Эгнор. Книга 1. Руины.

— А что, в городе бедняков нет совсем? — спросил я у Гранда.

— Бедняки есть, на северной и южной концах города целые районы вокруг рынков. Не советую там появляться, трущобы. А бродяг и попрошаек нет, отлавливают.

— А как же на базар ходить?

— Да не на самом базаре конечно, а за складами. Толи у графа руки не доходят, толи специально, чтоб стража тренировалась. Всегда удивлялся. Хотя, по сравнению с Верным и даже Бармиусом здешние трущобы просто Белый город! — и сплюнул с досады, видимо достали его дома воровские шайки.

Тем временем выехали в купеческую часть города. Дома здесь были посолидней и поухоженней. Тоже висели вывески, но не пестрели, а ненавязчиво приглашали. Сразу видно, для состоятельных клиентов.

— Первый поворот налево и мы в пансионе "Гвоздика" моего кузена Карбунда.

— Это сколько же там проживание стоит? — поинтересовался Рон, оглядываясь на окружающие особняки.

— Не переживай, забыл что ли кто там хозяин, я договорился, для нас большая скидка, — рассмеялся Гранд.

Через десять минут неторопливого шага мы въезжали в огороженный кованной оградой двор трехэтажного особняка. К нам сразу подбежали двое слуг и приняли у нас коней с мерином.

— Багаж к нам в номера, — распорядимся купец.

И мы пошли к входу в дом, над которым висела большая вывеска "Пансион Гвоздика. Низкие цены, домашний уют". Вдруг мне сразу все разонравилось. Ужасно не хотелось входить в пансион, будто там толпа дворовых хулиганов собралась. Я невольно напрягся. Посмотрел на спутников — все были спокойные и с нетерпением предвкушали избавление от жары и многодневной грязи. Лицо Гранда просто лучилось довольством. А у меня словно будильник в голове звенел — не заходи! Еще раз посмотрел на Рона и хотел было рассказать о своих ощущениях, но тут распахнулась дверь и угодливый слуга в богатой ливрее распахнул изнутри двери и сделал приглашающий жест:

— Здравствуйте, господа. Прошу вас, мы всегда рады гостям. Здравствуйте, господин Гранд, — произнес он торжественно и отошел в сторону.

В просторном холле никого не было, и я попытался успокоиться, но ничего не вышло, наоборот, рука еще сильнее стиснула рукоять меча, подготовил бросить силу в свернутые фаербол и огненную стену и вошел в просторный вестибюль вслед за Роном и Агной, так и не решившись ничего им сказать. За мной зашел Гранд. Вокруг было пусто, даже слуга остался на улице. Купец нахмурился и крикнул:

— Эй, кто там, почему не встречаете кузена хозяина!

Вдруг из боковых проходов полыхнули ярко-синие вспышки и в нас полетели три синих плетения. Я мгновенно провалился в ускорение. Заклинания постепенно разворачивались в сети, Рон медленно опускался на пол, пытаясь уйти из зоны захвата, я поднял руку и ждал так медленно разворачивающийся фаербол, что бы сжечь летящую в меня сеть. В голове вдруг что-то разорвалось и меня выкинуло из ускорения. Фаербол все-таки сорвался, прожег сеть и ударился в стену, обитую резными дубовыми панелями, с жаром полыхнуло. Мои ноги подкосились и я свалился на пол. Еще одна синяя вспышка, мелькнувшая сеть и тело совсем перестало меня слушаться. Сознание постепенно угасало.

Словно сквозь вату слышались глухие крики: "Тушите пожар, мать вашу!" и голос Гранда, подходящего к бессознательному охотнику "Шустрый мальчик... я вам за что деньги заплатил? Если б я его сзади не огрел, пожег бы здесь все и вас заодно", и уже подойдя к Рону: "Ты думал, я про Лайну просто так вспомнил?", со злостью пнул его в лицо, "жаль не слышишь и не чувствуешь. Эй, упаковывайте их, скоро стража приедет, заберет" и я окончательно провалился в небытие, успев подумать "почему амулет не сработал?".

