Туман.Похититель душ(общий файл) 2 часть

Втиснувшийся за ним голос короля, то есть мальчик на побегушках, когда надо срочно позвать к себе кого либо, тут же вступил в разговор:

— Его Величество призывает к себе своего сына, для обсуждения некоторых вопросов.

Гм, это было что-то новенькое. До сих пор не было таких ситуаций, чтобы я неотложно понадобился папА. Надо попробовать покапризничать и узнать, то ли это блажь, то ли что-то серьёзное.

— Передайте Его Величеству, что я незамедлительно приду, только переоденусь в подобающую одежду, — проговорил я выходя из библиотеки.

В коридоре меня встречали Мауни с Хантом, встревоженные до нельзя, и пять человек королевской гвардии.

— Никак нет, — голос был непреклонен. — Его Величество выразил желание пообщаться с Вами незамедлительно.

Бодаться смысла не было, к тому же это унизительно, когда официального наследника престола волокут за собой.

— Ну что ж, — я смирено наклонил голову. — Желание Его Величества закон для всех его подданных, в том числе и для сыновей.

Сделав знак своим дворянам подойти, я неспешно пошёл по коридору за голосом, негромко переговариваясь и делая вид, что вооружённый эскорт позади, меня совсем не беспокоит. Пройдя широкими коридорами к месту встречи я попытался немного ослабить гнев Его Величества, а в том, что это будет гнев или ещё какая неприятность — я не сомневался.

— Я думаю мои друзья могут мне составить компанию, — насколько мог любезно обратился я к голосу, пытаясь пропустить их вперёд.

— Его величество передал, что разговор должен пройти наедине, — голос был непреклонен и двери закрылись перед моими друзьями, оставив меня одного.

* * *

Одетый, так сказать, и на войну и на пир, я слонялся по большой приёмной, удивительно пустой в это время. Впустив меня внутрь и закрыв за мной двери, распорядитель попросил немного подождать, пока Его Величество освободиться.

— Вот стану королём. Тогда посмотрим, как ты запоёшь, — привычно подумал я.

Делать было нечего, не разговаривать же с изображающими статуи гвардейцами, да они бы и не ответили. От нечего делать, я начал бродить по залу, рассматривая висящие на стенах картины, надо ли говорить, что мне не часто приходилось здесь бывать, поэтому вскоре я сделал для себя открытие, что на всех полотнах запечатлены знаменательные события и монархи, при которых это происходило. Так на одном из больших полотен, занимающих весь простенок между окнами, изображался суровый мужчина за столом, на котором были свалены в полном беспорядке свитки, стопки книг, а в руках он держал явно узнаваемую бумажку, основу для института ненаследного герцогства, на что я и сделал ставку. Ещё где-то с полчаса я бездумно бродил по комнате — это было уже просто невежливо, выдернуть меня из библиотеки, приволочь сюда и забыть, словно ненужную вещь. Так что ничего не оставалось, кроме как ходить и смотреть. Ещё одно, на этот раз батальное, полотно, привлекло моё внимание. Сама картина не была чем-то чрезвычайно интересным: схематично вырисованные фигуры, грубые мазки, раззявленные беззубые рты. Однако она очень точно передавала настроение художника. Картина запечатлела прорыв объединённой светлой армии в город последнего шанса, осаждённый тёмными войсками. Чего здесь было хорошо, так это тем, что не приходилось заморачиваться выбором врага. Есть тёмные и есть светлые и ты либо с нами, либо против нас. Другое дело сейчас, среди светлых постоянно идёт какая-то грызня, за тёмных не скажу — не знаю. Зато в чём я уверен, так это в том, что всем повезло, что появились тёмные, и если бы их не было, то их следовало бы придумать; поскольку в отсутствии внешнего врага все эти союзники передрались бы моментально. Ну сами посудите, гномам абсолютно насрать на верхних, но они до смерти нам завидуют за нашу возможность бесконтрольного воспроизводства. Люди, это вообще отдельная песня, завидуют и ненавидят гномов, за их мастерство, силу и богатство; эльфов не любят за красоту и практическое бессмертие. Попутно успевают враждовать со своим же людским племенем, хорезмцами. Магов — терпят и используют. Эльфы — это вообще песня, они тупо презирают всех.

И это только то, что лежит на поверхности и, так сказать, основные расы — я не учитывал полутонов и, как сказали бы у меня, "проблем малых народностей". Вот и скажите, могут ли столь разные существа быть союзниками? Впрочем вопрос риторический и ответа не требует. Орки появились как никогда вовремя и сразу же стали вселенским пугалом для цивилизованных светлых. Я на их месте молился бы на Тёмного Властелина, так ещё пару десяток веков и такой порядок станет обыденным и привычным.

