— Да, мой бургомистр, — подтвердил эльф и утвердительно кивнул. Не понять Слейга было трудно. — Пришло время принести жертву теням наших предков. Десять дней я должен провести у Священного Ясеня, девять соплеменников должны сопровождать меня.
— Хорошо, я отпускаю тебя, готовься в дорогу, — Слейг выпятил губы и закивал, стараясь дать понять эльфу, куда и зачем посылает его. — А для того, чтобы принести жертву, тебе будет достаточно девяти соплеменников?
— Достаточно, — Ленкорион растянул тонкие губы в хищную улыбку. — Я возьму с собой лучших лучников. Эльфийские стрелы без промаха настигнут дичь, которую следует принести в жертву теням наших предков.
— Вот и хорошо, — решение было принято. Слейгу сразу стало легче. Он вынул из кармана большой клетчатый платок и стал вытирать потную лысину.
"Остроухий эльф исполнителен, — отметил бургомистр. — Он предан мне и не подведет".
"Мы увезем сокровища в Заповедный лес, и никто нас там не найдет", — прикидывал, между тем, Ленкорион.
"С сокровищами, что хранятся в башне дракона можно будет выбраться из под опеки их пресветлости и построить свой собственный город, — решил Слейг. — А всю опасную работу для меня сделает этот остроухий болван ".
"С сокровищами из башни дракона, мы восстановим тысячелетнее царство эльфов. Я снова стану великим вождем, — решил Ленкорион. — А этого жирного дурака Координатор Хоанг повесит".
Легким движением руки Слейг велел Ленкориону приблизиться. То, что он хотел сказать эльфу далее, не должно было дойти до ушей их пресветлости. Бургомистр снова перешел на шепот.
— Когда вернешься, я щедро вознагражу тебя. Так щедро, что об этом можно только мечтать, — посчитал необходимым обещать эльфу Слейг.
Ленкорион хорошо знал скупость бургомистра и решил, что щедрое вознаграждение потянет не более, чем на пару горстей монет, и не обязательно золотых.
— Я буду рад любой награде из ваших рук, — соврал он. Но получилось это довольно естественно.
— Когда отправитесь в путь?
— Сразу, вслед за отрядом Каланта.
"Ну, ничего не соображает, — Слейг грустно покачал головой. — И не скажешь ведь ему сейчас, что он болван. Обидится и может провалить все дело".
-Дорогой мой Ленкорион, ты не прав, — ласково пожурил начальника канцелярии бургомистр. Как только рыцарь выедет из города, ворота закроют и никого больше не пропустят.
— Тогда мы выйдем до рыцаря, — нашелся эльф.
— Вам и до рыцаря выходить из города не следует, — так же ласково, но едва сдерживаясь продолжил Слейг. — Не надо привлекать к себе лишнего внимания. Вы должны выйти сегодня. Сегодня вечером.
— Мы так и сделаем, — послушно согласился эльф. — Сейчас же соберемся и выйдем из города.
— Вот и хорошо. Доброго тебе пути и пусть исполнятся твои желания. Я надеюсь на тебя и буду с нетерпением ждать твоего возвращения, — как любимому сыну, строго и ласково промолвил бургомистр.
— Мое место здесь и я вернусь не задерживаясь нигде ни одного лишнего часа, — как любящий сын, обещал эльф, склонив голову.
— Будешь хитрить: из-под земли достану, на мелкие части порву, в грязь втопчу, — напомнил Слейг начальнику канцелярии.
Ленкорион ничего на это не ответил. Он поклонился и развел руками, утверждая этим, что хитрить ни в коем случае не намерен...
"Вот и все. Теперь надо поговорить и для их пресветлости, — со свойственной ему находчивостью решил Слейг. — Раз я вызвал начальника канцелярии, должен же я с ним поговорить и о воротах..." Бургомистр вытер с лысины пот и довольно улыбнулся.
— Ты думаешь зачем я тебя вызвал?
— Не знаю, мой бургомистр, — в тон ответил эльф.
