Много ты хочешь... Как всегда. Князя вот хочешь... За ним ты готов и в бездну... Я вот тоже. Но ему этого мало. И когда-нибудь он и тебя ломать начнет... Рвать на куски, на части. Забирая то единственное, что ты попросишь себе... Хочешь мою ворожбу? А я отдам. Вот только ты не знаешь, что я даю тебе... Ты берешь пока капли на ладони, а дождя все не видишь. А он идет, Теодор. И пахнут цветы... И нега льется... А я слышу, как сцепились из-за меня те, кого люблю больше жизни... Я так не могу! Я так не желаю! И не буду! Но... Тише...Тише.... Дождь идет... Послушай, как шелестят травы... И выпей моей отравы!

— Мое тебе Слово, Теодор! В обмен на твое!

И провожу по твоим губам цветком сон-травы.... Ты падаешь на меня, закрыв глаза — я не обещал не ворожить. Переворачиваю тебя, укладываю удобней на ковре из живых цветов... Секунду сижу рядом, прикрыв глаза... Тяжело дается ворожба, которая тянется как нега... Которая и меня привораживает... Но, по-другому я не умею... Так что — попробуй Теодор, побыть в моей шкуре... Может понравится кидаться из крайности в крайность.

А дождь идет... И я действительно чувствую, что вы творите. Так и хочется спросить — мне виной то, что я люблю? Я всему виной....

Целую тебя в макушку — спи сладко....

Становлюсь на колени, закрываю глаза и руками вожу по верхушкам травы и цветов... И вслушиваюсь в шум дождя... Пока еще я могу ворожить... Пока еще я вижу дорогу. Пройду ли по ней? Вы не оставили мне выбора....

А дождь идет....

Теодор

Иди Шут, своими дорогами. Иди. Я скольжу за тобой ниточкой души. Иди. Может хоть что-то изменится в этом мире? Скольжу за тобой. Вижу твоими глазами, чувствую твоей душой. Иди. А я за тобой.

Адский Шут

Я шел дорогами серыми...

Сердце мое вдребезги...

Ты меняешься, радость моя черноглазая... Я это слышу. Я это чувствую. Ты очень сильно меняешься. И очень скоро позовешь меня, не потому, что хочешь позвать, а потому, что можешь... Потому что знаешь мое имя... Потому что я не смогу не прийти...

Больные дороги эти...

Белые крылья у тебя, драгоценный мой... Что ты с собою сделал? Зачем меняешь себя, кроишь по живому... Идешь упрямо выбранной дорогой. A она — не для тебя... И совсем меня не слышишь...

Больные дороги эти...

Я — между вами... Игрушкой на забаву! Да, смешон... Да, хорош в постели... Целоваться и отдаваться... А на самом деле вы играете судьбами мира, называя игры любовью...

— Палач!

Эхом отдается мой голос....

— Палач! Не тебе решать судьбы, вынося проговоры! Ты их всего лишь исполняешь. Так исполни то, что было решено давным-давно... Убери причину, из-за которой Тьма со Светом готова сцепиться. Кукла? Так — в куклу!

Больные дороги эти... Вы рвете мое сердце... Вы рвете мою душу... На части... На злое горе... Себе на счастье.

Князь

Я оборачиваюсь. Шут? Амалей?

Что ты сказал, мой Шут?

Неееееееет!

Хватаюсь за Палача, почти обнимаю. Неееееееееееееееееет!

Не его!!!!!!!!!!! Неееееееееееееееееет! Меня возьми! Что хочешь делай! Умоляю!!!! Только не его!!!!!!!!!!!!!!

Игрушкой...

Или на гильотину! Не трогай Шута!

Амалей

За что же я так поплатился, что душу мою крутят черные вихри?! За любовь... Разве она не Свет? Так за что же меня обратили во Тьму?! Счастье мое огненное... ты мне дал бесценный дар... но я теперь не посмею им воспользоваться... Князь Тьмы дал слово — пусть и не моими устами... А ты ко мне теперь не вернешься сам... Что ж за несправедливость такая?! Судьей мне нельзя тебя любить, и Князем Тьмы не могу...

Я смотрю, как Светлый бросается к Палачу... нет, так его не уговоришь... не так... он тебя не послушает...

