Поющий Ландыш.Сила для Меча.Часть1

/Тара, это же эльф, не человек/, — снова вмешался Лес"с. — /У них прекрасно развита интуиция./

/Вот и пусть узнает, что я о нём думаю/, — упрямо ответила я, всё же немного смягчив взгляд.

Гномы с интересом наблюдали за нами. Эльф пару раз моргнул и потянулся рукой к виску. Заметив, что всё ещё держит в ней бутыль, поставил её на столик и слегка поклонился:

— Простите, госпожа. Гиллэстель, Мастер оружия. Прошу, будьте моей гостьей.

При этом он смотрел на меня так, будто я и вправду смогла бы ему отказать.

— ТариАна, — представилась я, протягивая руку.

Гиллэстель помедлил и легко коснулся моей ладони, продлив контакт чуть дольше дозволенного. Его пальцы слегка дрожали. Результат недавнего приключения или что-то ещё?

/Тара, ты и дальше собираешься всех с толку сбивать?/ — поинтересовался Лес"с. — /У эльфов не существует рукопожатия, а эльфийки приветствуют прикосновением только родичей или близких друзей./

Что, правда? Тогда остаётся только выяснить: Гиллэстель мне теперь друг или родич?

— А мы упреждали, Гил, — усмехнулся Дангор.

Гиллэстель ответил ему многозначительным взглядом и жестом указал мне на одно из кресел:

— Прошу, сударыня ТариАна.

Ну вот, опять!

— Пожалуйста, Гиллэстель, просто Тари, — попросила я, с удовольствием сбрасывая накидку и усаживаясь в удобное кресло.

При этом я слегка забыла, во что одета, и эльф с изумлением уставился на мои штаны с цепями. Дангор подмигнул удивлённому эльфу, а Дигрим усмехнулся в усы. Гномы без церемоний плюхнулись на удобные подушки, благоразумно проигнорировав остальную мебель. Эльф принёс с этажерки кубки и откупорил бутыль. По комнате разнёсся чудесный цветочный аромат с нежной ягодной ноткой.

— Никак, само "Вэлле Эстэ"! — воскликнул Дангор.

— Оно самое, — улыбнулся эльф, наполняя кубки.

— С чего бы это? — недоверчиво поинтересовался Дигрим.

— Есть повод, — коротко ответил Гиллэстель и подал мне кубок чернёного серебра.

Вино оказалось сказочно прекрасным. С каждым глотком его вкус и аромат неуловимо менялся, внося в процесс наслаждения напитком элемент игры. Я прикрыла глаза от удовольствия. Мужчины неторопливо потягивали вино и вели неспешную беседу о ценах, заказах, последних новостях и общих знакомых, старательно обходя две темы: недавнее происшествие и меня.

— У прилавка, похоже, толпа покупателей, Гил. Твои сами не управятся, — сказал Дангор, отставляя опустевший кубок.

Из-за занавеси действительно доносился гул голосов и звон металла.

— Кажется, благодаря вам я сегодня неплохо заработаю, — рассмеялся оружейник.

— Да уж, наделали мы шуму, — сокрушённо качнул головой Дигрим.

— Зато какая выручка! — поддержал эльфа Дангор, подмигнув мне.

— И взаимовыручка, — добавила я, подхватывая кубок, который Гиллэстель поставил мимо стола.

Эльф сказал, что выведет нас в проулок между двумя торговыми рядами. Мне показалось, что помогая мне накинуть плащ, он задержал руки на моих плечах. Пробираясь вслед за гномами между прилавками и чувствуя на себе взгляд Гиллэстеля, я всё пыталась понять, случайно ли мы оказались в рядах эльфийских оружейников.

Мы поднялись по Торговой улице, свернули в один переулок, затем в другой, постепенно удаляясь от центра деревни. Светило клонилось к западу. Я прикинула расстояние до леса и остановилась.

— Куда это мы?

— Домой, — ответил Дангор.

— Ну нет, так мы не договаривались! — запротестовала я. — Я тогда в Белегорн не успею!

— Тари, так нам всё равно туда не поспеть до темноты, — осторожно возразил Дигрим.

