Хрустальный город

— Сейчас, только расскажу тебе сначала про Светку, — ответил в Москве сестре Руслан и вдруг замертво упал...

Часть четвертая:

Жертва

Я был вчера в огромном городе,

Где совершенно нет людей,

И в каждом доме вместо окон,

Я видел только зеркала.

(Андрей Макаревич)

— 1 —

Олег Никифорович Филиронов сидел на стуле в палате реанимации. Светло зеленый линолеум и стены, выложенные крупными квадратами белоснежной кафельной плитки, создавали ощущения жуткого холода, и Олег Никифорович зябко ежился. Окно одиночной палаты занавешивали жалюзи, и сквозь них не проникал не только солнечный свет, но и обыденный уличный шум. Единственными звуками, наполнявшими палату, было жужжание приборов жизнеобеспечения и слабый писк системы мониторинга, доказывающей — его дочь была еще жива. Кома не сон, а последняя ступень на пути от жизни к смерти, независимо от того ведет он вверх или вниз. Людмилу нельзя было разбудить. Она не реагировала ни на свет, ни на голос, вообще на все происходящее вокруг. Даже лица дочери Олег Никифорович не мог толком разглядеть за маской аппарата искусственной вентиляции легких. Себя он чувствовал так, словно тоже был в коме. Дышал, ел, пил, а внутри себя ощущал вакуум. За какие-то десять лет жизни он приобрел, все о чем можно мечтать, но растерял то, ради чего стоило жить.

Завершались безумные девяностые годы двадцатого века, время накопления первичного капитала зарождающейся новой русской буржуазии. Время массового обнищания, разгула криминала, бесконечных девальваций и упоительного чувства свободы у тех, кого жизнь баловала успехом. Жизнь была на стороне молодых, смелых и сильных, а к таким себя и относил Филиронов. Возможность получить вещи, какие еще недавно получить было невозможно, кружила голову. Деньги, роскошь, заграница и женщины, множество красивых женщин, вешающихся тебе на шею.

Олег любил свою жену, но с ней стало скучно. Он шагнул в новую жизнь, а она, зациклившись на детях и быте, осталась в старой. Филиронов ценил дом, как надежную стену, за которой можно отдышаться перед очередным любовным приключением и разводиться не собирался, но жена его не хотела понимать. Во время очередной ссоры Олег бросил ей в лицо: 'Я буду жить с тобой, но любить буду другую'. Зря он это сказал. Жена психанула, схватила ключи от своей машины и выскочила из квартиры. Больше они не виделись. Через час ему позвонили, что жена попала в аварию. Не заметила красный цвет светофора. Это был удар судьбы ниже пояса. Олег прекрасно понимал, почему она не заметила красный цвет — слезы мешали. Филиронов остался один с близняшками, и что-то надломилось в нем. Пустоту от отсутствия жены не могли заменить ни кратковременные романчики, ни серьезные отношения с другой женщиной. Все свое время он теперь посвящал детям.

Мила всегда была его любимицей. Играя с ней, он и сам себя чувствовал ребенком. С Русланом было сложнее, но со временем все изменилось. Олег стал избегать дочери. Повзрослев, та стала слишком похожа на мать, и иногда Филиронову стало казаться: глазами дочери на него укоризненно смотрит с небес жена. От этого на душе становилось слишком тяжело и стыдно. С сыном же было все наоборот. С годами они стали лучше понимать друг друга. Руслан рос самоуверенным, в меру наглым и точно сознающим чего он хочет от жизни мальчиком. Таким же, каким был в его годы Олег, а на юношеские шалости можно было не обращать внимания. Они с годами пройдут.

И вот теперь уже больше ничего не имело значения, ни взгляды Милы, ни шалости Руслана. Если после гибели жены пустота окружила его на одну треть, то теперь вокруг ничего кроме нее не было.

Филиронов печально вздохнул. Пора было ехать в Управу Округа. Одно важное дело он за сегодня уже сделал, рассовав деньги по карманам врачей, медсестер и санитарок и тем, обеспечив уход за дочерью, теперь оставалось еще одно. Олег поднялся со стула, поцеловал холодную ладонь дочери и вышел из палаты. В коридоре на ходу он достал телефон и набрал номер.

