Лягушка в молоке. Часть 1

— Да пошли вы все! — сквозь стиснутые зубы выкрикнула девушка, вскакивая на ноги с твердым намерением добежать до уборной, чтобы сохранить здоровье и спастись от стыда. Но в тот же миг непонятно как оказавшиеся позади "индейцы" силой усадили её на шкуру.

— Сидеть! — закричал Байгар. — Фрея, сидеть!

Она попыталась объяснить, куда и зачем ей очень нужно. Лицо старика перекосила страдальческая гримаса. Толстяк пронзительно заорал из-под маски, запрыгав вокруг как бешеный козел, а мужики, крепко держащие её за руки, тяжело задышали от напряжения.

— Сидеть, Фрея! — умоляюще воскликнул Байгар, с трудом поднимаясь на ноги.

— Пустите, пожалуйста! — сквозь слезы отчаянья взмолилась девушка, пытаясь вырваться.

Но куда ей против двух здоровых мужиков.

— Я вас ненавижу! — срывая голос, закричала она, чувствуя, что обмочилась.

Главарь, все представление спокойно просидевший в сторонке, вскочил, и резво подбежав, стал таращиться на расползавшееся по джинсам мокрое пятно, делая её страдания еще более невыносимыми.

— Меро овал! — выкрикнул он, судорожно сглотнув.

— Извращенец! — выплюнула она незнакомое слово. — Сволочь, ублюдок!

Но её хрипы легко перекрыл ликующий крик толстяка.

— Аниде йана!

Воздев руки к небу, он закружился на месте, утробно хохоча.

Отражаясь от скал, эхо делало его смех похожим на крик какого-то чудовища.

Девушке хотелось испариться, исчезнуть, отключиться от всего. Не видеть размалеванной маски и противных морд, смрадно дышащих в уши. Не слышать равнодушных ударов бубна, звяка, бряка и торжествующих завываний толстяка.

— Фрея, хорошо, — раздался голос Байгара.

Опустившись на колени, он взял её ладонь в свои руки.

— Фрея, хорошо.

— Я думала, ты добрый, — дрожащим голосом проговорила девушка. — А ты... зачем ты дал им меня мучить? За что вы со мной так? Что я вам плохого сделала?!

Последние слова она яростно выкрикнула в лицо невольно отшатнувшемуся старику. Лучше бы ей промолчать.

— Анну! — завопил толстяк, указав на неё грязным пальцем. — Онсу, дарай.

Байгар огрызнулся, подаваясь вперед, словно собираясь прикрыть девушку своим телом. Но тут раздался властный голос главаря. Сурово сдвинув брови, он разразился короткой речью. Старик попытался возражать, но "индеец" оборвал его коротким взмахом руки.

— Фрея, — виновато пряча глаза, проговорил Байгар. — Снять штаны. Снять.

— Пошел ты на..., — прохрипела она что-то непонятное, и, окончательно теряя рассудок, изо всех сил дернулась, пытаясь лягнуть его ногой, одновременно боднув ближайшего "индейца".

Байгар почти увернулся. Кроссовка лишь чуть смазала его по лицу, а мужику повезло меньше. Удар лбом пришелся прямо по носу.

Зашипев от боли, тот что-то выкрикнул, и они с приятелем повалили её на землю. Ничего не соображая, без единой мысли в голове, охваченная ужасом девушка пронзительно завизжала, напрягая тело в безуспешной попытке вырваться. Но когда чьи-то жадные пальцы, задрав рубаху, стали елозить по животу в тщетной попытке расстегнуть пуговицу на джинсах, она вдруг почувствовала смутное ощущение накатывавшейся слабости. Изо всех сил борясь с ним, девушка лязгнула зубами, пытаясь вцепиться в руку "индейца".

Мужик резко хлестнул её по щеке. Голова мотнулась в сторону, мир перед глазами закружился. Собрав всю слюну во рту, она попробовала плюнуть в противную рожу. Но тут на неё навалился Байгар.

— Фрея! Фрея! — кричал он, прижимая девушку к земле.

Подняв взгляд, та увидела искаженное жуткой гримасой лицо старика, занесенную руку с кинжалом. В голове что-то звонко лопнуло, и сознание окутала блаженная тьма.

