— Начинай, — приказал Легрэ безапелляционно, поднимая кубок с вином над грудью юноши и проливая бордовую жидкость на горячее тело, на живот, на пах, на ноги. — У тебя как раз пара минут на передышку.

— Мне нравится небо в твоих волосах... — забормотал герцог, чувствуя, как по нему сладким струйками извивается напиток. — Бескрайнее чёрное небо.

— Сколько строк в этом стихотворении? — поинтересовался Легрэ, снова взяв прут и размашисто ударив им по краю стола так, что Луис невольно вздрогнул.

— Три четверостишия, — юноша всхлипнул. Укусы горели огнем, а голос Легрэ обжигал льдом.

— Жаль мало, но это уже на твое усмотрение. — Кристиан встал в ногах герцога. — Ноги сведи вместе, подтяни к животу, обхвати руками под коленями и начинай читать. Каждое слово — удар прута. После окончания строки ты выпрямляешь ноги, и я беру твой член в рот. Потом продолжаем.

Фернандо сделал маленький шаг еще ближе. Руки почти судорожно держали серебро кубка, узор впечатывался в кожу. Ноздри трепетали от запахов — кровь, вино, разгоряченные тела. Он нежно провел пальцами по всей длине кубка. Божественно.

Исполнить приказ. Герцог потянул ноги вверх. Как часто он сочинял темные строки, обращенные к своему архангелу. Никто и никогда не наказывал за волшебство поэзии. Стол больше не будет удерживать и скоро реальность утратит смысл. Что увидит там, далеко, Луис, который и наяву летает...

— Мне... нравится... небо... в... твоих... волосах...

На ягодицы обрушились пять не слишком сильных, но ощутимых ударов прута, оставляя яркие красные полосы на белой коже. Когда Луис окончил первую строчку, Легрэ грубо распрямил ему ноги и взял член в рот — двигаясь ритмично и сильно, он почти заглатывал его целиком, добиваясь того момента, когда герцог расслабится после ударов и начнет стонать совсем не от боли. И Кристиану это удалось. Юноша начал срываться на жалобные, умоляющие стоны, двигаясь навстречу жадным губам Легрэ, умоляя того не останавливаться каждым судорожным вскидыванием вверх.

Легрэ резко выпрямился, подхватил Луиса под колени и помог прижать их к животу — выглядело со стороны это странно: юноша, оглушенный напором чувств просто не успевал быстро реагировать на смену ситуации, а Легрэ, видимо, как истинный мучитель не собирался тратиться на ожидания. Все происходило настолько живо, что герцог не успевал опомниться, как боль сменялась наслаждением, а наслаждение — болью. Ягодицы и бедра Луиса к концу стихотворения оказались исполосованы настолько, что наверняка юноша теперь день не сможет толком сидеть. На последней строчке он кричал в голос и совершенно ничего не соображал.

Легрэ отбросил потрепанный прут в сторону и, распрямив колени юноши, склонился к его заплаканному лицу, убрал со лба спутанные взмокшие прядки волос.

— Хороший мальчик, — Кристиан словно огромный сильный взлохмаченный демон, нависал над герцогом и смотрел в его глаза пристальным пронзительным взглядом, после резко сместился вниз и, взяв в руку член юноши, чуть пощекотал кончиком языка верхушку головки. — Вот и твоя награда, — сказал он, а потом принялся за дело.

Бедный юноша уже не мог даже кричать, от постоянных попыток приподняться, горло саднило, ягодицы горели, как в аду. Покусанные губы, окровавленный подбородок, темные, с расширившимися зрачками, глаза, — герцог напоминал вампира, который от жажды хотел выпить кровь сам у себя. Теперь юноша беспомощно дергался под губами мужчины где-то на грани между потерей сознания и оргазмом.

