Куяшский Вамперлен (Общий файл)

К отсутствию логики в умозаключениях первого парня на селе мне было не привыкать, потому причиной моего удивления стало вовсе не оно. Поразила меня собственная реакция на его слова, вернее, почти полное её отсутствие. Разве не полагалось мне почувствовать себя, если уж не сожжённой, то хотя бы ошпаренной сим плевком неделикатности со стороны любимого мужчины?

Пытаясь найти ответ на этот вопрос, я заглянула в глаза Куяшского Аполлона. В момент, когда наши взгляды встретились, я подумала, что вот сейчас знакомая волна мучительно-сладкой истомы накроет меня, чтобы безжалостно утопить в тёмной глубине его глаз, но стрелка настенных часов беззвучно тикала, отмеряя секунды, и в такт ей отсчитывало удары моё равнодушное сердце: рядом стоял восхитительно красивый, но совершенно безразличный мне мужчина. Не зря любовь сравнивают с болезнью. Вот точно так же ты тщетно борешься с затянувшейся простудой, вливая в себя противные, совершенно бесполезные лекарства, а в одно прекрасное утро просто сонно вдыхаешь бодрящий аромат свежего кофе и неожиданно осознаёшь, что нос больше не заложен.

— Сдаюсь, ты меня раскусил. — Признаваться в своих чувствах теперь, когда они остыли, оказалось на удивление легко.

— Чёрт, так и знал! А почему соврала, когда я раньше спрашивал?

— Постеснялась. Ты же сказал, что мои чувства, как заноза в заднице.

— Да я обиделся просто. Разозлился, что мне какого-то китайца предпочли.

— Извини, что ввела в заблуждение. Постараюсь исправиться, — уже даже не пытаясь казаться искренней, навесила я красавцу на уши очередную порцию лапши. — Но ты должен пообещать, что впредь будешь больше рассказывать о себе.

— Конечно. Не проблема. А ещё познакомлю тебя с парочкой своих друзей — отличные пацаны в отличие от сама понимаешь кого. Когда стану человеком и снова смогу с ними общаться, разумеется. Ты классная девчонка. Всё для девчонок.

— Спасибо, буду ждать с нетерпением.

Куяшский Аполлон приложил два пальца к козырьку, сопроводив этот жест игривым подмигиванием. От дальнейших заигрываний я была избавлена самым чудесным, и в то же время банальным образом.

— Кротопупс!!! — прогремел на всю библиотеку шёпот Пелагеи Поликарповны. Удивительно, и как ей удаётся, не используя голосовые связки, издавать звуки такой мощности.

— Ну, до встречи, — обречённо-облегчённо вздохнув, попрощалась с Жозефом я.

Едва прелестник скрылся в читальном зале, начальница затянула очередную тираду о моей распущенности и бесполезности. Я же, блаженно улыбаясь, пыталась представить, каким будет выражение лица Ямато, когда я запущу в него каким-нибудь ценным артефактом, ценою собственной жизни добытым из сокровищницы Николя. Сердце билось в радостном предвкушении. Пусть самовлюблённый белый офицер и дальше продумывает хитрые комбинации, пытаясь поставить шах и мат чёрному королю. Не взятая же в расчёт неприметная пешка тем временем дойдёт до края вражеской половины доски и станет королевой. Вот тогда и посмотрим, кому достанутся все лавры в этой игре.

— Кротопупс, вы меня слушаете? — назойливо вклинился в мои тщеславные мысли раскатистый шёпот Пелагеи Поликарповны.

— Разумеется, — уверенно соврала я. — Слушаю истину, глаголемую вашими устами, и серьёзно раздумываю над своим поведением.

Владычица всея библиотеки, одарив меня уничижительным взглядом, продолжила воспитательный сеанс словесного бичевания, но по смягчившемуся тону её я поняла, что новым свершениям осталось подождать меня ещё совсем немного. Монолог начальницы медленно, но верно подходил к концу, а день, напротив, только начинался.

