Штаб-капитан Магу-2

Избытком деликатности штаб-ротмистр явно не страдал, что было свойственно всей их жандармской братии.

— А вы и в самом деле являетесь ее любовником?

— Это было давно, еще до моей женитьбы на княжне Белогорской. Расставшись с баронессой, мы сохранили дружеские чувства, и она согласилась мне помочь. Князю требовалось поймать меня на горячем, в процессе, так сказать. Вот я и придумал устроить якобы свидание в особняке баронессы. Предполагалось, что Чарторыйский с сообщниками проникнет в особняк, чтобы застать меня в спальне баронессы, а потом этим шантажировать. На самом деле я должен был незаметно покинуть особняк, а проникших внутрь злоумышленников встретили бы детективы, нанятые баронессой для охраны бриллиантов, взятых из банка. Получилось бы незаконное проникновение с целью грабежа, Чарторыйский не отвертелся бы!

— Но что-то пошло не так, — догадался штаб-ротмистр.

— Подробностей я не знаю, детали полиция скрывает. Около полуночи в особняке произошла перестрелка, Чарторыйский был убит, Полубинский ранен, пострадал кто-то из детективов и прислуги. Утром в соседнем дворе нашли труп унтер-офицера из роты Чарторыйского. Ротный использовал его для своих поручений.

— Да, заварили вы кашу, — нахмурился жандарм, — ладно, расхлебаем. Уж очень мне хочется с господином Полубинским побеседовать, как можно скорее. Он тяжело ранен?

— Понятия не имею, — пожал плечами Алекс, — меня там не было.

— Точно не было, — недоверчиво прищурился жандарм.

— Еще до полуночи я был в расположении батальона, — состроил оскорбленную мину штаб-капитан, — часовые и дежурный по батальону могут подтвердить мои слова.

— Хорошо, я вам верю. Возвращайтесь к себе в батальон, занимайтесь его делами, а мне необходимо обо всем доложить его сиятельству. Мне в этом деле что-либо решать не по чину будет, все дальнейшие решения будет принимать он. И пусть ваш Воцель завтра посетит наш департамент, даст показания.

— К кому Воцель должен обратиться? К вам?

— Нет. Я, как вы видите, мундира не ношу. Пусть спросит подполковника Бузыну, это мой непосредственный начальник. У вас еще вопросы есть?

— Где вы такое кресло купили? Уж очень удобное, хочу себе в кабинет такое же поставить.

— Я покупкой мебели не занимаюсь, — отрезал штаб-ротмистр. — Не смею больше задерживать.

Привычно щелкнув каблуками, штаб-капитан последовал совету жандарма. К его приезду казарма батальона гудела, как растревоженный улей. В отсутствие достоверной информации личный состав обходился слухами, часто на месте и рождаемыми. Первое, с чем предстояло разобраться — кадровые перестановки среди командиров рот. Едва войдя в канцелярию, штаб-капитан Магу распорядился.

— Капитанов Знамова и Олельковича ко мне! Срочно!

Знамова он сам в батальон пригласил. Олелькович происходит из мелкопоместной шляхты. Причастен ли он к заговору? Весьма и весьма возможно, но с этим можно будет разобраться чуть позже. Сейчас же все должно идти привычным порядком, взамен выбывших ротных командиров назначены новые.

— Господин штаб-капитан, капитан Знамов по вашему приказанию прибыл!

— Капитан Олелькович по вашему приказанию прибыл!

У второго из прибывших капитанов в голосе явно присутствовал полонский акцент, что заставило Алекса слегка поморщиться.

— Господа офицеры, с глубоким прискорбием вынужден сообщить вам, штаб-капитаны Чарторыйский и Полубинский навсегда покинули ряды нашего батальона при порочащих их честь обстоятельствах. Ну да с обстоятельствами пусть полиция разбирается, а нашей задачей является успешное участие в летних маневрах. А потому, учебный процесс не должен прерываться, ни в коем случае. Это и будет вашей главнейшей задачей на новых должностях. Пока с приставкой "исполняющий обязанности". Если на маневрах себя с наилучшей стороны покажете, тогда и приставки этой лишиться можете? Есть вопросы, господа?

Первым дар речи обрел капитан Знамов.

— Я в батальоне недавно, второй субалтерн-офицер служит намного дольше...

— А старшинство в чине у вас! На вашем месте я бы постарался использовать столь удачно подвернувшуюся возможность сделать карьеру. Сколько вам выслуги осталось до следующего звания?

Не дожидаясь ответа, командир батальона обратился ко второму капитану.

— У вашей роты по плану сегодня полевой выход?

— Так точно, господин штаб-капитан, — подтвердил Олелькович.

— Тогда почему рота до сих пор находится в казарме? Действуйте по утвержденному плану!

Отпустив капитана Олельковича, штаб-капитан вновь взялся за Знамова.

— Унтер-офицера Миржика из списков личного состава роты можете вычеркнуть. Всех неблагонадежных нижних чинов и в особенности унтер-офицеров взять на карандаш. Списки — ко мне на стол. Все ясно? Исполняйте!

— Будет исполнено, господин штаб-капитан!

После ухода получивших повышение капитанов, в кабинет заглянул батальонный адъютант Сташчак. Капитан буквально горел желанием узнать последние новости. Алекс вынужден был разочаровать его.

— Чарторыйский и унтер-офицер Миржик убиты, Полубинский ранен. Насколько тяжело — не знаю, полиция деталей не раскрывает.

Разочарованный адъютант убрался обратно к себе в канцелярию. Алекс написал Воцелю записку с приказом явиться к жандармам и отправил ее с нарочным.

После обеда и дневного развода посыльный принес записку для штаб-капитана Магу. Не успев взять ее в руки, по одному только запаху духов, комбат определил отправителя. "Дорогой Алекс! Я выполнила твою просьбу, можешь ни о чем больше не волноваться. Твоя Биргет". На этот счет Алекс не обольщался, напряжение, действительно, несколько уменьшилось, но если за раненого слугу полиция возьмется всерьез, он выдаст его, не задумываясь. Куда большая надежда на то, что дело у полиции заберут жандармы. Этих убийца унтер-офицера Миржика интересовать не будет, им нужны совсем другие фигуры. А записку офицер тут же сжег.

Следующий день никаких изменений не принес, прошел обыденно. Вчерашние новости уже утратили остроту новизны, а другой информации так и не поступило. Воспользовавшись моментом, штаб-капитан посетил Ивасова в госпитале. Тому стало лучше, врачи выражали сдержанный оптимизм, даже прогноз на срок выздоровления пытались сделать. Ночь Алекс провел с женой в доме князя Белогорского.

— Когда мы опять сможем быть вместе?

— Скоро, милая, очень скоро. Надеюсь, в течение недели все решится самым наилучшим для нас образом.

— Обещай мне, что будешь осторожен. Хотя бы ради нас.

Аделина приложила руку к своему животу. Через скользкую материю ночной сорочки Алекс почувствовал, как в животе шевельнулся ребенок. Его еще не рожденный ребенок. Сердце его охватило какое-то неведомое ранее чувство, от которого хотелось рыдать и смеяться одновременно. Прежде, чем прижать ладонь жены к губам офицер клятвенно заверил ее.

— Со мной все будет хорошо. Обещаю.

То ли от этих слов, то ли от излишне сухого воздуха в супружеской спальне, защипало глаза, потом на них невольно навернулись слезы. Ночь супруги провели в объятиях друг друга, а утром, прощаясь, Аделина нежно поцеловала его.

Без проблем уйти из дома тестя не удалось. Штаб-капитан уже находился на финишной прямой у дверям парадного выхода, когда его окликнул сам сенатор.

— Алекс, не мог бы ты уделить мне минуту.

Вроде и голос у князя был без интонаций, но неприятности Алекс учуял сразу.

— До меня дошли слухи о тебе и баронессе Люменкрофт...

— Уверяю вас, князь, они не имеют под собой ни малейших оснований! Я только просил баронессу помочь в деле, касающемся безопасности нашей семьи...

