— Ты о чём? — растерянно спросил тот. — Мы сделаем всё, чтобы твой твэл не взорвался. А капсулу Гедимин построил после того, как был ранен взрывом "кагета"...

— Да как же, — фыркнул Константин, включая анализатор и прижимая щупы к стенке капсулы. — Ему могло руки пообрывать — он и не подумал бы о защите. Тут всё взрывоопасно, но это не мешало ему обниматься с горячими твэлами. А сейчас он так уверен, что будет взрыв. Вот это, мне кажется, по части Ассархаддона, а не Ядерного блока...

Гедимин вздрогнул, как от удара. Хольгер вцепился в его плечи, буквально повиснув на нём, и прикрикнул на Константина:

— Что ты несёшь?! Хочешь сказать, что мы напихали в твэл взрывчатки? Ну давай, ищи её!

— Он уже ищет, — буркнул Гедимин, стряхивая с себя химика и отходя к бассейну; свечение твэла в глубокой воде немного успокоило его. — Ну и астероид в зад для скорости...

Константин, громко фыркнув, с резким щелчком втянул щупы анализатора и отошёл на несколько шагов.

— Я ведь тоже не дурак, тески. Взрывчатка — по части Лиска, не по вашей. Но я буду здесь во время испытаний. Всё время здесь.

Гедимин и Хольгер переглянулись, и ремонтник пожал плечами.

— Это не запрещено. Хольгер, иди в шлюз. Я зажгу сигнал, когда мы закончим.

...В наушниках негромко пискнуло — шлюз закрылся, Хольгер был в безопасности. Гедимин оглянулся на Константина — тот, сложив руки на груди, стоял на краю бассейна. "Вот туда он и полетит," — угрюмо подумал сармат, поворачиваясь к пусковой кнопке. Механизм, приводимый этой кнопкой в действие, был собран из флии и рилкара; Гедимин сделал несколько таких про запас, но всё равно смотрел на кнопку с сожалением — ещё ни один из таких пусковых механизмов не пережил ядерный "хлопок".

— Tiitzki? — отрывисто спросил ремонтник, не глядя на Константина.

— Tza ti, — отозвался тот.

— Attahanqa, — прошептал Гедимин, вдавливая кнопку в рилкар.

Ему не нужно было видеть твэл, чтобы знать, что происходит, — сначала полыхнул красным экран дозиметра, обнаружив запредельно сильное сигма-излучение, а потом нижняя часть капсулы налилась изнутри багровым светом и лопнула по восьми направлениям, брызнув на пол жидким расплавом. До пола он не долетел, подхваченный многослойным защитным полем, и не успело оно растаять, как остатки капсулы вместе с твэлом рухнули в бассейн. Столб пара взмыл к потолку, завыла вентиляция, следом включились дополнительные насосы, нагнетая воду. Гедимин посмотрел на руки — в этот раз фрил с пальцев не потёк, но к ним прилипли ошмётки хвостовика. Сармат вздохнул и перевёл взгляд на бурлящий бассейн.

— Теперь доволен?

Он перебрался через ограждения и камнем, не подняв брызг, ушёл под воду. Пространство, окружающее расплавленную капсулу, издалека виделось как огромное облако лопающихся пузырей. Сквозь них просвечивало что-то красное, и Гедимин на ощупь добрался до источника света и вскоре почувствовал под рукой хвостовики — они успели затвердеть и больше не прилипали к пальцам. Он не стал возиться с креплениями — просто вставил пальцы в одну из трещин на капсуле, и вся конструкция рассыпалась на куски, забросав дно бассейна раскалёнными обломками. Они ещё светились красным, но свечение быстро тускнело — насосы работали так, что Гедимин чувствовал напор воды сквозь броню. Он нашёл обломок управляющего стержня, посмотрел на оболочку, заляпанную тёмно-красными шматками остывающего расплава, выбил из неё остатки ипрона и, сунув их под внешний слой обшивки, полез наверх. В наушниках что-то шипело и скрежетало, но помехи были слишком сильны, — он только понимал, что кто-то кричит, но ни одно слово понять не удалось.

