Абсолютно невозможно

— Ты сошел с ума. Опомнись, — прошептала она. А он улыбнулся:

— Знаю, я вообще-то не подарок, и это даже не то слово, терпеть меня непросто, но, может, попробуешь? Просто пошли всё на свете к чёртовой матери, сама говорила, что стоило бы, и...

Дэрек Смит чётко произнес, стоя на одном колене перед умирающей девушкой:

— ...Давай, что ли, поженимся, Мэри-Ли.

Разрывающая, обвальная тишина. Невесомое:

— Что?

И ответ:

— Глухая ты, что ли? Я хочу прожить с тобой всю жизнь. Долгую, бля, и максимально счастливую. Хочу видеть тебя каждый день. И каждую ночь. И не только видеть, девочка. Я хочу от тебя детей. Я люблю тебя и собираюсь тебе это доказать, я уверен, мать твою, просто как никогда, и безумно надеюсь, что ты это... ну, как бы не против.

Еще мгновение Мэри-Ли неверяще смотрела на него, потом тихо поникла без сознания. Ее истерзанная душа просто не вместила подобных эмоций.

А парень пробормотал:

— Проклятье, наверное, я должен расценить это как "да"?

И бережно взяв ее, прозрачную, на руки, понес прочь из этого дома, похожего на могилу — к воздуху, к свету, к жизни.

— Шон, мне нужна твоя кровь!

Тот поднял голову и скептически усмехнулся.

— Неужели? Интересное заявление. В чем-то даже наглое. — Тяжело глотавший воздух на пороге парень не мог подобрать слов для объяснения, а Шон оглядел его с головы до ног: — Выглядишь не настолько катастрофически.

— Да не мне!

— Не тебе? — прищурился Шон. — У нас теперь выездная благотворительность? Делаешь мне рекламу?

— Дэлмор... это Мэри-Ли. Помнишь?..

Тот мгновенно оказался на ногах.

— Да что же ты сразу не... где она? — Уже на улице, дергая машину с места, отрывисто спросил: — Что с ней, где нашел?

Дэрек в двух словах рассказал.

Парни бережно перенесли Мэри-Ли в один из пустующих домов. Шон сдернул защитную пленку с дивана в пыльном холле, Дэрек, не дыша, уложил бесчувственную девушку и с надеждой подался к другу:

— Ты же... сделаешь?

Шон оставил странный вопрос без ответа. Мрачно оглядел несчастную, приказал:

— Давай за Тревисом. Здесь кровью, пожалуй, даже не обойдешься, а позвоночник сам себе я не проколю. Разве что ты справишься?

Но Дэрека уже не было, а внизу взвизгнули шины.

Надежный Тревис, как всегда, появился быстро. После тщательного осмотра пациентки и уверенного безнадежного вердикта он услышал от вечных поставщиков фантастических медицинских проблем программу предполагаемых действий, традиционно ужаснулся и начал лекцию о ее нереальности. От данного этапа он никогда не мог удержаться, несмотря на многочисленные доказательства обратного: тупиковые случаи с пугающим постоянством оказывались небезнадежными.

Тревиса быстренько заткнули, но, уже вынимая нужные инструменты, он всё-таки вполголоса вещал:

— Нет, ну это ни в какие ворота!.. Ладно, вам пофиг на терминальную стадию, ладно, этот гребаный генетический феномен, Дэлмор, не оскорбляйся. Но делать переливание спинномозговой жидкости обычной иглой? Без мандрена? На диване, в конце концов? Я сам себя лишу лицензии. Шон, дай хоть довезти ее до операционной! К профессионалам! Инструментам! Стерильным условиям! Документации!

Дэрек перебил:

— А после всех твоих профессионалов придется переубивать, согласен?

— Да теперь-то зачем? Будто вы так не припугнете.

— Иди ты, нахер, Тревис, не парь мозги, делай, что говорят!

А Шон с досадой добавил:

— Слушай, кому ты думаешь навредить твоей нестерильностью? Ей? Мэри-Ли уже всё равно. Мне? Мне всегда было всё равно. Действуй, к чёрту документацию.

Врач обозвал парней "дремучими типами" и медленно, но чётко ввел иглу в позвоночник донора, набрав полный инъектор.

— Ох, а у людей она никогда не перламутровая.

— Прекращай пялиться и делай дело!