— Ну!!! — ликующе кричал толстяк, держа на вытянутых руках мокрые терики девушки. — Что я говорил?! Злой дух вышел из неё вместе с мочой!

— Ты могучий колдун, — нисколько не кривя душой, проговорил Белое Перо.

Гордо, не обратив внимания на похвалу, старик начал деловито отдавать распоряжения.

— Уберите траву, она больше не понадобится. И разведите большой костер. Оскверненную одежду надо сжечь!

Пока ученик сгребал в сторонку парящую кучу, Весенний Волк раскладывал дрова над полупотухшими углями.

— Тут еще что-то! — довольно осклабился Поющий Орел, передавая Колдуну мокрую белую тряпочку.

Отшельник, обнимавший бесчувственное тело молодой женщины, глухо проговорил, опуская её голову себе на колени.

— Это набедренная повязка.

— В огонь! — возопил толстяк. — Чего вы там возитесь?

— Сейчас, — отмахнулся молодой воин.

Встав на четвереньки и выпятив тощий зад, ученик изо всех сил дул на упорно не желавшие разгораться угли.

— У неё были еще какие-нибудь вещи? — спросил вождь.

Вид белых, бесстыдно раскинутых ног Фреи, напомнил об удовольствиях, которые доставляли ему "живые вещи" Картена.

"А она так умеет?" — внезапно подумал Белое Перо.

— В корзине, — отозвался старик, потянувшись к лежавшей в двух шагах рубахе.

— Здесь?

— Нет, — возразил Отшельник. — В следующей.

Сняв плетеную крышку, вождь увидел синюю ткань, украшенную клетчатым узором.

Осторожно приподняв длинный рукав, он поинтересовался:

— И это все?

— Да, — ответил старик, заботливо прикрывая ноги девушки своей рубахой.

Пламя весело запрыгало по трещавшим сучьям. Колдун положил в костер терики и набедренную повязку.

Подняв к небу лицо, по-прежнему прикрытое маской, он громогласно объявил, сжимая кулаки:

— Уходи злой дух! Я — Колдун Детей Рыси повелеваю тебе никогда не возвращаться в это тело! Никогда больше не тревожить мое племя. Ступай к Детям Кабана или к Детям Медведя! Ищи себе поживу у них! Пошел вон!

Воздетые кверху руки бессильно опали. Ссутулившись, он тихо приказал ученику:

— Помоги снять маску.

Вытерев рукавом мокрое от пота лицо, Колдун довольно улыбнулся и, посмотрев на мрачного Отшельника, проговорил с явным превосходством:

— Душа не сразу находит дорогу в покинутое злым духом тело. Бывает, что она не возвращается совсем.

Не глядя на него, старик поправил короткие волосы Фреи, прикрывая большой лиловый синяк на лбу. Присев рядом, толстяк успокаивающе сказал:

— Если она очнется, станет настоящей женщиной. Ты сможешь обучить её нашей речи и привести в стойбище, когда захочешь.

"Что-то он слишком заважничал, — раздраженно подумал вождь. — С каких это пор Колдун распоряжается делами стойбища?"

Белое Перо только собрался напомнить, кто здесь главный, как раздался голос Поющего Орла.

— А что делать с этим?

Племянник указывал на клетчатую тряпку, которую еще держал в руках вождь.

— В огонь! — не оборачиваясь, велел толстяк. — Все в огонь. Пусть женщину ничто не связывает с тем злом, что владело её телом.

Весенний Волк, торопливо бросив в костер странные мокасины, заботливо добавил еще пару поленьев. Поющий Орел шагнул к дяде. Обогнув его стороной, словно внезапно выросшее на дороге дерево, Белое Перо, щурясь от вонючего дыма, отправил одежду незнакомки в огонь.

— Её надо в священную пещеру, — внезапно проговорил Отшельник.

— Это еще зачем? — нахмурился Колдун.

— Чтобы смыть Холодным Кипятком все следы злого духа, — усмехаясь одними глазами, ответил старик.

— Он прав, — тут же поддержал его вождь. — Ты изгнал злого духа изнутри. Теперь надо очистить тело снаружи.

И сделав хорошо рассчитанную паузу, добавил:

— Да и вам надо смыть зло со своих рук. Кто знает, какие несчастья оно может принести?