Когда он выбрался из воды, в отсеке никого не было. Проверив дозиметром стены и пол и довольно хмыкнув — расплав всё-таки не пролился из защитного поля — сармат занялся второй испытательной установкой. Здесь их было предостаточно — ни одна из них не выдерживала больше одного неудачного испытания. Проверив стенд и крепления, Гедимин пошёл за твэлом.

Над бассейном ещё стоял пар, но бурление уже прекратилось. Мелкие пузырьки лениво всплывали со дна там, где затонули крупные обломки стержней, вода лениво колыхалась, и зелёные блики дробились на светло-серой облицовке. Сармат остановился, облокотился на ограждение и несколько секунд смотрел на них. "Значит, стабильные твэлы..." — он криво усмехнулся. "Хороша стабильность..."

30 октября 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката"

Хольгер положил на стол пластинку, отодранную Гедимином от "рукава" скафандра, а рядом с ней — ещё одну, побольше. Сармат подобрал её, приложил к своей броне и одобрительно хмыкнул.

— Ты подожди, — слегка сдвинул брови Хольгер. — Состав у них один, да, но вот технология... Не уверен, что я её соблюл.

Гедимин царапнул пластинку пальцем, разломил её пополам, посмотрел на скол и пожал плечами.

— Ведёт себя так же.

— Да, да, знаю, — нетерпеливо закивал Хольгер. — Сам проверял. Но было бы хорошо свериться. Если бы ты зашёл к Кумале и спросил...

Гедимин хлопнул по столу расставленной пятернёй. Пластинки подпрыгнули.

— Сказал — не пойду.

— Зря, — вздохнул Хольгер, ставя на стол контейнеры с мелким чёрным порошком. — А вдруг я что-то не учёл, когда это синтезировал? И ты облучишься...

— Так сходил бы сам к Кумале, — буркнул Гедимин. — Перед синтезом.

— Я ему не интересен, — развёл руками химик. — И технологиями он делиться не будет.

Гедимин мигнул.

— Почему? Материалы для него должен делать Химблок, они наверняка знают...

Хольгер покачал головой.

— То, что они знают, я быстро выяснил. Но они делают только... базовый состав. Кумала многое дорабатывает под себя. Так же, как ты — свои твэлы.

Гедимин поморщился.

— Тогда он и мне ничего не скажет. Или наврёт. Если у него такая секретность...

Входные ворота оглушительно лязгнули — кто-то начал входить, не дождавшись, когда они откроются, и все шестеро охранников развернулись на звук и вскинули оружие.

— Heta! — крикнул Хольгер, выскакивая из-за стола. Он первым увидел вошедшего — и тех, кто следовал за ним.

— Hetatza, — негромко сказал Ассархаддон, посмотрев на охранников из-за плеча Константина. Северянин поспешно шагнул в сторону, уходя с линии огня, но экзоскелетчики уже опустили оружие и вытянули манипуляторы по швам.

— Напрасно вы так спешили, Константин, — заметил куратор, оглядывая пустынное помещение "чистого" отсека. — Гедимин и Хольгер, как обычно, обсуждают рабочие вопросы. Жаль, но придётся вас прервать.

Он сел в кресло, недавно оставленное Хольгером, и повернулся к Гедимину. Константин встал за плечом куратора, и ремонтник заметил мимолётный злорадный взгляд.

— Давно тебя не видно, — сказал Константину Хольгер, озадаченно переглянувшись с Гедимином. — Где пропадал?

— И это вы тоже обсудите потом, — вежливо напомнил о себе Ассархаддон. — Итак, эксперимент со смешанным топливом...

— Твэл взорвался, — буркнул Гедимин. — Отчёт у тебя. Позавчера отсылал.

Ассархаддон кивнул.

— Я прочитал его. У вас хорошая реакция... Значит, вы считаете, что ирренций с Кагета недопустимо примешивать к топливу для реакторов? У этого есть какое-нибудь объяснение? Хотя бы гипотеза?

Гедимин уткнулся взглядом в стол, чувствуя себя на редкость глупо.