Мертвеет сердце и темнеет душа уже изнутри... черной тоскою темнеет... завывает ветер над морем... черный, холодный, тоскливый... мрак из моих глаз течет черной слезою... Поспеши с решением, Глеф, иначе я сам начну просить, чтобы ты отрубил мне голову... а меня ты послушаешь... теперь послушаешь... снова внутри меня черный лед, как прежде...

Я протягиваю руку к Палачу, на плечи ложатся крылья судейской мантией...

— Глеф, я отменяю старый приговор...

Палач — Князь света — Судья

— Я не могу решать, — нечто вроде сочувствия в бесцветных глазах. — Я — Палач, забыл?

Черные крылья, пламя и первозданная тьма... с возвращением, Амалей. Невероятно, невозможно — ты остался Судьей, став Князем Тьмы. Сможет ли твоя рука удержать Меч Правосудия? Мне тоже интересно.

— А вот и Судья. Уверен в своем решении, Амалей? Я — все еще орудие в твоей руке, но не забывай, лорды, которых ты только что освободил от приговора — теперь твои лорды.

Огненная искра, отраженная в ртутных зеркалах бесконечного моря, в холодной стали Меча. Шут, мне жаль, я не могу исполнить твой приговор, каким бы справедливым он сейчас ни казался. А как все было бы просто...

Амалей, ты сам осудил себя, сам вынес себе приговор — самый жестокий, какой возможно... но тебе виднее, Судья.

Блеск лезвия, рассекающего невидимые нити, тянущиеся к бывшим куклам.

— Приговор отменяется. На тебе больше нет вины за его нарушение, Князь — как и на Скрипаче.

Узкая прохладная ладонь накрывает пальцы Амалея.

— Я сожалею.

Князь

Я выдыхаю и падаю на песок. Сейчас я готов благодарить Амалея. Готов сказать ему сто тысяч раз спасибо. Он отменил приговор. Он спас Его. И мне больше ничего не надо. Равновесие восстановлено и все нити соединились.

— Спасибо, — шепчу пересохшими губами. — Спасибо, Глеф... Спасибо... Амалей!

Я тяжело поднимаюсь на ноги и иду по кромке воды, опустив голову и не оглядываясь. В межзеркалье... Битва закончена.

Люби, Амалей, теперь без запретов.

... Шаг, и я исчезаю в серости Хаоса...

Скрипач

Холодное дыхание хаоса. Пустота и одновременно наполненность. Вихри сил и ливни сущностей разрывающие серое небытие. И ты. Так далеко так близко. Что это? Я плачу. Милый мой, ты сделал все что мог. Ты призвал светлых лордов. Только вот этот мир давно отравлен тьмой. Подхожу к тебе и тихо обнимаю за плечи. Целую. Ты пахнешь мятой. Твои белые крылья вздрагивают. Ты поворачиваешься и смотришь на меня. Тону в твоих глазах. Ты все тот же. Тот Ганс, которого я любил...

Князь Света

Серый берег так контрастирует с глазами незнакомца. Он смотрит так, что кажется — солнце пришло само в мир Хаоса и пустоты. Дотрагиваюсь до нежного лица, безмолвно шевелю губами, ища слова, и ничего не могу сказать. Ветер. Какой сильный ветер поднимается над бесконечной гладью! Что изменилось с твоим приходом, незнакомец?

Я знаю тебя... Ты похож на Шута! Непостижимо похож, как брат-близнец, как отражение в зеркале... Или мне это только кажется?

Нет, ты другой... Ты свит из мелодий и ветра... Вот почему теперь он играет над волнами, чарует меня, успокаивает и дарит радость. Не страшно, что будет дальше, как повернется дело, умру ли я от руки Палача.

Мне просто хочется тебя обнять. Укрыть крылами. Сейчас. Мне кажется, когда-то я сделал тебе очень больно.

— Я виноват перед тобой? — шепчу, стирая слезу, появившуюся в уголке твоего глаза. И пробую на вкус. Соленая. Живая...

Скрипач

Целуешь меня. Но вот меня ли?

— Я виноват перед тобой?

Нет, ты не помнишь. Ну почему моя судьба всегда помнить за нас двоих?!

— Нет. Не виноват. Ты все сделал правильно.

Пальцами веду по твоему лицу. Так хочется прижаться к тебе. Согреть и быть согретым. Ты позволишь мне? Тянусь к тебе губами. Касаюсь губ, лица, чуть прикусываю мочку уха. Ты позволишь мне, мой Князь?

