Повелитель огненных птиц

— Не думаю, что вступление на этот путь будут какие-то проблемы, учитывая твои талант к сражению Искантерлпнл... хм, прости, не мог бы ты повторить свое имя? — озадаченно проговорил капитан.

— Можно просто Иск. — Приятно, что хоть что-то стабильно в этом мире. — А вас, кстати, как зовут?

— Сирдал Варел, но можно просто Грап. — Мои брови, помимо воли поползли вверх. Если это и есть знакомый хранителя зала познания местного зеленого храма, то мне интересно какая это должна была быть скидка, чтобы у меня хватило денег на билет до Скирата на этом дирижабле высшего класса комфорта?

— Грап? Скажите, а имя Перс вам ни о чем не говорит?

— Ты знаком с этим зеленым пройдохой?

— Да, я почти год в храме познания провел. Только их умения не хватило, чтобы побороть мое беспамятство. — Грап только рассмеялся на эти слова.

— Поверь мне Иск, Перс даже камни заставит вспомнить прошлое горы, от которой они откололись. Я не просто так говорю, он при мне это сделал. Поэтому, если ты чего-то не вспомнил, то может, тебе и не нужно было возвращать воспоминания? Подумай об этом на досуге, и запомни, Перс не из тех людей, кто делает что-то просто так. Он видит дальше и знает больше многих. Если он давал тебе какие-то советы, постарайся следовать им.

— Да, давал один совет, — вздохнул я, — только уже поздно ему следовать.

— Это почему же?

— Он советовал, как приду в Арлен, добраться до стоянки дирижаблей, найти там его знакомого по имени Грап и попросить скидку на билет до Скирата. — Капитан лишь тихо засмеялся, глядя на меня, но взгляд его почему-то стал тверже.

Спустя полчаса времени, потраченных на разбирательство и получение разрешения на прыжок за борт, мы вчетвером сидели и пили чай. Капитан искоса посматривал, то на клинки Скирмила со знаком рыцарства. На лезвиях возле рукоятей был вытравлен круг с изображением гор и пустыни у их подножия. По диагонали был размещен контур двуручного меча с узким лезвием. Насколько мне известно, всякие диагональные элементы на языке геральдики обозначают наградное получение герба. Выходит, предки Скирмила верно служили правителю Пирвии.

Периодически капитан бросал взгляд на зевающего Кастора. Не только я заметил отблески огня, когда он убирал ладони ото рта, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. Не знаю, о чем думали остальные, но мой разум всецело заняли мысли о собственном провале. Как ни крути, во всем этом безобразии был виноват я. Вначале не обратил внимания на шутливый настрой капитана. И ладно бы не заметил, но нет — просто не придал значения. Моржовая рассеянность, что со мной происходит?! Да еще и это эгоистичное стремление к силе... Стоп! Это уже лишнее. Сила есть сила, логично и естественно к ней стремиться, по крайней мере, для меня. В чем проблема? Ну да, очевидно же, я всего пару часов назад вспомнил кто я такой, а прожитое здесь время было довольно беззаботным. Остаток вечера я посвятил восстановлению привычного мироощущения и уравновешиванию старых и новых знаний и опыта.

На следующий день вволю напрыгался за борт. Если на воздушной палубе все было относительно спокойно, то за бортом ветры кидали из стороны в сторону. Периодически веревка теряла натяг, и тогда казалось, что я отвязался и сейчас упаду вниз. Эти мысли сменялись другими — в каком состоянии будет мое тело, когда достигнет земли? Холодные потоки воздуха царапали кожу ледяным песком.

Адреналин студил кровь, способности не проявлялись. Возвращение на воздушную палубу отметил неловким падением после некоторого блуждания. Казалось, вестибулярный аппарат сошел с ума. После выпрыгивания наружу воздушная палуба казалась оазисом в ледяной пустыне. Тепло, никакого ветра, никакой качки. Молодцы маги, без их достижений воздухоплавание не смогло бы доставлять такого удовольствия. Вокруг комфорт, а за бортом жуткое буйство стихии, самое страшное, что это ее нормальное состояние. Да уж, страшна матушка природа.