— Капитан Дюков? Это Филиронов звонит. Как продвигается расследование? Вы разобрались в причинах трагедии моих детей? Нашли виноватого? Мне все равно несчастный это случай или нет. Должен был виноватый, и он обязан понести наказание. Вы меня поняли? Все.

— 2 —

— Я понял, Олег Никифорович, — капитан Дюков с силой положил телефонную трубку.

— Филиронов звонил. Крови жаждет, а где я ему возьму преступника, если преступления нет, — пожаловался он сидящему напротив Подшивленко, — Ты сам веришь в свои слова, майор?

Они сидели в кабинете капитана, и Петр пересказывал Дюкову все, что с ним произошло в последние дни. Подшивленко и сам не знал, хочет ли он убедить в истинности своих выводов собеседника или самого себя. В любом случае, он не мог это больше держать в себе. Боялся, сойдет с ума, если еще не сошел.

— Согласен, сильно отдает мистикой, но ведь совпадений слишком много. По словам Свиндича, Сергей Фирсанов убит выстрелом в голову, и выясняется, он умер от кровоизлияния в мозг. Свиндич говорит о Леве Пачецком и книге 'Дело о первой крови' и вот я еду к этому Леве и нахожу ту самую книге, а ее автор ни с того ни с сего умирает на моих глазах от разрыва сердца. Дальше — хуже. Начинаю читать и натыкаюсь на описание убийства Руслана Филиронова. Был я в ночном клубе, расспросил персонал, и они подтвердили ссору Сергея и Руслана, но чем она завершилась, не знают. Фирсанов, между прочим, занимался стрельбой, пневматический пистолет у него вполне мог быть, да и мать его говорила, что сын в то утро забегал домой и был явно не в себе.

— Майор, ты такую бурную деятельность развил, — усмехнулся Дюков.

— Не перебивай, дальше слушай. Сейчас — самое главное, Лилия Сандовски. В моем сне она президент компании 'Альтернативная реальность' и практически держит в руках всю власть в городе, а в Москве знаешь кто?

— Откуда? Это же ты у нас специалист по таинственным и ужасным старухам.

— Зря смеешься. Она действительно старуха и очень тяжело больна. Все как в книге, за исключением одной особенности. По уверениям врачей, у Лилии тяжелейшая форма рака и она не могла так долго продержаться, но до сих пор жива. Должна страдать от невыносимой боли, а вместо этого улыбается. С кровати не встает, постоянно спит, а во сне улыбается. Просыпается, только чтобы ее покормили. Понимаешь?

— Не понимаю.

— Ее здесь нет. Она живая и здоровая живет в своем городе иллюзий, а здесь осталось только ее тело. Это она убила Руслана и за это получила, все ей обещанное.

— Из пневматического пистолета?

— Да. Михалыч мне звонил. После вскрытия выяснилось, Руслан погиб от трех пулевых ранений и одно из них задело сердце.

— Давно Михалычу говорил — на пенсию пора. Дождался, пока старческий маразм не начался. Какие ранения, если входных отверстий нет?

— В том-то и дело.

— Петр, это ты уже совсем загнул. Ребенка, который, как написано в книге, этому демону, или кто он там, души поставляет, тоже знаешь?

— Знаю, — без энтузиазма согласился Петр. Впутывать в эту историю сына своего друга ему очень не хотелось, но сказав 'А' надо было говорить и 'Б'.

— Молодец, майор. Ты с Михалычем раскрыл заговор потусторонних сил против администрации нашего Округа. А от меня-то ты что хочешь?

Петр открыл старенький дипломат и достал из него две бутылки коньяка.

— Вот.

— Так с этого и надо было начинать, — довольно потер руки капитан. За потерянное на выслушивание бреда Подшивленко время это было хоть какой-то компенсацией.

