
— А куда они обычно их девают?
— Съедают.
— Шутишь?!
— Это же тиу, нутер. Они всегда так со своими мертвецами...
— Тогда, зачем мы куда-то премся? Или ты думаешь, они спрятали трупы в саду?
— Могли спрятать. А если спешили, то бросили так. Только лицо забрали. И сердце.
— Как... лицо?..
Я даже остановился и уставился нортору в затылок.
Про сердце спрашивать не стал. Понятно "как". При известной сноровке его можно быстро достать. Если нужен ливер, а не донорский орган.
Крант остановился, посмотрел на меня. Огорченный моей недогадливостью.
— Вот так! — он рукой схватил что-то невидимое и резко дернул на себя.
Иногда я забываю, какие длинные когти у него на пальцах.
— Зачем?
— Это же тиу, нутер. У них так принято.
— А у вас?
— А у нас — не так.
Дальше мы пошли молча. Не любит он рассказывать о норторских секретах.
И на хрена я вообще увязался за Крантом? У меня пациент спит на голой земле, а я иду непонятно куда. И пялюсь на примятую траву и пятна крови. Можно подумать, нортор сам дорогу не найдет. Найдет! С закрытыми глазами. По запаху. Или он меня позвал, чтобы охранять удобнее было? Типа, и по делам сбегаю, и объект под присмотром. Блин, а ведь точно!..
Но выразить свое возмущение я не успел.
Крант шел быстро. Я старался не отставать от него. Не снижая темпа и не поднимая головы, он обогнул очередной куст и... остановился. Застыл, как заледенел. Да так внезапно, что я на полном ходу наткнулся на живое препятствие. Но даже с места Кранта не сдвинул. С таким же успехом можно натыкаться на бетонную стену. И с теми же последствиями.
