Конечно же, Горо на самом деле любил свою жену и все время поездки действительно только посещал храмы и беспрестанно молился всем богам, которых только мог вспомнить, совершая паломничество босоногим, ступая на холодный снег, едва не лишившись из-за этого собственных ступней от обморожения... Однако по итогу он все равно практически целый месяц не посещал свою жену, что привело к небольшому скандалу, когда его жена, Мики, обнаружила, что Горо звонила какая-то Маи Сузуки чуть позже.
На самом деле эта Маи Сузуки была не более, чем медсестрой, с которой тайно консультировался Горо по поводу своих потенциальных проблем, из-за которых они и не могли завести ребенка, о чем Горо и поведал жене, успокоив ту... Однако теперь, когда перед глазами Мики и Горо возникло живое подтверждение обратного, а все мосты с прошлым, в виде Маи Сузуки, были официально обрублены по причине ее смерти — все предыдущие объяснения Горо ничего не значили — особенно учитывая, как похожи были Иссей и Сатору между собой, и оба они, согласно памяти родителей Иссея, почти полностью пошли в Горо.
-Горо... — Мики, явно придя к тому же выводу, медленно развернулась к своему мужу, пока ее глаза стекленели, а голос становился сухим и безжизненным, — Ты... Что... Что тебе есть сказать на это?!
-Это... — Горо сделал шаг назад, упершись мгновенно в стену, — Это все... Какая-то ошибка... Глупость... Розыгрыш...
Горо действительно был верен своей жене, однако проблема заключалась в том, что видя предоставленное доказательство обратного он не мог произвести на свет ничего, говорящего в его пользу, кроме его слов — к тому же прошлый скандал действительно заставил Мики на время усомниться в его верности и...
"Ja, какие подробности..." — Актер внутренне улыбнулся — "Хм, а ты интересный ausstellungsstück, Горо Хедо..."
Оказывается, в прошлом Горо Хедо обладал желанием собрать вокруг себя большое число красивых девушек с целью, хм, создать гарем из наложниц... И передал эту мысль и намерение своему сыну, Иссею, забросив ту после встречи с Мики, не желая ранить ту и действительно полюбив ее. Однако вместе с тем — Мики знала и об этой старой идее Горо, и именно это знание сейчас вырвалось на свободу, окончательно топя в ее восприятии фигуру "верного мужа", которым был Горо...
"Какая ирония, Vater, сколь много в мире пустых масок "верности", но единственный, кто действительно лишился своей маски — оказался тот, чья маска была его лицом" — Актер вздохнул. Воистину, Он, Отец, был величайшим из драматургов, ибо Его перо, Актер Пандоры, ныне писал великую трагедию иронии, сплетая разрозненные осколки случайностей в единую канву трагикомического сюжета.
-ГОРО! — Мики подняла свою руку в гневе, после чего резким размашистым ударом заставила звонкую пощечину прозвучать в прихожей, — ВЫМЕТАЙСЯ! ВЫМЕТАЙСЯ ПРОЧЬ!
Горо, ухватившись за свою щеку, на которой обожженным следом выступил алеющий отпечаток ладони, перевел взгляд на Отца и его непонимание и шок сменился гневом, — Он лжет! Он лжет, я сейчас вышвырну его прочь из дома!
-Уму, может быть мне действительно лучше уйти, — игра его Отца была столь идеальна, что Актер мог бы даже сам поверить в то, что Он действительно испытывал стыд, смущение и разочарование, доводя свое участие в этом спектакле до столь идеального, что Он буквально растворился в Своей роли, перестав играть на сцене этюд, и претворив его в жизнь, — Я не хотел...
-Нонсенс! — и конечно же, как Он и планировал, Мики вмешалась в происходящее, — Тебе следует остаться — куда ты отсюда пойдешь?!
-А ты, Горо! — Мики бросила гневный взгляд на своего мужа, — Выметайся прочь! Я тебя больше видеть не хочу!
