Визирь

Прозвучал вздох, в котором смешалось слишком много разнообразных эмоций, а затем руки сиреневой эквы обняли счастливо сопящую подругу, заключая её в кольцо. После этого ещё и два пушистых крыла укутали голубую пегаску, погружая её в подобие тёплого мягкого кокона.

— Твайлайт, — прошептала Рэйнбоу куда-то в ключицу принцессы. — Я буду тебя защищать. Всегда-всегда.

— Я знаю, Дэши, — прошептала в ответ Спаркл. — Я тоже буду тебя защищать. Обещаю.

Семнадцатая арка — 7

Отняв ладонь правой руки от затылка голубой пегаски, которая использовала в качестве ложа сиреневую аликорницу, растянувшуюся на полу камеры для элитных рабов-гладиаторов, Джафар подхватил бессознательное тело летуньи на руки и выпрямился в полный рост. Голова крылатой эквы, вынужденно просмотревшей всю свою жизнь с начала осознанного возраста и до настоящего момента удобно устроилась на правом плече, скрытом под чёрной кристаллической бронёй, а на её мордочке, мокрой от выступивших из глаз слёз, застыло беспокойное выражение.

— Ты долго собираешься продолжать разлёживаться? — бросив взгляд на свою спутницу, иронично вскинул одну бровь бывший визирь. — У нас ещё много работы.

— Прости, — спохватилась Твайлайт, поспешно садясь, а затем и поднимаясь на ноги, чтобы встревоженно посмотреть на подругу, неосознанно положившую руку на нагрудную броню эквина, словно бы стараясь уцепиться за него. — С ней всё в порядке?

— Насколько это возможно — да, — не стал томить собеседницу неведением тёмно-серый единорог. — Она многое пережила, но теперь у неё есть психологический якорь, который не позволит скатиться в пучины депрессии... или чего похуже.

— И что это? — с ожиданием вскинула бровки принцесса, вплотную встав к Сомбре, чтобы осторожно прикоснуться к щеке подруги пальцами левой кисти.

"Издеваешься?", — одним взглядом выразил свои мысли император, который тщательно отслеживал происходящее при помощи силы, очень похожей на "метку" Талы, чтобы подгадать момент и поспособствовать запечатлению образа Спаркл в разуме Дэш (он мог бы использовать и другие методы, но их надёжность была ниже, а вот риск более сильных психических отклонений наоборот выше).

Крылато-рогатая эква смутилась и потупила взгляд, но так и не ответила. Гость из другого мира же решил, что всё же следует пояснить произошедшее подробнее, чтобы не плодить трудности на ровном месте (а то недосказанности уж больно часто выливаются в недопонимание).

— Сейчас для Рэйнбоу Дэш ты — её якорь, — припечатал Джафар, заставив собеседницу вздрогнуть. — Ради тебя она пойдёт очень на многое, а для того, чтобы обеспечивать тебе защиту сможет перебороть если не все, то большинство личных проблем. Так что, Твайлайт, рекомендую тебе смириться с её навязчивостью и не прогонять от себя словами "Ты мне не нужна". И вообще, соблюдай осторожность в словах, которые могут иметь двойное толкование, так как фраза "Чтоб он сломал себе шею", произнесённая тобой в адрес кого-нибудь неприятного, для твоей подруги может стать инструкцией к действию.

— И... — прикрыв рот ладошкой, Спаркл широко распахнутыми глазами уставилась на собеседника. — Неужели ей никак нельзя помочь?

— Со временем это пройдёт, — тёмно-серый единорог посмотрел на других рабов, которые всё ещё находились в клетках и хмуро смотрели на чужаков. — Тем более, если сравнивать с ними, то твоя подруга вполне здорова.

Сиреневая аликорница тоже посмотрела на других чемпионов, но тут же стыдливо отвела взгляд. Сейчас они не могли себе позволить помочь всем, так как просто не имели возможности позаботиться о них. Из-за этого пленным предстояло подождать ещё несколько часов, прежде чем Кантерлот сможет принять их в своих стенах (лишь этим ей удавалось заглушить свою совесть).

