Имперский колдун

— Нет, господин судья, не насиловал! — законник едва не добавил 'увы', глянул на черного, как туча клиента и прикусил язык — чуть не ляпнул непотребную шутку! С этим типом нужно быть поосторожнее. Деньги сулит большие, но вместо денег можно получить и стрелу в затылок. Всякое бывает...

— Тогда зачем он оживлял уважаемую мать заказчика? — поскучнел судья — какой смысл в этом вызывании демонов? Я вообще не понимаю — какое отношение этот колдун имеет к твоему клиенту? Как они оказались вместе?

— Мой клиент связался с колдуном, чтобы тот изготовил ему амулет, отгоняющий демонов. Колдун усыпил уважаемого господина, прокрался в усыпальницу его матери и совершил обряд!

— Бред какой-то... — вздохнул судья, утирая лысину потемневшим от пота платком — ну на кой демон ему таким сложным путем убивать твоего клиента, если можно было просто прирезать его заснувшего?

— Это может сказать только колдун! — без запинки отбарабанил законник — колдунов мысли неисповедимы, они действуют по своим, непонятным людям законам, не подчиняющимся обычному разумению праведного человека! ненормальные, господин судья!

— Верю. Меня окружают одни ненормальные. И дураки. Голова болит — пожаловался судья куда-то в пустоту — как мне все надоело! Вот что — доказательства есть? Свидетели?

— Есть! Вот показания свидетелей преступления, слуг господина! Они записаны с их слов, заверены стряпчим и мной! Все то, что я сказал — истинно! Разрешите подать показания господину судье?

— Подавай — выдохнул судья, и когда законник плюхнул на стол пачку желтоватой бумаги, обреченно вздохнул — это часа на два читать, не меньше...смерти моей хотите! Ну почему, почему ты не совершил преступление осенью, когда прохладно, когда ветерок с гор остужает этот проклятый город? Уууу...мерзкий чернокнижник! Сжечь тебя, и народ спасибо скажет!

— Господин судья, мы просим отдать колдуна нам — вмешался 'потерпевший' — мы сами учиним ему казнь! И он отработает на меня, покроет ущерб!

— Чем он покроет? Заблеванными штанами, что ли? — сморщился судья — не положено отдавать преступника на расправу потерпевшему. Есть закон, и по нему казнь находится в ведении Империи! Если каждый будет сам казнить государственных преступников — это что начнется? Безобразие, бунт! Думайте, что говорите!

— Господин судья! — вкрадчиво сказал законник, подходя к судье и протягивая ему записку — вот тут изложены основные аргументы за передачу преступника моему господину! Прошу посмотреть!

Судья бегло взглянул на записку, где были начертаны несколько цифр, поднял брови и уставился на Илара, задумчиво кусая губу. Помолчал, потом изрек добрым, бархатным голосом:

— Ну что же...учитывая вышеизложенное, считаю, что можно сделать некоторое исключение и передать преступника в рабство этому господину сроком...на пять лет. Да — на пять лет. Взяв обязательство казнить этого черного колдуна не позже пяти лет со времени вступления приговора в законную силу. Имущество колдуна — дом, и все что в нем находится, включая лошадей и рабов, конфискуется в пользу казны, в уплату за совершение правосудия. Орудия казни — дрова, бревно, жидкость для поливания дров потерпевший будет обязан оплатить за свой счет. Преступник, тебе есть что сказать в последнем слове?

— Есть! — прохрипел Илар, сплюнул горькую слюну и выпалил заклинание Огненного Жиздра.

Заклинание вылетело легко, даже не потребовалось пассов и слов — видимо чувства Илара так обострились, способности так усилились от волнения — в противоположность ночным событиям — что долгих выкриков и завываний не понадобилось.

Ррраз! И полетело заклинание, рвущее перегородки между мирами, проделывающее дыру в мироздании. Заклинание то ли одиннадцатого круга, то ли двенадцатого...

Еще в Ордене Илар слышал от своих 'коллег', что вызвать Жиздра совсем не так просто, что это могут немногие, но не придал значения услышанному. А надо было бы. Тогда бы он знал, что обычная магическая защита устанавливается колдунами восьмого, максимум десятого круга. Те, кто выше этого, одиннадцатый ранг, двенадцатый, а пуще всего безранговые, Высшие колдуны, никогда не ставят защиту для государственных учреждений. Они работают только на себя. Почему? Ну как-то повелось так. Никто не знает почему. Но самые высшие ранги никогда не устанавливают защиту в судах, управах, в других государственных учреждениях. Только на Императора и его семью.

Возможно в этом и заключается смысл, если порассуждать в таком направлении — никто не может быть под защитой выше, чем Император и его семья, и никто не может быть защищен от Императорских магов, если придется бить этой самой магией по тем, кто вышел из-под контроля государства.

За время существования империи всякое бывало — бунты, гражданские войны, пока не наступило время благоденствия. И теперь никто не помнил, кто и почему установил такие правила.

И вот еще что — высшие колдуны НИКОГДА не попадали под суд. Никогда! Вернее — под обычный суд. Правило негласное, но выполнявшееся всегда — кстати сказать, судья о нем знал, но некоторая сумма, переданная ему законником потерпевшего перед началом заседания, позволила появиться пробелу в его памяти.

