Срач разгорелся по-новой:
— Вас, коллега, забыли спросить!
— Экономия топлива, путём уменьшения количества техники — тоже выход...
— Ага... Эдак, мы опять на "Первую конную" выйдем — вместо механизированных корпусов!
— Ну, а что, коллеги? "Лошадка, ещё себя покажет"!
— Игого-гоо! Тык-дык, тык-дык, тык-дык...
— БУГАГАГА!!!
Однако, вскоре коллеги успокоились и срач плавно перешёл в конструктивное русло:
— Прежде чем покупать у буржуинов — воспользовавшись их "депрессняком", "Студебеккер", "Додж" и "Виллис", надо что-то с автомобильным топливом решать! Их точилы, на нашем суррогате ездить не будут[32]!
С другого конца неслось:
— Коллеги! Надо перевести всю гражданскую технику на генераторный газ. Дрова на Руси ещё не перевелись — также подойдёт уголь, торфяные брикеты и даже...
— ...Сушёное говно.
— Да, нет же! Шелуха от семечек. Вообще — любое твёрдое топливо.
— Такие двигатели создавались от безысходности и имели хоть какое-то экономическое значение, только в чрезвычайных обстоятельствах (во время войны, например), из-за присущих им существенных недостатков: небольшой мощности, более быстрого износа — приводившего к длительным простоям.
Рисунок 57. Автомобиль с газогенераторной установкой, Берлин, 1946 г.
— Это — так, да не совсем так, коллега! Точнее, совсем не так..., — веское слово сказал главный автомобильный эксперт — коллега Лихачёв, — двигатели, специально разработанные для работы на генераторном газе, посредством повышения степени сжатия и незначительного наддува газогенератора, имеют равные с бензиновыми двигателями литровые мощности. Хотя, я и не сторонник этого дела.
Конечно же, коллеги не забыли "азы" прогрессорства в сталинскую эпоху:
— Нефтяное месторождения в Татарстане необходимо срочно "открывать" — я, хоть сейчас покажу где надо первую скважину бурить! Ещё в "Нулевую пятилетку". Неужели, мы не найдём, чем шестьсот метров просверлить?! На крайняк, шахтёров позовём — они туннель прокопают...
— Обязательно, коллега! Ромашкинское нефтяное месторождение — это же классика попаданческого жанра.
Наконец, все стихли — выговорившись и, уставились на коллегу Вождя — типа, давай — разруливай ситуацию! И тот, не заставил себя долго упрашивать:
— Прэжде чем решить что делать, надо выяснить — пачэму к началу войны, сложилась такая сытуация с топливом?
Привычно уже для всех пройдясь вдоль стола за спинами соратников, он продолжил:
— Итак, коллэги, перед нами бессмертное: "КТО ВИНОВАТ И, ЧТО ДЕЛАТЬ"? У кого, есть какие соображения по этому поводу?
Вождь сел на своё место, а его "зов" откликнулся самый, на вид, пожилой из попаданцев в зале: в больших круглых очках на носу, в цивильном пиджаке при галстуке — всем видом, профессор из буржуазных специалистов:
— Я по первому вопросу, коллеги... Разрешите, я внесу ясность в эту историю и покажу конкретных виновников сложившейся ситуации? Ну, а "что делать"... "Что делать" — может сами догадаетесь!
Возражений не последовало:
— Харашо! Выходите на трибуну, коллэга и, назовите нам фамилию, имя и отчество той "аварии" — из-за которого, ми вынуждены были покупать бэнзин у классового врага!
Встав за трибуну, тот представился:
— Прежде всего — немного о себе, коллеги... "То" моё имя, вам ничего не скажет — я не был авторизован на вашем сайте, мне просто было интересно читать ваши посты и комментарии — больше ничего. Сам я, до известных вам событий работал в министерстве нефтяной промышленности СССР... Кем? Ну, про это долго рассказывать... Скажем так — имел отношение к геологоразведке, пока этого будет достаточно.
Естественно, коллеге похлопали — как без этого!