Да это я и сама уже поняла, но ночевать где-то, кроме как у Живого Источника, было попросту страшно. Гномы терпеливо ждали моего решения. Скажи я им сейчас, что всё равно пойду в Белегорн, молча поправили бы заплечные мешки и зашагали к лесу.

— Ладно. Далеко ещё?

— Уже!

Близнецы радостно ухватили меня за руки. Я пропутешествовала с гномами весь день, удивляясь, как они умудряются так крепко держать мою руку, не раздавив её при этом в своих "каменных" ладонях. Позже, увидев миниатюрные ладошки их достойных матрон и прелестных юных дев, я поняла, что подобное членовредительство было попросту невозможно. Мы свернули на очередную улицу: неширокую, тихую, заросшую кустами сирени. Улица как улица: дома, заборы, деревья. И всё же она чем-то неуловимо отличалась от других.

— Гостевой Конец, — объявил Дангор.

— Здесь всё больше мастера да купцы живут, Тари — те, которые не люди, — добавил Дигрим, переглянувшись с братом.

Мы остановились возле глухого деревянного забора, за которым возвышался бревенчатый дом с низким крыльцом и закрытыми ставнями окнами. Дигрим провёл рукой на уровне груди. Послышался скрежет отодвигаемого засова, и перед нами возникла низкая калитка.

— Ух ты! — не удержалась я.

— Он ещё и не такое может, — подтвердил Дангор.

Кто бы сомневался! Дигрим недовольно посмотрел на брата и толкнул калитку. Я увидела вымощенный камнем двор, небольшую кузню, а под навесом — колодец и аккуратную поленницу дров. Всё добротное, основательное, похожее на хозяев. Закрыв калитку на железный засов, гномы направились к дому. Судя по всему, ставни открывать они не собирались. Повинуясь движению рук Дигрима, тяжёлая, укреплённая железными полосами дверь отворилась, вернее, отошла в сторону. Гном прошёл через небольшую прихожую, звякнул щеколдой и открыл ещё одну дверь. В настенных светильниках тотчас же вспыхнул огонь, и дом озарился мягким желтоватым светом.

— Вот, Тари, — обернувшись и разведя руками, немного смущённо сказал Дигги.

Я огляделась. В центре просторной комнаты стоял широкий стол, рядом лавка и несколько массивных стульев; вдоль стен примостилась простая грубоватая мебель: пара комодов, посудный шкаф и несколько сундуков, накрытых полосатыми ковриками. В углу — большая белёная печь с лежанкой, у задней стены — стеллаж, заваленный инструментами. Дом как дом. Честно говоря, жилище гномов я представляла иначе. Вероятно, на моём лице отразилось недоумение, потому что Данги поспешил пояснить:

— Да мы его и не строили, дом-то этот. Купили по случаю, чтобы было где заночевать при надобности. Так, кое-чего доделали тут.

— Мы-то сами сюда нечасто заглядываем, — добавил Дигги.

Гномы сгрузили мешки на лавку и скинули куртки. Дангор принёс внушительную охапку дров и с грохотом сгрузил их возле печи, а Дигрим, бережно спрятав мою накидку в сундук, предложил:

— Тари, ты бы отдохнула, пока мы тут управимся.

Он указал мне на дверь за пёстрой занавеской возле печи. Я понимала, что надо бы помочь хозяевам, но настолько устала, что сдалась без боя.

Вторая комната оказалась намного меньше первой. Окон в ней не было вообще, на стенах точно так же горели светильники. Я уже догадалась, что огонь в них не совсем обычный: не коптил, не дымил, и вообще вёл себя тихо и очень прилично. Здесь тоже была печь — из грубого серого камня. Маленькая и низкая, она больше походила на плиту: сверху прямо в камень была вделана чугунная решётка. В углу за занавеской — умывальник и несколько полок с разными мелочами. Скорее всего, это кухня, совмещённая со спальней. Как сказал Дангор, чтобы было, где заночевать. Интересно только, на чём? Я с сомнением взглянула на деревянную кровать у противоположной стены. Неужели, на ней? Или на том огромном кованом сундуке напротив двери? Похоже, меня можно было упаковать в него целиком! Я забралась на кровать и, прислонившись к высокой резной спинке, прикрыла глаза. За стеной, громыхая железом и то и дело обо что-то спотыкаясь, возился с печью Дангор. В дверь вежливо поскреблись.