Горо же, услышав это, все еще полный гнева и непонимания, сделал только одно, на что хватило его мыслительных процессов — бросился на Отца, занеся кулак.
Актеру не составило бы труда превратить Горо в кровавую пыль одним неаккуратным движением — копируя внешность, что не была запомнена им при создании, Актер изменял исключительно свою внешность, экипировку и идущие от него ощущения, но не способности или характеристики, так что он был должен пользоваться исключительно собственными параметрами... Однако даже так, будучи существом сотого уровня, даже в своей наиболее слабой, базовой форме, Актер Пандоры обладал силой достаточной для того, чтобы снести не только Горо, но большую часть домов на этой улице одним ударом.
И вместе с тем Актер понимал, что его вскипевшая кровь, требовавшая действия, была лишь еще одним его испытанием — как его Отец был способен всегда держать все под контролем, так Актер, если он желал быть Его сыном, должен был не позволять своим чувствам вмешаться в Его пьесу.
И конечно же, Горо ни в коем случае не мог нанести вред его Отцу — поэтому все это было лишь еще одной сценой из пьесы, играемой ради Его целей.
Как и следовало ожидать, Отец спустя мгновение перехватил кулак Горо с легкостью — даже без использования [Совершенного Воина], Отец все еще обладал сотым уровнем, а потому был многократно сильнее простого человека, не обладающего никакими особыми способностями.
Однако в момент, когда кулак Горо оказался перехвачен с легкостью, которую нельзя было ожидать от внешнего вида Отца, тот, казалось, только больше рассвирепел, и ухватился второй рукой за тело Отца, пытаясь свалить его на землю.
Конечно же, это было абсолютно бесполезно — Отец даже не сдвинулся с места, в то время как Горо, столкнувшись с неожиданным сопротивлением, тут же растянулся на земле.
"Хм, действительно, что же именно задумал в данный момент Отец?" — в иное время Актер Пандоры не постеснялся бы спросить совета или указания у Отца, любое оскорбление или насмешка над ним была лучше, чем самая призрачная возможность допустить неверное толкование Его мотивов и действий, однако в этот раз Актер не мог этого сделать, поскольку все это было тестом — тестом на то, как сам Актер понимал своего Создателя и мог предугадывать Его планы, чтобы быть вознагражденным правом, называть Его Отцом — сам Отец дополнительно указал на это, сказав, что "до момента, когда я прямо и однозначно скажу тебе", Актер должен был играть свою роль, не спрашивая более совета у Отца... — "Текущие действия, сразу после того, как Горо был заклеймлен изменником — сейчас же он выглядит агрессивным, неуравновешенным, и вместе с тем — жалким и циничным, словно бы вымещающим злость на своем сыне за то, что он посмел вынести на свет проступки самого Горо, лишь за то, что сам сын искал своего отца, и это произошло лишь по непреодолимых обстоятельствах — когда погибла его мать... Vater, скажи мне, герой ли Ты этой пьесы, или злодей? Или Ты — нечто большее, и с самого началы Ты не планировал скрываться под маской, известной этим людям, явившись им в Своем великолепии, как Истинное Высшее Существо?"
Конечно же Горо попытался мгновенно подняться с пола, все еще не имея возможности сдвинуть Отца с места, прежде чем навалиться на Него всей своей силой...
На что Отец только поднял руки, легко отодвигая Горо от себя,— Уму, я прошу прощения за случившееся... Но, вероятно, мне действительно лучше уйти...
Актер едва не рассмеялся от этих слов — всего одной фразой Отец обратил Горо в жалкого злодея, словам которого больше не поверит никто, вместе с тем возвысив себя своей скромностью, силой, вежливостью и смущением до героических высот, словно бы обратив реальность в самую примитивную из постановок, с однозначным героем и злодеем, и вместе с тем — будто бы происходящую в реальности, так что актеры и зрители перестают замечать однозначность трактовки сценария, увлеченные "реалистичностью" сцены...