— Эй, — задержал его руку Шон, — ты ее хоть усыпи понадежнее. Это больно, наверное.

— Не мешай работать! — огрызнулся Тревис, но наркоз сделал.

Вслед за первой дозой ее измученное тело получило вторую, третью, а потом еще и кровь, для надежности и скорости эффекта.

И это произошло. В который раз врач наблюдал за невероятным процессом — полномасштабным воскрешением. Со смесью примитивного ужаса, научного недоумения и религиозного благоговения он видел метаморфозу: рост атрофированных мышц, возврат тонуса внутренних органов, налаживание безупречного функционирования всех систем от важнейших до периферии — кожи, волос, ногтей. Запредельно мощный удар нормализующей энергетики достиг цели. Девушка была здорова и просто казалась спящей.

Дэрек застыл рядом, не сводя с нее глаз. Поднявшийся Шон толкнул Тревиса к двери:

— Пошли-ка отсюда. Подскажешь мне, чем лучше догнаться.

Тот раскрыл было рот, однако, благоразумно промолчал и пошел вниз, внутренне негодуя, что его лишили такого уникального исследования. Но что поделаешь, если для этих двоих девушка, похоже, не просто знакомая больная, а нечто другое. Попробуй им возрази.

На пороге Дэрек задержал Шона.

— Спасибо. Ты лучше в следующий раз на мне сэкономь, но ей надо было.

— Смит, кретином ты был с самого начала и ничего не изменилось. Прекрати.

— Спасибо тебе за нее, слышишь?

— Заткнись на эту тему, я сказал! Будто без твоей просьбы я поступил бы по-другому. Вообще, не забывай, она не только твоя. Между прочим, первым столкнулся с ней вовсе не ты...

Задохнувшийся Дэрек вскинул на друга такой взгляд — потерянный до обнаженности, тревожный, что Шон немедленно проклял себя за эти слова.

— Да нет, Смит, что ты за человек такой... это я так. Извини, что ляпнул. Мы с ней друг друга рассмотрели почти сразу, но я никогда не был для нее чем-то большим, чем повод найти тебя, понял? На самом деле я рад за вас обоих. Рой тогда еще сказал, что твой обленившийся представитель на небесах просто обязан свести вас с Мэри-Ли, когда вы оба будете готовы, и Картер, как всегда, попал в точку. Я надеюсь, ты...

Шон не закончил, вопросительно глядя на Дэрека, и тот убежденно проговорил:

— Второй раз я ее не отпущу.

— Правильно. Иди к ней, скоро очнется. И... Дэр, знаешь что? Я думаю, ты это заслужил. Сполна.

Парень опустил голову, чтобы спрятать смятение, а когда распрямился, Шона уже не было.

Дэрек вернулся в комнату, где Мэри-Ли уже сидела, не видя ничего вокруг и ошеломленно уставившись на свои руки.

Обычные гладкие руки молодой девушки.

Она пока не замечала, а он смотрел на нее, и страшный образ в инвалидном кресле безвозвратно стирался из памяти, потому что перед ним была та самая, двадцатилетняя Мэри-Ли, и такой она останется надолго. Как и все, кто был затронут импульсом, запустившим не только кратковременную экстренную регенерацию, но и непостижимый механизм регенерации фоновой, по сути — бессрочную, пожизненную молодость.

Наконец, Мэри-Ли очнулась, неверным жестом провела по лбу, пытаясь стереть неожиданный сон, забросивший ее в странное место, где она до того не бывала. Осмотревшись, остановила взгляд на том единственном, что ей было знакомо.

— Дэрек?.. Где я?

Голос дрожал так, что теперь казался парадоксально неузнаваемым. Сразу, не дожидаясь ответа, она растерянно протянула к нему свои обновленные руки, как бы показывая чудо:

— Что это? Ты видишь?..

Он, улыбаясь, шагнул к ней и осторожно потянул на себя, принуждая встать. Мэри-Ли панически замотала головой, но он был настойчив, и полузабытые, но не стершиеся за два года рефлексы сработали.

Она встала. Сделала с его поддержкой несколько шагов: сперва неуклюжих, но только с непривычки, затем всё более легких. Всё это время Мэри-Ли не произнесла ни звука, просто была не в состоянии. Ее тело необъяснимо заработало, она упивалась звенящей силой оживших мускулов. А когда вдруг увидела себя в полный рост в огромном зеркале, с которого в суете случайно упал защитный чехол — шок стал еще больше, хоть это и казалось уже невозможным. Лучше Мэри-Ли Фостер не выглядела никогда в жизни.