Легрэ был теперь на удивление нежен — он приласкал губами мошонку юноши, свободной рукой чуть раздвинул ему ноги, погладил между ягодиц, надавил пальцем на анальное отверстие, проник вглубь. Сгибая и разгибая фалангу пальца, Кристиан словно что-то нащупывал внутри и когда он коснулся небольшого уплотнения и надавил, бедра юноши вздрогнули, он шире развел ноги. Довольно улыбнувшись, Кристиан обхватил губами головку члена, провел языком по крайней плоти, нежно сжал. Он ненадолго отвлекся, чтобы набрать в рот вина, и, не сглатывая, вновь вобрал член юноши в рот. Терпкий напиток должен был принести новые ощущения для юноши — приятно раздражая кожу легким пощипыванием, он усилит чувствительность, а когда Легрэ сочтет, что достаточно, он просто проглотит вино и продолжит губами. Он двигался осторожно, наблюдая за реакциями Луиса, надавливая медленно и ритмично на простату.

Фернандо подошел еще ближе и склонился над бароном. Целую в шею, следуя ритму, заданному Кристианом для мальчика, прошелся пальцами по спине, жестко очерчивая ранее оставленные им самим на теле брата следы страсти. Поцелуи перешли в легкие укусы и сместились на плечо, рука спустилась чуть ниже, оглаживая ягодицы Легрэ.

Луис видел, как две темные тени слились в одну. Комната сузилась до маленькой коробочки, в которой постоянно не хватает воздуха. Он ловил воздух губами, но продолжал задыхаться. Вскрикивал сдавленно на каждое движение пальцев внутри. Тягучая сладкая боль сменялась удовольствием. Тени над юношей сплетались, превращаясь в огромного демона. Значит, реальность отступила. И все теперь не так, как есть на самом деле. Герцога выгнуло навстречу тьме, как тетиву, готовую сорваться в преисподнюю.

Кристиана трясло от прикосновения короля. Он проглотил вино и, словно сорвавшись, стал терзать Луиса губами и пальцами, стремясь довести то ли до излияния, то ли до полного изнеможения, то ли до помешательства. Ему понадобилась вся выдержка, чтобы сейчас не развернуться к Фернандо и не впиться в его губы страстным поцелуем. Возможно, позже, когда на его губах будет семя и кровь Луиса.

— Пусти... не могу... умоляю, — герцога выламывало в пытке затянувшегося мрака, что сгущался, обнимал со всех сторон изогнутыми змеями, пронзал кожу железными крюками. Казалось, еще мгновение, и юноша взлетит над столом, став добычей черного бога, явившегося из глубин подземных. Он прорвет грудную клетку и вынет сердце, чтобы сожрать. Он лишит свободы навсегда...

Кристиан удвоил усилия — насколько это было возможным. Он подумал, что было бы неплохо, если бы Фернандо поцеловал мальчика, но тут уж не приходилось планировать что-либо. Кристиан чувствовал, что Луис на грани, и прерваться сейчас было нельзя. Легрэ ввел внутрь герцога второй палец, потом третий.

В награду мужчина получил такой дикий вскрик, что, наверное, слышно было в ближайших комнатах. На горло юноши опять надавила веревка. В попытке вырваться Луис дернулся вверх, мышцы свело сладкой судорогой, и он опал на стол в совершенном бессилье, отключившись на несколько мгновений от реальности.

Почти сразу же Фернандо подхватил под горло Кристиана и буквально рванул его вверх, перекрывая на мгновение дыхание. Жадным, злым, требовательным поцелуем, почти укусом, король пил вкус мальчика и вкус Легрэ, причудливо замешанные вином. Полуприкрытые черные глаза холодно улыбались.

Легрэ усмехнулся сквозь поцелуй, игриво прикусил ему нижнюю губу, придерживая за талию и глядя в глаза, шепнул.

— Еще немного. — Кристиан развернулся, схватил нож и, прижав к столу предплечье Луиса, надавил лезвием на кожу над венами — резкий рывок в сторону и из небольшого надреза засочилась рубиновыми каплями кровь.

Луис опять закричал. Слезы хлынули потоком из глаз, потекли на и без того влажные от пота волосы. Кровь пропитывала своим запахом все вокруг, будоражила, пугала. Теплые дорожки черными рисунками на белой коже писали свои, тайные руны.

— Я знаю, — холодная улыбка отразилась и на лице Фернандо. Он провел рукой по бедру мальчика. Дьявол с трепетом впитывал запахи, вкусы, движения, разжигая жестко колющие искры по всему телу.