— Нет... К высокооктановому бензину я никакого отношения не имею.
Аплодисменты, как-то разом кончились и докладчик смог продолжить:
— Думаю, в отличи от большинства присутствующих, я очень хорошо... Даже — отлично знаю своего реципиента! Да, чего уж там... Я знал его лично!
В зале, прямо таки ахнули...
— Ведь, ректор Московского института нефти (который ныне носит его имя) — где я учился в тридцатые годы, профессор Иван Михайлович Губкин[33], был моим преподавателем.
Рисунок 58. Профессор Губкин И.М.
В зале, ахнули в другой раз...
— Талантливый был "человечище" — слов нет, но при этом — редкостная мразь, должен признаться: доносы в тридцатые строчил — как с пистолета!
В зале ахнули в третий раз и заспорили — совместны ли "гений и злодейство"... Вскоре, пришли к выводу: "С волками жить — по-волчьи выть"!
— К великому прискорбию, друзья, я отлично знаю и дату собственной смерти — ведь, я же присутствовал на похоронах своего реципиента.
Реакция, скажем прямо, была неоднозначная: кто-то выразил коллеге своё глубочайшее соболезнование, а кто-то вспомнил анекдот про уставшего землекопа — на "бис" студентов, три раза хоронившего их декана...
— Так что, "здесь" мне жить осталось немногим более десяти лет... Но, я не в обиде, коллеги! "Там" я пожил довольно долго и, что самое главное — достаточно интересно и с пользой. Да и, "здесь": десять лет — это, всё же в разы больше, чем мне врачи обещали "там"...
— А отчего умэр ваш реципиент? — спросил Сталин, — можэт, если пораньше начать лечение...
— Кажется, у него была болезнь сердца.
Вождь с отвращением посмотрел на трубку и поспешно засунул её в карман:
— Хм, гкхм... Тогда, сами начынайте со здорового образа жызни, коллэга. Местная медицина, ещё очень нэ скоро научится лечить сердце как следует...
Из зала послышалась напеваемая кем-то мелодия и слова группы "Ленинград", небезызвестного Сергея Шнура:
"...И сказать вам откровенно,
ЗОЖ, это вообще — трындёж!"
— Спасибо за дельный совет, коллега Сталин, — иронично блеснул стёклышками Губин, — однако, давайте перейдём к нашим "сукиным детям"!
— Конечно, коллэга! Чем меньше про свои болячки вспоминаешь — тем дольше живёшь.
Докладчик отпил из стакана и начал издалека:
— "Итак — кто виноват?" Вот здесь, как раз вполне уместно "похрустеть французской булкой", коллэги! По "нефтянке" как раз, был практически — исключительный случай в нашей экономике, когда никого "догонять" не требовалось... В начале двадцатого века, Россия была второй нефтяной "сверхдержавой" в мире — после США! Термический крекинг нефти изобрёл наш Шухов, а качество русских минеральных масел было эталоном для компании "Стандарт Ойл", самого Рокфеллера.
Молотов добавил, с лёгким оттенком горечи:
— Кое в чём, та Россия — "которую мы потеряли", на несколько голов, даже нашу "РФ" превосходила: экспорт сырой нефти был законодательно запрещён и, за рубеж поставлялись, только продукты её переработки...
В зале ахнули в очередной раз и послышалось несколько жидких аплодисментов.
Подтверждающее кивнув, Губин продолжил экскурс в историю:
— ...Чтоб понять, как это произошло, опять же — ещё немного "похрустим французской булкой": в начале 20-го века, в Империи добывалось свыше половины мировой нефти — причём, эксплуатировалось лишь незначительная часть всех уже разведанных месторождений. Действительно, сырая нефть из страны не экспортировалась — лишь керосин и смазочные масла. Практически весь мазут же, оставался в России — как топливо и, в итоге, в ней появился супер-современный энергетический баланс, к какому все экономически развитые страны, перейдут лишь спустя десятилетия — когда, в должной мере освоят нефтяные богатства Персидского залива. Топочный мазут и его разновидности, станет главным топливом промышленности и всех видов транспорта Центра, Поволжья, Каспийского региона — в первую очередь...
