Живая кукла

— Тогда что же делать? Зачем ты их привёл?

— Мне нужно было доставить детали для машины. Сам бы я не донёс.

— А как с ними быть?

— Посмотрим. Утро вечера мудреней.

На утро Митяя рядом не оказалось. Я прошлась по комнатам, оделась, умылась, увидела себя в зеркале. Без волос выглядела как-то грустно.

— Митяй! — позвала я.

— Насть, я наверху, — отозвался он. Я выдохнула облегчённо. А выбравшись из квартиры, не увидела его.

— Митяй!

— Здесь я!

Я пошла на голос. И нашла его в яме. Он возился с какой-то громадной машиной.

— Поможешь?

— Да, конечно!

И я бросилась с горы, съехав на пузе.

— А говоришь, что выросла, — хмыкнул он.

Мне вручили принесённую вчера деталь и заставили держать. Тяжко... Но я взрослая, поэтому жалоб от меня не дождётся!

В конце концов я не выдержала и попросила повертеть, как он это делает.

А что — и любопытство проявила, и желание помочь, и не призналась, что не могу держать!

Но крутить оказалось не легче. И я потрудилась совсем мало времени.

— Устала?

— Да.

— Почему не скажешь?

— Я — большая!

— Какие заморочки! — вздохнул он. — Приготовишь поесть?

Я смутилась. Не умею ведь готовить.

— Я вчера ведь показывал. Ты внимательно следила, как я готовил.

— Да, но...

— Ты справишься, большая ведь!

И я, улыбнувшись, побежала готовить кашу.

Каша вышла несолёной и чуть недоваренной. Но вцелом, съедобной. Я наложила часть мужу, а остальную оставила на плите, выключив её. Бросать плиту включённой, без присмотра муж запретил, ещё когда ба я была дома.

Теперь это — мой дом? А как тот называть, в котором выросла?

— Насть! — позвал муж.

— Иду!

Я помчалась к мужу, стараясь не рассыпать.

Муж скривился.

— Плохо?

— Для первого раза сносно.

Обидно!

— Сама поела?

— Нет.

— Так, давай договоримся, что ты ешь, пока готовишь. И не зовёшь других, пока не поешь.

— Но... Мы всегда ели вместе.

Я искала еду, приносила домой, и лишь потом всё в равных долях делилось между членами моей семьи.

— Если у нас всё получится, то просто сесть и отдохнуть у нас не выйдет. Поэтому ешь сразу. И как обстановка будет — тоже неизвестно. Поэтому я должен быть уверен, что ты не осталась голодной. Иди и поешь, потом приходи.

— Хорошо.

Я убежала, а когда вернулась, Митяй уже поел.

— Я почти закончил с машиной, но понадобится твоя помощь. И запомни вот что. Дорогу сюда ты никому не показываешь. Если мы не одни, то сюда не идём. Поняла?

— Д-да.

Я помогла ему с машиной, потом сбегала помыла посуду, а муж тем временем запустил машину.

И когда я прибежала, он обнял меня и закружил.

— Митяй... — выдохнула я, потрясённая таким отношением. Хотелось смеяться вместе с ним. И на душе так легко оказалось.

— Настёна, давай отъедем подальше, чтобы не привлекать внимание и немного расчистим. — Неси кашу и поехали!

— Хорошо, Митяй!

Вскоре мы уже ехали и создавали за собой реки чёрной жидкости вперемешку с другим мусором и твёрдых отходов.

— Это такая очистка? — спросила я.

— Не очистка, а переработка.

— Но, тут же теперь жить нельзя!

— А раньше было можно? Не беспокойся, кровь земли уйдёт обратно в землю.

— Кровь земли?

— Да, весь этот пластик сделан из нефти, которую находили под землёй. А это кровь нашей планеты. Планета почти мертва, нельзя допустить её смерти, ведь это — наш дом. Другого у нас нет.

Я кивнула.

Когда мы выпустили мужчин моего племени, они, было, бросились на мужа, но потом, увидев его на машине и меня с кастрюлей в руках, успокоились.

— Завтракаем и едем к вам домой.

— А еду?

— Вот, позавтракаете.

— А нашим семьям?