Актер Пандоры был не из тех, кто наслаждается страданиями людей, и он даже, на каком-то ничтожно малом уровне, сочувствовал Горо Хедо, но как зачарованный человек смотрит на величие шторма, приближающегося всей своей громадой к домам людей, пожирая те с равнодушной силой, Актер смотрел с смертным восхищением за тем, как Он творит свою великую пьесу, используя человеческие души и разумы как холст, а слова и деяния — как чернила.
-Горо, хватит! — Мики бросилась вперед, однако Горо, казалось бы, уже не слышал ее, всеми силами стремясь навредить Отцу, и вместе с тем неспособный даже ранить Его, тем более сейчас, когда его руки были полностью скованы в хватке Отца.
От бессилия и злобы Горо ударил коленом, попытавшись попасть в пах Отцу — отчего, будто бы от неожиданности, Отец отпустил руки Горо — хотя сам Отец, конечно же, не получил никакого урона и все это было лишь рассчитанным ходом, поскольку в своем слепом гневе Горо размахнулся кулаком для удара вновь — но колено, казалось бы, врезавшееся в непробиваемую преграду на его пути, подвело его, заставив того пошатнуться и опрокинуться чуть назад, так что его рука, сжатая кулак, врезалась не в Отца, а в бросившуюся разнимать Отца и Горо Мики, врезавшись той в лицо, ломая ее нос, и бросая ее на землю.
Приглушенный крик боли и неожиданности от Мики заставил Горо остановиться, после чего гнев полностью ушел с его лица, вместе с кровью, оставляя только похоронную белую восковую маску, и Горо развернулся на месте, бросившись к Мики.
-Прости, я не хотел! — Горо свалился на колени, но когда он протянул руки к своей жене — та ударила по ним наотмашь, отказываясь от помощи.
-Уходи... — голос Мики был тих и глух, — Просто уйди...
Горо, мгновенно отшатнувшись сильнее, чем от пощечины, бросил на Мики раненый взгляд, после чего на Актера, затем на Отца, и, не сумев сдержаться, вместе с всхлипом бросился прочь на улицу, стремясь сбежать как можно дальше прочь от этого дома.
-Уму, получилось совсем не так, как я хотел... — Отец произнес тихо и полностью расстроенно, но так, чтобы это было слышно в установившейся тишине, позволяя Мики в очередной раз укрепить свое мнение о нем, как о действительно расстроенном и благородном герое,— Простите, я не хотел, чтобы все получилось так... Я во всем виноват...
-Не...— Мики попыталась удержать слезы от боли, обиды, предательства и неожиданности внутри,— Не стоит... Переживать... Это не твоя... Вина...
Каждое из слов сопровождалось всхлипом, единовременным вместе с поднимающимися кровавыми пузырями из сломанного носа Мики, и на последнем слове та не смогла удержаться, зарыдав в полный голос.
Отец, увидев это, перевел взгляд на Актера Пандоры, так что Актер почти мог бы поклясться, что Отец словно бы говорил ему "ну и что ты тут наделал?!", однако поскольку это было полностью невозможно — Актер понял самую логичную из всех мыслей в данный момент — что он должен был помочь своей "матери", — Мама, я сейчас вызову скорую!
-Не стоит, — Отец вмешался, после чего опустился на одно колено рядом с Мики, заставив ту на мгновение остановиться в своем захлебном плаче, после чего протянул руку за спину, так что Актер мог увидеть, как в той спустя мгновение появляется предмет из инвентаря, [Малое целительное зелье.]
