Живой робот

— Ну, наверное, поэтому для нее придумали универсальное хранилище, откуда она, ну, никак не может никуда деться. А вот бедняжки системы как не ценились, так и не ценятся, — усмехнулся Элиас. — Системы же неповторимы! Это настолько сложные конструкции, что все их конфигурации абсолютно уникальны. Непредсказуемы! Поэтому неизвестно, какая именно система даст будущее, в какой наиболее удачное сочетание. Есть системы, которые быстро обращаются с числами, а есть, кому проще со словами, есть системы, отлично справляющиеся с домашними делами, а есть чудесные оптимизаторы каталогов. Поэтому каждая система важна. Потеря даже одной расценивается как непоправимый ущерб науке. А тут вирус косит их тысячами! Так наука никогда не продвинется! И без того ученые никак не могут понять ни механизма, ни закономерности. Даже предполагают, что их нет, что это просто случайные процессы. Раньше были люди, которые во всем это разбирались, и никто в это не углублялся. А теперь вот ступор!

— Раньше были, теперь исчезли? Вымерли что ли?

— Да, примерно так, — кивнул Элиас.

— Почему ж других тогда не научили себе на смену? — Поразилась я такой очевидной глупости.

— Так тут не учить нужно, а чувствовать. Нужно иметь особый талант, чтобы проникать в глубины процессов, происходящих в системе. Исчезли такие люди, и встала наука.

— Как это они исчезли?

— А кто знает... — вздохнул Элиас. — Просто перестали рождаться.

— Ну, дела у вас тут! Не соскучишься!

— Ой, как раз наоборот! Так скучно — ничего не делать! Мне бы в пару одаренного, как отец, и мы бы так много всего сделали! — Глаза Элиаса зажглись маниакальным огнем. Неудивительно, что у него любое дело спорится в руках. Столько энергии и желания действовать!

— А твой отец был одаренным?

— Да, был.

— Получается, что не так уж и давно исчезли одаренные люди.

— Ну, как недавно, почти век назад.

— Век? Это сколько же тебе лет? — не поняла я.

— Сто двадцать семь, — как нечто обыденное сказал Элиас.

Хотя, может у них и обыденное. Я уставилась на Элиаса. На вид двадцать с небольшим! Вот техника дошла...

— А я-то все гадала, когда ты успел столько всего выучить, — пробормотала я. Ужас, сколько ему лет! Неудивительно, что он так много знает и все время снисходительно всем что-то поясняет. — Слушай, а сколько у вас тут средняя продолжительность жизни? — осенило меня.

— В собственном теле...

— Ой, не продолжай! — Я немедленно пожалела о заданном вопросе. — Глупо было с моей стороны думать, что тут так же, как и у нас. А сколько Хати лет? И Мехису?

— Хати помладше, ей семидесяти два, а Мехису и того меньше, где-то лет пятьдесят, я точно не узнавал.

— Радует, что не постарше, — покивала я. А что, я хорошо вписываюсь в их лесенку. Сто двадцать семь, семьдесят два, пятьдесят и двадцать четыре!

— А почему тебя это интересует?

— Да просто. Интересный у вас разброс. Ты вот в два раза старше Мехиса, — пожала я плечами. А меня в пять...

— Да это ерунда. Это и не разница вовсе, — отмахнулся Элиас. — Вот если бы мне было лет триста, а Меху двадцать, вот тогда бы еще можно было о разнице заикаться. А так все мы "молодые и талантливые люди города Лета".

Видела я такой слоган где-то в городе. Любят здесь молодежь!

Проболтав так до глубокой ночи и так и не сдвинувшись с мертвой точки (прямо как их наука!), мы разошлись, Элиас к себе домой, а я к себе в комнату. Хати, как сказал Кай, была по уши в делах, разгребая все накопившееся.