— Что? И, железные дороги?! — спросил коллега Андреев, — я слышал, в Великую Отечественную войну, наши паровозы — в основном на дровах ходили...
Оказалось, что "слышал" такое не он один:
— Точно! Маршал Жуков ещё объяснял, что немцы проиграли войну от того — что топки их паровозов, не были приспособлены под дрова.
— "И, железные дороги", коллеги! — повысив голос, чтоб загасить начинающийся срач про "Маршала Победы", повысил голос Губин, — железнодорожный транспорт страны в одно время, потреблял около сорока процентов мазута, а угля — тридцать пять... А на дрова приходилось всего четверть.
Рисунок 59. Паровоз на жидком топливе.
— ...Такой топливно-энергетический баланс, давал нашей стране огромные конкурентные преимущества: ведь, энергетика на жидком топливе в несколько раз эффективнее — чем на угле и прочих видах твёрдого! Все европейские страны вынуждены потреблять уголь — из-за отсутствия собственной нефти и, Россия, могла бы сделать огромный рывок вперёд — создав БЕЗУГОЛЬНЫЙ ВАРИАНТ ИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ!!!..Но, не сделала.
Оглядев внимательно, весь зал, профессор Губин сказал нечто неожиданное для всех:
— Как ни странно звучит, но основной причиной того — что в дальнейшем мы отстали по нефтянке, был пресловутая "догоняющая экономика"!
Народ, скептически захмыкал:
— Ну, вот — опять большевики во всём виноваты. Царя с его августейшей семейкой шлёпнули, "в догонялки" с Западом играть начали... Сидели бы себе на попе ровно, да попивали что-нибудь такое "шустовское" — за отсутствием баварского!
— Нет! Это началось не при большевиках, а ещё при царе — когда вовсю "хрустели французской булкой", — категорически возразил докладчик, — правители России и экономисты смотрели из "лапотной" России на "развитой" Запад и видели отставание от него по добыче угля, игнорируя при этом экономическое преимущество нефти!
— А, вот это — вполнэ может быть! — сделал характерный жест знаменитой трубкой Сталин, — если руководствоваться нашим "опытом" девяностых годов — когда таких примэров было более, чэм предостаточно!
— Да и, до того! — понимающе поддержал его Молотов, — взять хотя бы пример "обезьяничества" в компьютерной электронике — когда, мы на корню сгубили собственные разработки и принялись слепо копировать американские. А, ведь — как знать!
Губин, ненадолго прервавшись, продолжил:
— Вот и, министр финансов Витте — вроде не дурак был, а на такой тупой развод повёлся, когда на "рубеже веков" докладывал Николаю II: "Потребление каменного угля в России на 1-го жителя в 7 раз меньше, чем во Франции, в 20-22 раза ниже Германии, в 26 раз ниже Бельгии и в 34 раза ниже Великобритании".
Из зала послышалось:
— Ну, а тот то — дурак без вариантов! Ему, только повод дай...
— ...Или, стеклянный хер доверь!
Губин пояснил:
— Тут, дело не в "дурости" коллеги! Вернее, не только в ней. Добыча угля в Донбассе контролировалась крупнейшими французскими банками через синдикат "Продуголь"... Эти же банки кредитовали царское правительство. Понимаете, что к чему?
— Что тут не "понимать", коллега Губин?!
— "Пилите, Шура, пилите! Они — золотые"! Знакомая песня...
Однако был и, конструктивный вопрос:
— А бакинские промыслы, Вы хотите сказать, они контролировались отечественным капиталом?
— Три раза "Ха!", коллега! Если бы, это было так... Российская нефтяная промышленность принадлежала английскому капиталу, а у него были какие-то свои интересы.
— "Интерес" — не допустить "безугольную индустриализации" в России?
