Волшебник

В итоге я решил говорить правду, врать волшебникам — вообще не самая лучшая идея... просто не всю правду.

— Ну... Это случилось в тот день, когда мне пришло письмо от Влады, что она к Рыжему уходит... В общем, со здравым смыслом у меня резко стало очень плохо, — я саркастически хмыкнул, и задумался, вспоминая и свои ощущения, и лицо Бредихина, и пьянку с Гаврилычем...

Тактично помолчав, Иней всё же разбил неловкую тишину вопросом:

— А чего окрас такой?

— А-а-а, это он уже сам. Карандашей наелся, а мне понравилось. Я его Хвостиком назвал, — и, не дожидаясь вопроса, обратился уже к своему питомцу, — Хвостик, изобрази!

Мелкий хитрюга не разочаровал: сполз с плеча и, припав на передние конечности на манер щенка, зовущего поиграть, забавно повилял одним щупальцем. "Ага, — мысленно отметил я себе, — вот ты и спалился, шпиён-самоучка! Ну и фиг с тобой, я и так нисколько не сомневался!"

* * *

Отдых вскоре подошёл к концу и мы опять — с удвоенной осторожностью — продолжили выполнение боевой задачи, ибо понесённые отрядом потери были исключительно моральными, и на повод для экстренной эвакуации никак не тянули.

Поиск воды и проверка её на пригодность для питья. Поиск потенциальной пищи, растительной или животной — неважно. Идентификация опасной фауны... и флоры тоже, как показал опыт. Сравнение местных разновидностей организмов (преимущественно растений, ибо всё, что могло двигаться, двигалось очень быстро куда подальше от нас) с одомашненными или просто обитающими в прибрежной зоне.

Собственно, оное сравнение наглядно демонстрировало вполне ожидаемый рост адаптации к высокому уровню флуктуаций магического поля... короче, чем дальше от берега — тем чаще и сильнее несчастную траву долбало случайной магией, и она к этому приспособилась. И местные суслики, этой травой питающиеся — тоже. Причём если трава ограничилась пассивной сопротивляемостью довольно широкого спектра, то суслики не гнушались ни бесполезной против меня невидимостью, ни коротким, метров на десять, телепортом, сопровождавшимся забавным свистом — будто кто-то ехидный сказал "фьють" — мол, усвистела добыча, сиди голодный. Впрочем, как мы выяснили, работал он только на поверхности, только днём, и только над их системой нор, что делало охоту вполне возможной — как минимум, куда более возможной, чем на виденных раньше крысокроликов или бронированных баранов, одного из которых я загнал исключительно из упрямства... а он, зараза такая, оказался несъедобным!

Предсказуемо для каменистой местности главной проблемой стала вода — её было мало и почти всегда она была непригодна для питья даже после кипячения, требуя магической очистки от разных неприятных мелких паразитов, тоже, судя по всему, близко знакомых с волшебством.

Помимо весьма спорной дичи были находки и относительно нейтральные: мелкая картошка особо глубокого залегания, которую сначала фиг найдёшь, затем употеешь выкапывать, а под конец она и после часа готовки на зубах скрипит, да мелкие кактусы, на вид почти не отличающиеся от окружающих камней, сок которых был признан условно пригодным к употреблению. Как сказал Григорьев, закончив анализ: "содержат чуточку всякой пакости от спирта до галлюциногенов, но в целом не опаснее ведра водки". Вкус был умеренно мерзким и пить потом хотелось как бы не больше, но если не давить сок, а снять кожуру и есть мякоть целиком — терпимо, только мутит немного.

* * *

На новом месте командир решил задержаться, сообразно расширив зону разведки, с целью по возможности безопасно изучить новую напасть. За неделю мы видели "светляков" ещё трижды, две ночи подряд гораздо севернее в разных направлениях, и через четверо суток — в паре километров к югу. Никакой системы на столь скудных наблюдениях построить было, конечно же, нельзя, зато, осторожно сбегав к последнему феномену, удалось приблизительно оценить область воздействия — метров пятьдесят-сто от ближайшего огонька или около трёхсот-пятисот от центра, точную конфигурацию мы без подстраховки уточнять не рискнули. Мне показалось, что после схлопывания феномена магический фон на его месте как-то изменился помимо собственно следов заклятия, но точно сформулировать разницу я не смог, и мы добавили это к отчёту примечанием — для следующих групп. На том месте, где накрыло нашу группу, я ничего такого не заметил, но это и неудивительно — было не до тонких наблюдений, к сожалению. Довольно солидное расстояние до виденных огоньков позволяло предположить, что они тяготеют к вершинам холмов, однако воздух здесь прозрачный, почти не дающий зарева, по которому можно было бы заметить светляков, спрятавшихся от прямого взгляда в низине, и это предположение тоже отправилось в примечания, а мы решили впредь устраивать ночёвки на седловинах между холмами, чтобы иметь возможность быстро выйти из зоны воздействия, если вдруг опять столкнёмся.