Очнулся я в камере, лежа на жестких нарах покрытых какой-то ветошью. Я был в штанах и рубашке, босиком. Болела голова хотелось пить. Пошевелился. Все работает, не связан. Почувствовал дискомфорт на шее, потрогал — ошейник. На ощупь из металла с утолщением впереди. Сидит крепко, самому не снять. Сматерился. Сел на нары, голова немного покружилась и прошла. Потрогал голову — на темени здоровенная шишка, не страшно, пройдет. Саблей плашмя, наверное, приложил, гад. Почему же не сработал амулет? Проверяли ведь! Ну что за скотство! Только собрался зажить среди людей, обследовать загадочные руины и на тебе! Ну купчишка, ну падла! Доберусь я до тебя, обязательно поквитаюсь! Как лохов нас развел, и сплюнул с досады. И сам виноват, надо было не стоять на месте, а двигаться, фиг бы кто меня достал тогда! Понадеялся на колдовство. Ну, надо же, как обидно то! И стукнул кулаком по нарам от бессилия. Ладно, осмотримся.

Камера представляла собой квадрат без окон. Нары одноярусные. Напротив — обитая железом дверь без ручек с зарешеченным окошком из которого и лился тусклый неровный свет. Попытался сплести фаербол. Ничего. Стихия не отзывалась. Попробовал войти в транс разобраться — тоже бесполезно. Хороший ошейничек, я даже погладил его. Пригляделся... даже ауры не вижу! Мда... настроение опускалось все ниже и ниже, первоначальное возбуждение прошло бесследно. Попал, так попал. Как, оказывается, я привык к своим способностям! Как без рук сейчас. Рон и Агна поди тоже по одиночкам сидят.

Вот и убежал от одной тюрьмы в другую, а здесь наверняка костер. Бр-р. И дорогих мне людей тоже, из-за меня! Глаза неприятно защипало. Я уткнулся лицом в ладони и застонал.

От самобичевания меня отвлек лязг отпирающейся двери. В дверях стояли два упитанных и высоченных типа в кожаных одеждах неопределенного цвета. На поясах висели деревянные на вид дубинки. В поднятой руке одного из них масляный фонарь.

— Ну что, господин чернокнижник, сами пойдете? — с издевкой спросил тот, который без фонаря. Голос был под стать внешности, глубокий бас.

— Куда? — с затаенным страхом спросил я в ответ.

— Куда поведем. Тут недалеко поленница есть, — они переглянулись и дружно заржали.

— На допрос, куда же еще! Побыстрее, господин следователь не любит ждать.

Коридор показался длинным и, как водится, мрачным. Кое-где на стенах висели масляные светильники. Миновали стол, с сидящим за ним дежурным, и поднялись на два этажа вверх, минуя еще два поста и одну решетчатую дверь, которую ворча, открыл очередной дежурный. Вели меня спокойно, без толчков, без угроз. Вообще молча. Видимо хватило ржачки в камере. Один впереди, второй, с фонарем, сзади. Руки назад сложить не приказали, в отличии от наших тюрем.

Пройдя половину коридора с нормальными дверьми и окнами, правда в решетках, остановились возле очередной ничем не примечательной двери и первый охранник постучал и крикнул через дверь:

— Заводить молодого, господин следователь?

— Заводи.

Меня завели в кабинет. Арочное окно с металлической решеткой, стол, заваленный бумагами, чернильница с пером и напротив стола стул. Не так. Стул из триллеров про маньяков. На подлокотниках металлические скобы, тоже самое на ножках и высокой спинке. Все, для полного обездвиживания! Как сказали бы в рекламе.

— Присаживайтесь, молодой человек, — сказал усталый, болезненно худой пожилой человек с совершенно седыми волосами и бородой.

Охранники подпихнули меня в сторону кресла. Я заупирался. Ужасно не хотелось садиться! Попытался стряхнуть конвоира приемом, но следователь сжал в руке какой-то предмет, и я повис у охраны на руках. По моим ощущениям действительно повис: совершенно перестал чувствовать свое тело. Меня усадили, пристегнули, и следователь разжал кулак. Вернулись все чувства. Подергавшись, убедился, что зафиксирован на совесть.