Глава 14

Подлые выходные подкрались незаметно. До чего же досадно было просиживать дома драгоценное время, которое планировалось потратить на поиск тайника Николя Версаля. До конца рабочей недели я успела осмотреть на предмет наличия потайных дверок и рычажков пол, потолок, часть стен, лестницу, книжные шкафы, столы, подоконники, батареи и даже цветочные горшки. Сегодня я собиралась продолжить прощупывать стены, и уже спешно натягивала ботинки, когда в прихожую заглянул Ямато.

— Куда намылилась?

— На работу.

— В субботу?

— Что? Уже суббота?

Запасной ключ от библиотеки я взять не догадалась, посему мне не оставалось ничего другого, кроме как, отложив расследование до понедельника, вернуться в свою комнату. Время тянулось медленно, увязая в каждой секунде, как жвачка в волосах. Когда я в десятый раз бросила взгляд на часы, они показывали не только тот же день и тот же час, но и ту же минуту. Пытаясь переключить внимание, я взяла с полки первую попавшуюся книгу. Ей оказались "Двенадцать стульев" Ильфа и Петрова.

Увы, отвлечься чтением от назойливых мыслей о тайнике не удалось. Пролистав пару страниц выученного уже почти наизусть текста, я задумалась о том, мог ли Николя запрятать заветный рычажок в обивку стула и, если да, то стоило ли рисковать и без того скудным доверием Пелагеи Поликарповны, потроша её личное седалище? А если рычажок не в сиденье, а с нижней его стороны? В таком случае стоило бы проверить и скамейки в читальном зале. А что, если секретные книги замурованы в скамейку? Да нет, она слишком узкая... Хотя, если книги не очень толстые... Хм, определённо следует простукать скамейки на предмет наличия в них полостей. И не стоит забывать про люстру. Где-то я читала про потайные ходы, которые открываются, если повиснуть на люстре. Правда тут есть одна загвоздка: потолки в читальном зале слишком высокие, до люстры вряд ли удастся дотянуться, даже если встать на стремянку. Вот если ещё и подпрыгнуть... Нет, скакать по шаткой лестнице слишком боязно. Эх, хорошо Ямато, он высокий — я смерила аспиранта взглядом — да, этот определённо дотянется.

До меня не сразу дошло, что рассевшийся на кровати парень вовсе не является предметом меблировки комнаты. Заметив в моих глазах проблеск сознания, Ямато замахал перед ними рукой.

— Приём. Земля вызывает космическую станцию. Астронавт Козлодоина, срочно выйдете на связь с Землёй.

— Чего тебе? — пристыжено пробормотала я.

— Твоя подруга приходила.

— Ляля или Бадя?

— Ни та, ни другая. Как же она представилась... — аспирант озадаченно потёр подбородок. — Крюкия? Нет... Крючия?

— Это Люся, Вадькина девушка — досадливо опознала гостью я. — Скажи ей, что меня нет.

— Так и сделал.

— Спасибо.

Он не уходил.

— Что-то ещё?

— Да. Что с тобой такое творится?

— Не понимаю, о чём ты.

— Ты странно себя ведёшь в последние дни.

— Я всегда странно себя веду. Разве не ты мне об этом постоянно напоминаешь?

— Да, но на этой неделе ты ведёшь себя ещё более странно, чем обычно.

— Тебе кажется. — Не выдержав словно бы сканирующего меня испытующего взгляда, я нервно заёрзала на месте, понемногу отодвигаясь от лженаречённого.

— Правда? — Он придвинулся ближе, начиная теснить меня не только морально, но и физически. — Тогда с чего это ты так разволновалась?

— Я абсолютно спокойна.

Я сделала ещё один рывок назад, как оказалось — последний. Фрагмент орнамента железной спинки кровати словно дуло пистолета вонзился между лопаток. Я вздрогнула от прикосновения холодного металла. Губы аспиранта вздёрнулись в дразнящей полуулыбке:

— Что-то не похоже.

Он придвинулся почти вплотную, и в миг, когда я заглянула в его глаза, моё сознание ухнулось в параллельный мир, где астронавт Козлодоина, помахав рукой провожавшей её толпе, задраила люк ракеты и взмыла навстречу бескрайним просторам космоса.

