-Вот тебе Пустышка! Ты отнял у меня все, мразь! Все! Ненавижу! — огненная буря несется на него, чтобы пожрать целиком.
Сил сопротивляться нет. Почти. Даже молитву уже не закончить.
Короткая фраза активирует медальончик, тот самый, что Шепот ему посоветовала выкинуть.
Не зря посоветовала.
Щелчок.
По телу проходит дрожь.
Огонь затухает, напоровшись на невидимую преграду, но уже мгновение спустя что-то словно взрывается в голове Асколя. И все исчезает, проваливается в черноту.
Церковь снова в дураках...
Вас всех сделал Альберт Блах...
Сердце Блаха колотилось, как бешеное. Он уже устал бежать, но до шоссе было еще приличное расстояние. Конечно, он мог бы разделаться с любым преследователем, если таковой окажется слишком близко, но...
Его силы подходили к концу. Сфера, несмотря на все свое могущество, не могла подпитывать его бесконечно.
Напротив, уже скоро это ему придется накормить ее...
Стараясь об этом не думать, Альберт сконцентрировался на чем-то более приятном. Например на том, как сдох этот чертов Асколь. Сдох сам по себе, видимо, напутав что-то с каким-то из заклятий. Просто взял, дернулся и издох в мгновение ока, упав в грязищу мордой.
Туда ему и дорога, падали.
Альберт перескочил через поваленное деревце и припустил дальше по тропинке...
Вернее, собирался так сделать, когда обнаружил, что провалился в землю по колено.
В землю?
Да это на землю-то уже не было похоже!
Что-то серое, вязкое, крепко держащее...
Паника накатила не просто быстро, а очень быстро. Попытавшись выдернуть ноги, Блах ушел еще глубже, а когда задергался сильнее — оказался в этих непонятно откуда тут взявшихся "зыбучих песках" уже по пояс.
-Не советую рыпаться, — из-за дерева вышел, ловко прыгнув на большой камень, высокий человек — смуглая кожа, хитрый взгляд, гадостная улыбочка. — А то совсем на дно уйдешь, Пустышка.
-Я не пустышка! — взвыл Блах. — Не пустышка! Меня нельзя уничтожить!
-Да я и не собираюсь, — Косс, пошарив по карманам, извлек оттуда какой-то пузырек. — Ты нужен Атласу живым. Я думаю, тебя даже препарировать будут заживо...
-А я думаю, что препарировать тут будут тебя, — вышедший на свет Свечка, с ног до головы залитый кровью, криво улыбнулся. — Атлас, говоришь? Ваши ребята никогда не умели драться.
-Ты просто не имел дела с настоящими оперативниками академии, — сеанс обмена жуткими улыбками Косс и не думал заканчивать. — Но теперь ты можешь гордиться собой, ибо на одного таки нарвался.
Выпустив пузырек из рук, Косс сдернул с пояса кусок ткани — под ним обнаружились какие-то железные ленты. Еще пара секунд — и Фрери Ланн увидел самое странное оружие за всю свою жизнь: какой-то дикий клубок тонких и чудовищно острых стальных полос. Плеть не плеть, пояс не пояс, меч не меч...
-Это что еще за хреновина?
Вместо ответа Косс отправил ленты в полет.
Полукровка ушел в сторону от одной, двух...остальные свою цель нашли, хлестнули, отбросили на землю. Брызнула кровь. Свечка, отскочив назад, зажал искромсанную конечность — она явно уже не была способна сжимать нож.
-Добавочки? — Косс снова замахнулся, когда грохнул выстрел.
-Если только тебе, — Эпнорд, грязный, окровавленный, глаза налиты краснотой так, что почти не видно зрачков — вышел из укрытия, выцеливая алхимика из здоровенного револьвера. — Фрери, Альберт, какого черта? Ни на минуту оставить нельзя.
-Вытащите меня отсюда, остолопы! — взвыл Блах. — Быстрее, быстрее, мать вашу!
-Он собственность Атласа, — бросил Косс. — Так что не советую.
Выстрел, очередной взмах мечом-поясом.
Почти одновременно.
