— Начнём с меди, — Гедимин подошёл к горке, накрытой ветошью. Деформированные медные полосы — остатки роторной обмотки, обрывки разнородных кабелей, выломанные в зале управления пластинки и щитки, — всё это уже не было пригодно в дело в своём первоначальном виде.

— Ага, вижу, — Лилит щёлкнула пальцем по скрученной медной полосе. — А что вы собираетесь делать с кораблём? Починить или разобрать?

— Как пойдёт, — отозвался Гедимин. "Целый завод," — он еле заметно усмехнулся. "Не хватает синтезирующей установки. Производить свой фрил было бы неплохо. Сильно ускорило бы процесс."

30 ноября 50 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Рабочий комбинезон пришлось вымазать оттаявшей грязью, и всё равно Гедимин недовольно щурился, представляя, как выглядит сверху для любого пролетающего мимо дрона или патруля охраны, — ярко-оранжевое пятно среди бурых стволов, зелёных хвойных веток и белой земли. Солнце зашло час назад, но ещё не окончательно стемнело — Гедимин видел каждый сучок на ветвях и без труда нашёл под тонким снежным покровом скважину. В этот раз окиси было меньше — с последнего изъятия прошло только пять циклов, но дожидаться шестого сармат не мог. Его ненадолго отпустили из ремонтного ангара, и времени не было почти ни на что. Не дожидаясь, пока стечёт щелочной раствор, сармат завернул мокрый ком в ветошь, а её — в защитное поле и развернул миниглайд в сторону оврагов.

В разрушенном корабле было темно и пусто, но уже у входа Гедимин услышал размеренное шипение испаряющейся воды и тихий гул насосов, наполняющих бортовые резервуары. На обшивке "Ската" лежал иней, но внутри было тепло — воздух, нагретый фторирующим реактором, после фильтрации не стравливался наружу, а разгонялся по кораблю. Сармат скинул капюшон, уже привычно огляделся по сторонам и, не зажигая фонарь, добрался до торпедного отсека. На пороге блестел красный отсвет — блик от подсветки над дозиметром; этого было достаточно, чтобы не промахнуться мимо люка.

Гедимин включил наручный фонарь — в такой просторной лаборатории было трудно ориентироваться на ощупь, а к подсветке он собирался повернуться спиной — и, выложив привезённое сырьё на просушку, подошёл к бочкам у дальней стены. Твэлы были на месте, и Гедимин до половины вынул один из них из воды и придирчиво осмотрел. Это были самые первые стержни, сделанные им; за прошедшие месяцы они не изменились, и сармат вернул их в бочку.

Уже полтора месяца каждый рабочий вечер Гедимина начинался с этого — короткий взгляд на готовые твэлы, загрузка нового сырья, осмотр обогатительных агрегатов, при необходимости — изъятие готового гексафторида. Сегодня необходимость была, и Гедимин, перекрыв вентили, быстро отвинтил заполненный баллон и прикрутил пустой. Установка снова зашипела — остывающий газ выпадал кристаллами, и сейчас у сармата в руках был почти килограмм остывшего твёрдого вещества. Чуть дальше вдоль стены, под куполом защитного поля, стоял герметично закрытый бак, а рядом — второй, с подсоединённой к нему трубкой, уходящей в стену. Там в нескольких баллонах накапливался водород — фторирующий реактор поставлял его непрерывно, а расходовался он раз в неделю, когда Гедимин решал перегнать обогащённый гексафторид в окись. И сегодня у него не было на это времени.

Тщательно выскоблив стенки баллона и ссыпав кристаллы в герметичный бак, он повернул вентиль и подождал, пока уровень раствора поднимется. Осадок выпадал быстро, но забирать его было некому — Гедимин никого не подпускал к лабораторному оборудованию. "Подождёт," — решил сармат и, вернув все защитные поля на место, на ощупь выбрался из лаборатории. Тут же у входа зашелестел навес, и Гедимин прижался к стене, закрывая собой отсвет на краю люка. Прибывший, шумно вздохнув, включил наручный фонарь.