— В первый раз в ошейнике? Понимаю вас, — голос следака был бесконечно усталым и сочувствующим, — и колдовать поди пытались? На вас хороший ошейник, даже от астрала блокирует. Это, конечно, лишнее для вас, но подозрения уж больно тяжелые. Знаете, ваши более опытные коллеги активно общаются через астрал.

— Но я не чернокнижник!

— Охотно верю, но фактики-с. Ребята, — обратился он к охранникам, — совсем немножко, для профилактики.

"Ребята", кряхтя, опустились на пол с двух сторон и по пальцам ног посыпались удары. Я заорал. Больно, блин! Не сравнить с тем, что было после инициации, но, то было раньше, а бьют, то сейчас! Потом неожиданно накрыла злость. Холодная такая ярость, мол, придет еще мое время, попляшете. Хорошо, что перестали бить, а то бы следак заметил прекращение ора. А он в это время делал вид, что читает важную бумагу.

— Ошейничек, помимо всего, еще и искатель правды. Соврете, вот здесь вот, — он показал на артефакт, — загорится огонек, и вас тогда снова эти нехорошие люди побьют. Все ясно?

— Да.

— Имя.

— Егор.

— Род.

— ор'Кравес, — и скосился на прибор. Ничего не горело. Может на понт взял?

— Это где такое?

— Баронство Кравес в предгорьях южных гор, рядом с герцогством Ривалон.

— Про герцогство слышал краем уха, а баронств там тьма, да демоны с ним. А что в наших краях, в такой дали делаете, заметьте, поближе к демонопоклонникам, они же рядом, за горами, — и показал рукой предположительно на север.

— Да причем здесь демонопоклонники, — я медленно произнес это якобы трудное слово, которым редко называли чернокнижников, — я в охотники хочу.

— Похвальное желание, но зачем в такую даль ехать, у вас там своих руин полно.

— Понимаете, господин следователь, не знаю вашего имени, — пустое, махнул он рукой, — охотники неохотно принимают учеников, которые ничем себя не проявили. Так вот, в Ривалоне мне удалось найти двух старых охотников в безденежном положении, а мне отец выдал некоторую сумму и я смог их нанять. Мы и поехали с ними на север. Им нужно было в Асмар. Пока ехали — учили. Инициацию провели по Огню, — следователь кивнул, — а потом деньги кончились. Мы и расстались. Я поехал дальше. Стыдно стало назад возвращаться, засмеяли бы. Питался в деревнях, помогал по магической части, — дознаватель удивленно поднял брови, уставившись в артефакт, — приварить косы, плуги. Кузнецы дорого берут. А я за еду. Грома встретил, в какой-то таверне на Шелтонском тракте и он взял меня в ученики бесплатно.

— Когда?

— Недели две назад.

— А зачем поехали в предгорья?

— Там полигон заброшенный, там и учил.

— То есть он, ради тебя, уезжает в безлюдное место и отправляет свою любовницу за деньгами?

— Нууу да. А что?

— Что он про себя рассказывал.

— Да ничего! Прозвище Гром. Всю жизнь по руинам. Сейчас готовился к лунсорским.

— А ты в курсе, что он в розыске за покушение на жизнь графа Вальда нор'Флока и убийство помощников спасителя?

— Что?! — я обалдел. — Не может быть!

— Это уже другим разбираться может или нет. Сопроводим вас в Русток, и пусть их герцог сам решает, что с вами делать. Кстати, в розыскном листе было три человека, — он порылся на столе и вытащил бумагу, — Рон ор'Галар, Агна Римпис и, возможно, неизвестный чернокнижник. Это не ты? — И прямо посмотрел мне в глаза.

— Спаситель сохрани! Я — чернокнижник?!

— Ладно, верю — верю. Утром у них спросят, но уже не я. Моя смена кончается, — и с удовольствием потер руки, — хорошо, что они еще без сознания, — он бросил взгляд на амулет. — А ты просто живчик какой-то!

— Отведите задержанного.

Старый дознаватель Шелмиусской тайной городской стражи Терус многое повидал на своем поприще. Однажды поседел на работе, когда задержанный чернокнижник смог воззвать к силе демонов. Хорошо, что блокирующий ошейник был только ослаблен, пьяница — артефактор забыл зарядить, а не совсем сломан. Черного тогда удалось скрутить, и он заслужено пошел на костер, переданный "помощникам". Вообще, отношения между помощниками спасителя и тайной стражей в графстве были ревниво-конкурентными, и граф специально поощрял такое состояние между спецслужбами в полном согласии с епископом.

