Поднять перископ!(ч.1)

— А что, сделаем! Есть у нас художники. Нарисуют не хуже, чем на полотне. И еще один вопрос — в какой цвет красить корпус и рубку?

— В оранжевый.

— Оранжевый?!

— Да, оранжевый. Поскольку "Косатка" пока — что сугубо гражданское судно, предназначенное для исследований Северного ледовитого океана, то и окраску должно иметь соответствующую. Практика показала, что оранжевый цвет лучше всего заметен на фоне льдов. А после выхода в океан и достижения штилевой полосы в районе экватора перекрасим лодку. Сделаем камуфляжную окраску.

— Это как?

— Хаотично разбросанные светло и темно серые пятна и полосы. Такая окраска размывает силуэт и делает его трудно узнаваемым.

— Никогда о таком не слышал...

— Ничего, Валерий Борисович. Не только услышите, но и увидите собственными глазами. Это хорошо, что Вы согласились пойти вместе со мной в море. Вы получите бесценный опыт, и будете знать, на что надо обратить внимание, когда станете строить лодки для русского флота после этой войны.

— Вы думаете, так будет?

— Будет обязательно. Наша задача — показать ценность подводных боевых кораблей в войне на море. И какой инженер — кораблестроитель сможет строить лодки лучше, нежели тот, который сам прошел на ней всю войну. Макаров нас тоже поддержит. И Вы будете строить лодки для русского флота. И они должны быть гораздо лучше "Косатки"!

Глава 6

Трудно убедить всех, когда "происхождение не позволяет".

Близился знаменательный день — спуск на воду. Михаил ходил по строительной площадке и любовался на творение корабелов. Длинный узкий корпус подлодки резко выделялся среди окружающей действительности благодаря необычной ярко — оранжевой окраске, из — за чего мастеровые уже прозвали лодку "морковкой". Посмеивались также и над "чокнутым немцем", которому вздумалось выкрасить свою посудину в невиданный цвет. Но это, в конце концов, его дело. Чудит немец, и ладно. Никому от этого вреда нет, одна только польза. Денежки исправно платит, да еще и премии от себя подбрасывает. Побольше бы таких немцев было...

Но если с заводским начальством и мастеровыми у Михаила была полная идиллия, то этого нельзя было сказать об офицерах, которые приходили посмотреть на диковинное чудо. С подачи Макарова уже пошел слух, что намечается очередная арктическая экспедиция на новом судне необычной конструкции, на которое будут набирать команду из военных моряков. Причем, исключительно из добровольцев. Жалованье будет увеличено против обычного вдвое. На такие условия клюнули многие. Но, прибыв на завод и ознакомившись с тем, на чем им предстояло выйти в море, разворачивались и уезжали обратно. Кто сразу, кто после осмотра лодки, а кто после разговора с Михаилом. Причем, далеко не всегда основной причиной были довольно таки спартанские бытовые условия на субмарине. Хоть Михаил с Нестеровым и постарались улучшить условия обитаемости на "Косатке" за счет уменьшения численности экипажа по сравнению с оригиналом U — 177, но до настоящего комфорта было далеко. Михаил воспринимал это спокойно, так как привык к гораздо худшему, а вот для "их благородий" такие условия были в диковинку. Но не это останавливало многих. Михаилу говорили открыто, что не верят в успех этой затеи. Как в технические возможности невиданного подводного монстра, так и в способности возглавить полярную экспедицию у молодого штурмана торгового флота, который еще даже капитаном не работал, а был в море последний раз более полугода назад только вторым помощником капитана на торговом судне. А тут резко разбогател и стал строить из себя капитана Немо. Заказал строительство своей "морковки", очень далекой от "Наутилуса" и собирается нырять на ней под полярные льды. Если ему жить надоело, так есть не такие дорогостоящие способы самоубийства. Все это, естественно, облекалось в более корректные выражения, но смысл был такой. Один капитан второго ранга сказал без обиняков, что если бы во главе этого крайне рискованного мероприятия стоял адмирал Макаров, то он бы согласился не раздумывая. Но сейчас... Надо бы господину Корфу поднабраться морского опыта. Водить под водой подводную лодку — это, знаете ли, не барахло на "купцах" возить из одного порта в другой. Тем более, даже не в должности капитана. Возразить на это Михаилу было нечего. "Происхождение" не позволяло. Не будешь же говорить всем правду. Тогда вообще за психа примут. Все это он и высказал Макарову при их очередной беседе, когда беспокойный адмирал пришел на завод, чтобы посмотреть, как движется постройка.

