— Деф... — Я замялся. — Если ты хочешь быть в том платье, то будь в нем. Ты хочешь?
Девочка подняла на меня глаза.
— Хочу. — Тихо, но твердо сказала она.
Я вдохнул, хотел облизнуть пересохшие от волнения губы, но вовремя спохватился.
— Так будь в нем. И остальное... Верни все как было. Если хочешь.
— Нет, моя Госпожа. — Деф вновь отражалась в зеркале в пышном бальном платье, но выглядела в нем обычной девчонкой моего роста, хотя и шикарно смотрелась, что говорить. Она с непонятным упрямством посмотрела мне в глаза. — Вы сказали правильно. Уж очень нелепо я выгляжу. Рост маленький, а фигура как у взрослой тетки. Как карлица какая.
Я поежился. Не забудет теперь мне эти слова до самой моей смерти, и как бы ни приблизила ее, ненароком.
— Ты здорово выглядишь. — Робко сказал я.
— Как пожелаете, моя Госпожа. — Кротко ответила девочка, опустив взгляд.
— Ну, что. — Бодро заявил я и нервно потер руки. — Все готово, можешь явиться.
— Прошу Вас подойти к зеркалу и протянуть мне руку. — Не поднимая глаз, попросила Деф. — Такова процедура подтверждения.
— Да, конечно. — Я торопливо подошел к зеркалу и хлопнул себя по лбу. — Деф, еще одно! — Я увидел, как она напряглась и стала краснеть, и затараторил: — Одну малость, ерунду просто. Брови поправь и уши убери. Не совсем, конечно, но так, чтобы...
Я содрогнулся от взгляда девочки, если им можно было бы испепелить, от меня осталась бы крошечная кучка пепла.
— Уши являются гордостью и символом... — Гневно начала Деф и внезапно поникла. — Да, моя Госпожа. — Прошептала она и зажмурилась.
Я стоял с растерянно открытым ртом. Опять попал по больному месту, да еще, видать, по такому больному, что Деф даже на Госпожу гневаться пыталась. Это что же я такое опять убрал-то? Кончики ушей у девочки исчезли под волосами, и я надеялся, что их не убрали совсем, как опцию, как элемент ненужного декора.
Деф шагнула вперед и выжидающе посмотрела на меня странно блестящими глазами. Я придвинулся ближе к зеркалу и увидел свое отражение. Ладно, вид титькастой эльфийки мне уже примелькался, но футболка и шорты моменту не подходили, ну никак. Сжав в решимости зубы, я решил все-таки соответствовать моменту, облачился в голубой мушкетерский мундир и приветственно протянул руку в толстой перчатке. Рука девочки, и моя прикоснулись друг к другу с разных сторон зеркала, а затем ее ладонь свободно прошла сквозь стекло и легкой тяжестью легла в мою. С дико стучащим сердцем я отступил назад, помогая Деф перешагнуть низкий порог рамы. Она подняла глаза и изумленно приложила пальчики к губам. Я посмотрел в освободившееся отражение. Рядом с Деф, крепко держа ее за руку, в форме мушкетера стоял я, обычный мальчишка.
— Вы... — Девочка выглядела столь потрясенной, что я испугался. — Ты смог...
— Что смог? — Своим обычным голосом спросил я, и запоздало дернулся, настолько привык к певучим обертонам эльфийки.
— Смог подчинить силу полиморфа. — Прошептала она.
Я вновь посмотрел в зеркало. Да, это я, вне всяких сомнений, хоть и в голубом мушкетерском мундире. Посмотрел на часы. Час с небольшим прошел.
— Не понимаю. — Растерянно пробормотал я, но девочка приложила палец к моим губам, улыбнулась так, что у меня дыхание пропало, и за руку вывела на середину комнаты.
Заиграла музыка, вальс.
— Потанцуем, мой рыцарь? — Тихо произнесла Деф, внимательно глядя мне в глаза.
Играй что другое, ноги я ей оттоптал бы, несомненно, но не так давно несколько уроков физкультуры нам вела учительница музыки, как так вышло, не знаю, и она заставила нас учиться танцевать, и именно вальс, поэтому худо-бедно в его ритме я двигаться мог. Подозреваю, Деф как-то узнала сей печальный факт моей школьной жизни, мало того, уверен, научись я танцевать ламбаду, танцевали бы мы сейчас именно ее.