-Вот как-то так, — сказал алхимик.
Эпнорд удивленно рассматривал обрубок своей руки, а также ту ее часть, что лежала на земле, сжимая револьвер — она успела выстрелить примерно в ту же секунду, что была отсечена.
-Ты... — Риар чуть не задохнулся от боли и гнева. — Ты знаешь, как сложно их восстанавливать, скотина?
-А теперь сравняем наши шансы, — продравшись через заросли, на тропинку вышла Шепот, поигрывая испачканной в крови булавой. — Твои мертвяки? Халтурная работа.
Альберт был на грани истерики. Ситуация явно начала складываться не в их пользу: если его не вытащат из этой проклятой трясины, то тут не спасет и Каинова печать...
-Твой Асколь мертв! — завизжал со всей силы Альберт, завидев высокую женщину-палача, ту самую, что когда-то пыталась его схватить. — Я оставил его там подыхать!
Увидев, как она переменилась в лице, Блах понял, что попал точно в цель.
-Нет! — рявкнул Косс. — Наша цель — Пустышка!
-Вот и охраняй его. А я за Катом.
Раньше, чем алхимик успел что-то возразить, Шепот бросилась вперед. В последний момент в сторону отскочил Свечка, даже не успевший подобрать свой верный нож.
-Тупая сука! — Косс в ярости сплюнул на камни. — Почему меня вечно никто не слушает?
-Не беспокойся. У тебя еще есть публика, — оставшейся рукой Эпнорд снял с пояса небольшой топорик. — Свечка, вытаскивай Блаха и ищите себе машину. Меня не ждите.
-И не собирался, — хохотнул полукровка, кинувшись к Альберту. — Хватайся давай, живее!
-Я же сказал, это собственность Атласа, — устало повторил Косс. — За воровство обычно рубят руки, но раз вы такие непонятливые, придется удалить и ваши головы...
-Меньше слов, больше дела! — прорычал Риар, бросаясь вперед.
Альберт схватился за окровавленную, измочаленную руку Свечки — тот взвыл от боли, но его не выпустил, а лишь стал тянуть с удвоенной силой. На мгновение Блаху показалось, что глаз Фрери подернулся какой-то странной дымкой, но, видимо, лишь показалось.
Стальные ленты снова принялись хлестать Эпнорда — он даже не пытался от них уворачиваться. В конце концов, это не так уж и больно, когда ты Мертвый Апостол...
С огромным трудом избежав встречи с топором, что метил ему прямо в лицо, алхимик, однако, оказался сбит с ног налетевшим на него Эпнородом. Не тратя времени даром, Риар быстро прижал противника к земле, намереваясь разорвать алхимику глотку, когда ему в глаза прилетели два растопыренных пальца. Взвыв, Риар откатился назад, оказавшись в опасной близости от того участка дороги, где недавно чуть не утонул в земле Альберт. Косс огляделся в поисках Блаха, но ни его, ни Свечки уже не было видно.
-Сука тупая, — повторил алхимик. — Вся работа коту под хвост.
Риар медленно поднимался с залитой кровью земли. Один его глаз уже был на месте, вторая глазница все еще была затянута чем-то красным и беспрестанно хлюпающим.
-Попляшем еще, красноглазик? — прохрипел Косс, подбирая с земли свой странный меч.
-Я пас, пожалуй, — прорычал Эпнорд, развернувшись и кинувшись в лес со всех оставшихся у него сил.
Где-то за его спиной свистнули вновь острые ленты, но Апостола достать они уже не могли...
Открыть глаза было сложнее всего. Яркий белый свет резал их, словно ножом. Знакомый до одури свет, цвет потолка и писк больничной аппаратуры — они везде одинаковы.
Когда с ориентацией в пространстве было покончено, Асколь попытался приподняться — и тут же снова рухнул назад, брошенный на подушки чудовищной болью в спине.
-Не надо, Кат, — грустный и усталый голос заставил его завертеть головой в поисках его источника.
Шепот обнаружилась в кресле у стены, с какой-то небольшой книжечкой в руках.