— Скорее всего, это было именно так! Как бы там не было, под давлением донецких добытчиков угля, были введены разорительные для казны(!!!) низкие железнодорожные тарифы на перевозку этого вида топлива и, вмиг подорожавшее жидкое топливо стало быстро замещаться дешёвым углём.
— Следующий удар нефтянке был нанесён в пятом году, во время Первой русской революции. И, опять же: ни большевики, ни ещё какие революционеры — здесь ни каким боком. Прибывшие из соседней Персии мусульманские фанатики-проповедники разожгли межнациональную резню. Под это дело, сгорело свыше половины нефтепромыслов, а прямые убытки перевалили за полсотни миллионов золотых рублей.
Рисунок 60. Пожар на бакинских нефтепромыслах.
— "ИГИЛ", мать его! — раздалось под сводами древнего Кремля новое слово.
— Скорее — германская разведка, коллеги. Ё... её муттер!
— Лишняя причина убрать основную нефтедобычу из Баку, коллега Сталин! — обратил внимание Вождя Молотов, — британская и германская разведки — так же как и "фанатики-проповедники", из Персии никуда не делись и, если бы СССР не оккупировал вовремя Северную Персию, то — как знать... Возможно, кроме ленд-Лизовского бензина — вообще б, ничего у нас не осталось.
— Всецело с Вами согласэн! Но, давайте дослушаем коллэгу Губина — по-моему, очэнь интересно рассказывает.
Тот, с продолжением не промедлил:
— Однако, дело — даже не в этом, коллеги! Старые участки нефтедобычи со временем истощались — а новые взамен, нефтяным компаниям не предоставлялись... Ведь, земля на Апшероне принадлежала государству и сдавалась промышленникам на торгах в аренду. Последние предвоенные торги, прошли аж в 1900(!!!) году, а затем пошли бесконечные проволочки... В результате к 1913 году, добыча нефти держалась на уровне 1903 года — а с начало войны, даже упала.
— Да... Сталина на них не было! — было единодушное мнение.
— Погодите, — загадочно улыбнулся Губин, — доберёмся и до Сталина.
— А чэго до мэня "добыраться"?! — деланно удивился тот, — здэсь я, рядом с Вами сижу...
— Ну, а далее как положено революция, коллеги... Потом, ещё одна... В ноябре семнадцатого года, чеченские боевики подожгли нефтепромыслы Грозного — которые горели два года... "В трубу" тогда улетело, свыше четверти государственного бюджета!
— От "чехлов" одни проблемы! — примерно такое мнение было у зала, — может, дать им уже — в конце концов, независимость и нехай скачут лесом?!
— "Горами", коллега, "горами"! "Чехлы" в горах живут... Вот там — в горах и, огородить их колючей проволокой под напряжением.
— Действительно, почему ихнему Трампу можно огораживаться от мексиканцев забором, а нашему Сталину от чеченов нельзя?! Как-то нетолерантно получается, коллеги.
Вдруг, перст Губина упёрся в Сталина:
— Именно по вашему настоянию, коллега, в начале восемнадцатого года, была проведена национализация бакинской нефтяной промышленности! Хотя, Ленин и Бакинский Совет были против.
— Нэ помню — малэнький был! — под общий смех открестился Вождь, — хотя, нэ вижу в национализации ничэго плохого — особэнно, после ваших упоминай про "фанатиков", "шпыонов" и абрэков с гор...
— Конечно, ничего плохого в национализации нефтянки нет! В отличии от самоустранившегося от решения проблемы российского правительства, британское решительно взяло под контроль "Англо-персидскую нефтяную компанию" — будущую "Бритиш Петролеум". В России тоже некоторые политики, например — Председатель Совета министров Коковцов в 1913 году, предлагали государству взяться за разработку нефтеносных месторождений — хотя бы для нужд флота и Министерства путей сообщения. Но соответствующий законопроект, не удалось провести через Думу...
Во время взятой докладчиком паузы — чтоб отдышаться после весьма продолжительной речи, кто-то — "ностальгически" по будущему, протянул:
