Кем бы ни был этот молодой человек, было очевидно, что он замышляет что-то недоброе. Я заметил, что пальто, которое было на нем надето, было ему великовато на два или три размера и по моде, которую обычно носят мужчины гораздо старше. Ему все еще было очень трудно открыть мои ворота. Он не сводил глаз с моей входной двери из матового стекла. Я попытался взять себя в руки, решив его задержать
— Могу я вам помочь? — крикнул я.
Он сразу же посмотрел в мою сторону и перестал пытаться открыть ворота. Он уставился на меня, совершенно ошеломленный. На его лице было неподдельное удивление. Он оглянулся на своего друга в машине.
— Это Твинберн Драйв, 14? — он спросил.
Цифра 14 была четко выведена на стене, прямо рядом с входной дверью, большими металлическими цифрами высотой около фута, выкрашенными в белый цвет. Он все еще существует по сей день. Теперь он вел себя нелепо и знал это. Я взглянул на цифры. Он тоже посмотрел на них.
— Речь идет о машине, выставленной на продажу, — сказал он.
Я видел, как он уставился на мою правую руку. Страх покинул меня так же внезапно, как и появился. Теперь я был готов сделать все, что потребуется, чтобы справиться с этой угрозой. Эта ситуация была не по моей вине. Моя правая рука все еще была спрятана под крышкой мусорного бака, скрывая пистолет от посторонних глаз. Я улыбнулась ему, пытаясь показать, что понятия не имела, что что-то не так. Я могла видеть слепую панику в его глазах. Он знал, что я спокоен и невозмутим. Он еще раз оглянулся через плечо на машину, где его ожидающий друг дважды нажал на автомобильный гудок и завел двигатель, создавая ужасный шум.
'Твой ход, приятель', — подумал я.
Я заметил, что он вспотел. Он медленно поднимался от ворот, пока не оказался прямо надо мной. Он попытался вытащить правую руку из кармана пальто, но она застряла, поэтому он указал карманом и его содержимым в мою сторону. Что-то твердое указывало сквозь ткань.
Я боялся, что он вот-вот выстрелит в меня. Я вытащил свой пистолет из-под мусорного ведра на всеобщее обозрение. Он не мог отвести от него глаз. Он отступал на несколько шагов за раз. Он ничего не сказал, запаниковал и побежал к машине. Я услышал, как хлопнула дверца машины. Честно говоря, я был рад, что он ушел. У меня не было желания причинять ему боль.
Я знал, что этот парень пришел ко мне домой, чтобы убить меня. Я поднялся на ноги. Раздался громкий звук выхлопа, когда машина умчалась по Твинберн-драйв. Это был 'Хиллман Эвенжер' темного цвета, но я не смог разглядеть регистрационный номер. Я не сомневался, что мне только что очень повезло. Я никогда раньше не видел этого парня и никогда не должен был увидеть его снова.
Я зашел в свой дом и позвонил в региональное управление Белфаста, чтобы сообщить об инциденте одному из полицейских, ответственных за округ 'D'. Сведения об автомобиле и его пассажирах были разосланы по всем участкам. Я надеялся, что автомобиль будет остановлен, его пассажиры опознаны и мои страхи рассеются. Этому не суждено было случиться. Больше я не видел и не слышал ни о машине, ни о пассажирах.
У меня нет никаких сомнений в том, что они пришли в мой дом по приказу Дункана. Близость по времени их визита к угрозе, с которой он обратился ко мне, была слишком большим совпадением. С такими друзьями, как Дункан, мне не нужны были враги. С тех пор я знал, что мне придется быть предельно осторожным в отношении своей личной безопасности. На этот раз мне повезло, но мне придется быть везучим все время. Террористам, тем, кто планировал напасть на меня, должно было повезти только один раз.
Глава 7. Кошмар каждого полицейского
Пятница, 11 июня 1976 года, была прекрасным летним днем. Я приступил к работе в 8.30 утра и провел утро и большую часть дня в офисе отдела сбора данных, заполняя документы с Джоном, королевским военным полицейским, который в то время был к нам прикомандирован. Поскольку в те дни кадровые ресурсы были очень ограничены, нам на помощь направляли Королевскую военную полицию по краткосрочным контрактам, и мы всегда были им за эту помощь благодарны Джон проявлял неподдельный интерес к нашей работе в отделе уголовного розыска и всегда был рядом, чтобы помочь нам всем, чем мог. С его сильным, певучим валлийским акцентом иногда я почти ожидал, что он разразится песней. Его приятный характер и теплое чувство юмора расположили к нему многих моих коллег по Королевской полиции Ольстера.
Пока мы с Джоном работали в офисе, мы держали наше с ним огнестрельное оружие на столе или убирали его в ящик подальше от посторонних глаз. Недавно я заметил, что Джон носил полуавтоматический пистолет 'Вальтер' калибра 7,65-мм, который был значительно меньше и компактнее наших более мощных 9-мм пистолетов 'Вальтер'. Я прошелся по тому что Джон ходил с этим 'дамским пистолетом'. Я также выразил свое мнение, что если бы мы действительно столкнулись с неприятностями, нам понадобилось бы гораздо больше огневой мощи, чтобы выбраться из них. Предыдущий сотрудник КВП, поступивший в наш отдел уголовного розыска, имел при себе мощный 9-мм пистолет Браунинга. Джон рассмеялся при мысли о попытке скрыть такое громоздкое оружие, неся службу в штатском. Мы полюбовно согласились не соглашаться по этому вопросу, и никто из нас больше не сказал об этом ни слова.