Мгновение спустя Актер понял, что место этой женщины в планах Отца было куда больше, чем то можно было изначально предположить, поскольку его Отец однозначно знал, что если он сейчас использует зелье, то впоследствии она должна будет быть взята под личный контроль или охрану Назариком, поскольку даже убитая она могла быть воскрешена и впоследствии допытана на предмет важной информации, а не убитая она наверняка скоро сама начнет задавать интересующие ее вопросы, касающиеся зелья Отца — не говоря о том, как ценны были предметы, полученные от самих Высших Существ по сравнению с миллиардами жизней людей, не говоря уже об одном сломанном носе.
-Выпейте, — Отец также легко подал маленький стеклянный флакончик, полный красной жидкости, и женщина, сотрясаемая рыданиями и новостями, что полностью повергли ее прошлое представление о ее жизни и ее мире, не стала даже сопротивляться, лишь бессильно приняв флакон и легко выпив зелье...
Которое тут же, как и следовало ожидать, излечило те незначительные раны, что нанес ей кулак Горо, мгновенно восстановив поврежденный нос на ее лице, и убрав кровь с ее лица — верный признак быстрого магического исцеления, восстанавливающего даже отрезанные части тела — к которым относилась, например, кровь, покинувшая кровеносные сосуды Мики чуть ранее — после чего Мики открыла глаза и, неверяще, ощупала свой нос.
-Как, что? — она подняла взгляд на Отца.
-[Сон], — Отец использовал заклятие, мгновенно позволившее истощенной женщине заснуть — причем, на Его руках, таким образом оставив последним воспоминанием в разуме женщины то, как она уснула в объятиях Отца... Действительно, с каждым своим движением Он лишь продвигался дальше, к исполнению Своих целей.
-Актер Пандоры, мне необходимо, чтобы ты нашел отца Иссея, извинился перед ним и... Сделал так, чтобы ситуация хотя бы немного исправилась, — Отец вздохнул, — Пожалуйста, я не думаю, что он ушел далеко — но... Не знаю, отправь его куда-нибудь подальше, чтобы он не смог больше помешать — и больше не надо этого... Он итак уже достаточно настрадался.
Актер задумался на мгновение — его подмывало расспросить про конкретные указания Отца, однако Он уже сказал до этого, что маскарад будет продолжаться до тех пор, пока Он не скажет об обратном, точно и однозначно — а значит это все еще был тест Актера на предмет его понимания указаний самого Отца...
-Хорошо, — Актер кивнул, после чего, поднявшись, быстрым шагом скрылся за дверью, ведущей прочь из дома.
Конечно же, найти Горо Хедо способностями, что обладал Актер Пандоры было легко — тот едва преодолел и один квартал, так что Актер мгновенно настиг Горо Хедо — тот бежал прочь, по неосвещенным переулкам, перебиваясь между гневом, страхом и горечью, роняя на ходу слезы, меняющиеся между злыми и обиженными...
Однако Актер замер.
Что именно значило "ситуация немного исправилась"? Искра в душе Горо была погашена и уничтожена, это было невозможно исправить простыми действиями — только если не обернуть время вспять, или не позволить Высшему Существу действовать самолично — или, самое богохульное из всех, пойти против воли Высшего Существа, самого его Создателя... И пусть Актер Пандоры мог принимать Их облики — он ни в коей мере не был равен Им. Даже больше, именно обладая способностью принять Их облик Актер и осознавал в полной мере, сколь велика была между ними пропасть — и сейчас, пронаблюдав самолично за великой постановкой его Отца, он убедился в этом еще один раз.
"Отправить далеко, чтобы он больше не мешал" — но куда именно? Актер не знал этого места — вся информация, что он знал, была составлена из обрывков мыслей и воспоминаний окружающих его людей — Актер мог уверенно произносить название города, Киото, однако он совершенно не знал, где находился этот город — а без этого знания и не имея никого знакомого в самом городе — Актер не мог телепортировать туда Горо...
И самое главное, "он уже итак достаточно настрадался"... Но это было определено — искра этого человека была потушена, а потому он будет отныне вечно страдать из-за произошедшего — пока не умрет...