Так-то он ничем не рисковал — во-первых где на юнце написано, что он Высший колдун? А во-вторых, где в законе написано, что высшего колдуна нельзя судить? Если провести суд быстро, а потом казнить — поздно будет что-то делать.

Наказание за нарушение неписанного закона? Какое наказание? Судья в родстве с главным советником Императора, кроме того, в нем самом толика императорской крови, он что-то вроде дальнего кузена Его Императорского Величества.

Безродный колдун — кому он нужен? Ну — сожгли по ошибке, и что? Орден? Не будет Орден воевать с судьей за какого-то там юнца, принятого в члены ордена несколько дней назад. Судья уже навел справки. Несмотря на сонный вид и толстую физиономию, наводящую на мысль о хронической глупости этого человека, ум судьи был изворотливым, хитрым, быстрым, как змея-птицелов, подстерегающая свою жертву на ветке дерева, притворившись сухим сучком. Хочет заказчик получить этого парня в виде раба? Пусть! Значит — дурак! Пока парень жив, Орден от него не отстанет.

В общем — все сложно, и все просто. Взять деньги за правильный приговор, а там пускай разбираются. Деньги всегда нужны — иначе зачем идти на эту должность? Даже сравнительно небольшие деньги, как сейчас — все равно хорошо. У того, кто отказывается от малых денег, часто не бывает и больших. Закон такой. Закон мироздания.

Амулеты защиты затрещали, разряжаясь, блокируя заклинание высшего порядка. Они были подготовлены магом десятого ранга, добротно подготовлены, запитаны заклинанием до самого основания — амулетами здесь служили лепные украшения, похожие на головы птиц. По легенде, у бога правосудия была хищная птица со стальным клювом, раздирающая преступников. Вот и украсили весь зал фигурками птиц и 'украшениями', похожими на клювастые головы.

Эти амулеты были сделаны из твердого черного дерева и когда какое-то заклинание покидало память мага на расстоянии десяти шагов от них, включались в работу, гася, нейтрализуя волшбу — была ли она боевой, или просто служила для закрепления печати.

Два амулета сразу сгорели — в буквальном смысле, вспыхнули, как свечи, запылали, распространяя вонь пропитки (какие бы не были эти амулеты могучие, жучкам-древоточцам на это плевать).

Через секунду разлетелись два других — будто по ним врезали топором. Остальные просто разрядились, забрав часть энергии заклинания на себя, погасив заклинание вызова. Почти погасив — осталось немного энергии, чтобы прорвать мироздание и открыть мааааленькую дырочку в этот мир. Большой жиздр в нее пролезть не мог, смог только такой же маленький, как и эта дырочка. Крохотный, размером с ботинок. Или даже меньше.

Как только огненное существо появилось в зале, запахло раскаленным металлом, серой, и чем-то непонятным, неживым, такой запах можно ощутить, зайдя в кузню, где в горне пылает веселое пламя. Кузнец, который в своем роде тоже волшебник, сказал бы, что так пахнет пламя. Запах огня — вот что это такое.

Илар с любопытством и страхом разглядывал жиздра — он уже вызывал такого, давно, когда разрушил дом бандитов, но в тот раз было не до рассматривания этой сущности — здоровенный, размером с фургон Огненный Жиздр разломал и спалил дом в считанные минуты. Этот маленький, на подобные подвиги не был способен, однако...

Однако — его хватило, что ввести в паническое состояние охранников суда, группу охранников и законников 'потерпевшего', а самое главное — судью, застывшего на месте и потерявшего дар речи от охватившего его ужаса. Одно дело рассматривать дела о колдовстве в суде, другое — увидеть перед собой огненный шар с вырастающими из него конечности, хватающимися за все, что оказалось в зоне их досягаемости.

Даже такой, совсем не большой жиздр обладал великолепной разрушительной силой. Первое, что он сделал — оторвал от пола и подбросил в воздух скамьи, заполнившие половину зала.

Произошло это так быстро, так неожиданно что никто и глазом не успел моргнуть, как скамьи уже взмыли в воздух, охваченные пламенем и потом обрушились вниз, на пол, чтобы создать своими телами великолепный праздничный костер, похожий на тот, на котором жарят колдунов — по крайней мере Илар представлял этот костер именно так — жаркий, вонючий, исторгающий ядовитый дым (Вероятно так обильно дымило потому, что горел лак, сделанный на основе растительного масла. Масло всегда горит с черным вонючим дымом)

Расправившись со скамьями, жиздр взялся за охранников, прижавшихся к стенам зала и кашляющих от пелены дыма, собравшейся на высоту роста от пола. Те были одеты в стальную броню, а как заметил Илар в прошлый раз, сущность почему-то тянуло в первую очередь к тем, на ком имелся какой-то металл имелся. Почему? Это нужно спросить у жиздра, а приближаться к нему как-то не хотелось.