Впрочем я не о том, а о картине. Так вот мешанина из тел прорывающихся внутрь города и тёмные, мешающие им в этом. Не знаю за орков, никогда не видел, но художник изобразил их мощными и тупыми машинами смерти, опасными, но не вызывающими тревоги. Гномы были хороши со здоровенными плечами в кольчугах и огромными секирами, воинственно сверкающ и глазами из под шлемов. Позади виднелись закутанные в плащи фигуры эльфийских лучников, со своими знаменитыми огромными ростовыми луками, с которым так наверняка неудобно пробираться через густые заросли. Но целью композиции была закованная в броню людская колона рыцарей, возглавлял которую огромный Чёрный рыцарь в белом плаще с чёрным же крестом, мне почему то при взгляде на него слышалось лязганье траков танковой колонны. Вот у него единственного лицо было выписано очень хорошо, лицо моего далёкого предка, первого среди равных. С грацией шашлычника, нанизающего мясо на шампур, протыкающего толстую змеюку, похожую на сардельку. Георгий Победоносец да и только!

В общем и целом картина потрясала и не обращайте внимание на мой стёб, это осталась привычка из моего первого мира, где чтобы быть таким как все, стало стыдно показывать искренние чувства, а стало правильным обсирать всё то хорошее, что ещё осталось в нашей жизни.

* * *

Мои экзерсисы прервал звук открывающейся двери. Гвардейцы выпрямились ещё сильнее, хотя сильнее уже казалось невозможно. Так как я стоял немного в стороне, ближе к камину, то вышедшие из комнаты двое меня не заметили.

— Мой король, — прощаясь, склонил голову человек, в котором я узнал двенадцатого герцога.

Король успокаивающим жестом положил тому на плечо руку и мягко ответил:

— Успокойтесь, мой друг. Я сам отец и прекрасно понимаю ваши чувства. Поверьте мне, я приложу все усилия, что разрешить сложившуюся ситуацию.

Проводив его до выходных дверей и дождавшись пока они за ним закроются, он направился обратно, громко скомандовав:

Этого ко мне в кабинет, — тем не менее не обращая на меня никакого внимания.

Таким злобным я его редко когда видывал.

Вас ждут, — склонил голову, моментально нарисовавшийся около меня Голос.

— Ты ничего не хочешь мне сказать, — вкрадчиво поинтересовался у меня папА.

Я пожал плечами, твёрдо рассчитывая дождаться любых обвинений, чтобы знать, от чего идти в отказ. Чай не мальчик, на такие уловки не введусь, а чистосердечное пусть лох пишет. Это не пресс, это разговор по душам, так что... подождём.

Отец расценил моё движение совершенно правильно. Бездумно наблюдая за моей покачивающейся ногой, он начал воспитательный процесс:

— Знаешь, когда ты был неадекватен, от тебя было гораздо меньше проблем, чем сейчас.

Я ещё раз пожал плечами, но он не обратил на это никакого внимании, продолжая словно рассказывать себе, нарочито исключая меня из разговора. Он рассказал о том, что я по его мнению представляю из себя, что мой брат будет гораздо лучшим королём чем я, на что я имел неосторожность заметить, что я так не считаю.

Тут он сорвался на крик, причём орал долго и самозабвенно. Рожа красная, глаза выпучены, слюна брызжет — я даже испугался, что его сейчас хватит апокалипсический удар. Пришлось подрываться с места, бросаться ему в ноги и виниться, тоже орать в ответ, что я люблю её, что мне насрать на все короны мира, лишь бы быть со своей ненаглядной! А хоть бы я и врал?! Зато от чистого сердца. И только после этого мы спокойно поговорили, причём главным вопросом было — готов ли отказаться от короны в пользу младшего брата, на что я естесвенно отвечал утвердительно. Мне только было интересно, неужели он сам не понимает, что даже если я откажусь, то в покое меня не оставят. Нельзя же быть таким тупым. Но ему я этого не сказал. Наконец он вызвал того самого который ходил за мной и продиктовал ему указ, о подготовке свадьбы своего старшего сына и дочери двенадцатого лорда, обозначив сроки в течении месяца, пробормотав:

Раз уж всё так далеко зашло...

Судя по всему, он прекрасно понимал все сложности, последующие за этим. Затаив дыхание я наблюдал — сейчас решалась моя судьба. Его величество тяжело вздохнул и ещё раз подвёл перо к бумаге, потом решившись резко подписался, разбрызгивая мельчайшие капельки чернил. Потом аккуратно посыпал сверху песком, и сдунул его на пол.

— Почему то мне кажется, что я ещё пожалею.

И он посмотрел на меня, на то с каким волнением я наблюдая за его действиями. Лицо его смягчилось

— Видимо ты действительно её любишь

— Ещё бы, — подумалось мне. — Фактически я только что получил не помилование, нет. Крохотный шанс, изменить всё в нужную сторону.

И ещё, когда шёл к выходу, меня кольнула жалость, внезапно я остро почувствовал, что поддавшись эмоциям и подписав разрешение, король показал, что он сдал.

— Акелла промахнулся, — пробормотал я в задумчивости и отправился готовиться к свадьбе.

4

Так вот, всё таки начну и про свадьбу. Договорились не откладывать надолго, поскольку эта дура не скрываясь, рассказывала о нас любому, кто догадается спросить. Сами понимаете, что посетителей в их доме резко прибавилось. Слухи ходили самые разные, но самые распространённые были слеплены нами.