— Завтра предстоит большая серьезная работа, — сообщил Слейг эльфу, как можно громче, чтобы те, кто подслушивал, ни в коей мере не пропустили этот разговор. — Пора привести в порядок Южные ворота нашего прекрасного города. Их надо покрасить. Пусть твои эльфы купят несколько ведер красной краски. Самой лучшей красной краски, которую они найдут в городе. Монет не жалеть. Я потом с ними рассчитаюсь. А маляры должны запастись самыми лучшими кистями. Ворота — это лицо города и они должны выглядеть красивыми.
— У нас нет специального отдела по окраске ворот, — доложил эльф, — но, с вашего разрешения, господин бургомистр, я сейчас же займусь созданием такого отдела и он немедленно приступит к работе.
— Правильно, работать надо оперативно, — похвалил Ленкориона бургомистр. — И напомни начальнику отдела, что надо дать воротам высохнуть. Я прикажу, чтобы после окраски их закрыли. На весь день. А он должен направить к Южным воротам трех расторопных эльфов, пусть проследят, чтобы свежеокрашенные ворота не открывали.
— Будут сделано.
— А теперь пошли за лейтенантом Брютцем. Пусть он немедленно придет сюда и непременно трезвым.
Ленкорион знал лейтенанта Брютца, и с некоторой опаской пожал плечами.
Бургомистр Слейг тоже знал лейтенанта Брютца.
— Твои посыльные должны сопровождать лейтенанта и предостерегать его от посещения таверн, которые будут попадаться на его пути.
— Я пошлю к лейтенанту самых надежных, — доложил Ленкорион.
— Иди, и выполни все в точности так, как тебе было приказано, — Слейг ободряюще кивнул начальнику канцелярии и, на всякий случай, чтобы не забывался, погрозил ему пальцем.
— Слушаюсь! — эльф с достоинством поклонился, вышел и аккуратно закрыл за собой дверь.
Ленкорион знал, что все изменится. Ленкорион верил, что власть вернется к нему. Потому что вождь, и сын вождя, и внук вождя, не может служить начальником канцелярии у жирного и жадного борова, считающего себя бургомистром. Просто надо было потерпеть, пока не придет его время. И он терпел. Тени предков видят, тени предков знают, как он был терпелив. А теперь его время пришло. Сокровища дракона позволят ему возродить былое могущество эльфов. Древний и мудрый народ снова возвысится над всеми, создаст тысячелетнее государство эльфов. Этого добьется он, Ленкорион, вождь и сын вождя. Прекрасная и вечно молодая царица Эльсениор будет довольна. А, может быть, и снизойдет. Медлить нельзя. Надо действовать быстро и решительно.
Ленкорион зашел в канцелярию. Едва он открыл дверь, все сидевшие там эльфы замолчали и склонились над столами. Делали вид, что усердно работают. Так и должно быть: им следует опасаться даже малейшего недовольства вождя. Это для всех других он начальник канцелярии, а для эльфов — по-прежнему должен быть Вождем, вольным распоряжаться их имуществом, жизнью и смертью.
Ленкорион неторопливо прошел между рядами столов. Он решил, что сегодня, в этот знаменательный день, будет добрым. Кого-то ободряюще потрепал по плечу, кому-то поощряюще кивнул, кого-то похвалил. Пусть радуются. Возле Олькандара тоже задержался ненадолго. Заглянул в его писанину и тихо, чтобы никто другой не услышал сказал: " Зайди ко мне, и возьми с собой Гелерона". Еще раз окинул внимательным взглядом склоненные над бумагами затылки эльфов и вышел. Проследовал в свой небольшой кабинет.