— Узнаю — скажу.

Константин тихо фыркнул в респиратор.

— Понятно, — протянул Ассархаддон, внимательно глядя на него. — Ваш коллега подозревает вас в саботаже испытаний. И неплохо это обосновывает. Что скажете?

Гедимин рывком поднялся на ноги. Планка выдвижного стола, на которую он случайно оперся, громко затрещала и чудом не выпала из стены. Константин проворно шагнул назад, под защиту охранников Ассархаддона. Куратор остался сидеть на месте, только слегка повернул голову, с любопытством наблюдая за Гедимином.

— Красочно, но непонятно, — сказал он. — Потрудитесь разъяснить вербально.

Гедимин ошалело замигал, но кое-как справился с эмоциями и медленно опустился в кресло.

— Я не саботажник, — буркнул он. — А его проверь на эа-мутацию.

— Сказал бы я... — донеслось из-за "плеча" тяжёлого экзоскелета. Хольгер исподтишка показал туда кулак.

— Я тоже считаю, что вы не саботажник, — покивал Ассархаддон. — Глупо было бы подозревать вас... равно как и Хольгера. Но... я хотел бы, чтобы вы ещё раз испытали смешанное по пропорциям Константина топливо — в моём присутствии. И ещё... Я пришлю лаборанта, чтобы пронаблюдал за его приготовлением. Надеюсь, это никого из вас не оскорбит. Дело не в недоверии. Мне нужны достоверные данные, только и всего.

Гедимин пожал плечами.

— Это твоя база. Приходи и смотри. Хоть завтра.

— Четвёртого ноября, — сказал Ассархаддон, поднимаясь с места. — Я бы хотел увидеть серию испытаний. Минимум три прогона. Идёмте, Константин. Надеюсь, вы довольны?

02 ноября 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката"

Гедимин снова посмотрел на экран и тяжело вздохнул.

— Всё-таки сигма... Ни на что не влияющая сигма. Интересно, в каком количестве процессов она на самом деле участвует.

— Выясним, — отозвался Хольгер; он выглядел не менее удивлённым и обескураженным, чем Гедимин, но с выстроившимся на экране графиком спорить не приходилось. Он чётко показывал всплески интенсивности омикрон-излучения — "вспышки", идущие одна за другой, сперва плавные, дальше по оси времени — всё более резкие. Они вытягивались высокими пиками с крутыми склонами — вспышка и угасание, вспышка и угасание; и перед каждым пиком шёл ещё один, невысокий, но формой в точности повторяющий вспышку "омикрона", — всплеск интенсивности сигма-излучения.

— Пульсация, — вздохнул Хольгер, проведя пальцем по линии "сигмы". — Похоже, кроме урана для гашения "омикрона", нужно всыпать туда пару килограммов ипрона. Лишние сигма-кванты надо куда-то девать.

— Ипрон... — Гедимин задумчиво сощурился на график. — Ипрон сыпать по миллиграмму. Ипроновое отравление погасит реакцию.

— Убавить уран, добавить ипрона, — пожал плечами Хольгер. — Надо пробовать, Гедимин. Отдавать это на обсчёт Константину я уже боюсь.

— На орбиту Седны Константина, — кивнул Гедимин. — Он нам и так напомогал...

Они вернулись в "грязный" отсек. Там всё ещё крутился барабан, перемешивая ирренциевую пыль. Невысокий сармат-филк в подогнанном по росту тяжёлом скафандре внимательно следил за ним, время от времени поднося к корпусу устройства анализатор.

— И что там видно? — не удержался Гедимин. — Ирренций с буквами "и" и "к"?

Лаборант повернул к нему голову; сквозь тёмный щиток сармат не видел его глаз.

— Я отслеживаю процесс, — мирно ответил он.

— И что, узнал, когда именно мы добавляем туда динамит? — спросил Хольгер. Гедимин положил руку ему на плечо и отодвинул химика от смешивающего агрегата.

— Хватит. У нас полно своей работы.

