Станция "Астрея". Приручить огонь

Манаукец гипнотизировал меня взглядом, а я демонстративно приступила к еде, не желая поддаваться его чарам. Тоже мне, экстрасенс нашелся! Я тоже так могу смотреть неотрывно, вот только никто не подавится. Я уж точно!

Положила кусок мяса в рот и чуть не застонала от блаженства. Как же я была голодна! Я еле сдержалась, что бы не проглотить мясо сразу, а заставила себя его прожевать.

— Умоляй меня, и я буду с тобой нежен, — через несколько долгих минут произнесла эта непробиваемая глыба самодурства. Достал, вот как есть достал!

Отложила вилку, глубоко вздохнула и решилась:

— Умоляю, будь со мной нежен. Прошу, неужели так сложно? Тебе удовольствие доставляет меня унижать?! Так нравится чужое страдание?! Что тебе надо от меня?! — всё больше разорялась я, понимая, что бессильна.

Ему ничего не доказать, он упёртый баран и не хотел меня слушать, только унижать.

Жибор встал из-за стола, подошёл ко мне, а у меня и голос пропал от его напряжённого взгляда. А дальше произошло что-то вообще не поддающееся объяснению.

Альбинос поднял меня со стула на руки и сам сел на него, усаживая меня себе на колени. Прижал мою голову к себе, кладя её на своё плечо, и ласково произнёс:

— Совсем устала, да? Надоело быть сильной девочкой? Хочешь ласки и нежности? Я буду с тобой нежным, поверь, самым нежным.

В доказательство своих слов он гладил меня по волосам и легко целовал то висок, то лоб.

— Давай тебя покормлю, а то оголодала, чуть меня не съела вместо ужина, — то ли издевался, то ли подтрунивал надо мной Жибор, при этом подцепил вилкой кусочек мяса и поднёс к моему рту.

Нет, определённо, издевался. Вот только в глазах веселья я не заметила. Я открыла рот, следя за манаукцем, а он спокойно, как только я прикусила зубами мясо, стал подцеплять новый кусок.

— Ты считаешь меня идиоткой? — поинтересовалась я у него.

— Что за глупости? — натурально удивился Жибор, и я ему чуть не поверила.

Просто хотелось верить, что не считает. Хотя любой мужчина думает именно так. Женщина априори глупее мужчины, и обратное им не доказать.

— Зачем ты так со мной? Что я тебе сделала? Зачем издеваешься и доводишь меня? — вопросы из меня сыпались, как из корзины, я не могла остановиться, желая уже узнать правду. Ведь зачем-то он так поступает со мной.

— Ты прекрасна, — тихо сказал мне Жибор и заставил съесть ещё кусочек мяса. — Я хочу наслаждаться тобой. Медленно открывать все грани, которые ты в себе прячешь.

— Ты не ответил на мой вопрос, — выкрикнула я, отодвигая в сторону его надоедливую руку с вилкой.

— Ответил, — невозмутимо заявил он.

Его рука, что удерживала меня за талию, плавно заскользила вверх, мягко зарываясь в мои волосы, от чего по спине пробежалась волна мурашек, и я балдела от такой ласки, прикрыв глаза.

— Открой рот, — прошептал мужчина, а я ему вернула:

— Умоляй меня.

Открыла глаза, хотела насладиться своим триумфом. Пусть знает, как меня унижать, но только Жибор всё испортил.

— Молю, открой ротик, — с придыханием ответил он, добавляя пикантности ситуации, нисколько не возмущаясь и не стесняясь.

А у меня от его низкого голоса всё внутри сжалось от предвкушения. Столько порочности было в его лукавом взгляде, что дыхание перехватило. Осторожно, не причиняя боли, сжал мои волосы на затылке, заставляя откинуть голову назад, поднёс кусок мяса к губам, заставляя взять его в рот. Я видела, как у него расширился зрачок, когда я подчинилась. Сочный кусок коснулся моего языка, я стала его жевать, следя за явно возбуждённым манаукцем, который смотрел на мои губы. Я облизнулась, желая его подразнить, встретилась с ним взглядом и поняла, что пропала. Жибор смотрел на меня голодными глазами, жадный взгляд придавал мне силы, заставляя чувствовать власть над этим могучим мужчиной.