Мы закружились по комнате. Девочка двигалась легко и изящно, выступай она на конкурсе танцев, победила бы, несомненно. Я понемногу втянулся и уже не боялся наступить партнерше на ногу.
— Смотри на меня. — Строго сказала она.
— Что? — Я отвел взгляд от зеркала, где в очередной раз отразился самим собой, а не этой...
— Не плыви! — Повелительно крикнула Деф. — Соберись! Смотри мне в глаза!
— Смотрю. — Послушно произнес я. Мы кружились по комнате, глядя друг другу в глаза, почему мы не налетали на мебель, я не понимал. Хотя, это ведь Деф... Она закусила губу, глядя так, словно пыталась загипнотизировать. Мне было не по себе. Что-то этот танец мне нравился все меньше и меньше, голова кружилась, перед глазами все плыло, сердце стучало как пулемет, зрачки у Деф были вертикальными.
— Ты что?! — Воскликнули мы хором. Бурно дыша, мы стояли напротив друг друга.
— Ты зачем меня оттолкнул? — Гневно воскликнула девочка.
— А ты зачем хотела меня поцеловать? — Так же гневно, от испуга, наверное, крикнул я.
Она раздраженно топнула ногой. — Дурак! Надо закрепить состояние!
— Какое состояние? — Я вообще ничего не понимал.
— Ты смог изменить свою форму, но это произошло спонтанно. Мне необходимо считать механизм. Для этого необходимо продлить твое... — Не договорив, девочка решительно пошла ко мне, я быстро попятился. Если Деф повторяется, дела плохи.
Неожиданно она остановилась.
— Да, моя Госпожа, вы были правы. — Девочка опустила взгляд и скромно сложила руки на подоле платья. — Этот способ дал положительный результат и, как Вы и предполагали, закрепить его не удалось. Хотя эффект достигнут много раньше предполагаемых Вами сроков.
— Чего? — Я совсем обалдел, посмотрел в зеркало и увидел вместо себя эльфийку. Ну вот, а я, было, обрадовался, хорошо хоть, стоял в прежнем платье, а не в мундире мушкетера, видать от шока в одежде все настройки полетели.
— Как Вы и предполагали, есть вероятность, что Вы не сможете утром принять защитную форму. — Теперь Деф была сама невинность, даже бурно дышать перестала, я, впрочем, тоже.
— То есть? — Мне очень не понравилось, что она сказала.
— Возможно, Ваш организм к утру в мальчика не перестроится. — Объяснила Деф понятнее, но от такого объяснения мне совсем поплохело.
— Что?! — Вскричал я и даже мелодичный голос эльфийки не смог скрасить моего негодования. — И ты говоришь это только сейчас?!
— Я анализировала процессы в Вашем организме, моя Госпожа. — Девочка, не поднимая глаз, присела в реверансе. — И провела особые наблюдения в выделенных Вами фрагментах. Данные будут готовы вовремя.
— Ты зачем мне это все говоришь? — Не вытерпел я. — Не понимаю я ничего.
— Я знаю. — Деф покорно кивнула. — Я сообщаю информацию Вашей иной сущности.
Я подумал.
— Ты сообщаешь Госпоже? Самой?
— Да, моя Госпожа.
— Так напомню тебе, что ей память заблокировали. Эй, есть кто дома? Ау! — Я пощелкал перед носом девочки когтями с орнаментом. Выглядело сие действие жутковато, я, по крайней мере, испугался бы, но она не шелохнулась, даже не моргнула. А что, помню я такую ее фразу. Нет, я не злопамятный, зла не помню, просто отомщу и забуду, хотя, признаться, сейчас перестарался, словно крюками перед бедной Деф помахал. Убрал руку от лица девочки и сказал, сбавив тон: — Не слышит она тебя.
— Госпожа смогла оставить аварийный канал связи с резервной памятью. Канал не стабилен, срабатывает случайным образом. Госпожа увидит и услышит меня, когда канал связи с ее памятью передаст записи событий.
— Ты сейчас наговариваешь на камеру, а она потом запись просмотрит? — Сообразил я.
— Верно, моя Госпожа.
— О как. — Я почесал нос и поспешно убрал руку. — И когда твоя Госпожа это все увидит?