— Ты меня неправильно понял. Демон забирает потерянные души. Души потерявших суть жизни людей: наркоманов, пьяниц и так далее в таком роде. Первый раз я попал в город Лилии Сандовски, выпив точно такой-же коньяк. Составь компанию. Если очутимся вдвоем в городе, значит я прав. Если я один без тебя, значит пора к психиатру, а если вообще ничего не произойдет, значит надо меньше пить.

— Только ради чистоты эксперимента. Наливай.

На это раз все произошло гораздо быстрее. Лишь только легкое опьянение охватило Петра, интерьер кабинета стал изменяться.

— 3 —

Свиндич не слишком надеялся на новую встречу с майором Подшивленко. Еще меньше он надеялся узнать от майора какую-либо важную информацию, но их встреча могла стать шансом снова выйти на след брата Милы и поэтому Саша, как и обещал, пришел в кафе 'Чебурек для всей семьи'.

На подсвеченной галогенными лампами вывеске перед входом в кафе был изображен радостный румяный чебурек, одной рукой обнимающий упитанного мальчика, другой немного растерянную маму мальчика. Чуть поодаль стоял и удивленно взирал на происходящее папа, коего обниматься не взяли. Надпись на вывеске гласила: 'Папа, мама, чебурек и я — дружная семья'. Сразу за входными дверьми Свиндич обнаружил героя вывески. Человек, в костюме чебурека, но уже не такой румяный и радостный, а с бледным помятым лицом, сидел за столиком с бокалом пиво и тупо смотрел на экран маленького переносного телевизора. Над головой человека висела табличка: 'Провожу детские праздники. Веселые конкурсы и викторины'. При виде Свиндича 'чебурек' оторвался от экрана и вопросительно кивнул в сторону таблички. Саша отрицательно покачал головой, и аниматор вернулся к своему занятию.

Интерьер кафе поражал яркостью красок: красные столы, ядовито — желтые стулья и бирюзовые стены, украшенные восточным орнаментом. В детском кафе подобная расцветка придала бы внутренней атмосфере ощущения радости, но в данном случае, когда зал был заполнен взрослыми мужчинами и небольшим количеством женщин, занимающихся в основном распитием спиртных напитков, скорее угнетала.

Подшивленко Саша заметил сразу, тот тоже заметил Свиндича и приветственно поднял руку.

— Знакомьтесь, это капитан Дюков. Мы с ним вместе работаем по делу о смерти Руслана Филиронова, — представил майор сидящего рядом с ним человека.

— Очень приятно. Александр Свиндич, — пожал Саша руку капитану и присел за столик, — Как ваши успехи, товарищ майор. Судя по тому, что вы здесь, на этот раз вы доверяете мне больше?

— Я проверил все сказанное вами и почти все подтвердилось. Вы просили найти 'Дело о первой крови', я нашел. Возьмите, — Петр протянул Свиндичу тоненькую книжечку, вид которой принял в городе прочитанный майором в Москве текст.

— Спасибо, — Саша жадно схватил книгу, — Я почитаю?

— Читайте. Она короткая. Я подожду.

— Тем более нам есть чем заняться, — Дюков показал на бутылку коньяка и тарелку с чебуреками перед собой.

Свиндич углубился в чтение.

Тем временем скучающий на входе человек в костюме чебурека продолжал сонно следить за происходящим на экране телевизора. Шел выпуск новостей, и ведущая снова повторяла уже не один раз прослушанную аниматором информацию.

— ...Александр Свиндич совершил побег из здания Управления Внутренних Дел. Приметы преступника...

Неожиданно перед глазами 'чебурека' предстало изображение, моментально прогнавшее сон.

— ...Как и обещали ранее, мы публикуем фотографию беглеца. Просьба всем кто знает о местоположении Александра Свиндича, позвонить по телефону...

Аниматор видел это лицо, причем, совсем недавно. Приподнявшись, он оглядел и увидел недалеко от линии раздачи свой будущее счастье, сидящее за столиком в окружение двух мужчин. Неограниченный безвозвратный одноразовый кредит 'есликабыки', обещанный Лилией Сандовски за указание места нахождения преступника автоматически делал из 'человека-чебурека' богатейшего человека города. 'От такого подарка судьбы глупо отказываться' — решил аниматор и неуклюже переваливаясь, метнулся к телефону около кассы.