— Ничего не получается, Степан Осипович... Не хотят господа офицеры идти на лодку. Не внушаю я им доверия...

— Так может, направить в приказном порядке?

— Нет, не нужно. Будет только хуже. Появится риск откровенного саботажа, что на лодке устроить нетрудно. Помнится, Вы говорили о толковых кондукторах. Придется брать их на офицерские должности. Думаю, многие согласятся. Поднатаскаю их до выхода в море, чтобы могли стоять вахту в качестве вахтенного офицера. Штурманскими делами буду сам заниматься. А в плане воинской службы их учить не надо. Сами, кого хочешь, научат. Аналогично подберем машинную команду. Все инженер — механики, побывавшие на борту, выразили сомнение в надежности силовой установки нового типа. Тем более, в условиях длительного плавания в полярных водах. Поэтому, никого силой загонять не надо. Нестеров будет старшим механиком, как хорошо знающий лодку, а в помощь ему можно взять трех машинных кондукторов с богатым опытом в качестве вахтенных механиков. Ничего, что они раньше имели дело только с паровыми машинами. Справятся, не боги горшки обжигают. Да и я кое в чем помогу. А там глядишь, может, кто и появится. Кого мое происхождение не испугает...

Расстались с адмиралом, оба не очень довольные ситуацией. Времени осталось мало, скоро лодка будет спущена на воду и достройка на плаву не займет много времени. А там — сдаточные испытания. На лодке необходим экипаж, которого до сих пор нет. Если матросов он еще найдет, то вот без офицеров выходить в море нельзя. Как показала история, даже товарищи большевики, у которых кухарка могла управлять государством, в военном деле без бывших военспецов обойтись не смогли, как бы им того не хотелось. Так же, как и во всех остальных делах. На одних лозунгах и призывах к мировой революции далеко не уедешь.

После окончания рабочего дня Михаил вышел из проходной завода и отправился к себе на квартиру, что снял неподалеку. Настроение было отвратительное. Впервые он осознал, что вся его затея висит на волоске из — за банального неприятия кадровыми офицерами военного флота никому неизвестного штурмана Корфа. Которые совершенно искренне считают его выскочкой и зазнайкой, возжаждавшего славы капитана Немо. И который считает, что если у него есть деньги, то это автоматически делает его специалистом в области подводного мореплавания. Определенный резон в их словах есть, как ни прискорбно это признать. Поэтому, придется комплектовать экипаж исключительно из матросов и унтер — офицеров. Там желающие всегда найдутся. Но неожиданное восклицание отвлекло его от дурных мыслей.

— Мишка, привет!!! Морда твоя тевтонская, сколько тебя ждать можно?!

Михаил удивленно поднял глаза и увидел перед собой молодого моряка в форме торгового флота, в котором сразу узнал друга детства — Ваську Коваленко. С которым вместе учились в мореходных классах, а затем вместе проходили службу вольноопределяющимися перед сдачей экзамена на чин прапорщика. Потом их дороги разошлись в морских просторах, и вот старые друзья встретились вновь. После радостных приветствий и объятий перешли к делу.

— Вот ты куда запропастился, немчура! Мишка, а ну рассказывай! Что ты тут задумал?

— А ты, морда твоя хохляцкая, уже что — то пронюхал?

— А ты думал? Где хохол прошел, там жиду делать нечего. Давай, рассказывай. По всему Питеру слухи ходят, что ты на Северный полюс собираешься. Да еще и подо льдами. И какое — то невиданное судно для этого строишь.

— Ну, насчет Северного полюса врут. А то, что подводную лодку делаю для плавания подо льдами — это так. А ты сам — то где был?

— Да я только неделю, как в Питер вернулся. Сейчас в отпуске, ходили на Дальний Восток. Сунулся было к тебе домой, а там говорят, что ты в Кронштадте сидишь безвылазно. Вот я прямиком к тебе и отправился, да на завод не пустили. Стою тут, два часа тебя жду.