— Насть, глянь, что у нас в левом секторе?

Я не поняла.

Пришлось мужу показывать, как открывается крышка левого сектора машины, что внутри.

— Что это? — спросила, глядя на бело-серую жижу.

— Это органика, которую можно в еду переработать.

— Но... Как это есть? — я скривилась.

— Надо собрать синтезатор пищи.

— Синтезатор?

— Я его придумал много лет назад, ещё помладше тебя был. Но детали надо раздобыть.

— Что такое синтезатор?

— Он собирает пищу из органики и неорганики, — вот так пояснение. Ещё бы понять, что оно значит. — Нормальную пищу, а не ту, что вы едите.

Нормальная пища? Звучит неплохо. Я согласна на такую, как едим у Митяя в консервах.

Вздохнула.

— Ну так что? — позади нас появился верзила дядя Ваня.

— Еда будет, — захлопнул крышку отсека Митяй. — Но надо будет собрать синтезатор пищи. Пока могу предложить лишь двадцать консервов.

— Это всё, что есть? — разочарованно бросил дядя Ваня.

— Да. Мне хватило бы ещё дней на двадцать. А вам на столько не хватит.

— Показывай, что у тебя ещё есть! — приказал он, закатывая рукава.

Что он собирается сделать? Я спряталась за спину мужа.

Муж напал первым. Я не заметила, что он сделал, протягивая руку, но дядя Ваня упал на колени.

— Кто следующий? — спокойно спросил Митяй.

— Что ты сделал?

— Оглушил. Хотите пострадать? — и он сделал шаг по направлению к дяде Васе.

— Н-нет, — тот попятился.

— Я свою часть договора выполнил. И сделаю для вас то, что вы сами не могли сделать. Но не позволю никому мне угрожать или моей семье. Поняли? — ещё шаг и мужики оступились и упали.

— Д-да... — как-то жалобно бросили они. А дядя Ваня очухался и встал.

— Мир? — протянул руку Митяю.

А Митяй дал в ответ правую руку. Вот только я уже заметила, что ведущая у него левая рука.

Дядя Ваня сжал её, и сильно. В глазах плескалось превосходство.

Рука Митяя уже посинела, а дядя Ваня всё не отпускал. Но муж казался обычным. Неужели ему не больно? Наконец дядя Ваня отпустил руку мужа. Я прижалась к его левой руке, стараясь выразить свою поддержку.

— Залезайте на машину сверху, поехали к вашим! Я сейчас принесу остатки еды.

Мужики спорить не стали, а Митяй ушёл туда, где ночевали мужики. На этот раз меня оставил. Уверен, что меня не обидят? Я их не боялась, но их поведение было непонятно. С чужаками мы раньше не сталкивались. Да и старались избегать таких встреч. Внутри же нашего племени жили дружно.

— Настька, что ты в нём нашла? — крикнул дядя Ваня, когда мы остались одни.

— Он умный!

— И что? Чем тебе мой брат не угодил?

Это он о Стеньке?

— И чистоплотный.

— Так он, небось, из купольных. Ишь, какой ухоженный!

— Нет! — я не желала в это верить. Купольных мы терпеть не могли. Это они были виноваты в том, как мы живём. Отгородились своим куполом, а нас засыпали своим мусором!

— Вот увидите, он нам поможет! И не только нам!

— Кому ж ещё? Неужто купольным?

— При чём здесь купольные?

— А при том. Нечисто тут. С чего ему помогать нам?

— А он и не помогает!

Тут дядя Ваня спрыгнул с машины и оказался рядом со мною.

— Выкладывай!

— Я ничего не знаю.

— Не ври! Ты ж знаешь, ложь своим неприемлема!

Ложь? О чём он?

— Митяй хороший! И очистит планету! А вы ему поможете в этом. Вам ведь тоже надоело так жить!

Дядя Ваня усмехнулся.

— Не доживём мы до этого времени. И ты не доживёшь!

— Зато дети наши доживут!

— Дети? — он рассмеялся. — Ну-ну! Что он только в тебе нашёл?..

— Стенька что-то ж находил...

— Кожа да кости. Девок мало, вот и согласен я был на тебя. Ты сообразительная девка.

