— А девочек зачем разбудила?
— Я не специально. Зато они не потратили время даром — усердно работали.
Президент задумался. Наверняка всё о том же: как из этого всего денежку выдоить. А ведь угадал. Со словами:
— Посмотри, что из этого можно сделать? — СанХён двинул ко мне планшет, который лежал перед ним.
Пришлось встать, дотянуться, сесть.
Запускаю единственный находящийся на десктопе видео файл от менеджера Кима и начинаю тихо охреневать. Это мы? Фактически без одной репетиции и так слажено, так заводно. А эти пижамки? Да мы в них выглядим круче, чем в бикини. Если это видео, как есть, загрузить в сеть, оно там произведёт фурор. А если снять полноценный клип, он вполне может заткнуть за пояс 'Кролика'. И что делать? Остановится на пижамах и забыть про классический клип с пляжем и открытой кафешкой? Хммм... А почему бы не совместить?
— Сабоним, — улыбаясь пошире, говорю я,— есть идея!
Сабоним в ответ кивает, мол, давай — излагай. Излагаю. С воодушевлением.
— Значит так... Клип снимается в двух декорациях: наше общежитие... Можно прямо там и снимать в целях экономии... И открытое кафе где-то в солнечных тропиках. Кафе расположено прямо на пляже с белоснежным песком и синей, как цвет моих глаз, океанской водой. Пляж и воду можно снять отдельно — тоже в целях экономии и наложить потом на основную картинку. Начальные кадры: тусклый свет ночника. Я лежу в своей постели с закрытыми глазами. Рядом часы, на которых без минуты два часа ночи. Аудиоряд: тиканье часового механизма. Крупно: минутная стрелка прыгает на двенадцать. Часы бьют два раза. Крупно: моё лицо. На втором ударе я неожиданно открываю глаза — в полумраке они светятся — это будет эффектно. Аудиоряд: музыкальный хаос, в котором на дольнем фоне едва угадывается пришедшая мне в голову мелодия. Я откидываю одеяло и, как есть в пижаме, направляюсь в комнату для занятий музыки. Весь этот кусок — нарезкой, динамично, секунд на несколько. Следующие кадры тоже нарезкой, с наплывом друг на друга: я сижу за Коргом, записываю пришедшую в голову мелодию. На экране монитора, что важно, тот самый океанский берег с той самой открытой кафешкой. Покончив с записью, я запускаю файл и начинаю танцевать — тоже нарезкой. Аудиоряд: упрощенный, не аранжированный вариант песни. Следующий кадр — тоже нарезкой: появляются мои сонбе все, как одна в пикантных пижамках. Я останавливаю музыку и показываю им основные движения танца. И далее главное: я подхожу к компу. Крупно: экран монитора. Мышка наезжает на иконку с надписью Ламбада — так будет называться песня — щелчок — и с первыми аккордами камера летит прямо в экран. В кадре — солнце, пляж, океан, открытое кафе. На сцене — я, пою первые строчки песни. Аудиоряд: полноценный вариант композиции. На танцхолле — сонбе. На нас легкие, короткие, летящие платья ярких расцветок. Сонбе танцуют. Камера располагается на уровне колена. Чтобы при резких поворотах, когда юбки у всех взлетают, были видны стринги...
— Стринги убрать! — Хлопает ладонью по столу СанХён.
— Как??? — Впадаю я в глубочайшую степень изумления.— Совсем без стрингов???
Сабоним подвисает. Наконец, сделав глубокий вдох-выдох, рявкает:
— Убрать из кадра!!!
— Аааа... — Доходит до меня.— Тогда камеру поднимаем чуть-чуть выше... Что? Ещё выше? Хорошо. Но так, чтобы оставались видны стройные загорелые ноги. Без ног лучше не снимать. А лучше всё же снимать со стрингами... Всё, всё, всё, всё!.. Через каждые две строчки в кадре появляется исполнитель песни. Это всегда новое лицо, но одна из короновок. Для танцев в паре можно привлечь парней из агентства. Периодически камера показывает бармена за стойкой. Это наш менеджер Ким.
— А он тут зачем? — Не понимает СанХён.