Поющий Орел нервно сглотнул.

Поднимаясь, Отшельник аккуратно уложил голову девушки на свернутую шкуру.

— Что ты собираешься делать? — удивленно поинтересовался Колдун, глядя, как тот кладет на землю жерди.

— Волокушу, — коротко объяснил старик. — Мне уже не донести её до пещеры на руках.

— Так давайте её разбудим? — предложил недовольный задержкой Поющий Орел. — Пусть сама идет.

— Ни в коем случае! — решительно запротестовал Колдун. — Когда душа возвращается в тело, лучше не вмешиваться.

— Это слишком опасно, — подтвердил Белое Перо. — Для всех.

После этих слов племянник бросился активно помогать Отшельнику. Вдвоем они быстро привязали к жердям старый плащ, положили шкуру и осторожно перенесли все еще пребывавшую в беспамятстве девушку.

— Не забудь взять ей какую-нибудь одежду, — с преувеличенной заботливостью напомнил Колдун. — И мокасины. Наверное, она не привыкла ходить босиком.

Бросив на него неприязненный взгляд, Отшельник скрылся в хижине.

— Так это она убила мою дочь? — решил поинтересоваться вождь у толстяка, с чувством выполненного долга расположившегося рядом.

Все выжидательно уставились на Колдуна. Весенний Волк даже перестал подталкивать палкой угли на пораженные злым духом терики.

— Если она и сделал что-то плохое, — наставительно проговорил толстяк. — То в этом вина злого духа, владевшего её телом. Я его прогнал.

— Значит, Упрямую Веточку и Ловкого Сыча убил не Асмон? — попытался уточнить Белое Перо. — А злой дух, который жил в этой женщине?

Собеседник глубоко задумался. Но тут появился Отшельник со свертком и избавил его от необходимости отвечать.

— Надо как можно быстрее избавиться от всех следов злого духа, — проговорил он, бодро вскочив на ноги.

"Не думай, что я отстану от тебя, старый болтун!" — пробормотал про себя вождь, уже начиная сомневаться, а правильно ли он сам определил причину смерти Упрямой Веточки и Ловкого Сыча.

Отшельник и Поющий Орел взялись за жерди. Вдвоем они легко тащили волокушу. Но для того чтобы протянуть её через дверь, понадобилась помощь Весеннего Волка и ученика Колдуна.

Сам толстяк стоял в сторонке вместе с вождем.

— У заморцев очень непрактичные жилища, — проговорил он, покачав головой.

— Они живут в вечном страхе, вот и прячутся друг от друга за каменными стенами, — снисходительно объяснил Белое Перо. — Вся их жизнь проходит в таких вот тесных двориках. Мы, аратачи, ничего не боимся, поэтому нам принадлежит весь мир.

— Ты мудр, вождь, — вскричал Колдун. — Никто не знает заморцев лучше тебя.

— Он знает, — усмехнулся польщенный вождь, кивнув на Отшельника.

Толстяк понимающе хмыкнул.

Вчетвером волокушу все же выперли со двора. Прежде, чем выйти за ней, Белое Перо озабоченно посмотрел на солнце, прикидывая, сколько времени может занять дорога до Священной пещеры и обратно.

— Твой ученик её трогал? — вдруг спросил он у Колдуна.

— Нет, — удивленно покачал тот головой. — Он все время бил в бубен. Ты же знаешь, что без этого невозможно никакое колдовство.

— Тогда пусть останется здесь и пожарит рыбу к нашему возвращению. Слышишь?

Юноша посмотрел на наставника.

— Ты нам не нужен, — кивнув, согласился тот.

Спросить разрешения у хозяина дома вождю и в голову не пришло. Они же родичи! Впрочем, Отшельник и не возражал. Не оборачиваясь, они вместе с Поющим Орлом потащили волокушу по тропинке.

Не успело его жилище скрыться за деревьями, как женщина очнулась. Белое Перо с любопытством наблюдал, как она, приподняв голову, оглядывается вокруг пустыми, ничего не понимающими глазами.

— Я же говорил! — довольно хмыкнул шагавший рядом Колдун. — Вот и душа вернулась!