— Нужно спешить, — положив ладонь на руку Сомбры, произнесла крылато-рогатая эква, тут же начав создавать заклинание телепортации.

"Будто бы это я нас задерживаю", — мысленно хмыкнул император, удобнее перехватывая свою ношу.

Прежде чем сиреневая аликорница применила чары, взгляд Джафара ещё раз скользнул по телу Рэйнбоу Дэш. Она не была изящной как какая-нибудь танцовщица, не обладала выдающейся фигурой как та же Рубин, но в ней чувствовалась некая хищная грация и сила, благодаря которым рельефные мышцы и многочисленные шрамы не уродовали, а лишь подчёркивали самобытную красоту.

"Жаль, но привязать её именно к себе не получится: слишком сильно придётся ломать разум, из-за чего от проснувшейся личности ничего не останется. Но... так даже интереснее", — в голове бывшего визиря промелькнули несколько простеньких схем, которые позволят заинтересовать летунью, что в совокупности с грядущим исцелением крыльев избавит от неприязни.

...

Возвращение во дворец ознаменовалось новой вспышкой магии, после чего пришлось перехватывать тело пегаски правой рукой, практически закидывая её себе на плечо, а левой кистью придерживать пошатнувшуюся Спаркл за талию, словно бы случайно привлекая её к себе. Сиреневая аликорница, слишком долго не использовавшая магию самостоятельно, прижала обе ладони к прохладной кристаллической броне и с благодарностью облокотилась на своего спутника, тяжело переводя дыхание.

— Рада вас видеть, — произнесла Селестия, мягко улыбнувшись, после чего осторожно уложила белую единорожку на край кровати и укрыла её покрывалом. — Вас можно поздравить с успехом?

— Естественно, — отозвался тёмно-серый единорог, после чего аккуратно отстранил от себя более или менее восстановившуюся принцессу дружбы и подошёл к кровати, чтобы уложить на неё голубую пегаску. — Пять минут отдыха.

— Я тоже хочу быстрее спасти всех хранительниц, но не слишком ли ты торопишься? — оценив состояние ученицы, обеспокоенным тоном спросила белая аликорница, начавшая расправлять очередное покрывало.

— Не хочу давать противнику возможность сделать первый шаг, — объяснил своё поведение Сомбра, а затем направился к дверям, ведущим на балкон, решив дать эквам возможность переговорить "наедине".

Применив очередной Обман, при помощи коего изменил свои глаза, император осмотрелся вокруг: Пинки Пай, демонстрируя необычайные энергичность и воодушевление, металась между дворцом и воротами в дворцовый парк, буквально подхватывая под руки новоприбывших рабынь, чтобы отвести их в большой холл и перепоручить своим добровольным помощницам; корибу, обитающие в городе, либо всё ещё спали, либо уже находились не в том состоянии, чтобы проснуться (некоторые эквы не сдержались и вооружились мечами бывших хозяев); над Кантерлотом раскинулся купол магического щита, который смыкался глубоко под землёй, отрезая возможному врагу шанс проникнуть внутрь. Сейчас было самое время для того, чтобы отдохнуть и сбросить напряжение, которое создавала активная "метка", но правитель Кристальной Империи предпочёл перетерпеть это из-за того, что даже не представлял сколь долго и насколько плохо ему будет во время "отката".

"Порой я завидую Айси, которая не страдает от таких проблем. Будь я на её месте, то смог бы не только использовать весь потенциал, но и не испытывал бы её трудностей благодаря "Обману"", — задумавшись об этом, Джафар достал Амулет Аликорна, впившись взглядом в его гладкую белую поверхность.