Но судьба, видимо, решила, что помучила нас уже достаточно, и вторая часть маршрута прошла удивительно ровно: несколько стычек с небольшими стаями монстров и одиночными чудовищами, сложная, но всё же проходимая местность, короткий злой ливень и ураган, едва перебравшийся через порог просто очень сильного ветра — ничего такого, к чему мы не были готовы.

Выйдя на заданную точку, мы опять расположились надолго — снова разведка, карты и изучение местной живности. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять вторую цель нашей экспедиции: даже если амбициозный план по окончательному решению вопроса тварей провалится, нам — в смысле, Тирании — всё равно необходимо расширяться, и свободное направление только одно — на север, в горы. Но прежде, чем заселять новые территории, необходимо досконально выяснить, что может грозить поселенцам и как с этими опасностями справляться. И виденные нами огоньки с этой точки зрения были опасностью крайне серьёзной: мало кто согласится чуть что бежать за километр от родного дома, обучить всех приёмам защиты от гипноза тоже затруднительно (стоит вспомнить про маленьких детей и задача вообще кажется нерешаемой), а выяснять, что происходит при схлопывании феномена, на мирных жителях — категорически неприемлемо.

Остальные же результаты оказались вполне предсказуемыми и неплохо соответствовали выданным нам перед выходом расчётам научников. Явно просматривались различия в климате, менялся уровень и стихийный окрас магического фона, и даже малочувствительные к волшбе спецназовцы в один голос говорили об ощущении "неправильности" окружающего. Видели за это время и "светлячки" — далеко на юго-востоке и гораздо ближе — на западе, но не настолько близко, чтобы успеть разведать группой, а бежать вдвоём с Углом сочли неоправданно опасным.

Обратно пошли другим маршрутом, забирая сильно западнее — чтобы и по ширине охватить полосу побольше. Уже попривыкнув к местности, смогли избежать крупных неприятностей и своевременно справиться с мелкими — зная предпочтения и повадки виденных тварей сразу выбирали маршрут в сторонке... когда была такая возможность.

Примерно с четверти пути за нами увязались три уже знакомых кошки. Хорошо рассмотревшие их в оптику бойцы утверждали, что другие — окрас не тот, но мне упорно казалось, что те же самые, да и вели они себя очень уж осторожно...

Не доходя дневного перехода до заставы, мы вышли в спину довольно крупной группе тварей, тоже двигавшейся в сторону жилых земель — к встречающему нас отряду пограничников. Ударив им в тыл и отсигналив своим, мы перебили их быстро и без потерь, если не считать немногих раненых. Я с гордостью и удовлетворением отметил, что и все солдаты встречавшего нас отряда, и оба чароплёта были под моим "Адреналином" — сам от себя не ожидал, но было по-настоящему приятно!

Пограничники же, однако, нас видеть были не то чтобы не рады, но явно предпочли бы так далеко от расположения части не отходить — и я их прекрасно понимаю. С другой стороны, потерь нет, истребление тварей подтверждено документально — так что не только боевые, но ещё и премия им по возвращении полагаются — довольно приличные деньги, которые никому не помешают.

Впрочем, терзания незнакомых пограничников волновали меня примерно никак, в отличие от собранных в походе данных. Не скажу, будто я вдруг проникся тёплыми чувствами к кабинетной работе — просто служба на границе очень быстро доносит понимание ценности предварительной подготовки в любом деле... особенно, когда это "любое дело" почти наверняка захочет тебя съесть. По части чисто теоретической подкованности я нашим чароплётам уступал порядочно, однако реально быстрая соображалка (и не только в драке, кто бы что ни говорил в Магадемии) помогала не выглядеть совсем уж бледно. Ну и моё восприятие пространства было очень редкой и довольно полезной способностью, а совместная работа над "Адреналином" помогла развить чувствительность к тонким деталям.

Словом, пока командиры возились с бумажками, мы тоже забурились — только в другие. Поставив на уши местных научников, наши чароплёты оккупировали лабораторию, старательно готовя всё необходимое для многочисленных экспериментов — пусть и фиговое, но стационарное оборудование заведомо лучше даже очень хорошего, но портативного... ну и отсутствие угроз тоже помогает сосредоточиться на изучаемом объекте, а не косить глазом по сторонам в поисках подвоха.

Поняв, что вот прямо сейчас никто ничем интересным заниматься не собирается, я отправился в гарнизонную забегаловку: перекусить хоть чем-нибудь, лишь бы не походными рационами, да выпить кружечку чего-нибудь, лишь бы не воды. Ну и послушать, как местные солдатики треплются — всё веселее, чем до утра куковать в выделенной нашей группе казарме.