Застукавший нас отец невесты со своим близким другом (хотя откуда у такого близкий друг?) долго орал и тряс кулаками на свою дочь, а потом побежал к королю. Мой папА был настолько любезен, что предложил своему двенадцатому герцогу наказать меня, казнив, что вызвало некоторые затруднения в решении судьбы его дочери. Однако природная сметка и привычка убеждать короля помогли герцогу. Зарядив целую речь, он вывалил на его величество кучу информации, итогом которой являлась следующая мысль: раз уж этот подлец обесчестил его дочь (клянусь здоровьем своего младшего королевского брата — этого не было!), то пусть жениться, для того чтобы не позорить девочку, а потом можно и казнить. Король был в затруднении, но согласие дал.

Вот такое гуано муссировали все сплетники в округе. Представляю, как мой братец кусал себе локти. Он сам, разумеется, был помолвлен, причём не с местной девицей, а с принцессой небольшого Королевства, достаточно богатого и необходимого нам. Дело в том, что там были рудники, а у нас было продовольствие, вот и решили умные дядьки сделать доброе дело для подданных, не спрашивая своих детей. Другое дело, что свадьба его должна была состояться только через пару лет, когда эта дикая коза, ну горянка, вступит в почти детородный возраст, то бишь ей хотя бы двенадцать исполнится. Пока же она была здесь на помолвке, что позволило братцу красоваться окольцованным. Я же сейчас одним прыжком не то что догнал, а уже и обогнал его. Тут поневоле губы покусаешь.

Подготовка к свадьбе велась быстро и решительно, по военному — никаких отсрочек. Нужные люди оповещены и должны прибыть вовремя. Вкратце регламент был таков: минимум за три дня меня с моей невестой сажали натурально на хлеб и воду, ну это так говориться, а на самом деле просто на постную пищу. Кстати, знали бы вы какую постную пищу умудряются делать на Королевской кухне, ей богу постоянно бы постился. Так вот, надо было поститься и присутствовать на службах, посвящённых такому знаменательному событию. Через три дня, необходимо было исповедоваться во всех своих грехах, чтобы к венцу идти очистившимся.

Исповедь проходила в тёплой и дружественной обстановке, тому самому священнику, с которым мы так хорошо поговорили о роли церкви в современном обществе и преференциях, могущих пролиться на неё золотым дождём, в случае моей поддержки. Получив заверения в полном расположении церкви, я даже не стал радоваться, поскольку точно знал, что мой брат получил такие же заверения. Дело в том, что в правящей верхушке постепенно назревал раскол. Если раньше он не был ярко выраженным, в связи с тем, что наследник был определён, то теперь, с появлением многополярной системы, возник второй центр кристаллизации — я. И многие из тех, кому нечего было ловить с моим братом, автоматически качнулись в мою сторону, как говориться6 враг моего врага — мой друг. Вот так и я совершенно неожиданно стал другом для достаточного количества людей. Вернее даже не я, а мой будущий тесть, меня по прежнему никто не брал в расчёт. Пожалуй, это меня устраивало. Церковь, как и всё остальное около властное сообщество, не осталась равнодушной, и если победа моего братца была очевидной и многого с него не возьмёшь, то в моём случае возникали варианты. Естественно, что ты рассчитываешь на бОльшие благодарности, если ощутимо помог ближнему своему, чем тому, который и так был уверен в победе. Но верная своим заветам, она не стала складывать все яйца в одну корзину: часть из церковников помогала мне, а вторая часть добросовестно стучала на первую и меня брату, создавая видимость помощи.

Так вот, исповедовавшись, я был готов к венчанию. Если кто хоть раз видел сие действо, то оно ничуть не изменилось, только декорации и реквизит у нас побогаче, да народу побольше. Я держался очень хорошо. Где нужно вставал, где нужно садился, где нужно наклонял голову и всё это с приличной физиономией. Больше всего меня утешало то, что мой братец был вынужден присутствовать на церемонии и как младший подвести ко мне лошадь с невестой. Когда он это проделал, то я позволил себе торжествующе взглянуть на него. Ой не надо этого было делать, если бы я собрался порешать дело миром, то он точно бы не согласился. Не знаю почему, но ненавидел он меня от всей души. Хотя вру — знаю. Он ненавидел меня за то, что я родился первым, это раз. Второе — за то, что я посмел выздороветь после столь неоднозначных методов лечения. И третье! Хотя ему и первых двух хватало.

Теперь мне оставалось только самому привести лошадь с невестой к дверям Храма, оставив всю остальную свиту в отдалении. Это вроде бы должно свидетельствовать о моём смирении и единении с остальным народом. Да! Совсем забыл сказать, Алиса была счастлива, ну и хватит об этом. Так вот, я не торопясь волок обдолбанную лошадку к помосту, где меня дожидалось высшее духовенство и пара магов, должных перед самым заходом в храм ещё раз освидетельствовать меня.

Я поёжился: перед самым венчанием Альф пригласил меня на повторную проверку. Всё ничего, но мне почему то казалось, что он пытается замаскировать, а не проверить...

— Ваше Высочество, — Альф возник неожиданно, практически напугав меня.

— Что, — как можно приветливее обратился я к нему. — Опять какие-то проблемы?