Утро началось как обычно. Поздоровавшись с Каем и узнав последние новости, погоду и мероприятия, намеченные на сегодняшний день (мне это, конечно, не особенно нужно, но интересно) я отправилась умываться и готовить завтрак и тут вспомнила, что Хати дома. Как выяснилось, она легла вчера очень-очень поздно ночью или, скорее, рано утром, и поэтому все еще спит. Рассудив, что против завтрака она не будет ничего иметь, я взялась за готовку. Все шло хорошо, до того момента как я прикоснулась к тостеру. Тостером я его, конечно, упрощенно называла, скорее это была универсальная хлебопечка. Она делала все, что можно сделать с хлебом, и использовалась мной для приготовления тостов. Раньше все было хорошо, но сегодня... Стоило мне только протянуть руку и коснуться ее корпуса, как опора плавно и быстро ушла у меня из-под ног, голова закружилась, и я окончательно потерялась в пространстве. Ставшая уже привычной кухня покачнулась и плавно исчезла. Видимо, я упала в обморок, но с чего бы это? И что это такое?

Передо мной вместо темноты был не то какой-то чертеж, не то космическое пространство. Я никак не могла понять это нечто плоское или объемное. С одной стороны я явно видела множество ярких пересекающих линий на черном фоне, с другой — одни линии были ближе, другие дальше, и пересекаться они не могли никак. Где-то этих линий было больше, где-то меньше, они соединялись в яркосветящихся пульсирующих точках, и по ним непрестанно что-то перемещалось сплошным потоком, местами уплотненным, местами разреженным. Я долго разглядывала открывшуюся мне картинку, так что успела заметить, что она меняется, иногда медленно, иногда быстро. Линии перемещались, менялись местами и цветами, начинали пульсировать и светиться ярче или наоборот затухали. Как ни странно, от этого странного движения голова у меня не кружилась, все это скорее затягивало и вызывало желание наблюдать пристальнее, нежели закрыть глаза. Удивительно красивая и гармоничная картина, будто живая!

Неожиданно прямо перед моим лицом загорелась ярко-зеленая линия, и я увидела движущийся по ней, как по трубе, поток чего-то маленького. Я протянула к ней руку, линия загорелась ярче, будто поощряя. Одно прикосновение, и снова те же ощущения, что минуту назад от тостера. Я удивленно заозиралась. Я стояла в каком-то коридоре-трубе со стенами такого же цвета, как та линия, к которой я прикоснулась, а навстречу мне несся тот самый поток. Я вскрикнула, и поток тут же накрыл меня с головой, проходя через меня и оставляя ощущение легкого покалывания в кончиках пальцев и еще какое-то малопонятное чувство. Что-то похожее было, когда моя рука прошла сквозь Кая. Может, это все тоже Кай визуализировал? Может, шутить пытается? Мы с ним недавно на эту тему говорили.

— Кай! Хоть бы предупредил! — крикнула я, вертясь на месте. — Не очень удачная шутка, но зато очень красиво.

Тишина.

— Кай! — еще раз позвала я. — Ну, правда, не очень удачная шутка. Верни все как было. И, кстати, что это ты такое показал? Или сам придумал?

Снова тишина. Если бы это в самом деле был Кай, то он точно бы отозвался. Молчать в ответ на вопрос я его не учила, а сам он не умел. А, может, вирус?

— Кай! — крикнула я. — Черт побери! Да что это такое?!

Резкий рывок за что-то внутри меня, и из смазавшихся очертаний снова собралась кухня и обеспокоенное, хотя, скорее даже напуганное лицо Хати, которая непрерывно тормошила меня и что-то говорила. Впрочем, я не слышала, видела только движение губ. Тут кухня покачнулась и стала уплывать. Только не снова туда! А, нет, это я, видимо, упала, а Хати меня придержала и усадила на стул.

— Иштар! — я, наконец, услышала ее голос. — Иштар! Иштар! О, бесперебойная система, Иштар! Что с тобой? Очнись!

— Не знаю, — пробормотала я и, с силой тряхнув головой и чуть не упав со стула, схватилась за стол. — Не знаю, что это было.

— Хвала космическим ангелам, ты вернулась к нам! — Хати шумно выдохнула и рухнула на соседний стул. — Как же ты меня напугала! Я уже было подумала, что ты все-таки сошла с ума, или еще что похуже!