Олькандара и Гелерона он выделил давно. Давал им небольшие поблажки, изредка похваливал. Это приносило добрые плоды: от них Ленкорион узнавал, о чем служащие канцелярии говорят за его спиной, чем занимаются в свободное от работы время, о мелких пакостях, которые те устраивали людям и гномам. Олькандар был высок, на голову выше остальных и самым сильным среди эльфов, служащих в канцелярии. В кулачном бою он легко мог бы победить двух, а то и трех своих соплеменников. Он не отличался особой сообразительностью, но был послушен и любое указание вождя выполнял не задумываясь. А Гелерон был умным и злым. Ленкорион сразу понял это, когда впервые уловил его взгляд. Взгляд эльфа, у которого есть заветная цель, и который намерен добиваться этой цели не останавливаясь ни перед чем. Вот и настало время, когда оба они понадобились начальнику канцелярии для большого, серьезного дела.
Ждать пришлось недолго. Олькандар и Гелерон вошли, остановились перед столом, за которым сидел Ленкорион. Он не предложил им сесть. Но сам встал. Еще раз внимательно посмотрел на них, убеждая себя, что не ошибся, что вполне может им доверять. И все-таки, начал осторожно:
— Пришло время принести жертвы теням наших предков. Я возьму с собой девятерых. Мы пойдем к Священному Ясеню. Вас двое, остальных семь эльфов подберите сами. Возьмите лучших стрелков. Самых лучших. Это очень важно. Одежда наша, лесная. Тяжелые луки и полный комплект стрел. Ничего лишнего с собой не брать. Выступаем через час.
Эльфы слушали внимательно и почтительно. С ними сейчас разговаривал не начальник канцелярии, а Вождь.
— Все понятно?
— Понятно, — в один голос ответили оба. И оба склонили головы в знак того, что готовы выполнить приказ.
— Так всем и скажете: " Идем к Священному Ясеню, чтобы принести жертвы теням наших предков". Но мы не пойдем к Священному Ясеню. — Ленкорион еще раз внимательно посмотрел на стоящих перед ним эльфов. Оба почувствовали, что Вождь сейчас скажет что-то очень важное. По их серьезным лицам было видно, что оба преданы ему.
— Никому пока не надо знать, куда и зачем мы идем. Но вам я доверяю. Поэтому откровенно говорю, что тем кто пойдет со мной предстоит пройти через тернии жестоких испытаний. Каждый из нас может погибнуть. Но если мы проявим должное мужество, то победим всех врагов и недругов. Нам окажет свое покровительство прекрасная и вечно молодая Эльсениор. И перед нашим древним народом вновь засияет семицветный мост священной радуги. Готовы вы идти со мной до конца?
— Я готов выполнить все твои приказы, — не задумываясь, отозвался Олькандар.
— Я пойду с тобой до конца, Вождь, — решительно ответил Гелерон.
— Хорошо, тогда слушайте меня...
После недолгого разговора Гелерон и Олькандар вышли из кабинета Ленкориона. Они уже не были чиновниками канцелярии бургомистра. Один стал личным адъютантом вождя, другой — главным жрецом будущего государства эльфов.
Вечером, когда заканчивали сборы в дорогу, Буркст, следуя указанию Координатора, предложил Каланту сохранить в тайне цель и маршрут путешествия, и выехать как можно раньше, не привлекая к себе внимания жителей города.
— Найдутся бездельники, которые непременно увяжутся за нами и станут нас сопровождать до самой драконьей башни, — объяснил гном.
И совершенно напрасно он сказал это. Рыцарю понравилась мысль, что их будет сопровождать толпа поклонников.
— Ты хорошо придумал, Буркст! — обрадовался Калант, который пропустил мимо ушей первую часть, из сказанного монахом. — Пусть за нами последуют. Я стану сражаться с драконом, как на турнире, в присутствии многочисленных жителей свободного города Геликса. Они станут свидетелями моей победы над свирепым драконом, свидетелями спасения златокудрой принцессы. Жестокое сражение и славная победа — что может быть прекрасней этого!? Тысячи горожан станут торжествовать вместе со мной. Буркст, ты самый умный из монахов! Благодарю тебя за хороший совет! Надо объявить всем горожанам о нашем походе и дать им возможность стать свидетелями моей победы.
Буркст умоляюще посмотрел на Мичиграна, который сразу понял, чем может грозить их отряду толпа жаждущих дармового богатства бездельников. Управиться с ними будет гораздо трудней, чем с огнедышащим драконом. Но спорить с Калантом не имело смысла. С рыцарем надо было действовать по-другому.
