Танцы с духами

Рочен слушал звуки старого замка, и ему казалось, что этого страшного, пустого года не было вовсе. Вот сейчас откроется дверь на господскую половину, и оттуда вылетит Лис, в глазах которого светится восторженный огонек узнавания и новой мысли, которой так хочется поделиться с другом!

Но дверь под нетерпеливой рукой не открылась ни в первый день его пребывания в родном доме, ни даже в четвертый. После утренней работы поваренком Рочен снимал халат и бежал к елям, обступающим полукругом парадный подъезд замка. Забравшись на одну из них, он нетерпеливо ждал, когда Лис покажется на улице. Но тот все никак не выходил. А после полудня мальчишка снова возвращался на кухню помогать отцу и слушать сплетни подающих к столу блюда девушек.

— Каким же милашкой стал маленький Лайсин! — Как-то сказала одна из них, вернувшись с подносом грязной посуды. — Такой скромный, обходительный! Разговаривает вежливо...

— Но больше молчит и слушает, о чем говорят старшие господа или принц Герден. — Заметила та, что постарше. — Возможно, его манеры стали лучше, но он напоминает неживую куклу, которая знает только "да, господин" или "нет, господин".

— А какой красавчик принц Герден! — Снова закатила глаза молодая дурочка в темном платье и белом кружевном фартучке. — Глаза синие-синие! Волосы — иссиня черные... А кожа смуглая. И как бережно он относится к молодому господину!

Тут она вытерла руки и нагнулась к головам кухонных работниц. Рочен сделал вид, что ему нужно помыть зелень и медленно прошел рядом. На подростка никто из них внимания не обратил. Мало ли их тут бегает?

— Я вчера меняла Ириску — горничную на первом этаже. Ей чего-то приплохело, и она отпросилась к лекарю на пару часов. Так вот, иду я по коридору. А туфли у меня на мягкой подошве и шагов почти не слышно... Так вот, поворачиваю я за угол и... — девушка положила руку на сердце, а глаза стали похожими на монетки.

— Ну же! — Дернула ее за рукав одна из женщин. — Не томи! Говори уже, а то нас сейчас разгонят!

— Хорошо, что я шла медленно и успела вовремя спрятаться! Наш молодой господин Лайсин стоял, словно неживой: глаза прикрыты, лицо бледное... А молодой принц завязывал ему на ботинке шнурок! Представляете? Сам! Сидел на корточках и завязывал!

— Я же говорю, — сказала женщина в возрасте, — что дело нечисто. Помните, каким славным и подвижным он был мальчуганом? А теперь сидит в гостиной на одном месте и смотрит в пол. Оживляется, когда к нему кто-то обращается с вопросом.

— Хватит чесать языки! — Прикрикнул на женщин отец Рочена. — Не ваше дело — господ обсуждать. А будете выдумывать, заклею сплетницам рот липкой лентой!

Бросив взгляд на замершего с ножом в кулаке сына, он плеснул жижей из кастрюли на раскаленную плиту. К потолку взметнулся столб приправленного перцем пара. Женщины с воплями разбежались, а мальчишка даже не шелохнулся.

— Чего застыл? — Подошел к нему отец. — Не верь ты этим бабам. Вечно метут языком неизвестно о чем. Давай, режь зелень. А вечером я сам схожу к наместнику и все узнаю!

— Хорошо. — Парнишка кивнул и начал работать.

Часы летели, словно подгоняемые ветром облака. Светило спускалось все ниже, удлиняя еловые тени и крася золотом стены старого замка. Поставив в плиту оленину, повар приказал помощнику приглядывать за ней, а сам поманил к себе сына.

— Идем, мой мальчик, вместе. Не знаю, в чем дело, но ты должен все увидеть своими глазами. И пожалуйста, как бы тебе ни было больно или страшно, не отходи от меня ни на шаг. Если ты хоть малейшим движением выдашь свою заинтересованность, неизвестно, как это отразится на нас и твоем бывшем приятеле. Хотя... Врут, скорее всего, эти бабы! И не снимай форменную одежду!

Когда главный повар и его сын оказались в господских покоях, сразу услышали веселые голоса и музыку.

— Они в большой гостиной. Не забудь: ты должен стоять рядом и кланяться вместе со мной. Не подведи!

— Да, папа! — Рочен поднял на отца голубые глаза.