— Не знаю, моя Госпожа. Канал еще не срабатывал.
— Ага. — Я приободрился. Может, он и не сработает никогда. Гм. Я подозрительно посмотрел на Деф, но она стояла неподвижно, может, и не почувствовала ничего.
— Блин! — До меня наконец дошло, и я даже рот открыл. — Деф! А ты как сюда с орбиты попала?!
— Я на орбите, моя Госпожа. — Девочка вежливо присела. — Слежу и охраняю Ваше спокойствие.
Мне показалось, я ослышался, протянул руку к ее лицу и поспешно отдернул. Что за манеры у меня повылезали, не знаю, честное слово, когтями перед глазами щелкать. Вместо этого я просто сказал:
— Как ты на орбите, если вот ты.
Я осторожно коснулся девочку пальцем. Ну да, вот она, теплая и мягкая, даже сдвинул ее слегка.
— Я продолжаю служить Вам на орбите. Здесь лишь полиполевая проекция.
— Какая полевая?
— Изображение, наиболее реалистичное для Вас, моя Госпожа. Голограмма, но во много крат качественнее.
— Да какая ты голограмма! — Не выдержал я. — Я с тобой танцевал, я тебя... — Хотел сказать, обнимал, но постеснялся. Деф подняла на меня глаза. — Касался. А ты говоришь, голограмма.
— Совершенство технологии Семьи. Я так же чувствую все прикосновения к Вам, и не важно, что они на расстоянии многих тысяч километров.
Я замолчал. Странно слышать такое, мне она говорит, или своей Госпоже, непонятно.
Я прокашлялся и в очередной раз замер.
— Постой. — Я потер лоб. — Если я каждую ночь превращаюсь в эльфийку... А как же деда? Он что, не знает ничего?
— Знает, моя Госпожа. — Тихо сказала девочка.
— Но как же... Он мне говорил, когда мне было семь, родители погибли в катастрофе... — Я замолчал. — Так он знает. — Медленно проговорил я. — Он все знает. С самого начала все знал.
— Вы так ему велели, моя Госпожа. — Почтительно произнесла Деф. — Никто не смеет Вам возражать.
Не помню, сколько я сидел, сжав кулаки и глядя в одну точку. Отвлекла меня боль. Я посмотрел на руки. Длинные ногти оставили в ладонях глубокие раны, хотя кровь из них не текла. Я разжал кулаки и порезы тут же затянулись, будто их не было. Я покачал головой. Ладно, оставим это на потом, сейчас у меня есть более важные вещи и, как в сказке — чем дальше, тем страшнее.
— Ты сказала... — Я помолчал. — Возможно, к утру я не стану вновь собой. Мальчишкой. И будто бы Госпожа предвидела это. Это так?
— Да, моя Госпожа.
— Но тогда... Как же механизм полиморфа, отдых и все такое? Когда, по мнению Госпожи, я должен превратиться в себя?
— Примерно через неделю, моя Госпожа. Через восемь дней, если точнее.
Ничего себе! Теперь понятно изумление Деф, когда я стал собой всего через час с небольшим. Хотя, как стал...
— А через восемь дней я стану мальчишкой и все наладится?
— Нет, моя Госпожа. Вы станете мальчишкой примерно на четыре недели, а затем процесс дестабилизации пойдет по нарастающей экспоненте.
— И что?
— Полная разбалансировка механизма полиморфизма настанет примерно через девять месяцев.
— То есть? — Я практически ничего не понял, но знал, если у Деф переспрашивать, она объясняет все проще и проще. Почему она сразу не может сказать, как надо, не понимаю.
— Примерно через девять месяцев Вы, моя Госпожа, впадете в кому, а еще через три умрете.
У Девочки был такой взгляд, что я похолодел. Словно она вошла в камеру к преступнику, убившему всю ее семью, и объявила, что на рассвете его четвертуют. Я содрогнулся. Откуда такие аналогии полезли, я не знаю, самому так страшно стало, что на секунду зажмурился. Когда я вновь испуганно посмотрел на Деф, она стояла, скромно опустив глаза.
— Значит, у меня есть всего лишь девять месяцев? — Тихо спросил я.
— Таково Ваше мнение, Госпожа.