— Kemu! — он наткнулся на миниглайд Гедимина и зацепился за ремень, на долю секунды потеряв равновесие. Сармат хмыкнул. "Теперь и этот про размножение. Что такого ругательного в слове "спаривание"?"

— Эй! — он отодвинулся в сторону, когда яркий световой луч упёрся ему в лицо. Линкен облегчённо вздохнул и опустил фонарь.

— Атомщик? Чего так рано?

— Вечером времени не будет, — ответил Гедимин. — Я бросил уран в аммиак. Без меня не доставайте. Сейчас закину шихту в печь. К вечеру доварится. Скажи Лилит, пусть закончит — я не знаю, увижу её или нет.

— Вот как, — Линкен, слегка сузив глаза, внимательно посмотрел на него. — Вечером ты не с нами? Куда собрался?

— В Лос-Аламос, — отозвался ремонтник. — Нужно делать проект. Ещё полгода, и меня оттуда выпустят. Но сначала...

Он выразительно хмыкнул. Линкен покивал и провёл пальцем по шраму на щеке — и это означало, что новость его не обрадовала.

— Это Основной проект? Показываешь, чему обучился? — взрывник проговорил это медленно, будто сведения о человеческой системе обучения всплывали с самого дна его памяти. — К кому тебя прикрепили? К твоему Конару?

— Нет, — качнул головой Гедимин. — Конар не работает со студентами. А было бы неплохо. А меня отправили к профессору Андреа Руис. Я, как она выразилась, "особый случай" — ни разу не посещал занятия лично и не смогу выбраться в Лос-Аламос до самого конца. Таких поручают ей.

— Самка? — недовольно сощурился Линкен.

— Учёный, — буркнул ремонтник. — Специалист по дрейфующим станциям. Буду делать проект атмосферной платформы на Сатурне. Люди проектируют странные сооружения. Интересно, соберутся ли строить.

Линкен фыркнул.

— Макаки ничего не строят. Для этого у них есть мы. Самка-учёный? Тебе тяжело придётся. Они въедливые, как Ассархаддон. Смотри, не отправься на опыты.

Гедимин удивлённо мигнул.

— Ты что-то знаешь об Ассархаддоне? Кроме того, что...

— Слухи, атомщик. Ничего, кроме слухов, — покачал головой Линкен — как показалось ремонтнику, слишком поспешно. — Знаешь, я тоже кое-что закончил. Саргон хотел, чтобы на Марсе был университет. Зазывал мака... человеческих преподавателей. Интересное занятие, но голова быстро пухнет. Профессора из меня не вышло. А ты, похоже, справишься.

Гедимин мигнул ещё раз, озадаченно посмотрел на Линкена, — тот задумчиво усмехался каким-то воспоминаниям.

— На кого ты учился?

Линкен мигнул и провёл пальцем по шраму; его взгляд прояснился.

— Сейчас это ничего не значит, — он ухмыльнулся и потёр руки, с преувеличенной деловитостью оглядываясь по сторонам. — Значит, займёшься печью? Хорошее дело. Я пойду ровнять хвост. Соберу немного стали для бортов. Как думаешь, удастся выровнять складку на правом?

Гедимин покачал головой.

— Я бы не взялся. Снаружи нужны стяжки для прочности. Внутри складку лучше не трогать.

— Как знаешь, — кивнул Линкен. Он пошёл к хвостовой части "Ската", и Гедимин, загружая сырьё в печь, долго слышал, как скрежещет сгибаемый металл. "Ещё центнер шихты," — подумал сармат, окинув оценивающим взглядом груду обломков, не поместившихся в печь. "Достаточно, чтобы стянуть борта. Поставить пластины с двух сторон, залить фрилом, — для герметичности хватит..."

25 декабря 50 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

"И вам счастливого Рождества, коллега. В следующем году, вполне возможно, мы встретимся на кафедре. Я буду настаивать, чтобы вас приняли в магистратуру. В ваших способностях уже никто не сомневается, единственная сложность может возникнуть из-за всем нам известного закона. Впрочем, сейчас не следует из-за этого переживать. У вас впереди серьёзное испытание. Я бы многое отдал, чтобы взглянуть на атмосферные станции Сатурна своими глазами. К сожалению, этот проект едва ли будет осуществлён..."