Тот поежился: уж очень они напоминали две обжигающие холодом и болью льдинки!

Остановившись на пороге гостиной, повар согнулся в поклоне. Мальчик склонился за ним следом и немного повернул голову, разыскивая среди женских платьев и сюртуков того, кого он с нетерпением ждал целый год. И нашел! Выросший за год Лис в красивом костюме с кружевами сидел за роялем, исполняя какую-то музыкальную пьесу. Его лицо, действительно, было бледным и каким-то застывшим. Рядом с ним стоял черноволосый принц и, нагнувшись, подыгрывал одной рукой. Женщины и мужчины негромко разговаривали, пробуя фрукты и напитки, выставленные на столы.

— О, господин повар! — Наконец, заметил старый наместник. — Все блюда были необычайно вкусными!

Отец Рочена выпрямился. Сын — тоже. И сквозь ресницы стал наблюдать за Лисом. Тот, не поднимая глаз, и не меняя выражения лица, продолжал перебирать клавиши. Пока наместник высказывал пожелания по меню, а повар тщательно заносил их в блокнот, сопровождая пространными комментариями, Рочен увидел, как принц выпрямился и повернул голову. Когда он заметил взгляд поваренка, его губы насмешливо искривились, а глаза вспыхнули нестерпимо яркой синевой. У парня сразу зашумело в ушах. Казалось, в зале не хватает воздуха, а голоса рвут уши грохотом горного водопада... или тухнут свечой до еле слышного шепота. Он опустил голову и впился ногтями в кожу ладоней. Постепенно боль привела его в чувство, а отец, положив руку на плечо, заставил снова поклониться и выйти в прохладу коридора.

Мальчик, преодолевая дурноту, шел за ним до тех пор, пока они не перешли из замка в пристройки. И тут у него подломились колени.

— Сын! Что с тобой? — Повар в ужасе смотрел, как из ноздри мальчишки течет струйка крови.

— Принц... Он ударил меня своей магией! — Рочен согнулся и его вырвало. Когда, держась за стену, он продышался, то вопросительно посмотрел на отца. — Скажи, почему наместник не видит того, что увидел я? Почему он не борется за своего внука?

Отец вздохнул.

— Наместник — человек подневольный. Он привык к определенному положению и богатству. Так что если его поставили перед выбором между внуком и деньгами, он выбрал деньги. Детей можно наделать еще. А вот денег просто так, сидя в кресле и ковыряя в носу, не заработаешь. Разве наместник когда-нибудь откажется от возможности пощипать казну целой провинции? Поэтому если принцу нужен Лайсин, родственники отдадут его на тарелочке, закрывая на все странности глаза. Пойдем работать, сын!

— Да, отец!

Когда дела Рочена на кухне были закончены, он отпросился у отца погулять по парку. Солнце уже зашло, и только последние его лучи красили купол неба оранжевыми и золотыми сполохами. А под деревьями и вовсе было темно. Мальчик шел между кустов, совершенно не замечая сучьев и не видя дороги. Пару раз острые ветки царапали его щеки, но он отмахивался и шел дальше. Но когда нога споткнулась о прятавшиеся в высокой траве кирпичи, он остановился и поднял голову. Впереди, на фоне фиолетового неба, чернела старая башня. Вздохнув, он хотел уйти, но, повинуясь какому-то странному чувству, полез по ступеням вверх. И, как только его голова показалась над краем площадки, парнишка увидел протянутую ему руку. Не веря очевидному, он вскинул голову вверх. На площадке стоял и довольно улыбался Лис.

— Ты! — Где-то внутри, наверное, в сердце, вдруг развернулись невероятной величины крылья, в одно мгновение вознесшие Рочена вверх. — Мой Лис! Ты вернулся!

Мальчишки стояли и держали друг друга за руки, вглядываясь через глаза в самую глубину наполненных счастьем встречи душ.

— Теперь ты почти на голову выше меня! — Наконец, сказал Лайсин. — А волосы стали совсем белыми!

Рочен сморгнул и попытался улыбнуться.

— Как же ты там живешь! — Сказал он. — Это ведь совсем неправильно! Его магия, она такая... злая! Когда он по мне шарахнул, думал, меня вывернет наизнанку прямо в гостиной на глазах господ! Неужели он тоже... вот так... с тобой?

