Полная_ерунда_Зимы_2024

— Опять этот чёртов стик?

— Чем он тебя не устраивает? Я в него зашил наглухо программу эмулирования работы электрических цепей. Причём сделал графическую программу-оболочку — которая работает вместе с клавиатурой и мышкой, и позволяет выбирать из имеющихся в наличии элементов компонентной базы необходимые.

Чтобы найти монитор понадобилось пара минут — у меня был ноутбук — но в столе, а нужен был монитор. Причём монитор старомодный, но с приличным отображением графики — родословной от телевизора, кстати. Я его притаранил в соседнем отделе снабжения и притащил, пыхтя, поставил на стол. Воронов помог мне его водрузить, Старос воткнул в розетку.

— Так, стик дай сюда.

Стик воткнул сзади в монитор, в углубление в корпусе, и подключил мышку с клавиатурой — к стику через ЮСБ-порт.

— Ну что, погнали.

— На этот раз отдельного питания стик не требует?

— Я приделал линию питания в разъём. Так что это уже плата расширения, если так подумать. Причём запускается синхронно с включением монитора.

Запустил — появились надписи о проверке файлов, целостности ОС, а потом загрузилась текстовая ОС.

— Вот, вот именно. Выбираем вот здесь, и запускаем.

На экране появилась сетка.

— Ну и всё.

— Что — всё?

— Тут можно эмулировать работу и собственно говоря — составлять саму архитектуру проектов, — пояснил я, — давайте загрузим проект УМ1НХ.

Я загрузил из имеющихся файлов проект микрочипа с УМ1НХ — работой Староса. Экран тут же потемнел от множества элементов.

— Вот, собственно, ваш проект, Филипп Георгиевич. На одном кристалле. Из этой программы можно выводить на печать шаблона для фотолитографии — и это намного эффективнее, чем вручную.

Воронов приблизил элементы — показались собственно целые громадные массивы транзисторов и прочих микроэлементов на кристалле.

— Да, это сильно упростит работу, — кивнул он, — и ускорит. А как разместить элемент?

— Тут сверху в меню нужно выбрать нужные элементы, тип, размещение — главное тут, что она сглаживает углы, так сказать — исправляет крошечные ошибки размещения и автоматически подгоняет элементы, их можно масштабировать, растягивать, копипастить, и так далее.

— Давайте попробуем что-нибудь поменять, — предложил Филипп Георгиевич.

— Можно, конечно. Нужно будет её отдельно осваивать — и начинать с нуля, — сказал Воронов.

— Тогда открой другой проект — схему тактового генератора. Там всего четыреста элементов — будет намного комфортнее.

Он открыл — тут уже была рыхлая схема, с большими отступами между элементами, с многоцветными линиями.

— Вот, собственно, так выглядит микросхема на четыреста элементов. Разработать её конечно потребует и знаний и опыта — но они у вас есть.

— А ещё есть готовая схема, — заметил Старос.

— Понадобится много других. Именно разработка таких схем основная обязанность вашего коллектива. Когда вы справитесь с часами — денег будет в достатке, чтобы профинансировать создание микропроцессора, памяти, и всех прочих схем — и штат можно будет расширить значительно.

— Я понял. Этот инструмент вы нам оставляете?

— Секретность, — вылез как некстати Анатолий, — соблюдайте секретность!

— Везде секретность... да, работу научных сотрудников на ЭВМ придётся ограничить.

— А смысл тогда? Переносить с бумаги на компьютер?

— Нет, разработка должна вестись на компьютере. Микрочипы — слишком сложная штука, чтобы разрабатывать её на бумаге. Приторочьте какой-нибудь кабель с модемом — скажите что работает программа на БЭСМ-6, у них только монитор с клавиатурой. Никто же не подумает, что весь компьютер умещается в маленькую плату позади монитора? Тем более её заглушкой закроем. На винтах с собственным шлицом, чтобы точно не открутили.

— Тогда ладно — тогда это может сработать. Анатолий, есть возражения?

— В принципе... это можно использовать.

— Тогда решено. Вот только у меня не стоит БЭСМ-6.

— У меня стоит. И места для работников ещё полным-полно — второй этаж полупустой. Если хотите — я могу приютить у вас команду разработки, ведь у нас тут ВЦ, они и не будут на чужом предприятии что-то раскручивать, и вопросы все можно посылать в спортлото.