Говорили солдатики о разном, всё больше о наболевшем да о планах на мирную жизнь после службы. Привычно мыли косточки командованию — кого поругивали, кого похваливали, хвастались пережитыми опасностями перед остававшимися на заставе, мол, "А тут он такой щупальцем хренак — и мимо! А щупальце с два меня — только чудом не задело, в полудюйме прошло!" — особенно забавно это звучало на фоне полного отсутствия в прошедшей стычке каких бы то ни было щупалец, но влезать с уточнениями я не стал. Пиво оказалось неожиданно хорошим, еда — сытной, угол — неприметным, так что я сидел и благодушествовал в полное своё удовольствие, с некоей покровительственностью оглядывая присутствующих.

— Что, господин маг изволили снизойти до нас, сирых и убогих? — Обратившийся ко мне сержант, вопреки словам и тону, выглядел на диво благообразно — хоть сейчас на плакат "Вступай в армию", а от разнообразных нашивок аж рябило в глазах... вот только сержантской у него была лишь форма — ибо аккуратно припрятанная во внутреннем кармане кителя магическая печать полномочного представителя особого отдела — пусть и неактивная в данный момент — могла принадлежать лишь этому самому представителю, причём в звании никак не ниже капитанского...

— Отчего ж не снизойти? Пиво доброе, кормёжка знатная, люди всё больше приличные... господин офицер особого отдела, — выделил я обращение, намеренно — даже, можно сказать, злонамеренно — не снижая голос. Особый отдел, тем более на границе — абсолютно необходим, и спорить с этим попросту глупо... однако вот так провоцировать постороннего офицера, а тем более мага — это уже перебор, с какой стороны ни посмотри.

Надо отдать должное выдержке и подготовке особиста — он сумел почти никак на мои слова не прореагировать, в отличие от остальных присутствующих, сначала резко замолчавших, а потом тихо зашушукавшихся.

— Господин маг изволят шутить? — тон оставался по-прежнему наглым и небрежным, но вот выражение лица неуловимо изменилось, сквозь маску нахала проглянули серьёзность и пристальное внимание. — Однако шутка вышла, скажу прямо, довольно дурная...

— Какие шутки, когда у вас печать в кармане и взгляд, как сквозь прицел? — я решил не затягивать неприятный разговор и сразу перешёл к делу. — Если у особого отдела ко мне есть какие-то вопросы — извольте, я отвечу. Если вопросов нет — я продолжу свой совершенно законный и честно оплаченный отдых. В одиночестве.

— Стал-быть, снизойти снизошли, а всё же с простым солдатом выпить брезгуете? — особист, похоже, попался в ловушку собственной маски: любой иной ответ подтвердил бы мои слова, и ему оставалось только продолжать дурацкую игру. С мгновение поизучав собеседника, я всё же решил дать ему возможность отступления без потери лица.

— Просто устал. Сильно. Хочу молча сидеть и радоваться, что живой. Один. Не всем так везёт. — И тон, и слова я подбирал максимально аккуратно, стараясь поддержать образ человека бывалого, повидавшего жизнь с изнанки... собственно, это даже не было игрой — просто, как и почти все маги, к превратностям службы я относился куда спокойнее, чем пытался показать, и гораздо спокойнее большинства.

— Светлого посмертия павшим! — секунду посверлив меня откровенно злым взглядом, особист всё же принял подачу и высоко поднял кружку в традиционном поминальном тосте.

— Долгой памяти! — присоединился и я к нестройному хору остальных.

* * *

Хоть в итоге мы и разошлись относительно мирно, настроение было испорчено безнадёжно, и я отправился на полигон. Так и эдак вертел в голове разговор, и, кажется, понял причину: банальная грызня между спецслужбами. Особист не мог не знать, к какому ведомству относится наш отряд... новое ведомство требует вложений, а бюджет бесконечно растягивать нельзя, этого никакая экономика не выдержит, война или не война, и значит, остальным финансирование урежут... С другой стороны, людей на новое место набирают в основном как раз переводом из других контор, пусть и с повышением в звании... "Ещё один повод не любить штабную работу" — подытожил я свои рассуждения и сосредоточился на отработке показанных Гаврилычем движений с нагамаки. Обычных монстров я могу рубить и вообще без всякой техники, на одной скорости, но раз уж начал учиться правильному фехтованию — грех бросать на полдороге! Тем более сейчас, в самом начале, когда результат чуть ли не от каждой тренировки виден, да и пропущенное из-за похода надо навёрстывать.

Медленно вращая лёгкое оружие, я неспешно перемещался по просторной, пустой из-за ночного времени площадке, суетные мысли постепенно сменялись приличествующей тренировке отрешённостью, сквозь просветы в облаках поочерёдно мелькали обе луны, подсвечивая окружающие кусты и заставляя их отбрасывать причудливые тени, расслабленное чувство пространства широко разлилось, не фокусируясь на отдельных деталях, но охватывая сразу всё вокруг, и на фоне этого спокойствия особенно отчётливо и контрастно проступило скользнувшее ко мне плетение. Не знаю, на что рассчитывал неизвестный чароплёт — любой колдун с моим опытом заметил бы его практически гарантированно, а с моим чувством пространства не заметить его и вовсе было невозможно... немного удивляло, что я не засёк момент каста — видимо, колданули издалека.