Розыскной лист на эту парочку, а возможно и тройку злодеев пришел одновременно и в стражу и к помощникам, что уже являлось любопытным, но не уникальным. Совсем необычным было упоминание о совместных действиях "черного" и охотника, что просто в голове не укладывалось.

По соглашению Совета Глав, все государства, входящие в совет, обязаны были выдавать государственных преступников. Там же были согласованы "розыскные листы" где должна быть описана суть дела и сумма вознаграждения за поимку.

Дело было примечательным: граф поехал инспектировать охотничьи угодья в сопровождении собственной охраны и трех боевиков-помощников. Неожиданно на него напали, одновременно атаковав обычной магией и колдовством черных. Наиболее преданные графу "помощники" грудью встали за жизнь сюзерена и погибли, приняв самый сильный удар. Оставшейся охране удалось отогнать нападавших, узнав двоих, это бывший охотник Рон ор'Галар и его любовница Агна Римпис. Третьего не разглядели. Отпечатков аур снять не удалось, а банки Гонмусов, разумеется, их не предоставили.

Утверждения о полной тайне вкладов, гарантируемые вкладчикам соответствовали действительности. Ну, может за очень редким исключением. Странное покушение на захудалого графа таким исключением не являлось, хотя в обществе упорно циркулировали слухи, поддерживаемые почти всеми властями, о легком разглашении банками сведений о клиентах. В пику независимости этой очень влиятельной во всем мире семейке.

Сумма вознаграждения за поимку данных преступников была весьма приличной.

Читая лист, опытные сыщики ухмылялись в усы, но машина закрутилась, естественно вхолостую. Всех стражников проинформировали о словесных портретах и все. И вот, в дежурство Теруса, неожиданно поступило сообщение о поимке разыскиваемых уважаемым купцом и владельцем сети гостиниц Карбундом. Следователь потер руки, "утерли нос помощничкам", и успокоился. Допрашивать желанием не горел и знал, что в отключке все пробудут до утра минимум, поэтому спокойно устроился поспать в дежурке, предварительно прочитав отчет свидетеля Гранда, тоже уважаемого человека, поворчал на непрофессионализм нанятых магов и подумал, что купец "тот еще жук" и заработал неплохо, мерзавец. Вникать в дело, передающееся в чужую страну, совершенно не хотелось.

Ночью следователя разбудил дежурный. Очухался "чернокнижник". Посетовав на нанятых "жизнюков", велел вести злодея на допрос. Юноша совершенно не походил на черного. Мало того, что в ауре не было и следов черноты, глаза были совершенно обычными: страх, сожаление и недоумение.

Удивительное началось во время допроса.

После стандартного "внушения" конвойными, взгляд неуловимо изменился. Стал жестким и уверенным в себе, а не озлобленным или затравленным. Но и такое, хоть и редко, встречалось на долгом жизненном пути следователя. Самое поразительное было в "искателе правды" — он ни разу не засветился, а такого просто не могло быть никогда! Человек обязательно соврет, вольно или не вольно. От неожиданности Терус побыстрее отправил задержанного в камеру и стал писать протокол с мыслью обязательно написать докладную на проверку исправности всех "блокировщиков ауры", а попросту ошейников, и управляющих ими артефактов.

Протокол писался привычно быстро. Сколько раз все дежурные просили оставлять на ночь секретаря, так нет же, экономят там, где не надо, вот и наловчились следователи невольно, строчить получше иных секретарей. Терус покачал головой, описывая якобы помощь селянам, да где это видано! Да любой пахарь бежал бы от такой предложенной помощи, как от демона. Все знают, земля не любит обработанные Огнем орудия. Еще раз задумался, вписывая слова "Спаситель сохрани" — так не говорят нигде, а многоопытный дознаватель знал наречия многих народов и языки кочевников. Очень странный молодой человек, подумал и выкинул его из головы, начав писать докладную о проверке артефактов.