К тому времени, как мы закончили на сегодня, мы проделали большую бумажную работу. Я был доволен нашими усилиями. Недавно назначенный тогдашний главный констебль сэр Кеннет Ньюман инициировал создание таких отделов сбора данных, что было стандартной практикой во всех других полицейских силах на материке. Мне было поручено создать один из них в Ньютаунабби. Мы с Джоном очень усердно работали над этим.
Вскоре мы увидели очевидные преимущества, которые можно было бы извлечь из такого ресурса. Разведывательные данные о террористах и преступниках, которые ранее хранились отдельно в нашем Бюро криминальных записей, теперь будут легко доступны всем подразделениям и департаментам округа. Мы также зарегистрировали фотографии всех лиц, арестованных в связи с преступностью и терроризмом. Не потребовалось много времени, чтобы составить полную и подробную картину того, кто именно есть кто на террористическом фронте.
Создание этих записей было гигантской задачей, которая легко могла бы занять все наше рабочее время. В этот конкретный день мы решили пойти на перерыв в 5 часов вечера и договорились встретиться в участке в 7 часов вечера. Как это было нашей обычной практикой в то время, мы намеревались провести вторую половину нашей разделенной смены, патрулируя подразделение на нашей машине уголовного розыска, примерно до полуночи. Мы стремились внести свою лепту, чтобы положить конец бессмысленным убийствам и покушениям на убийства, которые в то время были слишком частым явлением в районе Ньютаунабби.
Мы планировали, что нас будут регулярно видеть вблизи горячих точек, таких как, например, местные лоялистские и республиканские клубы, мимо которых мы часто проезжали. Мы знали, что само наше присутствие вполне может послужить сдерживающим фактором для тех, кто вовлечен в террористическую деятельность, заставив их дважды подумать, прежде чем даже планировать какое-либо подобное предприятие. Возможно, мы даже сможем обнаружить любых террористов в движении и принять соответствующие меры для борьбы с ними. При таких обстоятельствах мы с Джоном не боялись задержания подозреваемых в терроризме. Мы бы обыскали их и записали их имена и адреса, стараясь быть настолько вежливыми и тактичными, насколько это было возможно в такой ситуации. Это никогда не сделало бы нас друзьями.
У нас с Джоном был хороший послужной список в такого рода операциях. Менее чем за месяц до этого мы арестовали нескольких подозреваемых из ДСО в гараже на Уэст-Кресент в Рэткуле и изъяли у них практически целый арсенал огнестрельного оружия и взрывчатых веществ.
Некоторые из наших коллег из КПО были не согласны с этими патрулями отдела угрозыска, но это нас особенно не беспокоило, и их критика оставалась без внимания. Джон, как и я, сам убедился в преимуществах нашего неожиданного присутствия в центре какого-то террористического предприятия. Все, чего мы хотели, — это иметь возможность достичь чего-то таким образом, дополняя схемы патрулирования наших коллег в форме и не ставя под угрозу нашу собственную личную безопасность. У меня не было намерения заставлять выходить на эти импровизированные патрули кого-либо из тех, у кого не было желания там находиться.
Именно в этом контексте мы с Джоном снова встретились в офисе уголовного розыска в 7 часов вечера. Новое пополнение в нашем штате в отдела уголовного розыска, детектив-констебль, которого я буду называть здесь Алан, тоже случайно оказался там. Он сразу же вызвался присоединиться к нам в патрулировании. Мы были рады, что Алан был еще одним человеком в машине: в те дни найти добровольца из уголовного розыска для выполнения такого рода обязанностей было нелегко.
Мы подошли к машине уголовного розыска, которая представляла собой стандартный 'мягкокожий' (то есть небронированный) автомобиль из полицейского автопарка. Зеленый 'Форд Эскорт' без опознавательных знаков, позволяющих идентифицировать его как полицейскую машину. Однако он был оснащен радиотелефоном и полицейской сиреной. Я сел на водительское сиденье, Джон сел на место наблюдателя, а Алан сел сзади. На мне был светло-серый костюм с рубашкой и галстуком.
Мы патрулировали уже несколько часов. В этом районе было тихо. Около 10.30 вечера мы въехали на Клойн-Кресент в квартале Монкстаун. Мы решили записать регистрационные номера всех автомобилей, припаркованных там у клуба ДСО, с намерением проверить их позже. Двое молодых людей из ДСО, дежуривших у дверей клуба, очевидно, были достаточно взволнованы нашим присутствием как офицеров полиции, чтобы убежать обратно внутрь. Мы уже собирались уходить, когда из клуба выбежал мужчина гораздо старше нас. Он махнул нам, чтобы мы остановились, затем перешел улицу к нашей полицейской машине.