Едва сущность коснулась груди одного из охранников, передняя броня с шипением и бульканьем растворилась, будто сахар в кипятке, потом раздался дикий крик и охранник упал на пол, получил ожог во всю грудь — живой он был, или нет — неизвестно. По крайней мере — пока неизвестно. Это будет ясно потом, когда все закончится.

Второй охранник, стоявший рядом с первым, решил расправиться с мерзкой тварью, слегка подросшей после того, как сожрала броню товарища. Он достал меч и со всей силы рубанул по сверкающей сфере, из которой выскакивали множество языков пламени — жиздр казался мохнатым из-за этих язычков и если бы не огненные руки и ноги, был бы похож на детеныша какого-то лесного зверя.

Напрасно он это сделал. Огненный зверь радостно заурчал, схватился за клинок и рванув его из рук онемевшего от ужаса человека стал пожирать металл, плавя его, будто тот был сделан не из лучшей стали, а из воска.

Пожирание меча заняло около десяти-пятнадцати секунд, за которые жиздр увеличился с размера ботинка до размера в полторы человеческих головы. Теперь все пошло веселее, день перестал быть скучным.

По крайней мере так решил судья, быстренько сползший на пол и начавший тихонько отползать в сторону кабинета позади своей трибуны — в этом кабинете он ставил печати на приговоры, а также пользовал девиц из канцелярии суда — те хоть и неохотно, но удовлетворяли все прихоти толстяка, зная, что в противном случае лишатся хорошего жалования и возможности найти себе жениха среди гвардейских офицеров, иногда захаживающих в этот 'цветник'.

Канцелярские отличались смазливыми мордашками, длинными ногами и покладистым нравом — судья сам лично отбирал кандидаток на работу в канцелярию, как знающий повар отбирает в мясной лавке лучшее мясо для своего господина. Господином этого судьи был кошелек, а еще — похотливый отросток, не дающий ему покоя ни днем, ни ночью. Сейчас этому отростку грозила опасность, потому быстрый ум судьи повел его в единственно безопасном направлении — от огненного существа. То есть — в свой кабинет. Выхода оттуда не было, но дверь крепка, окована сталью, за ней можно отсидеться, пока кто-то не истребит поганого демона. Так думал судья.

Дверь в кабинет с грохотом захлопнулась, по залу пошла волна сквозняка и жиздр отреагировал на событие своеобразным образом — вместо того, чтобы нормально сожрать броню у ополоумевшего от страха охранника, мечом которого только что пообедал, огненный демон отправился прямо к кабинету судьи, имея на своем пути преграду в виде прикованного к полу Илара, уже поднявшегося с грязного пола.

Поняв, что сейчас ему придется туго, Илар задергался в цепях, забренчал ими, как привидение, пугающее прохожих в темном зале старого замка (Илар читал о таких, завывающих, как лесные звери), и пока вспомнил, что стоит воспользоваться своим магическим даром, жиздр уже оказался прямо перед его лицом, вися в воздухе, как сверкающий мыльный пузырь. Сходство с пузырем усиливалось еще и от того, что, под действием легкого потока воздуха, сквозняка, идущего от вентиляционных отверстий наверху комнаты, сущность раскачивалось, будто совсем не имело веса, и это несмотря на то, что она только что сожрала здоровенный меч и кусок стальной брони.

Илар смотрел в сияющее пламенем 'лицо' жиздра и чувствовал, как у него шевелятся волосы — может от сквозняка, а может от того, что они под жаром, исходящим от сущности трещали и курчавились — температура в полуметре от жиздра была такова, что того и гляди загорится одежда. В воздухе отчетливо запахло палеными тряпками и волосом — его, Илара волосом!

Заклинание подчинения вылетело, как стрела из лука. Илар с замиранием в сердце ждал, что волшба не сработает, но...она сработала. Как колдун это почувствовал? Сам не знал. Но только теперь Илар ощутил некое чувство приязни, исходящее от раскаленного шара, украшенного четырьмя то ли руками, то ли ногами.

В эту секунду Илар вдруг понял, что нужно делать — он мысленно передал жиздру картинку: 'Отплыть на пять шагов и зависнуть на той же высоте!' Сущность без колебаний подчинилась, колдун облегченно выдохнул, и часто задышал, внезапно обнаружив, что все это время стоял, затаив дыхание.

Следующим шагом Илара было освобождение из оков одного неудачливого колдуна, мечтающего вернуться к любимой жене в целости и сохранности.

Жиздр, получив мысленный приказ в виде четкой картинки, подплыл, и начал жрать цепи, продвигаясь к рукам Илара. Проглотив цепь до самого браслета, сущность осторожно переела и его, стараясь не обжечь кожу (что не вышло — волдыри Илар все равно получил), а затем переместилась к другой руке.

Через минуту Илар был совершенно свободен, если не считать того, что он находился в судебном зале, окруженном десятками стражников, очень не любящих злых черных колдунов, направлявших огненных зверей-демонов на их товарищей.

На размышление ушло секунд десять, после чего Илар отправился к кабинету городского судьи, чтобы взять заложника и дождаться подмоги. Ведь она должна была быть, эта подмога, иначе ведь получается несправедливо? А Илар все-таки верил в справедливость. И в друзей. Они-то точно в беде не оставят.