— Ещё, — тихо выдохнула.

И вновь всё повторилось, алчный обжигающий взгляд на мои губы, вкус мяса во рту, мягкое поглаживание его пальцев на затылке. Жибор всё глубже дышал, а я плавилась медленно, но верно. Чёртов манаукец! Как можно завестись только от взгляда на его расширенные зрачки, на его чуть приоткрытый рот, на вздымающуюся грудь, обтянутую чёрной тканью футболки?

Внизу живота стало тянуть, и сидеть спокойно на коленях я не могла. Жибор словно прочитал мои мысли, отложил вилку, отодвинул тарелку и, обхватив меня за талию, усадил перед собой на стол.

— Эй! — возмутилась, не желая порочить предмет мебели, на котором я только ем.

Поэтому легко спрыгнула на пол. Отчаянно хотелось сбежать от вставшего со стула манаукца, его странное молчание пугало. Но больше хотелось продолжить игру, которая затягивала.

— Диван для этого есть, — заявила ему и надменно приподняла бровь, сложила руки на груди, ожидая его хода.

Вот только мужчина вновь поступил по своему, перечеркнул все мои фантазии, которые были одна другой откровеннее.

— Садись, я тоже проголодался, — заявил Жибор.

Он наполнил тарелку и поставил её на стол, налил воды в прозрачный стакан, затем понаблюдал за тем, как я, недовольно хмурясь, прожигала его взглядом, но села на нагретый стул, придвинула к себе свою тарелку и продолжила есть. Он самодовольно улыбнулся и налил мне воды тоже. Поблагодарив, сделала несколько глотков и чуть не поперхнулась, когда он как бы между делом заметил:

— У тебя глаза сменили цвет. То есть ты теперь не опасна для общества?

— В плане, опасна для общества? — возмутилась.

— Таблетки ты ведь из-за этого пила? — невозмутимо поинтересовался Жибор, садясь напротив меня.

— Вовсе нет. Я не опасна! Я же не бандит какой, чтобы считать меня опасной.

— Маньяки тоже опасны, — возразил мне Жибор.

— Это уж точно, — поддакнула ему. — Ты в зеркало почаще смотри и это приговаривай, может, поймёшь, кому должен это говорить. Уж точно не мне.

— Не скажи, — тихо рассмеялся мужчина, чуть подался вперёд и заговорщицки прошептал, — ты же меня только что чуть не изнасиловала. Даже позвала на диван.

— Что? — взвилась я, соскакивая со стула.— Да это ты меня чуть не разложил прямо на столе!

— Хорошая была идея, жаль, тебе не понравилось, — спокойно ответил телохранитель, и как ни в чем не бывало продолжил есть.

Я даже опешила, думала, он будет оправдываться. Расстроенно выдохнула и вновь заняла своё место, тоже стала есть, молча поглядывая на манаукца, который улыбался не таясь.

Ненормальный! Закончив с едой, решила доделать портрет. Его давно пора было отдать. Поэтому, поблагодарив Жибора, убрала посуду в мойку и пошла работать. Всё же мне нужно было выплеснуть не потраченную энергию.

Я его скоро ненавидеть начну, заведёт, потом бросит. И кто он после этого? Садист! Присмотревшись к портрету прекрасной унжирки, пыталась понять, что мне в нём не нравилось. Вроде и готово, можно отдавать заказ, но всё внутри меня протестовало, заставляя доделать. Поэтому я отошла практически к двери и придирчиво осматривала своё творение.

И когда я поняла, чего не хватает и хотела уже завершить работу, как тяжёлая ладонь легла мне на плечо, а грозный окрик заставил присесть от неожиданности:

— Где портрет Трона?

Медленно обернувшись, оценила рассерженного манаукца, который явно был мною недоволен.

— Отдала, — тихо ответила и вздрогнула, когда Жибор развернул и схватил за плечи.

Рыкнул на меня так, что у меня чуть пол не ушёл из-под ног от страха.