— Ну так о чём ты хотела мне рассказать? — послышался сквозь пелену космического тумана чей-то настойчивый голос.

К нему присоединился ещё один, подозрительно знакомый. Но прежде, чем я успела опознать мерзкого изменника, тот выболтал всё про разговор с Жозефом и тайник. Лишь когда Ямато похлопал меня по плечам со словами: "хорошая девочка, а теперь за дело", я вернулась в этот бренный мир и поняла, кто был предателем.

Проникли в библиотеку мы через то же окно, сквозь которое лженаречённый пробрался туда в прошлый раз: оказалось, что в раме есть небольшой дефект, позволяющий открыть её снаружи. Тяжёлые портьеры, заграждавшие оконные проёмы, точно угрюмые стражники вход в подземелье, лишали зал света практически полностью. Я предложила включить электричество, но Ямато сказал, что лучше избегать всего, что может выдать наше присутствие. Пришлось обойтись фонариком. Пока его тонкий луч шугал зловещие тени по углам, я скрупулёзно описывала результаты своего расследования.

— Так что осталось проверить только стены на первом этаже, — деловито закончила монолог я и, обернувшись, обнаружила, что мой единственный слушатель — Николя Версаль, презрительно взирающий с портрета над лестницей. Ямато же и след простыл.

Тяжело вздохнув, я поплелась наверх. Лженаречённый, как и предполагалось, обнаружился в читальном зале.

— Я здесь уже всё проверила, остались только стены на первом этаже.

— Не думаю, что тайник может оказаться там. — Аспирант поддел ботинком краешек ковра и, едва заглянув под него, двинулся дальше.

— Почему?

— Сама посуди: вместо того, чтобы слиться с толпой, Николя Версаль постоянно привлекает к себе внимание, вместо того, чтобы спрятать книги в каком-нибудь неприметном месте, он построил библиотеку, которая стала главной достопримечательностью села, вместо того, чтобы утаить присутствие кровопийцы, он выдумал чудовище и придал делу всеобщую огласку. Очевидно, что с такой логикой он предпочтёт не замаскировать тайник, а выставить его на всеобщее обозрение под видом чего-то совершенно другого.

— И где же нам его искать в таком случае?

— Хмм... — Ямато сделал пару неуверенных шагов в моём направлении и присел на краешек стола. — Например, секретные книги могут просто стоять на полке.

— Исключено. Пелагея Поликарповна заставила меня проверить каждый том в этой библиотеке на наличие штампов. Я бы заметила, если бы попалось что-то необычное. Ещё идеи?

— Пока нет...

— Тогда я пойду проверю стены. Всё равно надо как-то убить время, пока на тебя не найдёт озарение.

Увы, озарение так и не нашло ни на одного из нас. Единственное, в чём я убедилась после нескольких часов залипания на вертикальных поверхностях аки человек-паук, это то, что если побиться головой о стену, тайник в ней не откроется, но зато на душе станет немного легче.

Более же тривиальный способ облегчить душу потребовался моему напарнику, о чём он не постеснялся мне сообщить.

— И что ты хочешь от меня? — пытаясь скрыть смущение, пробубнила я.

— Дай ключ. Там закрыто.

— Там всегда закрыто. Туалет не работает.

— И как же тебе удалось добиться такого потрясающего эффекта?

— Никак. Когда я устроилась сюда работать, он уже... — я запнулась, уколотая неожиданной догадкой, — ...был сломан.

Встретившись взглядом с Ямато, я поняла, что он думает о том же. Не сговариваясь, мы одновременно кинулись наверх.

С замком удалось разобраться довольно быстро. Куда больше проблем возникло с поставленной прямо в проходе лестницей. Мы решили, что она может соединяться с чем-то, вроде сигнализации, и посему ронять её нельзя ни в коем случае.

Потратив на преодоление препятствия неоправданно много времени, мы наконец оказались в узкой комнате с умывальником и двумя туалетными кабинками.