— А что я делала? — спросила я. Все удивительно быстро пришло в норму, не оставив после себя и следа, будто ничего и не было. Но я-то знаю, что было!

— В том-то и дело, что ничего! Ты просто стояла, взявшись за тостер, и ничего не делала, не двигалась, не отвечала, вообще не реагировала ни на что! Что с тобой было?

— Да-а... — протянула я. — Я не знаю. Я подошла к тостеру, хотела поджарить хлеб, и у меня резко закружилась голова и кухня исчезла. Сначала я видела что-то похожее на карту метрополитена, только объемную... или все же плоскую. Не знаю, в общем, это был какой-то чертеж с разноцветными линиями, которые то зажигались, то гасли, менялись местами и соединялись в узлы. По этим линиям что-то двигалось, как по трубам. Потом я дотронулась до зеленой линии и очутилась в таком же круглом зеленом коридоре, а там этот поток мчится мне навстречу. Я сначала подумала, что, может быть, это Кай пытается шутить. Но он не отозвался, а потом уже кухня вернулась, и я увидела тебя.

— Я ничего не делал, — неожиданно сказал кто-то справа. — Не было соответствующего указания.

— Но что тогда это было? — спросила я у Кая. — Что я такое видела? Куда попала?

— Пришел господин Мехис, — отрапортовал Кай.

— Пусти, — сказала Хати, обеспокоенно глядя на меня.

— Привет, девчонки. Я вам кое-что вкусненькое к чаю принес! — Радостный Мехис влетел в кухню полминуты спустя. — Что случилось?

Видимо, выглядели мы с Хати соответственно, ибо Мехис посерьезнел почти мгновенно.

— Иштар, — Хати указала на меня и замолчала, не зная, что сказать. — Она...

Я коротко пересказала то, что видела. Лицо Мехиса озадаченно вытянулось. Он посмотрел на Хати, та на него.

— Думаете, это все-таки признак сумасшествия? — спросила я.

— А как ты себя чувствуешь? — осторожно спросила Хати.

— Нормально. Так же, как и до того. Ничего не изменилось, — честно сказала я.

— А это кто? — Мехис неодобрительно покосился на Кая.

— Это Кай, — отмахнулась от него Хати, сосредоточив свое внимание на мне. Мехиса ответ не удовлетворил.

— Это домоправитель. Я создала ему визуальный интерфейс и кое-чему научила, — пояснила я.

— Что? — пораженно переспросил Мехис, уставившись на Кая. — Ничего себе домоправитель!

— Это еще не все, — Хати отвлеклась от меня. — Он много чего умеет! Например, мечтать!

На какое-то время они переключились на Кая, но, когда речь зашла о создателе предмета обсуждения, обо мне снова вспомнили. Но я в это время успела полностью в себе разобраться. Чувствовала я себя отлично, голова была ясной и соображала прекрасно. Знания никакие не исчезли, по крайней мере, пробелов в памяти я не обнаружила. Никаких голосов, навязчивых идей, паники, агрессии или апатии. Схожу ли я с ума или это что-то другое?

— Не, ребят, мне не кажется, что я схожу с ума. Честно. Это что-то другое. Может, все-таки, ваша система чего-то визуализировала? Может, это вирус? Ну, или, может, чем-то другим заболела, но это не безумие.

— Хм... опиши получше, что за чертеж ты видела, — попросила Хати.

— Да это не чертеж. Я не знаю, что это. Это что-то одновременно и плоское, и объемное. Да еще и светится, и меняется!

Хати с Мехисом переглянулись. На лицах у обоих было написан священный ужас, медленно сменяющийся невероятным удивлением.

— Мы подумали об одном и том же? — спросила Хати у Мехиса.

— Рассуждения о невидимом? — предположил Мехис.

— Ага, — медленно кивнула Хати. — Но не только они. У профессора Даяля было много книг о...

— О ком? — спросила я, когда Хати не закончила.

— Об одаренных людях, — она смотрела на меня, будто видела в первый раз.

— "Если вам кажется, что у вас проявился талант одаренного, то самый простой способ это проверить..." — начал Мехис и осекся.

