— Да, госпожа. Я сделаю, — "Джинни" кивнула, осторожно поднялась на ноги, отошла к стене и погрузилась в медитацию, явно призванную помочь разобраться в ситуации как следует.
— Теперь вы, малыши. Наставница Джинни — моя старая подруга и служанка. Она беспрекословно подчиняется мне и вам не стоит о ней беспокоиться. Идемте. Нам всем нужно отдохнуть.
Тем временем в гостиной Гриффиндора обстановка накалялась.
— ... и они утащили плачущую Джинни с собой, и Мордред знает, что теперь с ней делают! Ее надо спасать...
Но храбрые и благородные гриффиндорцы как-то не спешили "все как один" встать за правое дело. Настоящих буйных — мало. Так что вожак не находился: самого Рона вождем признать не хотел никто, а те, кто могли бы повести за собой, т.е. капитан Вуд, близнецы, и напарница Перси, староста Гриффиндора Юсти (Юстэсия) Альба — торопиться не спешили, по причине некоторого избытка интеллекта, не позволяющего верить Рону на слово. Бунт не выкристаллизовывался.
— ... надо бежать. Быстрее! — Рон распалялся все сильнее и сильнее, видя, что за ним никто не последует: те, кто верили, что Поттер — новый Темный лорд — боялись его, те, кто не верили — тихонько хихикали над словами почти невменяемого Рона в кулачок, а остальным было все равно.
— И куда это ты собрался, Ронникинс? — Поинтересовалась прошедшая через дверь, защищаемую Полной дамой, Джинни.
— Ты... ты... — заикался ошеломленный Рон, вызывая все больше смешков со стороны тех, кто ему так и не поверил. — Тебя же тащили...
По лицу Джинни было видно, что она недавно плакала, хоть и постаралась убрать следы этого. Однако припухшие глаза все еще выдавали ее.
— Никто меня никуда не тащил.
— Но я видел... и ты — плакала! — Обвиняющим жестом Рон ткнул пальцем в сестру.
— Ронникинс, ты — болван! Ты думаешь, мне охота орать на весь Гриффиндор, что я подслушивала, как Гарри сказал этой Грейнджер, что я не нужна ему?!
И Джинни, спрятав лицо в ладонях, убежала наверх в спальню девочек.
24.03.2014
Миниатюра тридцать девятая
Снова её тело контролировала чужая душа. Джинни боялась. Очень боялась. Том, казавшийся таким понимающим и дружелюбным, заставлял её убивать. Лишь чудом жертвы оставались в живых. Но она все помнила, и отчего-то понимала: эта память не исчезнет, когда... Или если?.. Контроль вернется к ней. Они сидели, прислонившись спиной к стене, а чужая душа читала её память как открытую книгу. Но Джинни не смела возражать. Ведь Гарри сказал, что... Неважно, что. Важно, что Гарри сказал — так надо.
— Ничего себе картина, — раздался голос в сознании девочки, — Добрая у тебя мама... Не пожалела приворота на любимую дочурку. Теперь я понимаю, что имела ввиду госпожа Карина. С такими повреждениями психики — и допускать ребенка учиться псайкерскому искусству?
— ??? — удивление Джинни было достаточно явно выражено, хоть и не словами.
— Ты понимаешь, что если этот мальчик, Гарри, прикажет тебе броситься со скалы — ты сделаешь? Что если он прикажет тебе убить свою семью — ты сделаешь?
— Понимаю. И мне страшно.
— Страшно ей... Радуйся, что парень, похоже, не одобряет рабства.
— Я была бы... Ай! Что ты сделала?
— Изнутри мне гораздо лучше видно структуру лежащего на тебе приворота. Особенно теперь, когда ты осознала его. По-моему, госпожа Карина просто поленилась разобраться как следует. Сейчас мне удалось убрать одну из его нитей. Но я не настолько хороший псайкер, чтобы сделать это безболезненно и без последствий.
— А кто ты вообще? — решила перевести тему Джинни.