— Что ты! — Лис коснулся кончиками пальцев болтающихся по плечам Рочена белых прядей. — Он, конечно, сильный маг. Королевская кровь... Им многое дано. Но моя магия тоже растет. Просто приходится подыгрывать. Герден — хороший. Добрый и внимательный. Но ужасный собственник. Знаешь, у него никогда не было друзей. Зато он был очень близок со своей мамой. Но она умерла, и принц остался совсем один. Никому не нужный ребенок разношерстной королевской семьи. Его отец...

— Для чего ты мне это рассказываешь, Лис? Давай поговорим о нас! Ты не представляешь, как я скучал! Вычеркивал дни в календаре... Все ждал, когда ты приедешь.

Лайсин мягко освободил свои руки и сделал шаг назад.

— Ты скучал не по мне. А по своему детству. Общим шалостям, играм и прогулкам. Присядь. — Он снова взял Рочена за руку и потянул вниз. И вот они вдвоем сели между полуосыпавшихся башенных зубцов, болтая над пропастью ногами и глядя на звезды. — Пока мы маленькие, — продолжил Лис, — нас со всех сторон окружает внимание родных, друга, с которым делал первые шаги, тепло семейного очага. Но когда мы становимся старше, жизнь выталкивает нас из этого уютного гнезда и заставляет отрабатывать израсходованную на наше становление энергию. Конечно, нам это жутко не по душе. Кто ж добровольно расстанется с сильной рукой отца или материнской лаской? А бывает так, что тебя, как еще одного слабого волчонка, тянущегося к материнской груди, хотят уничтожить более сильные и крепкие... братья? Соперники? Не важно. И тебе становится страшно. Ты вдруг понимаешь, что один на всем белом свете. И спасти тебя из жестоких лап суровой реальности некому. Ты кричишь, просишь о помощи... но, кроме тьмы, наполненной злобными призраками, вокруг никого нет.

— Лис! Ты говоришь совсем как взрослый... Что они с тобой сделали? — Рочен схватил друга за плечо, пытаясь развернуть к себе так, чтобы видеть его лицо.

— Что сделали... — Тот вздохнул. — Отец и мать продали меня, как торговцы щенка. Налоги продолжают литься рекой, частью осаживаясь в их карманах. А я... я стал любимой игрушкой принца. Он думает, что может меня заколдовать.

Лис сморщил нос и показал выползшей из-за горизонта первой луне белозубый хищный оскал.

— Он заставляет тебя делать какие-то гадости? — Тревожно спросил Рочен.

— Нет. Просто обнимает и молчит. А еще он любит меня наряжать и заниматься со мной музыкой. — Лис дернул плечами. — Мне его жалко. Иногда — противно. Он старше меня, но до сих пор не может справиться со своими желаниями и страхами.

— А твой отец? Он что, не может попросить короля, чтобы тот разрешил тебе вернуться домой?

— Ты — дурак. — Спокойно сказал Лис. — Как только я вернусь, он вылетит из дворца за мной следом. Хотя, говорят, он — хороший советник. Но ведь незаменимых нет. А деду предложат уйти в отставку. Рочи, я — та фигура, на которой держится благополучие семьи. И как я могу все бросить?

Рочен вскочил на ноги и, опершись руками о старые камни, крикнул:

— Значит, они наслаждаются деньгами и новыми возможностями, а ты ради них согласился быть рабом чужих интересов всю жизнь?!

Серые глаза друга блеснули светом отраженной в них луны.

— Но ты хочешь того же самого. — Лис поднялся и спрыгнул на площадку. — Вы все гонитесь за своими мечтами, делая меня орудием их осуществления. Но кто-то из вас хоть раз спросил, чего хочу я?

— Лис! Я сделаю для тебя все, что ты попросишь! — Пылко воскликнул сын повара.

— Но взамен потребуешь, чтобы я застрял с тобой в детстве? Какой же ты наивный! Так не бывает. Каждый новый год жизни приносит новые испытания. Если ты проходишь их правильно, то открываются новые горизонты. Но если струсишь и отступишься, тебя легко спишут со счетов. Теперь послушай, чего хочу я.

— И чего же? — Рочен сжал кулаки.

— Я хочу учиться дальше. И потом, когда вырасту, приносить пользу своей стране. Разве это не достойная мечта?