Он рассказал нам, что ранее в клубе ДСО произошел инцидент. Завязалась драка между несколькими боевиками ДСО из Монкстауна и несколькими боевиками АОО из Тайгер-Бей, которая закончилась тем, что представителей АОО буквально вышвырнули из клуба. Они были разгневаны таким обращением, и мужчина, который обратился к нам, опасался расправы. Он был убежден, что люди из АОО отправились за кем-то из своих друзей, чтобы те вернулись для дальнейшей драки или чего похуже.
Этот человек знал меня по имени и был искренне рад видеть нас в патруле. В те дни контратака на клуб ДСО была более чем реальной возможностью. Мы заверили его, что будем на месте далеко за полночь и будем начеку. Он поблагодарил нас и вернулся в клуб.
Мы продолжали патрулировать район Монкстауна около часа, внимательно следя за внезапным прибытием нескольких машин, набитых мужчинами, что могло стать предвестником нападения на клуб. Тем временем нам также удалось найти украденный автомобиль 'Кортина' в квартале: это было на одну машину меньше, которая могла быть использована в террористических целях.
Примерно через полтора часа после того, как мы поговорили с представителем ДСО, мы выехали из Монкстауна и припарковались в Даймонд Рэткул, большом торговом районе в квартале. Мы сидели на автостоянке с выключенными фарами и опущенными окнами, ожидая неприятных звуков стрельбы или гражданских беспорядков, которые были обычным явлением в то время. Несколько машин, набитых местными жителями, заметили наше присутствие: некоторые махали нам, в то время как другие просто свирепо смотрели.
Без четверти час ночи мы решили, что закончим этот день примерно в час ночи. Ожидаемое нападение на клуб ДСО не получило развития; за весь вечер в нашем подокруге не было никаких террористических инцидентов. Мы решили пересидеть остаток нашего дежурства там, где мы были. Если бы поступили какие-либо вызовы, мы были бы в состоянии немедленно ответить.
Пять минут спустя, без десяти час полполуночи 12 июня 1976 года, мы услышали вызов по радиотелефону из Регионального управления Белфаста (БРУ) в Каслри, который транслировался на все участки. Автомобиль марки '1100', регистрационный номер AOI 6396, только что был угнан на Шор-роуд. Владелец оставил его припаркованным возле своей пекарни ровно на то время, чтобы позволить ему зайти внутрь и разжечь печи, как он делал каждый вечер. Когда он вернулся, его машина была угнана: в последний раз ее видели удаляющейся из города по Шор-роуд.
Угнанная машина направлялась в нашем направлении. Итак, я выехал из Даймонд Рэткул, а затем на Шор-роуд, где припарковал полицейскую машину возле китайского ресторана. Я расположил наш автомобиль так, чтобы он был скрыт среди других машин, в то же время предоставляя нам неограниченный обзор любых машин, приближающихся со стороны Белфаста.
Нам не пришлось долго ждать. Я увидел безошибочно узнаваемый силуэт и фары автомобиля 1100, приближающегося к нам со стороны Белфаста. Я завел полицейскую машину, чтобы быть готовым на случай, если это была угнанная машина. Машина, за которой наблюдали, мчалась по Прибрежной дороге в нашу сторону. Я проверил регистрационный номер, когда он проносился мимо нашего наблюдательного пункта.
— Вот и он, — взволнованно сказал я двум своим коллегам.
Включив фары полицейской машины, я пустился в погоню за угнанной машиной. В нем было четверо молодых людей. Я свернул на Прибрежную дорогу всего в нескольких ярдах позади нее и включил двухтональную сирену, которая обозначала, что мы полицейские. Я несколько раз мигнул фарами в попытке заставить водителя съехать на обочину и остановиться. Двое мужчин на заднем сиденье продолжали оглядываться в нашу сторону.
Внезапно, после недолгой погони, угнанный автомобиль остановился у гостиницы 'Олд Мервилл Инн', напротив Мервилл Эстейт. Я поддерживал связь с региональным управлением Белфаста по радиотелефону с момента нашего первого обнаружения угнанной машины и на протяжении всей погони. Этот контакт с БРУ служит двум целям. Первый заключается в том, чтобы постоянно оценивать ситуацию в диспетчерской, чтобы они могли при необходимости оказать помощь. Второе — дать им возможность предупредить любые патрули в округе о нашем присутствии без униформы и, таким образом, избежать любой возможности возникновения ситуации 'дружественного огня'. Позже я был очень благодарен за очень сложную систему связи, которая записывала каждый звонок на пленку. К счастью для меня, как выяснилось, он был способен записывать не только голоса.
Когда водитель угнанной машины остановился, я поставил нашу машину уголовного розыска рядом с ней посреди Шор-роуд. Я вышел из машины и подбежал к водительской двери 1100-го. Я был вооружен, но я не вытаскивал свой пистолет. Водитель опустил стекло. Я достал из верхнего кармана свое удостоверение и показал его ему. Он кивнул в знак согласия.
— Вы находитесь в угнанной машине. Выключи двигатель и нажми на ручной тормоз, — приказал я.
Я видел, как он повозился с зажиганием и поставил на ручной тормоз.