-Лучше не пытайся вставать сейчас. Тебя держали под капельницей с какой-то алхимической пакостью около суток.
-Я...
Боль в голове была такой, словно там устроили торжественный салют. Откинувшись на подушку и уставившись в белый потолок, Кат прохрипел:
-Наши...
-Все живы, — быстро ответила Шепот. — Спасибо новичку. Эрика буквально с того света вытащил...да и тебя тоже.
-Ренье?
Сам отлежался. У него была пара глубоких ран, но он...короче, сам потом его спросишь. Это надо было видеть.
-Я ни черта не помню, — простонал Асколь, постаравшись, чтобы это звучало не так жалко, как он себя чувствовал. — Как все прошло? Как он нас сделал?
-Ты у нас специалист по магам, вот ты и думай, — вздохнула Шепот. — Черт! Мы попались, как дети!
-Моя вина. Я действительно отнесся к нему, как к полной пустышке. Но все-таки...
-Ты был прав, он нас ждал. И он был не один. С ним был средней паршивости Апостол и еще какой-то шустрый типчик. У них по всему лесу были закопаны мертвяки. Когда рыцари замкнули кольцо на логове Блаха, их подняли и окружили уже рыцарей.
-Я помню...у него был какой-то зверски хитрый щит...
-Более чем. Ренье, Эрик и выжившие рыцари рассказывали о том же — все попытки его атаковать приводили к тому, что атакующие сами оказывались искалечены или мертвы. Эрик получил такие же повреждения, как от пулеметной очереди, что выпустил по Блаху...если бы он успел выстрелить большее количество раз, его бы просто разорвало на куски.
-А новичок и этот...Косс?
-Кирик первым добрался до Факела. Я думала, что он полная тряпка...но ты бы его видел тогда.
-Что...что он устроил?
-Один, потеряв где-то оружие, бегом через кишащий упырями лес, едва услышал, что кому-то из наших нужна помощь. Ни разу не остановился даже. Эрика, считай, из мертвых поднял.
-А я...
-А тебя ему я притащила, — грустно рассмеялась Шепот. — Ты вечно то из окна падаешь, то в реку, то в грязи помереть пытаешься. А мне тебя вытаскивать всегда.
-С...спасибо, — прохрипел Кат.
-Ну не могла же я дать тебе подохнуть, пока ты еще не извинился передо мной за все, что полагается. Что до Косса, то этот атласовский хрен там геройствовал вовсю. Почти поймал Пустышку, почти порезал Апостола и того странного типа с серыми волосами...
-Почти, почти, почти...у нас есть хоть какие-то результаты?
-Никаких, Кат. Полный провал. Пустышка и его дружки ускользнули из города, Юлиан рвет и мечет, равно как и тевтонцы, которым эта троица устроила кровавую баню.
-Потрясающе. Сколько я тут валяюсь? Только не говори, что неделю.
-Два дня.
-Господи... — продолжая буравить взглядом белый потолок, Асколь замолчал на несколько минут. — Давно мы так не огребали, да?
-Да уж. С самой "Метелицы". Самое паршивое, что Пустышка, похоже, уверен в том, что тебя убил. И уже не будет теперь так подставляться, как раньше.
-Значит, нам придется выловить его снова. Я лично его выпотрошу.
-Как? Конечно, все наши показания обработают и возможно, мы вскоре узнаем, что же у него за барьер, но за это время он может такого натворить...
-У меня есть одна идея. Паршивая, конечно, но видимо, придется на это пойти, — скривился Кат. — Подай сюда мою телефонную книжку, будь любезна.
-И кому ты собрался звонить? — удивилась Шепот.
-Альберт Блах ведь обзавелся своим чертовым барьером где-то в Могиле, так? У меня, к счастью, есть старый знакомец, который очень крепко связан с Морем Бродяг. И иногда приторговывает их тайнами.
-Маг?
-О да. Та еще зараза. Но он мне должен, так что пришло время закрыть должок...
Получив свою потрепанную книжечку, Асколь принялся судорожно листать странички.
-Как его зовут?
-Нейтгарт фон Вайтль.