Заверив сенатора в том, что он непременно все расскажет ему со всеми подробностями, как только все уляжется. И отказавшись от предложенной князем помощи, штаб-капитан выскочил на улицу, где жадно глотнул свежего утреннего воздуха. Не то, чтобы ему помощь сенатора была совсем не нужна, но лучше тестя держать от этого дела подальше. Не дай бог, докопается до истинного хода событий. А к помощи можно будет прибегнуть в самом крайнем случае.

Как день начался, так он и продолжился. На утреннем разводе выяснилось, к его началу отсутствовали сразу четыре офицера. В их числе были вчера назначенный исполняющим обязанности командира второй роты капитан Олелькович и командир четвертой роты штаб-капитан Порыцкий. Отправив к ним на квартиры посыльных, Алекс поднялся к себе в кабинет, снедаемый самыми дурными предчувствиями. Предчувствия не замедлили сбыться в виде прихода жандарма в партикулярном с хорошей выделки кожаной папкой под мышкой.

— Штаб-капитан Магу?

— Честь имею, — поднялся из-за стола Алекс.

— Подполковник Бузына, — представился пришедший. — Вы должны были слышать обо мне от штаб-ротмистра Лампсберга.

— Так и есть, — кивнул Алекс. — С чем пожаловали, господин подполковник?

Жандарм протянул комбату два листа бумаги, извлеченных из кожаной папки. Это оказался список из полусотни, приблизительно, фамилий. Некоторые штаб-капитану были знакомы.

— Как я понимаю, это список военнослужащих стрелкового батальона подозреваемых в связях с заговорщиками?

— Нет, — отрицательно качнул головой жандарм, — это список военнослужащих подлежащих аресту. В таких делах, как покушение на жизнь Его Величества, лучше перебдеть.

— Полубинский заговорил?

— Лампсберг характеризовал вас, как очень догадливого офицера. Правда, разговорить арестованного было очень нелегко. Так что на счет ареста подозреваемых?

— Не пришедшие на службу офицеры уже у вас?

— Вы еще раз подтвердили свою репутацию, но не слишком ли много вопросов.

— Последний. Вы один их арестовывать прибыли?

— Нет, разумеется. Со мной целый эскадрон для ареста и конвоирования, только я решил повременить с его вводом в расположение вашего батальона. Тут у вас часовые, оружие в пирамидах, как бы чего не вышло. От вас требуется оказать содействие.

— Конечно, господин подполковник. Я объявлю общее построение личного состава без оружия, зачитаю список и прикажу в нем указанным выйти из строя. Тут-то вы их и арестуете. Кто-то окажется в наряде и карауле, выясним это по ходу действия и арестуем чуть позже.

— Ваш план принимается, господин штаб-капитан. Действуйте!

Если даже кто-то и попал в эти списки случайно, то вряд ли жандармы отпустят его просто так. Вызывая из строя унтер-офицеров и нижних чинов, Алекс чувствовал себя крайне мерзко, будто предавал их. А они выходили один за другим, еще не зная своей судьбы. Даже, если кто о чем-то и догадывался, то ослушаться приказа командира батальона не посмел. А дальше, проще простого.

— Строй сомкнуть! На пра-во! Шаго-ом марш!

Так строем их за ворота и вывели, где солдат взяли в кольцо конные жандармы. Еще двоих из списка сняли с наряда, одного арестовали прямо в карауле. Эксцессов при аресте удалось избежать, а вопросов оставшихся в батальоне офицеров — нет. Хорошо, им хватило ума не устраивать балаган на плацу. Едва только командир батальона вернулся в свой кабинет, как туда вломились шесть возмущенных офицеров. То есть все оставшиеся, кроме батальонного адъютанта Сташчака, этому хватило ума отсидеться в канцелярии и офицерской фронде не участвовать.

— Что это было, господин штаб-капитан?! Неслыханный случай! Мы требуем объяснений!

Терпение Алекса лопнуло, и весь накопившийся внутри него гнев обрушился на головы подчиненных.