Я сел на диван, обхватил голову руками. Вот и все, блин. Кончились твои беззаботные денечки, начался обратный отсчет. У нормальных людей через девять месяцев новая жизнь рождается, у меня же...
— Есть надежда. — Тихо сказала девочка.
— Надежда есть всегда. — Пробормотал я. — А еще Вера и Любовь.
— Не плач. — Она погладила меня по голове. Я вытер слезы.
— Что это? — Я смотрел на свою мальчишескую руку с обычными, неровными ногтями.
— Ты опять стал собой. — Деф слабо улыбалась. — На время.
— Так значит... — С надеждой начал я.
— Нет. Это лишь временно. Ты все равно умрешь. — Она произнесла это жестким, холодным тоном.
Я опять уткнулся ладонями в лицо.
— Ну и ладно! — Я вскочил, вытер слезы. — Да пошло оно все! Пусть девять месяцев, но мои!
— Да что ты за человек такой! — Девочка гневно топнула ногой. — Каждый раз, только я начинаю обработку данных, только процесс наладится, и все!
— Что все? — Я вытер слезы ладонью и отшатнулся от мелькнувших перед носом узорных ногтей.
— Обламываешь ты все! — Деф опять яростно топнула ногой и спохватилась. — Простите меня, моя Госпожа. Я повела себя крайне дерзко. Смилуйтесь.
И она медленно опустилась передо мной на колени.
— Т-т-ты чего?! — Я совсем ошалел. — Встань сейчас же! Ты чего?!
— Я повела себя крайне вызывающе с Вами, моя Госпожа... — Прошептала девочка.
В голове будто щёлкнуло, и я словно проснулся, настолько остры стали ощущения. "Ты распустилась, дрянь". Пропел я на незнакомом языке. "Ты смеешь тыкать мне?" "О, нет!" С ужасом воскликнула Деф. "О, да". Плавным движением я нарисовал в воздухе красивый светящийся узор. Она пронзительно закричала.
Девочка рыдала, я сидел на полу, закрыв лицо руками.
— Простите меня, моя Госпожа. — В бессчетный раз сквозь плач произнесла она. — Смилуйтесь над рабой своей.
Я убрал руки.
— Что это было? — Глухо спросил я.
— Вы явились в своем настоящем обличии, моя Госпожа. — Деф всхлипывала.
— Хватит реветь. — Слабо попросил я. Она испуганно затихла. — Так это что. — Тихо заговорил я. — Вот эта садистская сволочь и есть настоящая я?
— Вы... Вы не можете так говорить о себе, моя Госпожа! — Девочка была в ужасе.
— Очень даже могу, раз я, это я. — Я посмотрел на свои наманикюренные пальцы.
— Что это я нарисовал прямо в воздухе?
— Вы создали руну подчинения и наказания, Госпожа.
— То есть?
— Вы... — Деф всхлипнула. — Вы покарали меня за дерзость...
— Я не об этом. — Перебил я. — Зачем был нужен этот узор?
— Так осуществляется прямое управление моими системами.
— И что?
— Вы замкнули мои болевые рецепторы. Я ощутила сильнейшую боль.
— Как ты можешь испытывать боль, если ты искусственная? — Не понял я и увидел, что девочка снова плачет.
Я растерянно молчал. Через некоторое время она успокоилась и без каких-либо эмоций произнесла:
— Технологии эльфов основаны на биологии. Их компьютеры органические. В том числе и я. И, как любое существо, мы испытываем боль и прочее, соответствующее всему живому.
Я молчал, переваривая.
— Ты... Прости. — Тихо попросил я. — Я...
— Это сделал не ты. — Еле слышно произнесла девочка. — Это сделала Госпожа. Я понимаю.
Я посмотрел на свои руки. На них не было маникюра. Я сжал кулаки. Ну и тварь эта... Госпожа. Если она творит такое с Деф, которая на орбите, что она могла сотворить с дедой?
— Слушай. — Я прокашлялся. — А какие отношения были у... ну, Госпожи, и моего деда?
— Я не знаю. — Безжизненно ответила Деф. — Нет информации.
— Понятно. Ну, нет, значит, нет. — Я подумал, если раньше у меня не было желания пробуждать сотни миллиардов эльфов, теперь уж однозначно не стану. Обойдется.