Не сводя взгляда с лица короля, Кристиан поднял запястье Луиса вверх и накрыл рану губами, собирая соленую приятную жидкость. Потом был поцелуй — долгий поцелуй, примеривший его и Фернандо до конца времен, скрепленный кровью Луиса негласный договор быть сердцем верными друг другу, быть друг с другом жизнь. Слишком большое обещание, но такое необходимое сейчас.

Король и раньше впустил в свою жизнь двух столь непохожих людей, сейчас же, увидев, наконец, почти до конца суть и сущность любовников, любимых, Фернандо осознал еще одну странную вещь — он теперь вообще не рассматривает Луиса и Кристиана отдельно от себя. Если раньше, несмотря на все свои чувства, существовало отдельное понятие "Луис — Кристиан", то теперь оно исчезло, поглотилось. Его тьма с довольным вздохом впустила в себя еще две души. Губы слегка дрогнули. С трудом прекратив поцелуй, король прошептал на ухо барону:

— Еще сюрпризы на сегодня будут?

— Конечно, — коварно улыбнулся Легрэ и король ощутил эту улыбку кожей. Кристиан потерся щекой о щеку короля, шепнул на ухо: — Сейчас я покажу тебе, почему он полюбил меня.

Легрэ коротко поцеловал короля в губы и обратил свое внимание на Луиса. Кристиан освободил шею юноши от ремня, потом чистой тряпицей затянул его запястье и, взяв на руки, перенес на шкуры у камина. Усадив герцога себе на колени, Легрэ ласково прижимал его к своей груди. Невесомые поцелуи ласкали искусанные губы, нежа, прося прощения, признаваясь в любви легкими касаниями.

— Ты в порядке? — спросил он тихо, стирая кончиками пальцев слезы со щек любимого и тепло глядя в глаза. Этот прежний Кристиан совсем был не похож на того темного демона, мучавшего Луиса четверть часа назад. Это был Кристиан, который всегда спасал его, шел за ним до конца и слепо любил его — странного мальчишку, которого однажды Себастьян привез в монастырь.

Юноша отозвался не сразу. Он был слишком слаб, еще плавал в невесомости, но горячие руки и утешение заставляли прижиматься к Легрэ плотнее, искать в нем тепла. Луис с трудом отомкнул веки, но перед глазами продолжал клубиться туман. Нечеткие образы в пелене дождя. Предметы... Герцог не понимал, где он, лишь кивнул в ответ Кристиану.

— Ты великолепен, мальчик мой, — прошептал Легрэ, целуя Луиса в макушку.

Фернандо опустился на шкуру рядом с братом, обнял его за талию и нежно погладил мальчика по волосам.

— Кристиан прав, — король чуть прикрыл глаза, вызывая увиденное.

Герцог прижался головой к груди Легрэ. Сейчас он слышал голоса. Фернандо? Рука потянулась к мужчине, коснулась его, боясь потерять.

— Люблю, — шепнули губы тихо.

— Мы тебя тоже любим, Луис, — ответил Кристиан. Он с лукавой многозначительной улыбкой взглянул на Фернандо. — Загадай желание, — сказал он. — В ближайший час оно исполнится.

— Загадал, — король выжидающе посмотрел на Легрэ.

Кристиан уложил Луиса на шкуры и бережно укрыл одной из них, потом сел на колени перед Фернандо и, обняв за шею, сцепил руки в замок.

— Давай тоже с тобой поиграем. Никаких ограничений и запретов. Добьешься от меня слова "да" — я весь твой, пока не надоем, а если нет, я возьму тебя.

Король ласково улыбнулся и положил указательный палец на губы Легрэ.

— Поцелуешь?

Глаза Кристиана лукаво заблестели. Он чуть откинул голову назад, позволяя скользить пальцу короля по губам к подбородку и вызывающе усмехнулся.

— Возможно, — заявил он нагло. — Кто ж его знает, что мне в голову взбредет, когда я буду сверху.

Луис под шкурами шевельнулся и попытался приподняться. Голова кружилась, а в животе все ныло сладострастьем, что мешало вернуть назад рассудок.

— Ты так хочешь быть сверху? — Фернандо подвинулся ближе.