— "Сунуть руку в специальное поле, которое может создать любая система", — закончила за него Хати. — Если человек одарен, то его рука будет светиться. Кай, создай диагностическое поле.

— Разархивация данных, — отрапортовал Кай.

— Как же давно нам не нужно было это поле... — благоговейно сказала Хати, неотрывно смотревшая на меня. Если кто-то из нас и был похож на умалишенного, то это была однозначно не я.

— Готово, — спокойно сказал Кай. Вот кому фиолетово все, что не оранжево. — Куда подать?

— Сюда, просто создай его, и все. Создай так, чтобы Иштар могла сунуть туда руку.

— Куда? Я не буду!

— В этом нет ничего страшного! Это не больно! Если ты одаренная, то поле вокруг твой руки будет светиться, если нет, то ничего не произойдет. Ты... ты не представляешь! Иштар! Ну... Просто сунь туда руку, и все. Это совсем не сложно и... Иштар, пожалуйста. Сделай это!

— Но что за одаренные?

— Мы все тебе объясним! Но сначала проверь...

— Хорошо, давайте ваше поле! — сдалась я.

Кай подошел ко мне, сложил кисти рук ладонями друг к другу и развел в стороны. Между ними явно что-то появилось, я это чувствовала, но ничего не видела.

"...Если вам кажется, что у вас проявился талант одаренного..."

Что за одаренные? И чем одарены? Я пожала плечами в ответ на свои мысли и сунула руку между руками Кая. По ее контуру немедленно зародилось голубоватое сияние, которое через пару мгновений охватило все кисть.

— Светится, — констатировала факт я. — Значит, я одаренная. Только чем?

— Мех... Мех! — воскликнула Хати. — Ты это тоже видишь? Ведь видишь?

— Да, кажется, вижу... Она одаренная. Хати, ты понимаешь, что это...

— О-о да-а! ДА! Мех, она одаренная! — Хати счастливо рассмеялась и порывисто обняла Мехиса.

— Погодите, одаренная? Это вы о тех людях, которые отлично разбирались в компьютерах? О людях, которые наделены особым талантом, разбираться в процессах, происходящих в системах? — начала понимать я.

— Да! — Хати рванула ко мне и тоже обняла. — Да, Иштар! Ты одаренная! Ты сциентик! Человек, способный проникать в механизмы техники, устройства и системы! Ты видишь их изнутри! Ты дотронулась до тостера и попала в его систему. То, что ты видела, описывается в книгах Даяля. Он был одаренным и рассказывал другим, что это такое и как определить способности к сциентизму. Там все описывается так же, как сказала ты. Подсвеченная плоско-объемная перспектива, меняющаяся во времени и пространстве. Так устроены простейшие устройства, к которым хлебопечка и относится. Сциентик... Иштар, ты... ты просто представить себе не можешь, как это хорошо, замечательно! Одаренные люди считаются вымершими около века, и тут ты, путешественница, девушка из прошлого, обладаешь этим редким и поистине бесценным даром. Особенно в наше время! Выходит, не зря мы ищем помощь в прошлом!

Такой радостной я не видела Хати никогда. Такое ощущение, что моя одаренность стала самым важным и счастливым событием во всей ее жизни. Хотя... если одаренные люди у них ассоциируется с прогрессом в науке, с выходом ее из кризиса, то, пожалуй, есть чему порадоваться, но...

— Но как такое возможно? — растерянно спросила я, разглядывая свою светящуюся руку.

— Не знаю! — смеялась Хати. — Одаренные были в человечестве всегда, но только с появлением техники определенного уровня совершенства их талант раскрылся. Нам невероятно повезло, что тебя затянуло в дверь!

Стало быть, я одаренная. Как-то слишком спокойно я эту информацию восприняла. Кажется, я разучилась удивляться. Со всеми странностями будущего, я уже привыкла, что здесь все не так, и меня уже ничем не удивить. Я одаренная, я могу проникать в системы и устройства, и никаких эмоций. Как будто, так и надо! С другой стороны, так даже и лучше, меньше волнений и переживаний. Да ну, выдумки все. Ну, какая из меня одаренная?