— Значит, считаешь, что в объятиях принца сможешь рулить государством?

— Боги, какой ты еще маленький... — Снова вздохнул Лис. — Ты не понимаешь...

— Конечно. — Согласился Рочен. — Как сыну простого повара понять тонкий смысл пропахших потом простыней?

— Не в этом дело. — Лис подошел к другу и положил ладонь на его плечо. — Даже если бы я остался здесь, с тобой... Да я скончался бы от скуки уже через полгода. Понимаешь? Эти горы, наша долина... Они законсервировали свой народ навеки. Чем мне тут заниматься? Принимать вместе с дедом по пятницам соседей и развлекаться игрой в преферанс? Или содрогаться от улыбок девушек, жаждущих заполучить меня в мужья? Мне предоставили всего два пути: либо умереть от руки принца... либо сдохнуть со скуки.

— И ты вот так спокойно об этом говоришь? Как это — умереть, Лис?! Я совсем тебя не понимаю! Мечты о будущем — и смерть... Не понимаю. А давай ты возьмешь меня с собой в город? Помнишь, как мы мечтали об узеньких улочках, покрытых желтым кирпичом? Ты ходил по ним? Сбегал по ступеням к реке?

— Ходил. — Кивнул сероглазый мальчишка. — Кругом — помои и вонь. А еще — огромные, словно кошки, крысы. Рочи... — Глаза парнишки стали почти черными. — Ты не сможешь пойти за мной. В тебе нет магии. Нет денег для учебы. Прими, как данность: твое место тут, в долине, зажатой со всех сторон горами.

— Подожди! Лис... Но там, где живут такие люди, очень опасно!

— Опасность... Что ж, если ее горячее дыхание почувствуется совсем близко, значит, меня опередил сильный и умный соперник. Тогда я умру. — Лис посмотрел на звезды. — Ладно... думаю, мы сказали друг другу все. Прощай, Рочен! Ты был хорошим другом!

Лайсин присел на корточки и спустил ноги в черный колодец, где скрывались ступени. Стряхнув с пальцев несколько искорок, он осветил ими лаз.

— Лис...

Тот обернулся.

— Я обещаю, что скоро буду рядом. Возможно, ты этого не заметишь. Но незримой тенью я стану охранять твою жизнь. Ты настолько мне дорог, что я готов оставить все, к чему привык, ради тебя.

— Глупец. — Лайсин сделал шаг вниз. — Не стоит обещать того, чего никогда не сможешь сделать.

Рочен видел, как друг все дальше уходил вниз по винтовой лестнице.

— Лис... Подожди!

Но тот даже не откликнулся.

Рочен проснулся и сел, протирая глаза. Интересно, сколько времени он так дремал, снова переживая прошлое? Взглянув на светящийся циферблат часов, мужчина присвистнул: прошло около часа. Интересно, его в отделении не потеряли? Хотя, если бы произошло что-то экстренное, ему бы позвонили. Он достал из кармана формы коммуникатор и посмотрел на мерцающий белым экран. Пропущенных сообщений не было. Он встал и потянулся. Пора возвращаться. Посмотрев по сторонам, он вышел на едва заметную в темноте дорожку. Если обычный человек увидел бы в ночном парке только размытую грань между серым и черным, то Рочен легко разглядел сидящую на четвертом от него дереве сову.

— С чем пожаловала, красавица? — Спросил он ее.

Та взмахнула крыльями и, перелетев к нему на плечо, тихонько ткнула клювом в ухо.

— Неужели наш милый принц настолько испугался за блистающий волшебными огнями трон, что заставил Лайсина искать подрывника устоев династии? Боги, какая чушь! Если поднять экономические отчеты по взорванной шахте, сразу откроется неприглядная истина: шахта была убыточной, а люди требовали работы и зарплаты. Поэтому, даже с учетом выплаченной компенсации, хозяин провинции Рэй остался в выигрыше: избавился от буровой, и от населения. Кого, говоришь, моя красавица, ищут? Ах, им нужен обиженный на весь свет террорист? Тогда дай Службе Лайсина ко мне ниточки. Хочу поговорить с принцем и его рабом одновременно. Спрашиваешь, зачем мне это нужно? — Рочен пожал плечами. — Наверно, пора переходить на новый уровень, как когда-то мне говорил самый лучший друг. Пришло время прощания с детством.