— А ну, пошли ко мне. Что на дороге разговаривать.

— И правильно! Все, что надо, я в лавочке уже взял!

Встреча старых друзей прошла на ура. Того, что Василий взял в лавочке, не хватило и пришлось послать соседского мальчишку за дополнительной партией "снабжения". В общих чертах Михаил обрисовал ситуацию, посетовав на то, что ожидал столкнуться с этой проблемой, но не в такой ярко выраженной форме. Побывавшие на лодке офицеры просто не воспринимали его всерьез. Так же, как и инженер — механики военного флота. Василий задумался, глубокомысленно разглядывая дно пустого стакана. И неожиданно выдал фразу, вызвавшую у Михаила поначалу удивление.

— Слушай, Мишка... А на кой хрен тебе сдались эти надутые от осознания собственной важности "благородия"?

— В каком смысле?

— В прямом. Наш брат тебе подойдет? В смысле — из торгового флота?

Об этом Михаил как — то и не подумал. Вращаясь в среде военных моряков уже долгое время, он и мыслил устоявшимися категориями. А ведь действительно... Что одних пришлось бы учить заново, что других... Так какая разница?

— Ты знаешь, не подумал. Просто, адмирал Макаров тоже заинтересовался этим проектом и сказал, что Морское ведомство поможет с комплектацией команды. Но если сам кто захочет... Ты — то сам пошел бы?

— А что? Пойду! Тебе грамотный штурман нужен? Самому интересно. Твоя лодка что, на "Наутилус" похожа?

— Увы, до "Наутилуса" далеко во всех отношениях. Давай сделаем так. Сейчас доканчиваем, что осталось. А утром, на трезвую голову, пойдем на завод, и покажу тебе лодку. Как знать, может, ты еще сам идти на нее не захочешь...

На следующее утро друзья были на заводе, и Михаил устроил подробную экскурсию по субмарине. Василий был сражен. Конечно, на "Наутилус" капитана Немо он не рассчитывал. Но и то, что увидел, превзошло все его ожидания. Поднявшись на мостик и стоя возле тумбы перископа, он все пытался переварить увиденное и услышанное.

— Мишка, грандиозно... Я и раньше знал, что у тебя голова варит, но такое... Как ты это чудо придумал?! И где деньги взял?!

— Насчет денег — дедуля помог. Он ведь у меня купец первой гильдии, деньжата у него водятся. Хоть и прижимистый черт, но тут неожиданно расщедрился. Сам не знаю, что на него нашло. Видно, думает на этом капитал заработать. А то, как придумал... Читал книжки, прикидывал, что к чему. Попробовал расчетами заняться. Вот и придумал.

— Ох, темнишь, Михель! Такое в каюте после вахты не придумаешь. Ладно, я в ваши семейные коммерческие тайны лезть не собираюсь. Тебе кто на лодке нужен?

— Считай, что все. Из команды пока только двое в наличии. Я и старший механик. Тот военный инженер — кораблестроитель, о котором я говорил. Все равно механиков, хорошо знающих эти машины, я сейчас не найду. Пойдешь ко мне старпомом?

— А что, пойду! Будешь хотя бы столько же платить, сколько я сейчас получал — пойду! Только как с этой махиной под водой управляться? Нас этому не учили.

— Ничего, я научу.

— А ты — то откуда знаешь?!

— Знаю.

— Ох, Мишка... Темная ты лошадка... Но все равно согласен!

Дело начало налаживаться. Василий пообещал пройтись по их общим знакомым и поговорить по поводу возможной работы на этом невиданном судне. Может, кто и заинтересуется. Нужен еще хотя бы один толковый штурман, механик и человек десять матросов и машинистов. Причем матросов желательно таких, кто служил срочную службу на флоте минером. Остальных можно будет набрать из флотского экипажа при помощи Макарова. Услышав про минеров, лицо Василия вытянулось.

— Михель, ты что задумал? Зачем тебе минеры?

— Будем минами лед разрушать, чтобы всплыть и поднять рубку надо льдом. Вот и хочу, чтобы в команде были люди, знакомые с минными аппаратами. А то неизвестно, кого в Кронштадте удастся найти. Я это дело упустил, исключительно постройкой лодки занимался. Думал, от желающих отбоя не будет. А оно вон как получилось.