Князь Света

— Позволить? — Как теплы эти губы и как сладко забываться. Не помнить о недавнем разговоре с Палачом. Не тешится надеждами пустыми.

Я закрываю нас обоих крылами, чтобы не дул ветер, чтобы в синей темноте рождалось сияние и мерцали звезды. Уютный маленький мирок. Ты так похож... Ты странно так похож, как будто маску чужую на тебя надели. И медом горьким пахнет от тебя. Осколок разноцветный в сердце шевелится и не дает покоя. Шут не твой, — себе я говорю. Забудь его! Забудь...

Тебя сейчас я поцелую в ответ за ласку, незнакомец. За то, что ты пришел, когда все рушится. Когда угроза Зла так неизбежна.

Скрипач

Ты смотришь и не узнаешь. Целуешь, но не меня. Целую в ответ, не замечаю, как из глаз текут слезы. Это опять твои шутки, Судьба. Сколько веков ты будешь стоять у меня на пути? Целую. Губы цвета розовых лепестков. Глажу рукой твои волосы, скольжу ладонью по спине. Касаюсь кончиками пальцев крыльев. Чуть склоняю голову и легонько прикусываю жилку на шее. Вспомни меня, пожалуйста, вспомни. Провожу кончиком языка по твоим ключицам. Ласкаю впадинку у самой шею. Вспомни меня, вспомни. Мои руки, каются твоего пояса. кончиком пальцев проникаю за ткань. Вспомни меня, вспомни. Слушаю твое горячее дыханье. Твое тело сегодня моя скрипка! Вспомни меня, мой князь.

Князь Света

Мне жарко от твоих касаний. Мне страшно от твоих нежных рук и поцелуев. Мне сладостно, что ты здесь. Мне горько, что ты здесь. Твои сжимаю плечи. Лицо твое целую. Лоб, щеки, губы... Губы — они меня уводят в край далекий, в бескрайние луга, где васильки качают синими цветами. И манит так упасть в их зелень. Смотреть тебе в глаза... Смотреть на небо и сравнивать их цвет. К тебе склоняться и снова целовать тебя. И снова забываться...

Мечтаю? Да, похож ты на мечту... На краткое виденье, которое мне снится... В круговерти. В войне... В сплетенье судеб... Но помню я другое — то дерево заледеневшее. Фигуру белую, замерзшую... Дыханием согреть ее пытаюсь, но тает мой мираж.

И губы жаркие целую я теперь, и падаю я на ковер зеленый, расстеленный для нас средь мира, который создал ты, о странный незнакомец.

Скрипач

Нет, не вспомнишь. Целую все нежнее. Плечи и руки. Устилаю серость хаоса зеленью травы. расстегиваю твою рубашку. Какой ты холодный, мой князь. Веду рукой по твоей груди. Касаюсь алеющих сосков, скольжу ниже. По мраморной коже живота, рисую рукой тайные руны: надежда, память, любовь. Я твой, твой без остатка, но хочешь ли ты меня. Или я просто твоя греза. Мне сейчас все равно. Это мое сердце стучит в твоей груди, его твое сердце стучит в моей. Пусть смеется вечный насмешник Шут. я знаю ему сейчас тоже больно. больно терять тебя по капле, больно терять меня. Касаюсь губами твоей груди. Ты что-то шепчешь — не слышу. Скольжу к пупку. Горячил дыханием черчу ноты. Я чарую, я играю. Я творю музыку нашей страсти. Ты мой, мой. Слышишь! Ты сам сказал мне об этом.

Князь

Как терпко пахнет близость! Весенними цветами. И птичьим щебетом. Здесь музыка любви, доверия, смятенья... тебя я вижу словно впервые. Ты Светел. Ты Светлый Лорд, что долго был средь Темных. С тебя стираю черноту и боль. Я не хочу, чтоб ты страдал.

Ты — моя музыка.

Целуешь, обнимаешь, ласкаешь ты меня... Хочу с тобою быть теперь. Как в лете, утопать. Где можно бегать босыми ногами... Где незачем скрывать себя... Где под лучами можно греться... Тепло... Нет, горячо... Ко мне ты приникаешь. Все ниже, ниже спускаешься, чертя дорожки страсти.