— Кому? Ему?

— Нет, — замотала головой, недоумевая, что я сделала не так. — Учитель потребовал отдать для выставки.

— Какой выставки? — зашипел на меня Жибор, чем пугал до икоты.

Только этим я могла объяснить свои действия. Вырваться из цепкого захвата сильных пальцев у меня не получалось, поэтому я ударила коленом мужчину в пах, а затем попыталась отдавить ногу.

Вот только манаукец лишь покраснел и сквозь стиснутые зубы выдохнул, чуть сгорбился, выпучив глаза. Но не отпускал меня. Попыталась вырваться, обхватив его руками за затылок и дёрнуть вниз, чтобы ударить коленом в лицо. У меня ничего не получилось! Жибор просто уронил меня на пол, навалившись всем телом и сипло потребовал не шевелиться.

— Дикая, — припечатал он меня, глубоко дыша. — Чего испугалась? Я тебя даже пальцем не тронул!

Мне до его возмущений было как до далёкой звезды.

— Пф-ф-ф, ты бы себя видел со стороны! Тут любой испугается. Чего орёшь на меня? Не нужен мне был портрет, вот и отдала, жалко выкидывать. Месяц потратила на него. Чёрт! — в сердцах выругалась и замерла.

Целый месяц страдала! Месяц! Это так долго. Никто ещё меня так сильно не увлекал.

Жибор сложил руки у меня на груди, положил на них подбородок, разглядывал моё страдание. Он уже не хмурился, не сверкал глазами, а спокойно улыбался мне.

— Ты понимаешь, что произойдёт, как только картина появится на всеобщее обозрение? — чуть ли не мурлыкая, поинтересовался он у меня.

— Ничего не будет, — уверенно заявила ему.

— Будет, готовься.

— Ты чего такой довольный? — не поняла я его намёков.

— Ты дала мне прекрасный шанс, которым я обязательно воспользуюсь, моя глупая.

От его наглой улыбки у меня даже слов не нашлось возмутиться, да и не дал он мне этого сделать, поцеловав, пресёк любые мои попытки вырваться и сбежать.

И невозможно сбежать от такого сладкого искушения, от елейных губ, от ласковых рук. Он исполнял мои желания и был нежным, предельно нежным, что хотелось растаять под ним, отдаться соблазну и стать слабой женщиной. Хоть на несколько секунд, хоть на миг.

Закрыв глаза, впитывала в себя наслаждение, которое дарил этот невозможный мужчина. Отвечала на поцелуй, теряя голову и чувство реальности. Цеплялась за его широкие плечи, с трудом сдерживая стоны.

Была послушна его рукам, которые оглаживали каждый изгиб моего тела, то чуть сжимая груди, то обводя линию бёдер. Для него не было запретов, а для меня не было правил. Не хотелось ни о чём думать, только дать ему разжечь огонь в крови, который угнетал меня с момента пробуждения. Я хотела воспарить к незримым высотам, чтобы искрами опасть вниз.

Манаукец словно не замечал одежды, целовал мои груди через ткань, согревая своим дыханием, оставляя после себя чуть влажные следы. Он поднял мне подол платья к животу и долго глядел на кружевное бельё, словно раздумывая. И в этот миг в моём затуманенном мозгу всплыла мысль, что он опять дразнится, опять завёл до предела и ждёт от меня мольбы.

— Чёрт! — выдохнула в сердцах, не желая унижаться.

Как можно каждый раз об этом умолять? Он точно псих, если думал, что я это сделаю вновь. Я отвернулась и закрыла руками лицо, так как предатели-слёзы были тут как тут.

Нельзя доверять мужчинам, сколько раз меня этому учила жизнь, но я слишком глупа, чтобы понять это.

Жибор

Вернувшись в жилблок после того как уладились дела у янарата, и его жена нашлась, а мать была выставлена со станции на её корабль, Жибор обнаружил, что Натали ушла. Слишком много времени он потратил, нельзя было оставлять её на такой долгий срок. Зная госпожу Новик, от неё можно было ожидать всего что угодно. Она могла вляпаться в очередной скандал. Опросив парней, узнал, куда направилась девушка, а также и новость, что у ши Махтана родилась дочь.