История нашего коллективного заблуждения бродила по дирижаблю, вызывая улыбки на лицах членов экипажа и пассажиров. В общем, после пяти дней воздушного пути до стоянки дирижаблей в Скирате мы с Грапом расстались, благожелательно настроенными друг к другу людьми. А вот со Скирмилом и Кастором почти не виделись, хоть жили в двух шагах. В эти дни я больше времени посвящал восстановлению психического равновесия, осваивая новый способ приложения воли, чем общался с попутчиками и возможными однокашниками.

Скират — столичный город Марийского Царства — действительно красив. С дирижабля на него нельзя было смотреть без восторга. Ровные широкие улицы, дома разбитые на отдельные группы, в центре которых, находились священные рощи семейств. И если количество домов в группах, указывало на многочисленность семей, живших маленькими кланами, то высота деревьев-исполинов в рощах, указывала на древность рода. По праздникам все семейство приходило в рощу благодарить духов за помощь в делах и спокойствие в сердце, а главы кланов с наследниками отправлялись к самому высокому дереву в роще, посвященному духу-покровителю рода. В основном это были дубы и платаны, способные расти не одну сотню лет. Даже самое маленькое семейство марийцев имело хотя бы небольшую семейную рощу, а чужеземные иноверцы, не спешили вырубать рощи, они хоть и не приносили жертв духам, но все же любили отдохнуть в тенистой тиши от шума городских улиц.

Подсознательно я ожидал, что с земли город будет менее красив. Большое видится на расстоянии. Правильная пословица. Но мои грустные ожидания не оправдались. Стоя на мощеном камнем тротуаре, я вдыхал чистый воздух Скирата, при взгляде отсюда город напоминал огромную парковую зону, посреди которой раскинулись широкие дороги, окруженные насаждениями деревьев, кустов, цветочных клумб. Лишь виднеющиеся дома говорили о том, что это место обитания людей. И хоть по территории Скират был сравним с крупнейшими мегаполисами моего родного мира, он производил впечатление крупной деревеньки.

Марийцы вообще неконфликтный народ, во многом терпимый к чужим слабостям, но и на лицах многочисленных воинственных пирийцев и надменных граждан Дастанорту были лишь покой и умиротворение. Памятники, фонтаны, произведения искусства, что находились на улицах, не знали вандализма, и радовали прохожих. Мимо них не хотелось бежать, улицы столицы Марийского Царства были созданы для неспешных прогулок, а густые тени деревьев укрывали юных поэтов, срывающих первый поцелуй возлюбленных, и сосредоточенных мыслителей, проникающих взором разума в тайны вселенной. Да, Скират — прекраснейший город из всех, что мне доводилось видеть. Не зря он получил свое прозвище.

Его основали несколько десятков человек. Все они питали слабость к искусству во всем его проявлении, включая искусство магии. Потому, сумели не только расположить вдоль дорог между домами различные памятники, картины, мелодики, книги, но и умело их защитить. В городе возникли целые площади, на которых размещались творения, объединенные единым стилем или направлением. Нет большего почета для служителей муз, чем быть увековеченным на одной из площадей беспрестанно растущего, тогда еще безымянного Скирата. На именных площадях любой желающий мог увидеть, услышать (иногда даже попробовать) шедевр, приведший творца к славе, узнать историю всей жизни мастера. Увы, классиками становятся после смерти.