За плечом ее отражения стоял парень, пообещавший ей чудо — и сдержавший слово. Она спросила у его зеркального двойника слабым, наивным, как у ребенка, голосом:

— Что со мной, Дэрек?

Он не ответил, но она видела в его глазах радость, тепло... и что-то еще, то, с чем не смотрят просто на знакомых. Она развернулась и оказалась с ним лицом к лицу, задав уже твердый, последний вопрос:

— Что всё это значит?

А он отмахнулся:

— Потом объясню, потом. Сначала ты мне всё-таки скажи: ты согласна?

Ее лицо отразило недоумение, затем вспышку понимания и — потрясенное недоверие. Мэри-Ли прошептала:

— Ты хочешь сказать... мне не померещилось?!

— Сколько можно, женщина! — встряхнул он ее за плечи с рычащим стоном. — Да или нет?!

В ответ она рассмеялась счастливо, освобожденно:

— Сам ты дурак непроходимый, Смит, разве можно сомневаться? Ну конечно да, чего ты еще ждал?

* * *

— Ты чего здесь торчишь?

Пьяный и немного растерзанный Дэрек вывалился на веранду свежего, только что отремонтированного сверху донизу дома. До сих пор пахло краской и новой жизнью.

Шон в полурасстегнутой рубашке развернулся к нему, убирая коммер.

— Да так, Лестер звонил.

— Бля, Дэлмор, я надеюсь, ты его послал?! Потому что вариант, что ты исчезнешь с моей свадебной вечеринки, даже не рассматривается.

— Никто и не начинал такое рассматривать. Я, по-твоему, кто? Баккуорти утрется, АНБ подождет, пусть делают, что хотят.

— Во-от, — удовлетворенно покивал Дэрек. — Правильно говоришь. Никуда не девайся.

— А вот ты-то почему скрываешься? Спорим, тебя хватятся скорее, чем меня.

— Пусть там хватаются, за что хотят. Мэри-Ли я оставил под надежной защитой Картера. Его внятно предупредил, что вмиг башку скручу в случае чего, а он до всех донесет, если полезут.

— Можно подумать.

— Нет, я не про то, что обидят... своя давно. Но если ее кто танцевать потащит — лучше б даже не помышляли!

— Расслабься. А вы чего Карпентера не позвали?

— Нихера себе ты сказанул, чтоб я расслабился! В жизни ноги копа в моем доме не...

— К-хм.

— Молчи вообще. Сам не въехал еще. Но это же другое! Короче, ей-то с ним общаться я запретить не могу, она звонила, всё такое... Может, и ездила. Они виделись? А я не... без меня?

— С тобой, типа, было бы лучше?

Дэрек тихонько взвыл и запустил пальцы в волосы.

— Прекрати парить мне остатки мозга, Дэлмор. Нехай там с этим добрым дядюшкой якшаются, мне пофиг, лишь бы к нам не лез. Ох уж мне эти старые знакомства... хотя, справедливости ради, иногда из них кое-что дельное выходит, — нехотя признал он. — Вот, кстати, ты же тоже...

— Что я? — поднял бровь Шон.

— Да ты, конечно, сплошь и рядом людей цепляешь, но я про... — Дэрек замялся. Немного нервно шагнул к перилам, тяжело оперся, сгорбился, уставился куда-то вбок.

— Договаривай.

— Ты сто лет назад сконтачил с кем-то в городе. Я помню. Вроде как я с Мэри-Ли, в плане бреда. Ни малейшего хрена ты не признал, и про детали молчал намертво, но было же.

— Я много с кем контачил, Смит, — холодно отозвался Шон после ощутимой паузы.

— Это верно, но... ты прости, если выглядит так, что лезу. Я ничего тебе умного советовать не могу, просто потому что это — я, а не Рой, к примеру. Единственное... Шон, извини, но всё равно скажу — иногда именно потом и начинает что-то получаться. Я, вроде как, тут эксперт по таким штучкам и, кажется, имею право хотя бы заикнуться.

Дэлмор едва заметно кивнул. Сигарета дотлевала в темноте.

— Само собой, тебе виднее, Шон. Может, последнюю хрень я гоню. Извини тогда. Но — вдруг?