— Меня зовут Алисия. Так получилось, что много лет назад единственным способом сохранить жизнь для меня стало служение госпоже Карине, чья душа сейчас...— Алисия умолкла, подбирая нейтральное слово, — Наставляет эту девочку, Гермиону Грейнджер. Госпожа Карина пожелала, чтобы я постаралась помочь тебе и научила тебя тому, что знаю сама. Впрочем, если ты не хочешь учиться — я не стану заставлять тебя.
— Я хочу учиться!
— Это хорошо, что хочешь. Посмотрим, чему я смогу научить тебя.
Сценку в гостиной они разыграли вместе. Брат давно раздражал Джинни, но то, что ей пришлось при всем Гриффиндоре заявить такое, было непросто пережить, и девочка убежала — поплакать. Алисия не мешала ей, но Джинни ощущала её присутствие. Выплакавшись, девочка пошла в ванную, умылась, вернулась в комнату и потянулась к дневнику, желая рассказать Тому о случившемся. Но Алисия остановила её.
— Подожди. Не думаю, что трогать это — хорошая идея. Откуда он у тебя?
— Не знаю. Я нашла его в учебнике, подумала, что кто-то его там забыл.
— Нашла. ЭТО. В учебнике. Джинни, если бы я не видела в твоей памяти, что ты не врешь — не поверила бы. И ты в нем еще и писала. Как, варп побери, тебе позволили протащить это в школу?!
— А что в этом такого? — не поняла девочка.
— А что, наделенные душой артефакты у вас тут норма жизни?
— Разве может артефакт быть наделен душой?
— Мда, — только и смогла ответить ей Алисия, — Не трогай эту гадость. С утра найдем Гермиону и пусть госпожа Карина тебе объясняет, что это за артефакт. Не думаю, что мне хватит познаний точно разобраться в этом.
— Не буду. Может ты будешь говорить понятнее? Я не все твои слова понимаю.
— Что именно ты не понимаешь?
— Псайкеры, варп... Что это вообще? Я догадываюсь по контексту, я же не дура... Но лучше объясни.
— Хорошо, Джинни. Я постараюсь объяснить тебе.
И Алисия осторожно, подбирая наиболее простые слова, стала рассказывать девочке о том, что представляет из себя её магия и какие понятия из привычных Джинни соответствуют тем, которые привычны Алисии.
25.03.2014
Миниатюра сороковая
На следующий день Клуб Одержимых собрался после уроков в пустующем классе. Джинни аккуратно, стараясь не прикоснуться даже к обложке незащищенной рукой, принесла дневник.
— Да. Это он. — Сказал Гарри, вытянув руку над дневником, и продолжил, при этом голос его приобрел тональность, характерную скорее не для двенадцатилетнего мальчишки, но для парня лет шестнадцати:
— "Лорд Волдеморт" — Джинни вздрогнула — "мое прошлое, настоящее и будущее".
Произнеся эту явную цитату, мальчик сел прямо на пол. Его трясло.
— Том Марволо Риддл... лорд Волдеморт... — Гермиона задумалась... — Это же анаграмма!
Гермиона села рядом с Гарри, обнимая мальчика, словно могла этим защитить его. Карина, для удобства создав иллюзию, подошла к дневнику и принялась над ним колдовать. Джинни-Алисия наблюдала с почтительного расстояния.
-...! — Карина лишь поджала губы, но по выражению её лица можно было понять — ничего хорошего она не думает, — Это даже не он, Гарри. Это его часть.
— Может быть — это и есть тот самый "якорь", о котором говорила Баба Яга? — В объятиях Гермионы Гарри явно отогрелся... но его все еще потряхивало.
Джинни сделала небольшой шаг вперед. Ей явно хотелось устроиться поближе к этим двоим... но она боялась, что ее оттолкнут.
— Якорь? — скептически поинтересовалась Карина, — Может быть. Но если он хотел так добиться бессмертия — он непроходимый кретин. Алисия, ты говорила, что он утверждал Джинни, что в дневнике — воспоминание о 15-летнем Волдеморте. Если он создал это в таком возрасте... Или кретин, или безумец, или все вместе.
Джинни тем временем осторожно подкралась к Гарри и Гермионе, села рядом. Не касаясь — но рядом.