— Ох, Мишка... Если бы не знал я тебя раньше... Не рассказывай мне сказки Шехерезады про льды. Чтобы пробить полынью в ледяном поле, будем давать залп из шести минных аппаратов? Не смеши. Это ты жандармов смог в лапти обуть, а я все — таки моряк. Ладно, это не мое дело. Знаю, что ни в чем противозаконном ты никогда замечен не был. Да и Макаров тебе помогает неспроста. Что — то вы задумали с беспокойным адмиралом, это и так понятно. И настолько секретное, что он даже своим офицерам говорить не хочет. Не бойся, я язык за зубами держать умею и нос, куда не надо, совать не буду. Посчитаешь нужным — сам расскажешь...

Когда Василий ушел, Михаил остался стоять на мостике и подумал, что вся его секретность вокруг лодки все больше превращается в секрет Полишинеля. То, что друг болтать не будет, в этом он не сомневался. Но ведь если даже Василий, едва только увидев лодку, сразу заподозрил о ее истинном назначении, то что тогда говорить о заводских рабочих и служащих, которые крутятся тут каждый день? Очень может быть, что информация о странном заказе давно ушла в Англию. А оттуда — прямиком в Японию. Как там к этому отнесутся — это другой вопрос. Вполне могут посчитать чем — то несерьезным, обреченным на провал. Но на заметку возьмут обязательно. И будут внимательно отслеживать все события, связанные с этим непонятным проектом. Чем можно насторожить англичан и японцев, чтобы они переполошились и загодя предприняли какие — то меры? Пожалуй, только тем, если будет четко определен маршрут следования непонятного "научно — исследовательского" судна. Если для всех оно выйдет в арктическую экспедицию, а затем будет замечено где — нибудь в центральной Атлантике, или в Индийском океане. Или, того хуже, после выхода в Тихий океан у берегов Китая. Дважды два всегда будет четыре. И тот, кто умеет логически мыслить, сразу поймет, что вся эта история с арктической экспедицией — блеф. И поскольку достоверно известно, что на этом подводном "научно — исследовательском" судне установлены шесть минных аппаратов новой конструкции, то к научно — исследовательской деятельности эта субмарина никакого отношения не имеет и идет на Дальний Восток для усиления Тихоокеанской эскадры русского флота, базирующейся в Порт — Артуре. А то, что она идет под коммерческим флагом, то это обычная бутафория. Правда, специалист обратит внимание, что калибр минных аппаратов на лодке не соответствует калибру мин, стоящих на вооружении русского флота. И если удастся сохранить в тайне закупку мин в Германии... Но надеяться на это глупо. Как еще можно проследить путь следования лодки, если исключить случайные встречи в океане? Только отслеживая порты захода, куда она будет заходить для пополнения запасов. Информационная сеть у англичан развита очень хорошо. Поэтому, можно не сомневаться, что если только "Косатка" зайдет в любой, самый захолустный порт, то по телеграфу вскоре уйдет сообщение в Лондон. А оттуда в Токио. Перехватить лодку ни англичане, ни японцы не смогут. Но вот свой план действий адмирал Того может существенно изменить и "Косатка" лишится такого важного козыря, как внезапность нападения. Гоняться наперегонки с японскими броненосцами она не сможет. И тогда вся надежда будет на то, что лодка случайно окажется в нужный момент и в нужном месте, когда будет возможность атаковать крупные боевые корабли. В противном случае останется только учинить погром в Корейском проливе, охотясь за транспортами, которые будут перебрасывать десантную армию и снаряжение из Японии в Корею. И надеяться, что линейные силы флота адмирала Того все же подставятся под удар. Если вызвать панику в японском флоте творимым в Корейском проливе безобразием, то на какое — то время можно будет приостановить перевозки морем. И занять позицию на выходе из Сасебо — главной базы японского флота в этом районе. Глядишь, кто — нибудь из "жирных кабанчиков" и попадется. Либо броненосец из первого броненосного отряда адмирала Того, либо броненосный крейсер из второго броненосного отряда адмирала Камимуры. На прочие малоценные цели лучше не отвлекаться, чтобы не выдать свое присутствие. А там и Макаров в Порт — Артуре появится...