Идея с переносом своей души в какой-либо артефакт показалась... интересной и перспективной. Однако же сколь бы соблазнительной ни выглядела возможность обрести подобным образом силу и относительное бессмертие, спешить он не собирался: в конце концов однажды у него уже была возможность стать джинном, обретя при этом феноменальную космическую мощь, но оказаться заключённым в маленькой жилплощади, да ещё вынужденным исполнять чужие желания даже не за "спасибо". Так что этот вариант следовало всесторонне изучить, взвесить плюсы и минусы, сравнить с другими возможностями, ну а потом уже принимать решение.

"Да и если уж куда-то подселяться, то точно не в бракованный магический насос", — решительно констатировал бывший визирь, вновь пряча артефакт в специальный кармашек.

Мог ли тёмно-серый единорог стать аликорном? Подобную вероятность нельзя было исключать, но и рассчитывать на это слишком уж сильно не стоило. В конце концов как уже показал опыт, дабы являться существом уровня аликорна, обладающего сильным сродством с каким-то аспектом, нестареющими телом и разумом, мало обзавестись рогом и крыльями. В ином случае как минимум в этом мире вся популяция пони давно обладала бы бессмертием, а цивилизация окончательно ушла от развития каких-либо технологий в пользу магии.

"Если существует множество вариантов одного мира, находящихся в разном временном промежутке, означает ли это то, что где-то там прямо сейчас Старсвирл возвышает Селестию и Луну, или же королева Аморе проводит свои эксперименты для рождения аликорна?", — новая идея показалась ещё более интересной, так как открывала по-настоящему огромные перспективы, которым не мешали даже слова Пинки Пай о системе защиты мира от агрессивных вторженцев (в конце концов, ему ведь нужны знания, а не что-то более материальное).

...

— Пора идти, — заправив короткую цветастую прядку за ухо сладко сопящей Дэш, Твайлайт разгладила ладонями свою одежду и поднялась на ноги.

— Ты уверена, что достаточно отдохнула? — участливо спросила Селестия, тоже поднимаясь на ноги и вставая рядом с ученицей. — Может быть ещё пару минут...

— Нет, — жёстко ответила Спаркл, но тут же стушевалась и извиняющимся голосом произнесла, сцепив пальцы рук перед собой. — Принцесса, я не могу позволить моим подругам терпеть всё это и подвергать их ещё большему риску своим промедлением. И... Только когда мы соберёмся вместе, у нас будет шанс...

— Я понимаю тебя, — мягко прервала сиреневую аликорницу старшая эква, положив ладонь правой руки на её левое плечо, чем заставила вздрогнуть и вновь поднять взгляд. — Мне больно осознавать, что прямо сейчас мои подданные находятся на положении рабов и... прислужников наших врагов. Но если слишком поспешим и надорвёмся, то мы уже точно никому из них не сможем помочь.

— Я понимаю, — принцесса дружбы прикрыла глаза, а когда снова их открыла, в её взгляде сиял упрямый огонёк, пальцы рук сжались сильнее, а голос зазвучал уверенно. — Я понимаю всё это... Селестия, но не могу отступить или остановиться. Сейчас, пока у нас есть преимущество, нужно воспользоваться им на все сто процентов. Там, за стенами Кантерлота ждут те, кто надеются на нас и я... я не хочу подвести их... снова.

Принцесса дня уже открыла было рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент её ученица улыбнулась чисто и искренне, затем посмотрела на Луну и спящих рядом с ней подруг, перевела взгляд на выход на балкон и добавила:

— Кроме того, он тоже не останавливается... и не даст мне надорваться.

— Что же, мне остаётся только пожелать тебе удачи, — шагнув вперёд, белая аликорница заключила ученицу в объятья. — Мне жаль, что я не могу присоединиться к тебе прямо сейчас, так что мне остаётся только пожелать удачи и попросить быть осторожной. Я... Все мы не хотим тебя потерять.

Последние слова старшая эква произнесла уткнувшись носом в макушку Твайлайт, которая тоже обняла наставницу, щекой прижавшись к её груди. Задержавшись на несколько секунд, она отстранилась, подняла голову так, чтобы смотреть принцессе дня в глаза и попросила:

— Присмотрите за ними, пока я не вернусь.