Некоторое время заняло измельчение ипрона — его привозили в маленьких тонких слитках, а раздробить его было очень непросто, и Гедимин всё время опасался, что не выдержит не слиток, а дробилка. За её шумом, легко преодолевающим тонкое защитное поле (его и выставили-то для вида — ипрон не "фонил", необходимости в защите не было), можно было не расслышать собственную речь, но всё-таки Хольгер переключил коммутатор, прежде чем открыть рот.

— У Ассархаддона немало филков-лаборантов. А вот учёных-филков я ни разу не видел.

— Я тоже, — сказал Гедимин. — Может, в других блоках есть?

Хольгер покачал головой.

— Я много где был по делам Химблока. Если и есть — там, куда меня не заносило — то один-двое, не больше. Интересно, в чём дело.

— И Крониона он в Биоблок не взял, — вспомнил Гедимин. — Глупо. Нас и так мало. Если ещё перебирать, кто какой породы...

— Это наша традиция, атомщик, — вздохнул Хольгер. — Как с ней ни боролись, а она вылезает. А вообще — есть филки-учёные? У нас в Ураниуме я их тоже не видел.

— Должны быть, — с уверенностью ответил Гедимин. — Они ближе к людям, чем мы. У них должны проявляться человеческие свойства. Не только же для спаривания их создали.

Хольгер хмыкнул.

— А кто его знает, атомщик... Не думаю, что люди хотели получить сарматов-изобретателей... на свою голову... Ладно, смотри за дробилкой. Может, уже готово?

04 ноября 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката"

Генераторов защитного поля в испытательном отсеке не было, и многочисленные экраны пришлось устанавливать вручную. Гедимин досадливо щурился — сама операция была несложной, удручала её очевидная бессмысленность. "На кой тут такое стадо?" — он сердито косился на охранников, рассредоточившихся вдоль стен; защищать приходилось в основном их — скафандр Ассархаддона сам по себе выдерживал любую вспышку излучения, в отличие от экзоскелетов охраны. "Ему что, одному скучно?"

За самым прочным из защитных экранов иногда что-то посверкивало зеленью, и Гедимин останавливался, смотрел на блики тяжёлым взглядом и стискивал зубы. Там возился с твэлом Константин. Восемь килограммов чистого ирренция нужно было поместить в вакуумную капсулу — в противном случае Гедимин пообещал не кидать шар расплава в бассейн, а вылить Константину на голову — но что-то было не так с герметичностью, и омикрон-излучение просачивалось, зажигая экраны зелёным огнём.

Закончив с установкой защитных полей, сармат встал у бассейна. Сегодня смотреть было не на что — ничего, кроме воды и работающих на полную мощность насосов, тут не осталось. Хольгер, проверявший распылители меи, мягко спрыгнул с потолка и встал рядом с Гедимином. "Только не волнуйся," — жестами сказал он. "Взрывом больше, взрывом меньше..." Гедимин тяжело вздохнул.

От стены отделился Ассархаддон; медленно пройдя вдоль ограждения, он остановился рядом с сарматами и повернул к ним голову.

— Мой лаборант принёс мне отчёт об изготовлении твэлов в вашей лаборатории, — сказал он. — Даже Константин Цкау был вынужден признать, что никаких признаков саботажа или диверсии в ваших действиях нет.

— Знаю, — буркнул Гедимин. — А сейчас он где?

— Выполняет свои обязанности в других блоках "Гекаты", — ответил Ассархаддон и, приподняв руку, посмотрел на запястье. — Константин Цкау сообщает, что установка готова. Идите к нему.

Гедимин сердито сощурился, но спорить не стал — и, разрушив по дороге вспомогательные защитные купола, в которых больше не было необходимости, подошёл к вакуумной капсуле. Несколько секунд он пристально её разглядывал, не обращая внимания на недовольное фырканье Константина.

— Сойдёт, — признал он наконец и встал рядом с кнопкой пуска. — Теперь иди отсюда. Ударная волна опасна.

Он протянул руку к кнопке, но Константин крепко вцепился в его запястье и ударом в локоть заставил его согнуть руку и опустить её. Гедимин изумлённо мигнул.