— Отстаньте от меня! Я уже замужем!

— Эх ты... — бросил дядя Ваня, и хотел меня похлопать по плечу, а тут объявился муж. И несостоявшегося свёкра перехватил.

— Она — моя жена. Тронете её — будете иметь дело со мной, — тихо предупредил Митяй. А у меня холодок пробежался по спине от его слов.

— Да кому она нужна! Ни рожей, ни кожей не вышла!

А в следующий миг дядя Ваня упал, опять на колени.

— Я предупредил!

Мне так приятно стало, что Митяй за меня заступился. И я повисла у него на шее.

— Поехали, милый!

— Поехали! — согласился он, запрыгивая на машину и подавая мне руку.

Ехали с мужем в кабине, а мужики — снаружи. Ехали всяко быстрее пешего хода. А потому вскоре добрались до моего бывшего дома.

Нас вышли встречать. Муж велел мне сварить народу кашу, а сам отправился с мужиками к разобранным мусорным кучам. Жизнь закипела!

Глава 13

Утром чувствовала себя ужасно. Разбитой какой-то. Еле разлепила глаза. А ещё мёрзла. Из постели вылезать не хотелось.

— Я пошёл, — молвил Мишка, выходя из гардеробной в деловом костюме.

— Куда ты?

— На работу.

— Ты даже в воскресенье работаешь?

— Да.

— Что же у вас выходных совсем нет?

— Есть. Во вторник и пятницу.

Я закуталась ещё больше.

— Что-то мне вид твой не нравится. Давай Макса позову?

— Не надо... Да и доступ ты ж никому не даёшь.

— Это — важнее доступа.

— Миш, тогда возьми меня с собой. Макс ведь тоже работает.

— Да.

Он вздохнул.

— Ладно, собирайся. Возьму тебя с собой.

Я кое-как соскребла себя с постели. Быстро умылась, оделась и причёсывалась уже на ходу. Пока бегала, немного пришла в себя.

— А завтрак?

— Некогда. Ты ведь торопишься.

— Я нарвал тебе морковки и вишен. Съешь по дороге.

— Благодарю, Миш. Ты такой заботливый!

Он ничего не сказал. Просто подхватил меня под руку и потянул к лифту.

В лифте я оставила расчёску в специальном контейнере, и тогда уже вышла.

Такси казалось обычным, за исключением одной детали, о которой узнала уже внутри. Полёт осуществлялся на машине с затонированными с обеих сторон стёклами, ну или пластиком. И рассмотреть, куда мы едем, не удалось.

— А это нормально? — тихо спросила Мишку.

Он бросил взор в том направлении, куда и я, пожал плечами. Мол, не знаю, о чём ты. Приставать с разговорами не стала. Да и сидели мы на расстоянии друг от друга. И вообще, любовник казался холодным и безразличным. Благо, в лифте предупредил, что это всё игра. Он меня использует лишь чтобы оплодотворить. Я тогда сразу решила уточнить, а как на самом деле. А он в ответ просто нежно прикоснулся. Понимаю, что это говорит о чём-то большем, чем желание тела, но что он чувствует ко мне — откуда мне знать. У мужчин вообще любовь и секс не обязательно одно и то же. Впрочем, и у женщин так же. Тогда что? Но выпрашивать признание я не собиралась.

Но раз так, я тоже предупредила Мишку, что буду заигрывать с Максом. Мишка лишь сжал кулак.

— Я тебе верю, — выдавил из себя он. И оставшийся путь мы молчали, пока я вот не спросила про затонированные стёкла.

— Куда мне отвезти куклу? — спросил робот-водитель.

Откуда он узнал, что я кукла? Неужто по чипу? Но тогда выходит, что во всех сетевых магазинах, на всех кружках администрация знала, кто производит оплату. Разве что Вад платил за меня... Или нет?

— Она идёт со мной! — сказал спокойно Мишка. Нет, это был холодный Михаил Воробьёв.

— А допуск в правительство для неё получили?

— Да, получил, — безразлично ответил хозяин. — Спасибо, ВМ-2.

Хотелось спросить, о чём робот говорил, но не стала. Вряд ли Мишка ответит. Хотя... А что я теряю? Я ведь кукла самообучающаяся? Вад дал мне установку: саморазвиваться, познавать мир. А как я буду что-то узнавать, если не задаю вопросы?