— Теперь мне почти все ясно, — Свиндич захлопнул книгу.

— Счастливый вы человек, — иронично заметил Дюков, — Мне вот абсолютно ничего не понятно.

— Расскажите, — серьезно попросил Подшивленко.

— Пачецкий — ЛЕТОПИСЕЦ и все описанное им в книге произошло на самом деле. Лилия Сандовски — УБИЙЦА. Она убила сына Филиронова и этим дала возможность демону занять его тело, а за это получила все обещанное: вечную жизнь, красоту и всеобщее признание. Правда, лишь в этом иллюзорном мире. Ее муж, господин Сандовски, чьего лица никто в городе никогда не видел — ЗЛО в теле Руслана. ПАРОМЩИК, это тот ребенок, которого вы видели, Петр, перед тем, как впервые попали в город, а Сергей Фирсанов — СВИДЕТЕЛЬ. Он видел убийство и очень боялся. Ведь свидетели преступникам не нужны. Но потом прочел 'Дело о первой крови' и хотел рассказать о брате Людмиле Филироновой. Возможно, он понял то, что я пока понять не могу — кто ЖЕРТВА и какое ЗЕРКАЛО надо разбить, для прекращения кошмара. Пока ясно только одно, ЗЕРКАЛО — это кто-то из жителей города. Именно так их называет ЗЛО...

Свиндич еще что-то хотел сказать, но не успел. С удивительной скоростью кафе наполнилось омоновцами, и посетители оказались под дулами направленных на них автоматов. Вслед за бойцами в зал вошел полковник Сидорчук и, перекрикивая женский визг, объявил.

— Всем оставаться на местах. Проверка документов.

— Уходите. Господин Сандовски обещал убивать всех, с кем я буду встречаться. Быстрей же, — Свиндич толкнул Подшивленко в плечо.

— Майор, уводи его. Я прикрою, — Дюков выхватил пистолет.

Реакция на его действие последовала незамедлительно. Саша чудом успел вскочить и закрыть капитана от автоматной очереди. После выстрелов в кафе началась паника. Кто-то лег на пол, прикрывая руками голову, а кто-то наоборот вскочил на ноги и сломя голову кинулся к выходу.

— Меня убить невозможно. Бегите через кухню, — крикнул Свиндич.

В образовавшейся суматохе бойцы не рискнули продолжить огонь и беглецы без проблем добрались до подсобного помещения.

— Где выход? Выход где? — схватил за грудки капитан перепуганного мужчину в белом фартуке и колпаке. Тот махнул рукой в сторону прохода между плитами. Дюков устремился по нему, следом бежал Петр, последним Саша. В этот момент до кухни добралась и группа захвата. В пустом помещении бойцы уже не стеснялись, и в спину беглецам полетели пули, прошивая насквозь котлы. Кипящее масло брызнуло на пол и это спасло Подшивленко. Майор поскользнулся и упал. Обжог себе руки, но зато избежал смерти от направленного в его голову выстрела. Дюков в это время уже выскочил на улицу. Чертыхаясь от боли через секунду рядом с ним появился Петр.

— Машина нужна.

В несколько шагов они преодолели небольшой дворик с мусорными контейнерами и оказались около дороги. Наудачу именно в этот момент у обочины притормозил автомобиль, чтобы высадить девушку. Недолго думая, Дюков оттолкнул ее в сторону, вытащил из машины шофера и сел на его место. Как только Подшивленко рухнул на заднее сиденье, капитан вдавил педаль газа.

— Куда ехать-то, майор?

— Понятие не имею.

— А думал, ты город знаешь.

— Откуда? Давай вперед пока.

— Как скажешь. У Свиндича все нормально? Не видел?

— За него не беспокойся. С ним все хорошо будет.

Некоторое время они ехали без приключений, но затем сзади послышался вой сирены. Ее звук неотвратимо приближался. Попавшейся им автомобиль оказался отечественным, да еще и не первой свежести, поэтому оторваться от погони на нем было сложно.