Городок ширился. Со временем находилось все больше лиц, желающих жить тихой мирной жизнью, занимаясь любимым делом и наслаждаясь необычайными красотами этих мест. Земли вокруг было много, а экономить на родовых рощах марийцы не привыкли, поэтому довольно скоро городок стал довольно большим территориально, хоть и жило в нем не больше тысячи человек. Когда путешественники проезжали мимо, то любовались местными чудесами и спрашивали 'Как же называется этот городок?', им посмеиваясь, отвечали 'Какой же это город? Так живем тут помаленьку небольшой деревенькой'.

Слухи о странном безымянном городе достигли Закрига Многомудрого Первого — тогдашнего правителя Марийского Царства. Когда он его навестил, то влюбился в город и нарек его Скират Город Мечты. С тех пор он стал столицей. Однако, получить право жить в этом городе оказалось не так то просто. Закриг решил не менять в сложившемся укладе ничего. А также повелел всем посольствам старым и новым по-прежнему селиться в Арлене, где находится теперь 'рабочая' резиденция правителя. С тех пор Арлен Гордый становился все более политическим городом, теряя саму суть марийской культуры, а в Скирате собирались любители искусства, одаренные талантом в различных сферах. Со временем для обучения детей, наукам тайным и естественным, на расстоянии одного пешего перехода от столицы были построены школы различных направлений, вокруг которых постепенно также разросся городок — Гор, до сих пор не получивший прозвища. Туда-то мы с друзьями и направляемся.

Кстати, а куда это Кастор и Скирмил подевались? Красоты города сразу отодвинулись на второй план. Я сосредоточенно вертел головой в попытке разглядеть серый плащ или коричневую куртку среди гуляк, когда в правое плечо кольнуло раскаленной двузубой вилкой. Связь из-за неоконченного ритуала обретения элайа? Даже когда я стал демоном, она не пропала? Печально... С другой стороны, я теперь точно знаю где искать этих двоих.

Неразлучная парочка нашлась в одной из затененных аллей недалеко от порта. Шустро они слиняли, пока я восхищался городом. Пошел напрямик, сквозь густые кустарники, перемежающие деревья. Первое, что услышал, когда подходил — это вопрос Скирмила, повергнувший меня в шок.

— Можно мне их убить? — рыцарь коверкал свой голос, пытаясь изобразить умственно отсталого человека. В его фразе прослеживались нотки, свойственные капризному ребенку, который не понимает, почему есть одни лишь сладости вредно. Я затаился, стараясь не выдать своего присутствия.

— Нет, — тоном заботливого отца увещевал друга Кастор, — нельзя убивать людей просто так.

— Но ведь они первые начали. — Скирмил так достоверно изобразил детское возмущение, что я на мгновение даже засомневался что это он.

Подойдя ближе, увидел этих актеров. Перед ними полукругом рассредоточились пятеро разномастно одетых подростков. Старшему, на вид, было не больше девятнадцати. Это с тридцати до ста пятидесяти местные практически не изменяются внешне, а вне этих пределов активно растущие и стареющие организмы, как правило, легко поддаются возрастной оценке.

— Они всего лишь хотят нас ограбить, — продолжал втолковывать Кастор Скирмилу, — поэтому убивать их не годится.

Скирмил изобразил задумчивость. На короткое время воцарилась тишина. Незадачливые грабители заметно нервничали, Кастор внимательно смотрел на товарища, видимо этакую интерпретацию игры в хорошего и плохого стража они проводят не в первый раз. Хотя, признаться честно, меня искорки безумия в глазах, смотрящего на ветви деревьев, Скирмила зацепили за душу. Поневоле и сам перевел взгляд вверх. Ага, какие густые заросли... Предвкушая веселье, полез по толстому стволу дерева наверх, вовсю пользуясь липучими нашивками на сандалиях, ох не зря я попросил подопечных Ямнис прилепить их туда.

— А если мы их ограбим? — Скирмил, достоверно изобразил восхищение от посетившей его 'гениальной мысли'. Я тем временем тихо перебирался по веткам в тыл потерявшим инициативу начинающим грабителям.