— Разумеется, — кивнула Селестия. — Могла бы и не говорить об этом.

Смущённо потупив взор, Спаркл поспешно обошла наставницу и зацокала копытцами в сторону выхода на балкон. Вскоре она оказалась на улице, тут же ощутив прохладный ветерок на мордочке, встала рядом с тёмно-серым единорогом и произнесла:

— Я готова продолжать.

— Отлично, — отозвался Сомбра, глаза коего вспыхнули двумя рубиновыми звёздочками, а взгляд устремился вдаль.

Левая рука эквина поднялась и переместилась на макушку сиреневой аликорницы, латной перчаткой обхватывая её голову. Эква закрыла глаза и расслабилась, чтобы в следующий миг перед её внутренним взором возникли образы большой фермы, где содержали свиней, разводили собак и кур, держали коров... Сведения об этом месте буквально отпечатались в памяти, что было похоже на щекотку и холодок между ушами.

— Три... два... один, — на всякий случай отсчитала Твайлайт, чтобы спутник успел собраться перед перемещением...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Семнадцатая арка — 8

Примечание к части

Программа озвучивания текста, установленная на основной пишущей машинке, не поддерживает новое обновление. Так что... я возвращаюсь к работе на запасном ноутбуке.

Подтянув к груди ноги и натянув на себя мешковину, которую удалось припрятать после того как рабыни выносили мусор на помойку за фермой, Эпплджек постаралась удобнее устроиться на тонкой подстилке, расстеленной на полу в амбаре (стоги мягкого и ароматного сена оставались недостижимой мечтой, так как предназначались совсем не для рядовых экв). Рядом уже сопели подруги по несчастью, некоторые из коих спали совершенно голыми, при этом откровенно раскинув руки и ноги в стороны, другие же старались сжаться в как можно более компактные клубки, чтобы, во-первых, казаться меньше, а во-вторых, хоть как-то прикрыться.

Чутко прислушиваясь к звукам, доносящимся с улицы, оранжевая земноэква очень надеялась на то, что в эту ночь хозяева не решат в очередной раз поразвлечься: за минувшие годы не редко бывало так, что невольниц будили ради изнасилования, чтобы посмотреть на борьбу в грязи, при этом делая ставки и осушая бочки с сидром, либо ради гонок на колесницах-санях, в которые запрягали наиболее сильных экв. При этом, чтобы не получить наказание для себя и ещё девяти товарок, коим приходилось делить одну "награду" на всех, утром следовало вновь выходить на работу на ферму...

И всё же бывшая хранительница Элемента Честности любила ночь: именно в это время суток она могла перевести дух, погрузиться в беспокойный сон и вообразить, будто бы отдыхает у себя дома вместе с подругами или семьёй. На просторах царства принцессы Луны, по редким слухам из Кантерлота, которые всё же доходили до их глуши, всё ещё не сломленной духом, пусть и искалеченной телом, Эквестрия вновь была свободной и счастливой, бабушка снова суетилась на кухне ею же и построенного дома, немногословный старший брат трудился в саду, а младшая сестра пропадала где-то вместе с подругами...

Однако же утро приходило и разбивало иллюзии на осколки, которые больно резали самую душу, заставляя прилагать все возможные силы лишь для того, чтобы не расплакаться от бессилия. Ведь Джек прекрасно знала то, что Гренни Смит уже никогда не испечёт свои знаменитые пироги, так как старых экв корибу в плен не брали, а Маки... до конца защищал Эпплблум, из-за чего впавшего в безумие эквина, голыми руками удавившего четверых оленей предпочли не брать живым. Лишь судьба маленькой Блум оставалась неизвестной: может быть её уже поймали, но... старшая сестра очень надеялась, что её последняя близкая родственница сумела спрятаться в Вечнодиком Лесу.