— А чего хочешь ты? — Кристиан ожег жарким дыханием скулу короля, скользнул губами к краешку губ, дразня Фернандо и распаляясь. Пусть Луис видит, пусть сегодня он увидит все, что между ними. Руки Легрэ легли на талию короля, привлекли к себе ближе. Еще недавно Кристиан и помыслить не мог, что безумно будет любить этого человека и хотеть его.

— Чтобы ты сказал "да", — Фернандо продолжал улыбаться, прижимая барона к себе все ближе, желание и дьявол продолжали жечь тело. — Скажешь?

Легрэ с улыбкой опустил глаза.

— Скажу.

Король приподнял голову мужчины за подбородок и спокойно произнес:

— Говори.

— Немного позже, — Кристиан взглянул на короля с тайным любованием. Его руки скользнули на застежку пояса, ловко расстегнули ее.

Губы Фернандо опять слегка дрогнули, возвращая на лицо внешне холодное спокойствие, скрывающее яростную жажду.

— Продолжай.

Кристиан мельком взглянул на герцога.

— Ты полежи там пока, ладно? — заботливо сказал он. — Мы с Фернандо слегка развлечемся. — Легрэ припал губами к шее короля, выцеловывая, прихватывая кожу до боли, тихо повторяя: — Ты мой... мой... только мой.

— Мой? — король до боли прихватил Кристиана за волосы. — Мне не нравится это слово. Но говори дальше, — продолжая держать барона жесткой хваткой.

Кристиан улыбался сквозь боль.

— Наконец-то мы перешли к моим любимым аргументам, — выдохнул он, и рывком опрокинул короля на спину. Ему нравилось их странное вечное противостояние, нравилось целовать Фернандо так, словно это он, Легрэ завоевывает его, дразнить его — дикого зверя, не знающего границ в боли. Кристиан сам был таким. Рыча от боли, Легрэ впился в губы Фернандо жадным поцелуем. — Мой, — простонал он.

В ответ страсти двух хищников откликнулась душа герцога, который очнулся от странного забытья и повернулся аккуратно набок, чтобы теперь любоваться долгим и страстным поцелуем. Его демон и ангел в противоборстве тел и сердец.

Фернандо зло даже не улыбнулся, ощерился, резко ответив на поцелуй Легрэ.

— Кристиан, нежный мой, — он еще сильнее сжал руку и потянул назад, оттягивая голову мужчины чуть ли не до хруста в позвоночнике, — тебе, я вижу, нужны дополнительные стимулы, чтобы ответить "да"?

— Ну, разумеется, — сдавленно ответил Легрэ, кладя руку на горло короля, молчаливо и не всерьез угрожая ему удушьем, а может быть, дразня еще больше. — Ты же хочешь этого, — Кристиан вжался бедрами в бедра короля. — Я дал тебе повод.

— Милый, теперь ты и за меня решаешь? — глаза Фернандо потемнели. Он отпустил руку. — Встать, — в голосе лишь ленивая сила, ничего более.

Яростный демон не выносил неподчинения. Луис вздрогнул от резкого приказа, словно это ему говорили, и тихонечко стал отдаляться, искать защиту... Его тело ныло от игр Легрэ. В голове жили инстинкты, повторяющие недавние ощущения. Юноша зарылся лицом в мех.

Легрэ медленно поднялся на ноги, не стесняясь наготы, распрямил плечи. Душа ликовала от остроты ощущений, от опасной игры. Но едва Фернандо поднялся вслед за ним, на губы барона поползла усмешка.

— Так? — испросил он, и словно издеваясь, скрестил руки на груди.

— Почти, — король чуть наклонил голову, рассматривая мужчину. — Легрэ, ты похож на бабочку.

Кристиан поначалу оторопел от такого сравнения, а потом задумчиво уточнил:

— А что случилось с моим любимым "Легрэ, ты идиот"?

— Расставь руки в стороны, — проигнорировал вопрос Фернандо.

Кристиан долго вглядывался в глаза короля, по жилам струилось тепло. Как же он любил такие игры на упрямство, осталось только сделать так, чтобы Фернандо взбесился по-настоящему — и дело сделано. "Заставь меня" — читалось в синих глазах.