— Или просто не понимал, что творит. — Задумчиво протянула Гермиона. — Я пролистала всю программу до шестого курса... не скажу, что многое поняла, но если бы мне встретилось хоть что-то похожее на это — девочка с отвращением ткнула пальцем в сторону дневника — я бы точно запомнила...
— Девочка моя, — наставительным тоном произнесла Карина, — Я уже в твоем возрасте отлично понимала, что... А, ладно. Здешняя система образования — это все баловство, и никто никому не объясняет, чем опасно то, что называется черной магией. И почему нельзя делать что-то, чего до конца не понимаешь. Плоды самоуверенности... — она отдельно посмотрела на Гарри, явно намекая на его вчерашние попытки влезть в ритуал. Потом снова посмотрела на дневник и вдруг нахмурилась.
— А это еще что? ...! — Гарри и Гермиона не поняли сказанного, а вот Джинни-Алисия укоризненно покосилась на Карину.
— Госпожа, ну не при детях же. Что вы там нашли?
— Гарри, ты в курсе, что ты у нас тоже один из таких... Якорей? — поинтересовалась Карина с какими-то зловещими нотками в голосе, — Впрочем, ты в курсе, мы это еще на первом курсе обсуждали.
— А если бы сделали как я говорил — она бы не две нити расшатала, а как минимум — семь... — буркнул себе под нос Гарри, явно не убежденный словами Карины. Но, когда псайкер эмоционально и непонятно высказалась, сообщив о том, что Гарри — "один из якорей", мальчик сжался в комок, и несчастными глазами посмотрел на всех присутствующих...
— И что же мне теперь делать? — Тихонько спросил он.
— Я еще тогда сказала — я не знаю, — всплеснула руками Карина, — Дважды одержимый ты наш. И если пока кусочек души Волдеморта просто сидит, окуклившись — то предсказать, что он станет делать потом, и чем это обернется для тебя, маленький экспериментатор... Я — не возьмусь. Может быть, возьмется Летящий. Он вообще может знать, что с этим делать. Вот у него и спроси. По идее, твоя душа должна быть намного сильнее чужака. Но поскольку он с тобой уже давно... Лет так десять, может больше... Уж не с того ли дня, когда ты его "победил"?.. Его удаление — операция непредсказуемая абсолютно.
Гермиона крепко прижала Гарри к себе, большими испуганными глазами смотря на Карину. Джинни тоже придвинулась чуть ближе.
Втроем дети являли собой на редкость умилительное зрелище, но раздраженная Карина этого не замечала.
— Дважды одержимый? Летящий? — Джинни шептала себе под нос, привыкнуть к мысленному разговору она пока не могла. — Алисия, о чем она говорит?
— Не знаю, — раздался шепот Алисии прямо в сознании девочки, — этого нет ни в моей, ни в твоей памяти... Но могу предположить, что Гарри связался с кем-то из демонов варпа...
— Демонов?
— Да.
В это время Гарри прервал свои тяжелые размышления.
— Летящий с изменчивыми ветрами сейчас далеко и не слышит меня. Так что я... я попробую открыть второй браслет. Пожалуйста, выйдите отсюда. Я не хочу, чтобы вы пострадали.
— Самоубийца маленький, — проворчала Карина, убрала иллюзию, и перехватив контроль над телом Гермионы, встала, подхватив за руку Джинни, и практически вытащила обеих девочек из класса.
Алисия отправила Карине нить мыслесвязи, которую та тут же подхватила.
— Госпожа, с чем связался мальчик?
— А, один из демонпринцев Повелителя Перемен приглядывает за ним, — отмахнулась Карина.
— Мне объяснить Джинни?
— Объясняй. Может, это её оттолкнет от мальчика. Видишь ли, этот демонпринц очень... Кровно заинтересован в том, чтобы Гарри и Гермиона были вместе и подталкивает малыша. Девочка не против, так что мне до этого дела нет. Так что шансов у Джинни — нет. Подтолкни её к кому-нибудь поприличней, на твой выбор.