— Открыто, — удивлённо сообщила я, потянув ручку одной из них. — Может быть, это и не тайник вовсе?

— Хм... — Ямато проделал то же самое со второй кабинкой, после чего сделал шаг внутрь и, сложив руки на груди, задумчиво уставился на сливной бачок.

— Сезам, откройся, — не выдержав, прокомментировала я.

— Не помогло, — озвучил результат аспирант, извлекая из кармана медицинские перчатки. — Значит, будем использовать традиционные методы.

Я не верила, что секретный отдел действительно окажется в сливном бачке, уж слишком глупо и банально это было, но, видимо, именно на такой ход мыслей возможных похитителей Николя и рассчитывал.

— Есть, — сообщил Ямато, отодвинув крышку в сторону.

— А книги?

— Есть.

— Быть не может. — Я чуть не залезла подельнику на плечи, пытаясь заглянуть внутрь бачка.

— Трудно сопротивляться такому напору, но давай всё же не здесь, — язвительно охладил мой пыл он.

Покраснев до кончиков ушей, я отпрянула назад.

— Ну, что там? — Смущение в голосе скрыть удавалось плохо.

— Хм... Биографии каких-то непонятных деятелей искусства, нечто под названием "Быт девятнадцатого века в красочных иллюстрациях художников-авангардистов"... Похоже, ничего интересного. Посмотрим второй бачок.

Аспирант удалился в соседнюю кабинку, а я, тоже натянув на всякий случай перчатки, принялась листать секретную литературу, на поверку оказавшуюся очередной порцией бездарного графоманства.

— Что там у тебя? — уложив книги на место, поинтересовалась я.

— Опять какая-то макулатура с претензией на историческую достоверность.

Всё моё естество восстало против факта, что уйти нам придётся с пустыми руками. Нет ничего хуже, чем найти бесценный тайник и обнаружить, что его содержимое не имеет цены в прямом смысле. Мой упрямый взгляд забегал по потолку и стенам помещения, выискивая ещё хоть какие-то предметы, которые могли бы служить секретным отделом, но помимо лестницы и ящика с инструментами, оставленного, очевидно, чтобы создать видимость ремонта, комната была абсолютно пуста. Не желая признавать поражение, я тщательно изучила содержимое ящика и с прискорбием убедилась, что ни двойного дна, ни каких-либо других секретов там нет. Оставалась только лестница. Она надменно, я бы даже сказала презрительно, взирала на меня, уверенная, что уж к ней-то, великой преградительнице пути, готовой в любой момент просигнализировать о непрошеных гостях, я приблизиться не посмею. С минуту я сверлила её напряжённым взглядом, а потом, не выдержав, плюнула на осторожность и водрузила ногу на первую ступеньку. Никаких звуков, помимо скрипа старой древесины, не послышалось, посему, собрав всю имевшуюся в арсенале храбрость, я водрузила на перекладину вторую ногу. Теперь я видела, что лестница вплотную подпирает одну из плиток потолка, которая, если хорошенько присмотреться, немного...

— Какого чёрта?!

Голос лженаречённого, неожиданно грозно прогремевший за спиной, заставил нас с лестницей вздрогнуть, и если я отделалась лёгким испугом, то лестница явно вознамерилась упасть в обморок, причём, предварительно подстелив на пол что помягче, то бишь меня. По счастью, Ямато успел подхватить эту впечатлительную особу прежде, чем я оказалась погребена под ней, зато меня едва не зашибло нечто иное — та самая потолочная плитка, в которую упиралась лестница. Радовалась чудесному везению, благодаря которому снаряд удалось безболезненно принять на подол юбки, я не долго: из образовавшейся в потолке дыры мне на голову сверзился небольшой чёрный предмет.

— Было глупо хоть на мгновение поверить, что твоё имя не синонимично слову "катастрофа". — Аспирант, переминаясь с ноги на ногу, как неловкий танцор, пытался придать норовящей завалиться на него деревянной конструкции устойчивое положение и совершенно не обращал внимания ни на меня, ни на ниспосланный потолком трофей.