— Молчать!!! Вы руоссийские офицеры или мокрые курицы?! Офицеры?! Так чего тогда раскудахтались?! Жандармы арестовали злоумышленников, задумавших покушение на Его Величество! Хотите к ним присоединиться? Нет?! Тогда, все вон из кабинета! И исполняйте свои обязанности! А кому что-то не нравится — рапорт ко мне на стол! Подмахну не глядя, мне уже терять нечего! Вон, я сказал!!!

Смущенные и частью напуганные открывшимися перспективами офицеры молча покинули ставший столь негостеприимным кабинет, оставив его хозяина в одиночестве. Остатки его гнева обрушились на хоть и неудобный, но ни в чем не повинный стул. Схватив его, за спинку, Алекс изо всей силы метнул его в ближайшую стену. Как оказалось, данный предмет мебели обладал отменной прочностью. Отскочив от стены, стул грохнулся на пол, добавив грохота.

На шум в кабинет осторожно заглянул Сташчак.

— У вас все в порядке, господин штаб-капитан?

Подобрав с пола стул, комбат вернул его на прежнее место. Сверху разместился сам.

— Кажется, у меня начинает портиться характер. Слушай, капитан, у тебя водка есть?

— Никак нет, господин штаб-капитан. Прикажете послать за ней?

— Послать? — задумался Алекс. — Нет, не стоит. Подготовь-ка мне завтра к утру рапорт о не укомплектованности батальона личным составом в соответствии со штатным расписанием. По офицерам, унтер-офицерам и нижним чинам в отдельности. Завтра к начальству поеду жаловаться.

После вторжения жандармов батальон понес потери, как после серьезного боя, вот только маршевой роты для их восполнения никто не пришлет. А летние маневры уже на носу. Хуже того, после ареста жандармами сослуживцев, оставшимся стрелкам, потребуется некоторое время, чтобы прийти в себя. Как и ему самому. И взбодрить их при таком некомплекте вряд ли получится без посторонней помощи. К огромного облегчению штаб-капитана, до конца дня никто из оставшихся в батальоне офицеров с рапортом к нему не заявился.

После службы Алекс вновь отправился в дом к тестю, а там его уже поджидали.

— Алекс!

— Да, ваша светлость.

— Давай по-простому, мы все же родственники, хоть и видимся нечасто.

— Как прикажете. Чем могу быть вам полезен.

— Вчера ночью были арестованы князья Друцкий и Поссолинский, последний вместе с сыновьями. Сегодня днем прошли новые аресты и обыски. Я пытался навести об этом деле справки, но все, кто мог иметь хоть какую-нибудь информацию, молчат Ты об этом что-то знаешь?

Это был не вопрос, а скорее утверждение. Можно было сыграть в молчанку, только зачем? Да и авторитет в глазах князя Белогорского заработать не помешает.

— Жандармы вскрыли заговор среди полонских князей. Что они там, в конце концов, задумали мне неизвестно, но начать они собирались с покушения на Его Величество.

— Вот как?

— А чему вы удивляетесь? С последнего бунта в Полонии четверти века не прошло! А если сравнить список предводителей того бунта со списком нынешних арестантов, то они совпадут за редким исключением тех, кто тогда за границу сбежал и до сих пор не вернулся. В моем батальоне замешанными в заговоре оказались двое: штаб-капитаны князь Чарторыйский и Полубинский...

— Это те, что в особняк баронессы Люменкрофт проникли? — припомнил сенатор.

— Совершенно верно, — подтвердил Алекс, — те самые. Собственно, от Полубинского к другим заговорщикам ниточки и потянулись. Сегодня жандармы еще четырех офицеров взяли и унтеров с рядовыми больше полусотни!

— Ого! — не удержался от восклицания князь. — Почему у вас в части оказалось столько заговорщиков, даже среди нижних чинов?!

— Как бы вам сказать... В общем, злоумышленники задумали совершить покушение на Государя в расположении стрелкового батальона на праздновании его столетнего юбилея, которое Александрис Третий соизволил почтить своим присутствием. Потому в батальоне и набралось такое количество заговорщиков.