Твои я плечи гладить хочу... Тебя познать... Хоть чуточку.

Мне не страшно, что будет дальше. Хочу забыть. Хочу забыть Его! Он выбрал не меня... Он сделал меня Злом.

Скрипач

Твои руки на моих плечах. Спускаюсь все ниже. Провожу языком под поясом твоих брюк. Мне сегодня все равно брать или отдаваться. Я хочу быть с тобой. В тебе. Или же чувствовать тебя. Что ты выберешь, что позволишь. Провожу рукой по ткани. Ты тоже хочешь. Теперь я знаю это точно. Снова целую тебя. Руки же мои скользят за пояс, касаюсь твоей горячей плоти. Вздрагиваешь. Что? Скажи мне, что ты хочешь?

Князь

Ты жарок так и так ласков. Ты сводишь меня с ума...

Небо! Какое высокое небо! Да, поцелуй... Не останавливайся. Зачем так просто все? Мое тело знает тебя. Знает твои пальцы. Твою ласку. Оно желает больше, чем просто поцелуи. Оно желает, чтобы пропала реальность.

Забвением меня услади. Забвением и светом. Твоих губ волнительная суть, как фейерверк. Что ты со мной делаешь? Зачем ты пришел? Я отдаюсь тебе...

Скрипач

Я снимаю с тебя одежды. Ладонями обвожу твое тело не касаясь его. Снова целую: губы, грудь, косточки бедра. касаюсь губами горячей плоти. несколько секунд ласкаю тебя, пью аромат твоей страсти. Осторожно отстраняясь, снимаю все с себя. Коленями развожу твои ноги. Ты так близко, так далеко. Я пью страсть с твоих губ и плеч. Твои ладони скользят по моей спине. Осторожно вхожу в тебя. Ты горячий. Я пьянею от твоего жара. Мир вокруг нас кружится в безумном танце. Из хаоса рождаются и гибнут вселенные. Мы в центре всего мирозданья и мирозданье в центре нас.

— Пожалуйста, вспомни,— шепчу тебе и рассыпаюсь. На сотни нот, на сотни звезд и ты рассыпаешься вместе со мной.

Князь

Мне кажется... Тебя я вспоминаю... Ты был... со мной. Ты так меня любил всегда. И лаской и верностью одаривал когда-то. Кристиан. Так, кажется, тебя зовут. Кусаю губы в кровь. Мне жарко от того, что ты во мне. Мне колкими осколками врывается обратно память... Мне ненавистно знать, каким я был... Мне хочется, чтоб звезды не кончались...

— Скрипач, — шепчу тебе я в ухо, обхватываю плечи. Целую шею. И капельки пота катятся в траву.

Нет смысла лгать, что я не вспомнил. Вы были с Шутом близки... Я делал тебе больно — много раз.

— Зачем вернулся? Я сам себя простить не могу за все.

Скрипач.

Я вздрагиваю от твоих слов. Бедный мой, ты все-таки вспомнил. Осторожно выхожу из тебя. мне не хочется говорить, я не могу молчать. Тянусь к тебе, но ты отстраняешься. Ты ревнуешь? Меня к Шуту? Или Шута ко мне? Мне не понять. Игры темных лордов всегда были слишком сложны для меня. Я не могу, говорить, я не хочу молчать. Опускаюсь радом с тобой на траву. Рукой случайно задеваю что-то рядом с нами. Скрипка. Моя верная спутница. Беру в руки смычок и начинаю играть. А сам вспоминаю. Нашу первую встречу. Ты смотришь не на меня, на Шута за моим плечом. Нашу первую ночь. Ты любил меня яростно и страстно, любил, что сделать больно отвергшему тебя Шуту. Магию Темных лордов рвущую мою душу на части вплетающий в мою музыку страсть и кровь. Мы все хотели Света. И ты стал светом. Но вот простишь ли ты меня? Простишь ли страсть ставшую любовью, боль ставшую наслаждением. Захочешь ли ты разделись этот мир со мной?

Князь

Однажды я полюбил... Я сам тогда не знал, что значит нить, которая связала меня с тобой, Скрипач. Я верил, что только так должно быть. Но с каждым часом любви темнел мой мир. Играл Скрипач, играла скрипка. И так по-разному я вас воспринимал. Пытался ты спасти во мне частицы радости, веры, мечты. А Шут их потихоньку отнимал.