— Правильно, — поддержал Мичигран Каланта. — Неплохо иметь многочисленных свидетелей подвига. Жаль, что в присутствии толпы этих свидетелей, магия, которая должна защитить нас троих от извергаемого драконом огня, не сработает.
— Как это не сработает?! — удивился Калант.— Ты же маг! Ты должен!
— Магия защиты от огня, извергаемого драконом, распределяется на всех, кто находится в пределах видимости, в равном количестве на каждого, — стал объяснять Мичигран. — Используя Высшее Заклинание Огня, маг может обеспечить прочную защиту троих. А если нас будет более трех, то защита станет тонкой и все, участники битвы, и зрители, сгорят в огне пламени. Не помогут ни храбрость рыцаря, ни кристалл Мультифрита.
— Воистину, — поддержал мага монах. — В пределах видимости все зрители сгорят вместе с нами. А за ее пределами, они останутся живы, но ничего не увидят. Как же это я сразу не понял?..
— Но я за то, чтобы доставить радость горожанам, — продолжил Мичигран. — Правда, несколько по-другому. Представляешь, Калант, какое это будет событие для славного города Геликса, когда ты, совершенно неожиданно, появишься на его улицах, верхом на славном Фамогусте, с прекрасной принцессой, спасенной из заточения, на руках и c головой убитого дракона у стремени. Это вызовет всеобщее ликование. Все жители свободного города Геликса будут праздновать твое появление, твою победу над коварным драконом. Они станут трубить в трубы, бить в барабаны и танцевать на всех улицах и площадях. Народ будет счастлив.
— Монахи нашего Ордена устроят шествие в честь святого драконоборца, дважды рожденного Фестония и тебя, славного рыцаря, совершившего великий подвиг, — подогрел Сокрушителя Троллей Буркст.
Калант был обычным рыцарем, молодым и храбрым, жаждущим подвигов и славы. Картина, которую ему нарисовали монах и маг, согрела его большое, доброе сердце.
— Вы правы, верные друзья мои, — чуть ли не со слезами на глазах промолвил рыцарь. — Мы выедем тайно, так чтобы никто не знал, а вернемся с победой, и об этом будут знать все жители свободного города Геликса.
Глава десятая.
Эльфы сняли с себя голубые жилеты и желтые камзолы, красные штаны и синие шляпы. Сейчас они были одеты в зеленое и коричневое — в цвета леса. Из прежнего остались только короткие сапожки, колера опавших листьев и узкие кинжалы — оружие, с которым эльф никогда не расстается. А еще, за плечами у каждого находился большой боевой лук и колчан со стрелами, да небольшой мешок с запасом лепешек, мяса и сыра.
Живущий в городе, и усвоивший многие городские привычки, эльф уже не тот. Он во многом отличается от эльфа, который всю свою жизнь провел на природе. И, все-таки, стоит ему войти в лес, прикоснуться к теплой коре дерева, провести ладонью по зеленой траве, покрытой прохладной росой, вдохнуть аромат цветов лесной поляны, как многие привычки лесного народа возвращаются к нему.
Эльфы шли легко и быстро. Ленкорион повел их вправо от ворот, где, невдалеке от проезжего тракта, тянулся до горизонта старый дремучий лес и, едва выйдя из города, отряд скрылся в непроходимой чаще. Исчез для всех, кто находился на дороге, или в поле и, даже, для птиц, что парили над лесом. Старая, дремучая чаща стояла стеной. Она была мрачной, неприветливой и непроходимой для всего живого. Но не для эльфов. Перед ними она гостеприимно расступалась и услужливо расстилала тропинки, позволяющие не только легко пройти, но и сократить путь.
Прошло около часа, может быть чуть побольше, когда Ленкорион, который шел во главе отряда, остановился.
— Здесь подходящее место для ночлега, — объявил он. — Отдыхайте, поужинайте. В путь двинемся завтра утром.