Похоже, мы находились на земле, а не где-то в воздухе. И вошли в светящуюся разными цветами арку, ведущую в красивую свечку-многоэтажку, но небоскрёбом назвать я бы её не решилась. Зашли в лифт, а вот там, когда Михаил нажал на кнопку домика, лифт закрылся и никуда не поехал. Вылезла из стены иголка и уколола хозяина, а затем меня. Я старалась удержать себя от возмущения, ведь наша кровь могла быть несовместима по резусу. В душе нарастало раздражение. Особенно на Мишку, который просто тупо выполняет предписания, не заботясь обо всём остальном. Затем проверили его сетчатку, после чего лифт пришёл в движение. Только не вверх, а вниз поехал. Спрашивать что-либо расхотелось. Понимала, что мы под наблюдением.

— Зачем вы взяли меня сюда? — да, на "вы", а что? Он ведь чужой. А то, что мы вместе, так не значит, что он не воспользовался командой "возбудиться". Тогда он ведь не насильник.

— Совет давно хотел на тебя взглянуть. Да и тесты тебе не проводили.

— Тесты? Что за тесты? — я не понимала, о чём он.

— Общая проверка самочувствия. Ты ведь помнишь о своей миссии. Ты должна быть здорова.

— А могу быть больна?

— Твой геном может быть повреждён, ведь образец был взят уже у больной особи.

Больной? О чём он?

— Что за особь?

— Женщина, находившаяся при смерти.

— И от чего умерла эта особь? — равнодушно спросила я, стараясь подавить все вспыхнувшие чувства.

— От старости.

— Но старость — не болезнь.

— Болезнь. Но помимо старости там уже отказывали почти все органы.

Раз уж о старости заговорили, то имею я право узнать, интересующий меня вопрос:

— А как быстро буду стареть я?

— Не знаю. Я не биолог. Пусть тебя осмотрит специалист.

Когда же лифт открылся, я увидела Макса.

— Макс! — завизжала радостно, не сумев сдержать своих чувств, и повисла у него на шее.

Макс строго посмотрел на меня и прошептал на ухо:

— Я тоже рад тебя видеть... — он не договорил, замер, будто что-то отвлекло. И развернул меня. И что же я не должна видеть?

Я отстранилась, осматриваясь по сторонам и застыла. Сердце застучало в ушах набатом. Как же так? Он же умер. Или нет?

Сглотнула, чтобы смочить пересохшее горло. Да, сейчас он выглядел иначе. Без усов и бороды, с короткой стрижкой, выглядит ещё моложе, чем тогда... Но это был он! Митяй... Что-то внутри затрепетало. А вот чувств своих понять не могла. Рада его видеть или нет?

— Уведи меня отсюда, — прошептала Максу, с трудом отводя взгляд. Митяй меня заметил. Вон, как глядел! С любопытством и чем-то ещё. Даже разговаривать с каким-то молодым представительным мужчиной перестал. Да и сам выглядел как Мишка, в деловом костюме.

Мишка! Я повернулась к своему мужчине, но он не глядел. Разговаривал, в полоборота ко мне, с ещё одним человеком. Весь его вид будто говорил, что он только что отвернулся, увидев, как я смотрю не на него. Какие чувства отразились на моём лице?

Сердце болезненно сжалось. Его обиду будто свою ощущала, хотя по виду его и не скажешь. А на глаза уже слёзы навернулись.

Макс взял инициативу на себя и уже вёл меня в другую сторону, пока я провожала взглядом Мишку.

— Как это понимать? Ты ведь сказал, что его уже нет? — сказала Максу, когда за нами закрылась дверь его машины-лаборатории. И даже не факт того, что сам Митяй жив, а скорее обман Макса задел.

— Я не знаю. Сам его на днях встретил. Он меня, скорее всего, не помнит. Я ж дитём был. А потом меня под купол забрали...

— Макс? Но как? Откуда ты взял, что его уже нет?

— Ты так сказала. До того, как... — он не договорил. Замолчал, опомнившись, что сболтнул лишнего.

— До того, как умерла?