Услышав его голос, девушка вздрогнула, взгляд полыхнул страхом. Фрея судорожно вцепилась в наброшенную сверху тряпку, одновременно пытаясь вскочить на ноги.

— Ложи! — рявкнул Поющему Орлу Отшельник.

Заметив, что груз пришел в себя, а значит, может передвигаться самостоятельно, тот с удовольствием бросил жерди.

Старик бросился к своей женщине, уже приподнявшейся, чтобы встать. Навалившись, он вновь повалил её, что-то горячо шепча на ухо и зажимая рот широкой ладонью.

— Что он делает? — удивленно вскричал Колдун.

— Хочет владеть ей прямо здесь, — засмеялся Поющий Орел. — Не терпится до ночи.

Девушка отчаянно забилась, словно пойманная лисой куропатка и, брыкаясь, едва не сбросила покрывало.

— Фрея, тихо... Тихо, хорошо...Фрея, тихо, хорошо, — донесся до вождя умоляющий, торопливый шепот Отшельника.

Она затихла, но едва старик убрал руку, что-то яростно прошипела на непонятном языке.

Взглянув на толстяка, Белое Перо нехорошо усмехнулся.

— Ты уверен, что изгнал из неё злого духа?

— Возможно, какая-то крошечная частичка зла еще осталась, — нисколько не смутился тот. — Мне раньше с таким встречаться не приходилось. Мир духов слишком велик.

Тяжело дыша, Отшельник поднялся, протянув руку своей женщине. Не замечая её, она встала, покачнулась, но сумела сохранить равновесие. Огляделась, потирая здоровенную шишку на лбу. Взяла с волокуши длинную заморскую рубаху, служившую ей покрывалом, и, обернув вокруг бедер, прикрыла свои длинные, белые ноги. Закончив, спросила:

— Отшельник, мокасины Фреи?

— Нет, — виновато покачал головой старик, протягивая новую обувь. — Мокасины Отшельника.

Пользуясь тем, что все смотрели на неё, вождь попытался оттеснить Колдуна в сторону. Но тот неожиданно уперся, старательно отводя глаза. Раздосадованный предводитель Детей Рыси громко спросил:

— Ты так и не сказал, кто убил мою дочь?

Тут же все взоры обратились на них, оставив в покое женщину Отшельника.

— Злой дух, владевший её телом? — уже в полный голос говорил Белое Перо. — Или все-таки Асмон? Что ты скажешь, Колдун?

Под требовательным взглядом четырех пар глаз толстяк почувствовал себя неуверенно, но быстро собравшись, прибегнул к излюбленному объяснению:

— Точно я смогу ответить, только встретившись с духами предков!

Вождь раздраженно засопел. На лицах Поющего Орла и Весеннего Волка читалось откровенное разочарование.

— Почему же ты не спросил злого духа, когда изгонял его из Фреи? — с нескрываемой насмешкой поинтересовался Отшельник.

— Духи лживы, им нельзя верить, — попытался оправдаться Колдун. — Чтобы узнать правду, надо обратиться к предкам.

— Значит, тот дух тебе все-таки что-то сказал? — продолжал приставать настырный старик.

— Он говорил, что не трогал Детей Рыси, — с нескрываемой неохотой буркнул толстяк, торопливо добавив. — Но он мог и соврать!

— Что же ты за Колдун, раз не можешь заставить духа открыть тебе истину? — презрительно скривился Белое Перо. — Вот твой учитель умел это делать.

— Потому что он никогда с таким не встречался! — огрызнулся толстяк. — Это дух не мира аратачей. Он совсем чужой!

От этой речи гневные слова, готовые сорваться с губ предводителя Детей Рыси, застряли в глотке. Значит, не только он подозревает, что эта женщина принадлежит иному миру?

Почувствовав колебания, Колдун важно изрек:

— По всем признакам дух, что вселился во Фрею, не убивал Упрямую Веточку и Ловкого Сыча. Но чтобы быть полностью уверенным, надо спросить предков.

— Когда ты это сделаешь? — устало спросил вождь.

— Скоро, — твердо пообещал толстяк. — Очень скоро.

В раздражении Белое Перо обернулся к женщине. Та уже обулась и теперь с интересом слушала их разговор, видимо, пытаясь понять, о чем идет речь.