Гедимин задумчиво кивнул и закрыл страницу. Проект атмосферной станции сейчас занимал половину его мыслей; вторая была поглощена разбитым кораблём посреди леса. Там, в безопасном тайнике, лежало несколько килограммов диураната аммония — и до конца праздников его необходимо было перегнать в окись и спрессовать в топливные таблетки. Процесс давно был отработан, и если Гедимин и волновался сейчас, то волнение было радостным.

За спиной сармата неторопливо прошёл администратор, поглядывая то на часы, то на потолок, и Гедимин стёр с лица довольную ухмылку и настороженно покосился на него. Тот махнул рукой.

— Не моё дело, как патруль тебя прохлопал, — буркнул он. — Пришёл — сиди. Скажу, если спросят, что ты слушал Маркуса по сети.

Гедимин усмехнулся.

— Спасибо. Тебе нужно что-нибудь отремонтировать? — он огляделся по сторонам. Администратор отмахнулся.

— В Ураниуме достаточно ремонтников. Не беспокойся. Но всё-таки интересно, как патруль тебя пропустил...

В зале информатория была хорошая звукоизоляция — ни фильмы, запускаемые в будние дни этажом выше, ни сегодняшняя речь Маркуса, на которую Гедимин так и не дошёл, не беспокоили тех, кто сидел под кинозалом. Сармат, погасив ухмылку, открыл новостной сайт — оставалось ещё немного времени до окончания речи, и можно было узнать, что происходит вокруг.

"Открытое обсуждение: а что потом?" — крупный заголовок статьи был подчёркнут красным. "На Межпланетной конференции в Кларке обсуждается дальнейшая судьба сарматских территорий и их населения. Расселение резерваций — за и против. Полуоткрытые гетто — за и против. Джеймс Марци мёртв — выживут ли его проекты? Возможно ли мирное сосуществование между двумя разумными видами в Солнечной Системе? Приглашаем к обсуждению..."

Гедимин настороженно хмыкнул — "По крайней мере, разбомбить не предлагают..." — и открыл комментарии. Их число уже перевалило за двадцать тысяч, и часть успели стереть — вся лента пестрела красными пометками администрации. "Им уже дали мирно жить. И чем кончилось?" — так начиналась одна из верхних веток. Гедимин развернул её, ошарашенно мигнул и свернул её обратно. В том куске, который он успел просмотреть, выражение "слизистые уроды" употреблялось пять раз, "кровавые ублюдки" — семь, и некоторые фразы были полностью затёрты и заменены предупреждениями от модератора. "Интересно, что там было," — подумал сармат, покосился на другие ветки, убедился, что для сарматов комментирование закрыто, и ушёл со страницы.

"Временные трудности: координатор сарматских территорий Маркус Хойд обратил внимание на настороженное отношение к полукровным сарматам" — к этой новости прилагались фотографии "людей", в которых Гедимин сразу узнал гибридов. Они были одеты по-человечески, но черты лиц и строение ладоней сразу выдавали их. Один из них стоял рядом с матерью-человеком. Его макушка была на уровне её плеча.

"Это первый прецедент за всю историю человечества," — утверждал какой-то человек, чьё имя ничего не сказало Гедимину, — возможно, представитель одного из министерств или ведомств. "Новый разумный вид появляется буквально на наших глазах. Так называемые сулисы сочетают в себе черты двух рас, и по какому пути пойдёт их развитие — неизвестно. Мы предложили им тесты на физическое и умственное развитие. Все они значительно опережают сверстников. Концепция совместного обучения, предложенная покойным Джеймсом Марци, создала существенные неудобства как для самих сулисов, так и для их соучеников-людей..."

"Они живы?" — хмыкнул Гедимин, заглядывая в комментарии и тут же закрывая их. "Определённо, макаки им не рады. А было бы интересно посмотреть, что из них получится."

Чуть ниже по тексту была прикреплена фотография Маркуса Хойда. Гедимин недовольно сощурился, но всё же начал читать помещённый под ней текст. "Покойный Джеймс Марци оставил нам непростое наследство. Среди прочего у меня вызывает тревогу судьба полукровных сарматов. Я хотел бы дать им возможность познакомиться с культурой двух рас. В марте будущего года будет открыт интернат для детей-гибридов, где они смогут жить и учиться в дружелюбной среде. Они получат полноценное образование и смогут в дальнейшем поступить в колледж..."

Гедимин мигнул. "Интересно, что скажет об этом Линкен. Непохоже, чтобы Маркус призывал убивать каждого встречного sulwa. В Мацоде они уже учатся вместе с людьми — Кронион следит за ними и ни о каких убийствах не пишет..."

С лестницы донёсся шум шагов и негромкие голоса. Администратор посмотрел на часы и сделал предостерегающий жест. Гедимин закрыл сайт, но вставать не спешил — входящая в двери толпа всё равно не дала бы ему выбраться наружу.

Дверные створки разъехались в стороны, и в информатории сразу стало тесно и шумно. Сарматы рассаживались по свободным местам; Гедимин встал из-за стола, и в его кресло тут же попытались сесть сразу двое. Небольшая группа — трое сарматов в лёгких комбинезонах — остановилась посреди зала, высматривая кого-то в клубящейся толпе. Гедимин вскинул руку, и сарматы довольно усмехнулись.

— Атомщик уже здесь, — Лилит хлопнула его по плечу и повернулась к Хольгеру и Кенену. — Остались ещё двое.

— Линкен встречает глайдер из Порт-Радия, — напомнил Хольгер. — А Иджес... Скорее всего, он на озере.

— Пускай встречает, — Лилит огляделась и потянула сарматов к выходу. — Как раз успеем по разу нырнуть.

— Хорошая мысль, — кивнул Хольгер, выглядывая с лестничной площадки в окно. Роботы-уборщики счистили со стекла иней, но тонкая прослойка вдоль рамы наросла снова — где-то просачивался тёплый влажный воздух. Снега было немного, и он ярко блестел на солнце. Кенен проследил за взглядом Хольгера и поёжился.

— Без меня, парни, — сказал он, обхватив себя за плечи. — Это для марсиан и энцеладцев. Жители Земли не купаются в такую погоду.

Лилит ухмыльнулась.

— Оденься по-сарматски, землянин, — она подцепила пальцами край белого воротника, торчащий из-под комбинезона, и слегка подёргала. — Мартышечье тряпьё зимой бесполезно.

Кенен сердито отмахнулся, осторожно разгладил воротник и спрятал под комбинезон. Гедимин задумчиво усмехнулся. "А интересно было бы посмотреть на Кенена в его обычной одежде на палубе "Ската", рядом со вскрытым генератором..."

Шум снижающегося глайдера Гедимин услышал, стоя на крыльце душевой, в потоке поднимающегося из дверей горячего сырого воздуха. Густой пар остывал на его плечах и стекал по коже, а волосы на макушке уже затвердели от инея. Проходящие мимо охранники косились на сармата, вздрагивали и быстро уходили.

— Эй, атомщик, наши в городе! — Лилит потыкала Гедимина в спину, и сармат, кивнув, вошёл в душевую. Его место на крыльце тут же заняли двое, а третий сармат вышел наружу и растянулся в снегу.

— Кенен приведёт всех сюда, — Иджес протянул Гедимину свёрток с одеждой. Сам он уже влез в нижний комбинезон и теперь застёгивал верхний — иссиня-чёрный, со схематичным изображением двух "Рапторов" на груди. Изо всех сарматов в рабочей одежде осталась только Лилит.

— Кому на нас смотреть? — пожала она плечами на укоризненный взгляд Хольгера. — Макакам есть чем заняться — их виски, наша жжёнка...

Они вышли из душевой как раз вовремя — четверо сарматов уже подходили к зданию. Гедимин посмотрел на пятнистые серебристо-чёрные комбинезоны Аэция и Астиага, мигнул и отвёл взгляд — у него зарябило в глазах. Линкен, одетый точно так же, ухмыльнулся и крепко сжал его руку.