— Входи, Дигги, — крикнула я, перекрывая грохот упавшей кочерги.

Дигрим тут же возник на пороге с ведром воды в одной руке и с целой охапкой дров в другой.

— Надо бы воды согреть, умыться с дороги, — несколько смущённо пояснил он.

Тёплая вода! Я кивнула, благодарно улыбнувшись: вряд ли гномы грели бы воду для себя. Баловство ведь! Дигги сгрузил дрова возле печки и поставил ведро с водой на решётку. Отодвинув вьюшку, торчавшую над печью прямо из стены, гном открыл чугунную дверцу топки и загрузил в неё несколько поленьев. А затем произошло просто невероятное: гном достал из жилетного кармана плоскую металлическую коробочку, нажал на рычажок, и на месте проскочившей искры заплясал синий язычок пламени. Ну знаете! Я, конечно, ожидала увидеть здесь что-то вроде огнива, кресала или как там ещё, но только не зажигалку. Когда в печи весело загудел огонь, Дигрим удовлетворённо кивнул, спрятал зажигалку в карман и прикрыл дверцу. Я не успела сменить выражение лица: слишком велико было моё удивление. Гном понял это по-своему.

— Это поджигалка, Тари, она не опасна. Там, внутри — синий газ, он сам по себе не горит, только от искры. Полезная штука.

Я кивнула и сменила тему:

— Дигги, по-моему, у Дангора что-то не выходит с печью.

— И не выйдет, — подтвердил он.

— Почему?

— А тяги нет, — пояснил Дигги.

— Дигги, опять у ей тяги нет! — раздался из-за стены крик Дангора.

— Вьюшку открой! — крикнул в ответ Дигрим.

Дангор нелестно помянул подгорного Дракона, и полез открывать вьюшку.

— Вот ведь, — сказал Дигрим, повернувшись ко мне, — рождён возле горна, всю жизнь у печей, а как людскую бокогрейку запустить, запомнить не может!

— Интересно ты нашу печь называешь — бокогрейка.

— А я словом этим никакой обиды ей не чиню, — возразил Дигрим, — потому как она и есть бокогрейка да кормилица. Вот когда ты нашу красавицу увидишь, Тари, тогда поймёшь, что мы разумеем под словом "печь"!

Хозяева по их же словам в доме бывали нечасто, однако здешние закрома не пустовали. А потому отобедали гномы роскошно: выхлебали целый котелок ароматнейшего супа, умяли огромную сковороду картошки с грибами и залили всё это литровыми кружками хмельного кваса. Да их легче убить, чем прокормить! Но если учесть то, что я уже знаю о близнецах, прокормить их всё-таки легче. Я, конечно, тоже принимала участие в трапезе, но в основном в качестве наблюдателя: мой организм не был рассчитан на такие перегрузки. После сытного обеда следовало бы ожидать приятной беседы, однако гномы молчали. Они уставились в стол и лишь изредка обменивались взглядами.

Когда пауза затянулась, я негромко кашлянула, привлекая к себе внимание, и поинтересовалась:

— Ребята, я вам не мешаю?

Гномы слегка оживились и энергично замотали головами.

— Тогда, может, поделитесь заботами?

Гномы посмотрели друг на друга.

— Да это наши дела, Тари, у тебя и своих хватает, — ответил Дигрим.

— Я могу помочь?

— Никто не может, — махнул рукой Дангор.

/Задачка без решения, Тара, как ты любишь/, — заметил Лес"с.

/Откуда тебе знать, какие задачки я люблю?/

/Да есть уже кое-какой опыт./

Ну надо же! Опыт у него!

— Ну, раз никто не может помочь, тогда тем более выкладывайте, — сказала я. — И учтите: если это опять "долгая история", то я никуда не спешу.

Гномы снова обменялись взглядами.

— Ну? — спросил Дигги.

— Что — ну? — ответил Данги. — Камни гну! Ты же у нас по этой части.

— Но если ты будешь встревать, — Дигги положил свой кулак на стол.

— Не буду! — ответил Данги и грохнул свой рядом.

— Эй! — напомнила я.