Жибор сам не заметил, как оказался в кабине лифта, как остервенело жал на кнопку нужного уровня. Не замечал, как своим видом пугал манаукцев, которым посчастливилось ехать вместе с ним. В голове билась лишь одна тревожная мысль, что девушка встретится с ши Трона. Что вновь придётся начинать всё с начала. А ведь она только стала его замечать. Когда дверцы лифта разошлись на этаже медблока, то красная пелена поднялась перед глазами. Его Натали стояла к нему спиной у самого лифта и глядела на то, как целовался ши Трона со своей возлюбленной.

Это было подло и низко со стороны доктора, дать такое увидеть той, что была безответна влюблена. Пассажиры лифта пытались покинуть кабину, но Натали стояла так, что им приходилось её слегка толкать, чтобы пройти, а девушка будто этого не замечала. Жибор приблизился к ней и накрыл её глаза рукой, чувствуя влагу на щеках. Ярость всколыхнулась в альбиносе и отразилась в его глазах. Ши Трона видел свой приговор и задёргался, пытаясь отстраниться от возлюбленной, но та цепко держалась за него, не выпускала из своих объятий.

Смотреть это представление Жибор дальше не захотел, да и Натали еле держалась на ногах. Надо было подумать о её состоянии и поскорее унести в жилблок. Ему не нравилось, как тиха она была, покорно позволяя нести себя на руках. Лицо она прятала, уткнувшись ему в плечо, но зеркала позволяли мужчине заметить закрытые глаза и горькую улыбку. Она сдалась, отказалась от своей любви, позволила без боя растоптать свои чувства.

Жибору хотелось отмотать время вспять и предотвратить этот момент. Стереть его с ленты времени.

— Кто ещё видел тебя зарёванную? — спросил он у девушки, прокручивая в голове воспоминания о тех, кто ещё находился в коридоре на тот момент.

Те, кто выходили из лифта, не совсем понимали, что произошло на этаже, и их внимание привлекала целующаяся парочка. Никто не обернулся на Натали. Её слёзы видел только Трона и его возлюбленная. Но нужно было вычислить всех свидетелей, посмотреть запись с камер.

— Какая теперь разница, — его размышления прервал тихий голос Натали, которая даже глаз не открыла, отвечая ему. — Я столько раз ревела в своей жизни, всех и не упомнишь, кто видел меня такой.

— Я про сейчас, — уточнил Жибор, пытаясь успокоить ярость внутри себя.

— Не знаю. Я ничего не видела, — ответила ему девушка и уткнулась в его шею, щекоча своим дыханием.

Мужчина усмехнулся, радуясь, что никого не было в лифте, и никто не видел его счастливой улыбки. Доверчивая девочка пыталась найти у него поддержку, искала в его лице защитника. Ярость растаяла, оставив после себя холодную галочку на будущее. Ни в его характере было забывать обиды, просто отодвинуть час расплаты, взять время, чтобы всё правильно распланировать.

Янарат не простит оплошностей своего окружения. Ни одна тень не должна упасть на его авторитет.

— Ты поела? — решил сменить тему Жибор, чувствуя, что настроение у девушки вновь поднимается, раз она вдруг рассмеялась над его вопросом, словно шутку услышала.

Натали повернула голову, всматриваясь ему в глаза, позволяя мужчине придирчиво оценить её состояние. Боль никуда не делась, залегла в горьких складках уголков губ, укрылась еле заметными тенями под ресницами. Мужчина не мог простить себе, что не успел. Задавался вопросом, скольких минут ему не хватило.

— Ты не поверишь, — между тем девушка делилась с ним своими приключениями, пока его не было рядом, — но даже не поняла, ела или нет. Как узнала, что Линда родила, всё, что ты приготовил, к ней снесла в палату. Её там зелёной кашей травят.

— Всё снесла? — весело переспросил у неё Жибор, предполагая, что знал ответ заранее.

— Холодильник пуст, как и прежде, — чуть пожимая плечами, возвестила Натали. — Я даже не подумала, что потом есть буду.