— Понял я, Дэрек. Спасибо.

— Да ну тебя... — мучительно скривился тот. — Вижу, что разбередил, прости меня, ну пожалуйста! Я плохого не хотел.

— Знаю, — Шон нашел в себе силы на улыбку. — Правда, я ценю. Может, что-то тут и есть. Посмотрим.

— Ага, — неловко дернул плечом Дэрек. — А хочешь, сменим тему? Спорим, отвлечет.

— Предлагай.

— Сейчас...

Глубоко вздохнув, парень без слов, жестом попросил закурить, долго молчал, глядя в ночное небо над темными кронами деревьев парка, сосредотачивался. Было бы ошибкой его торопить.

— Знаешь, что мне жена сегодня подарила? — наконец хрипло произнес Дэрек. — После церемонии, когда на минутку наедине остались.

Шон осторожно ответил:

— Без понятия. И?

— Улучила момент, сунула в руки, — продолжал тот, будто не слыша. — Мелочь такая. Бумажка, по сути. Я сперва не понял совсем. Хочешь, покажу?

Незачем соглашаться, незачем просить. А для чего еще Дэрек здесь?

— Смотри.

Аккуратный прямоугольник плотной бумаги. Не обычное фото, но черно-белая, неясная на первый взгляд тень, похожая на белый шум или сильно расстроенное изображение. Туманные силуэты в узком пространстве. Несколько наложенных на невразумительную картинку кодовых строчек на медицинском языке.

Вглядевшись, Шон замер. Не поднимавший головы всё это время Дэрек, сам того не зная, упустил редкий, в общем-то, момент в жизни — шоковую растерянность Дэлмора.

— ...Близнецы?

— Ага.

— Мать твою... поздравляю, что ли. Дэрек!

— Я это... — перебил тот. — Я такой ...н-нормальный, типа, по потолку не бегаю, вовсе не потому что у меня с этим проблемы, а потому что до меня еще не дошло. Шон, у меня просто передоз. Понимаешь? Она, конечно, вовремя, бля... Если обидится, что молчу, надо будет как-то объяснять. Как? Ладно, ничего, я смогу. У меня, конечно, швах с разговорами, особенно сложными, но ей — смогу.

— Дэрек, ты...

— Мне переварить надо. Она, наверное, знает, не торопит пока. Мне понять надо. Просто — поверить.

— Доказательства у тебя перед глазами.

— Угу. Если я переживу сегодня и не сдохну — будет чудо.

— У тебя с сегодняшнего дня не осталось ни малейшего права как бы то ни было подыхать, Смит.

— Знаю. А вот откуда ты-то знал, а? — Дэрек кинул на Шона быстрый взгляд. — Вышло так, как ты сказал. Откуда?

— О чем ты?

— О чем я? Да так... однажды случился у меня отличный острый моментик, когда мне совсем-совсем расхотелось жить. Вот абсолютно. Дождь еще шпарил, помню, а я сидел в три погибели прямо в луже под дурацким небом и уходил в точку. А ты... я так хорошо слышу до сих пор, как ты шепчешь, что у меня обязательно, вот кровь из носу, ну просто по-любому появится в жизни та, которая будет меня любить. Меня, да, вот именно меня, ты имел в виду вот такое никчемное дерьмо, как я, и ты говорил мне про будущее и про любовь под тем гребаным ледяным дождем. Да я слов таких не знал, Шон, не то что сути того, про что ты мне там нес... Мало того, Дэлмор, ты сказал, что она родит мне детей, которых я никогда не брошу.

Дэрек распрямился.

— Так вот, мать твою, Дэлмор, как ты тогда мог знать?

— Значит, я просто угадал, Смит.

— Не-ет, ты не просто угадал, сволочь. Вот смотри, — парень обвел жестом всё вокруг. — Это дом. Он мой. По-настоящему мой, а не как тот двадцать девятый. Даже слышать смешно, если честно — у Дэрека Смита свой дом... я и к комнате своей в нашем старом доме в Квартале привыкал много лет. А тут — дом. И в нем — люди, которых я знаю, которые меня знают, хорошие люди, надежные, стоящие. Свои. Родные давно, чего уж там. Мои друзья. И еще там девушка, которую я люблю. Которая взяла и правда нашлась, которая слышала, наверное, где-то там, очень далеко, как ты мне ее обещаешь. И пришла...