— Увидите,— махаю рукой.— Менеджер Ким, с недовольным выражением на лице, снимает всё происходящее на телефон. На концовке песни, он громко хлопает ладонью по стойке бара, и камера вдруг оказывается в комнате для занятий. В кадре мы все — опять в пижамах. Менеджер Ким, с телефоном в руке, делает нам разнос. Повесив виновато головы, мы покидаем комнату. Оставшись один, менеджер Ким жмёт на иконку только что записанного файла. Раздаются первые аккорды Ламбады. А на экране телефона... солнце, пляж, океан, открытое кафе и все мы в коротких ярких платьях. Праздник жизни продолжается!
Замолкаю. Уффф... Упарился. Молчит и президент.
— А почему Ламбада? — Наконец спрашивает он.
Нет здесь такого танца. Я проверялся. Есть каримбо, есть машиши... А до ламбады здешние бразильцы не добрались.
— В голову пришло,— отвечаю.
— А слова? — Задаёт СанХён следующий вопрос.
— Можно сделать два варианта. На корейском — для внутреннего потребления. И на английском — для всех остальных,— предлагаю я, вспомнив Фрэнсиса Форда Копполо с его 'Апокалипсисом сегодня'. Для лучшего проката фильма в различных странах мира, он сделал несколько концовок — под менталитет потенциальных зрителей.
Подумав, президент кивает в знак согласия.
— Сделай из всего, что ты здесь рассказала, сценарий клипа,— приказным тоном говорит СанХён.— Слова в двух вариантах, запись трека... Мне на стол. Чем раньше, тем лучше.
— Права на песню, как всегда мои? — Напоминаю.
— Твои, твои,— подтверждает президент и продолжает: — Если всё меня устроит, продюсировать клип будешь ты! Главный хореограф — ты!
Фигасе! Я — сценарист, автор музыки и текста, продюсер, хореограф, да ещё и в клипе снимаюсь. Плюс запись песни, где я опять продюсер и музыкальный редактор. И это всё не просто обязанности. За всё за это мне заплатят. А если еще президент расщедрится на процент от ротации... Плюс миллион от принца... Это можно уже к домику на Чеджу присматриваться.
— А режиссёром? — Наглею я.
— Обойдёшься! — Отрезает президент.
Казалось бы всё. Встреча двух дружественных сторон прошедшая в весьма тёплой и плодотворной обстановке подошла к своему логическому концу. Осталось только попрощаться и пожелать друг другу усердно потрудиться. Но нет. Оказывается и у судьбы бывает хорошее настроение. И если она под настроение начинает раздавать подарки, её трудно остановить.
После последней реплики президента неожиданно поступает вызов от секретаря.
— Да, — отвечает СанХён, ткнув пальцем в кнопку.
— Господин СанХён,— раздаётся голос секретаря,— звонят с SBS. Цель разговора — сценарий, который они прислали для Пак ЮнМи.
— Соединяй, — приказывает СанХён, бросив на меня косой взгляд.
Вот это да! Оказывается, мне тут сценарии шлют, как апельсины бочками, а я ни сном, ни духом. Это что, заговор? Во всё время разговора, который президент ведёт с моим неведомым почитателем с SBS, смотрю на шефа с упрёком. А когда он кладёт трубку, строго спрашиваю:
— Сабоним! Вы что-то от меня скрываете?
— ЮнМи! Не наезжай! — В не свойственной для себя манере отвечает сабоним.— Ничего я от тебя не скрываю. Сценарий прислали несколько дней назад. Дали месяц на размышление. Я ждал, не предложит ли тебе кто главную роль.
— Значит, здесь не главная... — Разочарованно констатирую я.— А кто в главной?
— АйЮ...
— АйЮ! Вот здорово!
СанХён лезет в ящик стола, достаёт красный бумажный пакет, надо полагать, со сценарием внутри.
— Держи! — Говорит он, запулив по столу в мою сторону конверт.— Прочти. Можешь выбрать любую роль. Ответ нужно дать сегодня. Они решили запустить съёмочный процесс раньше.
Смотрю на пакет, и чего-то совершенно никакого желания нет давиться всем этим наспех. Спрашиваю:
— А у героини АйЮ сестра есть?
— Целых две.
— Тогда, чур, я младшая. Обнимашки, целовашки...
— Какие обнимашки? — Не понимает президент.
Блин, спалился. Поясняю:
— Нууу... Наверняка у младшей сестры, как во всех приличных дорамах, несчастная любовь. А старшая, как всегда, будет младшую утешать... Я выбираю роль младшей сестры.
Казалось, вот сейчас точно — конец разговора. Куда уж больше? И так подарки из рук валятся. Но нет. У судьбы сегодня, действительно, игривое настроение.
Вновь неожиданно поступает вызов от секретаря.
— Да, — отвечает СанХён, опять ткнув пальцем в кнопку.
— Господин СанХён, — раздаётся уже родной голос секретаря, — звонит господин старший менеджер. Цель разговора — переговоры, которые он сейчас ведёт с одним режиссером из Франции. Режиссер предлагает главную роль в своём новом фильме Пак ЮнМи. Нужно ваше решение.
Немая сцена.
Что касается предложения залётного француза... Подумали мы с господином президентом, подумали... и решили отказаться. Главный аргумент — целых три месяца придётся проторчать во Франции. Это не реально. У меня куча контрактов на руках и неустойку по ним никакой гонорар за съёмки в фильме не покроет. Аргумент номер два — ну нет у меня уверенности, что я потяну главную роль — первую свою роль в кино. Хоть Наполеон и говорил: 'Главное, ввязаться в драку, а там посмотрим'... Но как бы после не пришлось смотреть на мир одним глазом из-за отсутствия второго. А если даже и справлюсь... Франция — это не Америка. Мало ли, чего там снимают. Уж Оскара за лучший англоязычный фильм точно не будет. Так что мы остановились на скромной роли, в скромной корейской дораме. Самое то для разгона... В понедельник к десяти нужно прибыть в SBS, где состоится собрание съёмочной группы и первая читка сценария... О! Вот и тренировочная база. Попрыгаю в своё удовольствие и... в душ. Нет! В ДУШ!!! Нужно запасаться впечатлениями впрок. Хе-хе... Похоже, на какое-то время я здесь буду редким гостем.
Время действия: тот же день, чуть позже.
Место действия: обычная Сеульская улица, достаточно густо заполненная прохожими.
Не обращая внимание на раздатчиков рекламы, уличных музыкантов, мелких торговцев, выложивших на раскладные столики нехитрый яркий, но дешевый товар, на вывески многочисленных кофешек, приглашающих отведать самого лучшего в столице кофе, в сторону ближайшего метро вялой походкой идёт старшая сестра ЮнМи. Руки бесхозно болтаются вдоль тела. В такт рукам на левом плече болтается сумка. Вид у СунОк крайне задумчивый.
Когда до метро остаётся всего ничего, происходит неожиданное. Какой-то злоумышленник срывает с плеча СунОк сумку и уносится вдоль по улице, ловко уворачиваясь от столкновения с прохожими. Тут же из-за спины, впавшей в ступор девушки, выскакивает какой-то парень и несётся вдогонку за похитителем сумочек, не менее ловко лавируя в толпе.
'Возможно, вскоре с тобой начнут происходить странные вещи...' — Раздаются в голове СунОк, слова, сказанные не далее, как вчера спецом по безопасности господином СанУ.
'Вот они — те самые обещанные вещи',— понимает она, наблюдая за разворачивающимся перед ней представлением.
'Все мои деньги на то, что этот 'хороший' парень сейчас догонит плохого!' — Делает ставку СунОк.
Три секунды — 'хороший' парень хватает плохого за шиворот.
'А сейчас будет драка!' — Вспоминает она пророчество прозорливого безопасника.
Между 'хорошим' и плохим парнями завязывается потасовка.
'Сумочка достаётся 'хорошему'. Плохой трусливо убегает!' — делает очередной прогноз СунОк, который тут же сбывается.
Оптекаемая многочисленными прохожими, жертва грабителя достаёт из кармана телефон, находит запись 'Моя безопасность', которую так благоразумно заранее занесла в список и жмёт на неё.
— Слушаю,— раздаётся в трубке голос СанУ.
— Здравствуйте, аджосси. Это сестра ЮнМи. Извините, что беспокою вас, но то, о чём вы вчера предупреждали, только что произошло,— говорит СунОк, наблюдая, как 'хороший' парень, со спасённой сумкой в руках приближается к ней всё ближе и ближе.
— СунОк, постарайтесь вести себя естественно. Связь не разрывайте. Сейчас кто-нибудь из моих парней подъедет.
— Только из тех, кого я знаю.
— Таких под рукой сейчас нет... Хорошо. Я подъеду сам. Не разрывайте связь.
— Спасибо, аджосси. Я буду ждать.
— Ждите.
СунОк убирает телефон в карман и смотрит на 'хорошего' парня, который находится от неё уже метрах в десяти. По мере того, как расстояние сокращается, глаза её распахиваются всё шире и шире. В них смесь узнавания с недоумением.
'Хороший' парень останавливается напротив пострадавшей и, протянув сумку, говорит:
— Здравствуй, СунОк. Давно не виделись.
СунОк смотрит на своего бывшего оппу, с которым рассталась из-за своей тонсэн, и её непонятно хорошего знания русского языка. В глазах онни начинает плескаться нешуточное подозрение.
— Рёбра болят? — Неожиданно спрашивает она у бывшего.
— Ребра? — Удивляется парень.— А должны?
— Ну, ты же дрался... Может в больницу надо?
СунОк начинает деловито тыкать пальцем в грудь оппы в отставке.
— Здесь болит?.. Здесь?.. Здесь?.. А здесь?..
Парень покрывается красными пятнами.
— Что ты делаешь? — Спрашивает он подсевшим голосом.
— Странно,— удивляется СунОк, не отвечая на вопрос и приказывает: — Покажи телефон!
— Что? — Не понимает совсем сбитый с толку парень.
— Телефон!.. Покажи его.
— А-а-а... Телефон... Сейчас...
Бывший оппа лезет в карман, затем в другой, в третий... Наконец, ощупав себя всего, смущённо говорит:
— Кажется, я забыл его дома.
СунОк удовлетворённо хмыкает.
— Теперь бумажник,— требует она.
— Что? — Опять не въезжает парень.
— Бумажник покажи!
— Бумажник... А-а-а... Сейчас...
Бывший достаёт из кармана бумажник, протягивает СунОк.
— Странно,— хмурится та.— Ты вообще, как здесь оказался?
— Хотел с тобой поговорить... А тут этот...
— Поговорить? О чём?
— СунОк, давай зайдём в кафе,— предлагает бывший.— Там нам будет удобней.
Подумав, СунОк кивает в знак согласия.
Время действия: примерно то же.
Место действия: одно из кафешек на той же улице. За столиком, возле развесистой пальмы, напротив друг друга сидят СунОк и её бывший парень. Перед каждым стоит высокий стакан с коктейлем внутри. По доброй дорамной традиции к коктейлю так никто и не притронулся.
Собравшись с мыслями, бывший начинает разговор.
— СунОк, прежде всего, я хочу попросить у тебя прощения.
Парень делает паузу в расчёте на вопрос: за что? Бывшая молчит. Бывший вынужден строить разговор в одиночку.
— Я тогда был не прав, обвинив твою сестру в плохом воспитании. Всё дело было в моём плохом знании русского языка. Через несколько месяцев после нашего нелепого разрыва, к нам приехали по обмену студенты из России. Я дал почитать одному тот самый перевод... Представь, он тоже, как твоя сестра, катался по полу от смеха. Мне следовало тогда же подойти к тебе, попросить прощения. Но я посчитал, что со временем смогу позабыть тебя... Как я ошибался!
В глазах СунОк до этого ничего не выражавших, появляется интерес. Голова склоняется чуть вправо. Видя положительные сдвиги, бывший воодушевленно продолжает:
— Всё это время, я так и не смог забыть тебя. И чем дальше, тем больше я сожалел о разрыве. Я сделал твою большую фотографию и повесил над кроватью...
Брови СунОк ползут вверх.