Дигги покосился на брата, но сдержался. Затем глубоко вздохнул и начал рассказ:

— Гномы — дети Земли, Тари, и родство с этой Стихией так или иначе проявляется в каждом из нас. Но тех, кому взаправду подвластна Сила Земли, не так уж много. Их называют Говорящими-с-Камнем.

— Он Говорящий, — вставил Данги, указывая на брата.

— Это я уже поняла.

Дигги строго взглянул на брата и продолжил:

— Подгорные короли знают Говорящим цену и неохотно отпускают их от Алмазного трона.

— Тогда твоё место у Алмазного трона, Дигги, — заметила я, вспомнив свои ощущения от его Силы.

— Так он там как раз и ..., — снова вмешался было Данги.

— Тари, — не дал ему закончить Дигрим, — ты помнишь, как в Белегорне читала моего брата? Так вот: то, что ты приняла за родство с Металлом, на самом деле есть родство с Огнём. Это большая редкость среди нашего народа.

Родство с Огнём? Ну слышала я Огонь, но только как одну из составляющих Силы. На Стихию никак не тянет. Я перевела взгляд на Дангора. Похоже, гномы действительно считают, что я ошиблась.

— Ну и что в этом такого?

Дигрим вздохнул.

— Одно из имён Ранха, подгорного Дракона, на кхазде звучит, как Огонь Глубин, — пояснил он. — Когда-то в незапамятные времена праотец Трайн не смог отказаться от подарка Ранха, и с тех пор проявления Стихии Огня у нашего народа всегда внезапны и неуправляемы. Это Тёмный дар, Тари — наследие Дракона.

Глаза Дигрима опасно сверкнули. Да, побольше бы этому гному честолюбия, и среди подгорных магов ему не было бы равных! Я взглянула на Дангора. Он пожал плечами, глаза у него были грустные.

— Такие, как я, Тари, должны селиться отдельно, подале от других, чтобы случаем беды не наделать. Знаешь, как нас величают? Одержимые Огнём!

Ну надо же — Одержимые!

— Стойте-стойте, а та долгая история, о которой упоминал Данги в лесу, тоже связана с Одержимостью?

Братья кивнули и уставились в стол.

— Значит, это было первое проявление Стихии Огня. И вы всё бросили и ушли? Вот так просто?

— Ну, не всё, и не так уж просто, — ответил Данги и тяжело вздохнул. — А что было делать-то?

— Мы уже долго живём на поверхности, Тари, и Огонь до сих пор никак себя не проявлял, — сказал Дигги. — Мы было решили, что всё закончилось.

— И мои слова о родстве Дангора с Металлом это подтвердили. Что же заставило вас снова вспомнить про Одержимость?

— Огонь, — ответил Данги, и в его глазах заплясали знакомые искорки.

— Какой огонь? — не поняла я.

— А вот! — Данги резко поднял вверх руки.

Раздался гул, и пламя в светильниках взметнулось, как мне показалось, до самой крыши. На пальце Дигрима мягко засветился гололит, и огонь тут же успокоился.

— Ничего себе! — потрясённо выдохнула я. — А говорили, что этим нельзя управлять.

— Да не я это, Тари, — усмехнулся Данги, — это Диг.

— Ну и как ты это сделал? — повернулась я к Дигриму.

— Видишь ли, Тари, — нерешительно начал он.

— Вижу, — перебила я, указывая на перстень. — Это он?

— Ты его видишь? Видишь Щит Барука?! — потрясённо воскликнул гном.

Я кивнула. В глазах Дигрима читалось недоверчивое восхищение. Он покачал головой:

— Не знаю, кто ты, Тари, и в чём твоя Сила, но перстень её признал. Этот артефакт сам выбирает хозяина, и сам решает, когда и кому открыться. Одно из его имён — Огненный Щит Барука. Он не даёт власти над Огнём, но сдерживает и накапливает в себе его Силу. Сын праотца Трайна, Барук, создал его для защиты от Тёмного дара.

Гололит сверкал на среднем пальце Дигрима странным металлическим блеском. Чёрный с красной искрой.

— Что это?

— Кхазад"кхор — "каменное железо". Минерал настолько редкий, что вполне мог бы считаться легендой. Если бы не это, конечно, — Дигги приподнял ладонь, — и ещё кое-что.