6. Кукловод
Er ist der Herr der Dunkelheit,
Tod ist sein Geleit,
der Herr der Einsamkeit...
(Schandmaul — Tyrann)
-А вы точно уверены, что...
-Да. Несомненно, — в который раз отвечал Асколь Кирику. — А теперь топай вниз и поживее.
Широкая лестница была вычищена и вымыта, создавая резкий контраст с переулочком, где стояло мрачное десятиэтажное здание. Переулочек-то был загажен донельзя...
Ступая вниз по скользким ступенькам, Кирик не переставал дрожать: большей частью, конечно, от холода, но была тут и солидная доля здорового страха, учитывая, куда они сейчас направлялись.
След Пустышки был потерян. Конечно, в соседних городах уже была объявлена повышенная готовность, но ресурсов катастрофически не хватало. Десятки раненых в ходе провальной операции по захвату привели Юлиана в достойную его клички ярость. Но отец Асколь вел себя слишком странно — сколько ни думал Кирик над его решением, он так и не смог понять, что же пришло в голову старому палачу, когда тот, едва оправившись от ран, передал все необходимые полномочия своей громиле-помощнице, приказав продолжать охоту, приказав ждать его через три, самое большее — через пять дней. Отдав этот приказ, он вызвал к себе лишь двоих — жутковатого посланца Атласа и его, Кирика. И сообщил, что они втроем срочно отправляются в Мюнхен. Алхимик был возмущен до глубины души, требуя немедленных объяснений этому, вне всякого сомнения, странному поступку, и, в отличие от Кирика, он их даже получил, потому как успокоился хотя бы на время переезда. Молодой кандидат в экзекуторы же узнал, куда им придется отправиться, уже непосредственно на месте.
И это привело его в настоящий ужас.
-Как, еще раз, называется эта...это место? — поскользнувшись и чуть не скатившись кубарем вниз, Кирик в последний момент успел ухватиться за стенку.
-"Сломанная печать", — буркнул Кат, не оборачиваясь. — Ты все запомнил, что я тебе сказал?
-Да.
-Как меня зовут?
-Фабий Рох.
-Именно. Тебя никто тут никогда не видел, поэтому можешь представляться как пожелаешь. Если спросят. Нет — держи язык за зубами и никуда не лезь.
-А почему алхимик все-таки не с нами?
-Он сказал, что ему в этих кругах сейчас появляться вредно для здоровья. А не узнать его не могут. Все, идем.
У массивной темной двери, проход к которой был отгорожен черной же лентой, за небольшим столиком сидел хмурый тощий тип, чье лицо было сплошь покрыто здоровенными гнойными прыщами. На столике стоял небольшой старый метроном, который прыщавый тип сдвинул чуть вперед, завидев Асколя и Кирика. Маятник легонько задрожал и пару раз качнулся из стороны в сторону. Дождавшись, пока он качнется третий раз, прыщавый медленно поднял руку.
-Вас представить? — спросил он вместо приветствия. — Если да, то как?
-Нет необходимости, — так же растягивая слова, произнес Асколь. — Я давно у вас не был. Все по-прежнему?
-Времена сейчас неспокойные, — прыщавый отстегнул ленту от ограждения. — Так что сами понимаете.
-Ну еще бы, — Асколь толкнул дверь. — Столько событий, чтоб их...
Когда Кирик узнал об этом месте, то задал самый очевидный вопрос — почему оно все еще существует. Отец Кат лишь рассмеялся в ответ.
-Такие гадюшники просто обязаны существовать, — ответил он. — Им позволяют это делать, просто потому, что так легче. Легче следить за теми, за кем следить приходится, легче их накрыть, если возникнет нужда...да и кто знает, когда тебе может понадобиться, скажем так, неофициальная помощь? Или что-то такое, что ты никак не можешь попросить у Ассоциации или создать самому? Это же маги, Кирик. Тыкай в любого, но ты никогда не найдешь никого без греха.
-А этот...фон Вайтль? Ему можно верить?
-Ну, он маг. А значит без вопросов продаст родную мать на мыло, но он чуть более порядочный, чем остальные.