— Эх, малыш-малыш... — ну, Кастор и выдал — прямо умудренный жизнью старец. Я даже на секунду замедлил свой спуск с тылового дерева. — Сколько раз я тебе говорил: 'Не повторяй глупости за другими'. Вместо этого мы поступим мудрее...

— Мы их просто покалечим, дабы неповадно было промышлять на чужой территории, которая отмечена знаком безопасного пути.

Несостоявшиеся грабители вздрогнули, когда из-за их спин раздался мой голос. Нервно засуетились, поглядывая то на меня, то на Кастора с пирвийцем. Теперь они находились в треугольнике, образованном нашей троицей, а их преимущество в два человека мало значит в такой ситуации, если у них, конечно, нет серьезных навыков, с которыми можно найти занятие и получше, чем обворовывание прохожих.

Понимал это не только я. Ребятня нервно откланялась и без слов удалилась, не сводя с нас взглядов, пока не скрылись в густых зарослях кустов.

— Вот уж не думал, что вы умудритесь найти проблемы практически рядом с воздушным портом.

Кастор лишь пожал плечами. Драконид смотрел на меня одобрительно, а Скирмил оказался самим воплощением удивления.

— Не думал, что ты знаешь равву. В зеленом храме и такому своих гостей обучают? — после вопроса этого актера, я оглядел мощеную дорожку, на которой только слепой не замети вывернутый и уложенный обратной стороной камень с отчетливо вырезанным листом, оплетенным паутиной с капельками росы — символ начала территории преступной группировки. Сердце неприятно кольнуло. Знак напомнил о моей душе оплетенной сетями грубых энергий. Усилием воли заставил себя успокоиться и ответить Скирмилу.

— Скажем, в зеленом храме не ограничивают гостей в знаниях, а вот откуда рыцарь так хорошо знаком с преступным миром — очень интересный вопрос.

— Рыцарь рыцарю рознь, знаешь ли. — Скирмил, облегченно улыбался. — Не хотел я тебя брать на эту встречу, чтоб не подставить под удар, но раз ты в курсе таких деталей... Думаю, в проблемы ты лезть не станешь.

— Хмм? — так они не просто внаглую срезать путь решили по меченной территории, а шли именно к бандидатм?

— Пойдем, по дороге расскажу.

Глава 13

Скирмил рассказывал о своем клане, традиционно предоставляющем услуги по умерщвлению разных хорошо защищенных лиц. О том, как однажды его далекий предок оказал услугу Хозяину гор и пустынь — правителю Пирвии. За это владыка наградил ловкого мастера и всех его потомков знаком рыцарства. Так в государстве появился клан рыцарей-убийц, не пользующихся доспехами и практически официально принимающих заказы, с отчислением от прибыли положенных налогов. Пожалуй, такое не могло возникнуть нигде, кроме Пирвии — государства, не одну тысячу лет культивировавшего путь воина. Для этой страны слова 'выживает сильнейший' являются достаточным оправданием для войны с соседним владетелем.

— Вот такие дела, — вещал Скирмил. — Брать на встречу с потенциальным работодателем лишних людей глупо, но и одному идти не слишком хорошо. Кастор отлично подходит для поддержки. Практически всегда молчит и относится к происходящему вокруг, как к чему-то недостойному внимания его деревенского величества, — я покосился на Кастора, реакция отсутствует. Толи у него нет комплексов по поводу своего происхождения, толи ему и пофиг вообще на всё. Тем времене Скимрил продолжал: — А ты как-то уж очень неординарно среагировал на провокацию Грапа, — это он тактично меня отморозком назвал или я чего-то недопонял? — Кто знает, как ты себя поведешь в присутствии представителя теневого мира. Они любят провоцировать и угрожать всем подряд, а самому идти тоже нельзя. Если ты совсем один, тебя всерьез просто не воспримут. Не с моей репутацией, по крайней мере.

— А какая у тебя репутация?