— Хорошо, госпожа, — тяжело вздохнула Алисия.
Карина не раз повторяла ей: "Отношение к своим — это одно. Отношение к врагам и нейтралам — совсем другое", но медик по образованию, Алисия не смогла понять этого. Смирилась с таким вывертом характера госпожи — мягкой и доброжелательной к своим (и тем, кто ей нравился) и жестоко-безразличной ко всем остальным, но не стала такой же.
Две девочки сидели на подоконнике. Гермиона чутко вслушивалась в происходящее за дверью класса, где остался Гарри, а Джинни — на грани истерики внимала объяснениям Алисии. Время тянулось медленно и печально. Гарри отгородился в классе. "Стенка" была по сути чисто символической, и Карина могла проломить ее легким касанием... но она-то как раз отчетливо понимала: стенка защищает не Гарри от проникновения извне, а всех, кто мог бы проникнуть — от неконтролируемого пророчества.
Алисия неторопливо и обстоятельно объясняла Джинни что есть демоны, демонпринцы, чем опасно колдовство — в самых простых формулировках. В какой-то момент Джинни задала и вполне актуальный вопрос
— Получается, ты — тоже демон?
— Не знаю, — ответила ей женщина, — Но теперь наверное да. А вот приглядывающий за Гарри, судя по тому, что госпожа Карина назвала его демонпринцем, принял демоничество при жизни, чего мне не светило — я слишком слаба. Госпожа смогла бы, но не захотела. Про Четырех Богов я тебе рассказывала вчера. Покровитель Гарри служит Меняющему Пути. По крайней мере, госпожа Карина сказала так. А такие... Могут легко менять судьбу под себя. Пока их бог благоволит им, конечно.
— Понятно, — грустно вздохнула Джинни.
Тихое цоканье подкованных сапог заставило девочек вздрогнуть. По коридору, с Гарри на руках шагал высокий человек с черно-серебряными крыльями за плечами.
— Гарри! — Гермиона метнулась к мальчику. Летящий (а это был он) усадил бесчувственного ребенка на подоконник, и Гермиона немедленно обняла Гарри, надеясь вдохнуть в него жизнь своим теплом.
— Эти юные Оракулы — совершенно безбашенные. Помню и Кай в его возрасте сходные номера откалывала...
— Что с ним случилось? — Требовательно спросила Гермиона, игнорируя изумление Джинни.
— Да рано ему... Ему даже в тетраскейпе показываться не стоило... а я же его у самого Некротека перехватил.
— У Некротека? — Ахнула уже Карина. Известие о провале похода за этим артефактом, и гневе Фулгрима по этому поводу докатилось даже до их отдаленного аванпоста.
— Именно.
— Но ведь Некротек был уничтожен в пространстве сарути экспедицией Ордо Ксенос...
— Сложно уничтожить что-то, сотворенное лично Архитектором судеб без его на то воли. Практически невозможно взглянуть на труды Интригана — и не обмануться.
— Хулиган, — укоризненно сказала Карина, но улыбка с тоном не сочеталась, — Малолетний самоубийца и хулиган, и даже пример того, что бывает с самоуверенными детишками его не вразумляет. Дети, что с них взять. Хоть бы о Гермионе подумал. Ты его от якоря Волдеморта избавлять собираешься? Я за это не возьмусь, сразу говорю.
Гермиона покосилась на Карину жалобно-обиженным взглядом. Джинни явственно "ушла в себя".
— Пока — незачем. — Улыбнулся Провозвестник Меняющего пути. — Из этого обломка еще можно извлечь какую-никакую пользу... Тем более, что оглушило его весьма качественно, и я на него таких заклятий набросал, что активироваться ему пока не светит.
— Ты уверен? Что оглушило? — Карина предпочла перестраховаться.
— Если уж прикосновение к Некротеку мутировавшего Астартес вырубило так, что тот и не заметил, как с него голову сняли — то что уж говорить об этом осколке? — Карина задумалась. — Да, ты ведь Джинни? Джинни Уизли? — Демонпринц обратил внимание на рыженькую. — Извини, я тут твою записнушку слегка попортил...