— Тоже вариант, — согласился Воронов, — поставь тогда кабинет с такими вот компьютерами — заточенными на одну программу.

— Сколько?

— А ничего, что все должны работать с одной схемой?

— Нет, не с одной, это раз — а два — каждый может взять свой сегмент чипа — незачем одному человеку всю эту хтонь разрабатывать. Сейчас нужно озадачить ваших, Филипп Георгиевич, сотрудников.

— Я уже давно их озадачил — после нашей первой встречи, и поставил задачу — подумать над схемой полностью электронных часов на микрочипах. И они уже работают — кое-какие наработки мне уже приносили. Эскизные, так сказать.

— А в чём тогда загвоздка?

— Да ни в чём — работа кипит — ребята очень увлеклись этой темой, хотя переезд в Москву серьёзно подкашивает рабочий ритм. Сейчас у нас есть уже эскизный проект — он не рабочий, его ещё дорабатывать и дорабатывать.

— Покажите. Он у вас с собой?

— Вроде да, но я оставил портфель в машине.

— Я схожу, — Анатолий поднялся, — нельзя такие документы оставлять — коммерческая тайна, вы же должны понимать, сколько это денег стоит!

Филипп Георгиевич смутился — коммунист выговаривал ему за правила ведения бизнеса.

* * *

"Эскизный" проект на экране компьютера выглядел весьма многообещающе. И отдельные микросхемы — и вся плата, которая тоже разводилась здесь, в этой программе. Я взялся за проект и изучил содержимое — сами микросхемы были относительно простенькими — и я пять штук соединил в одну — но многофункциональную, фактически пять-в-одном, схема-мультитул, методом обычной литографии нескольких схем на одном кристалле. Они были разного размера — попросил корабль переделать некоторые из них так, чтобы получался красивый квадратик схемы. И вскоре получил результат.

Тестовый прогон с подключением виртуальных сигнальных ламп в виде индикатора прошёл успешно — схема на экране компьютера замигала, засияла, и индикатор показал 0:00. И дальше через минуту — 0:01.

— Работает? — Воронов опёрся о спинку моего кресла.

— Да, работает. По крайней мере программа не нашла каких-то противоречий, даже после того, как схемы переделал ИИ корабля. Хотя... — я задумался, — он же ИИ, он мог в процессе допилить схему и вычистить от ошибок. И ещё похоже оптимизировать.

— То есть он завершил проект?

— В общих чертах да. Господа, у меня есть предложение пойти и изготовить прототип. Должен заработать.

— Вперёд! — воронов был полон энтузиазма.

* * *

Моя личная мастерская — это один отдельный зал — в его конце стояла огромная установка. Белая, с плавными скруглёнными углами, похожая на огромный токарный ЧПУ-центр — вот только за прозрачной дверкой была не фреза и станок — а большущая сверху штука. У стены стояли стеллажи с нарезанными блинчиками кристаллов, в специальных кейсах, а вдоль стены где окна — стояла длинная линия для SMD-монтажа.

Я пригласил всех в свою мастерскую и пошёл работать — для начала достал ноутбук и распечатал шаблон для фотолитографии — при помощи специального плоттера, отпечатался он сразу в чистовом виде и был подан мне в виде маленького прозрачного кругляша — корпус, внутри которого прямоугольничек. Пошёл к степперу и вставил его в специальный слот, включил машину — она зажужжала, загудела, раздался механический лязг, шипение — с поверхности кейса была выжжена лазером вся пыль и вытянута через вентилляцию. Микрочастиц даже не должно было остаться. Потом запустил линию монтажа и достав со стеллажа одну пластину — вставил её в станок — над которым стояли четыре робота-манипулятора. Они тут же принялись за дело — один из манипуляторов, за закрытым тонированным стеклом нарезал тонкий текстолит на нужные кругляшочки, другой — просверлил отверстия. Их ещё металлизировали методом напыления под лазером.

А я пока достал из коробки всё необходимое по списку — кейсы с различными радиоэлементами — они были крошечные, с игольное ушко — благо, что они были не штучно, а поставлялись в специальных обоймах — некоторые по тысяче штук разом. Их тоже вставил в установку монтажа и ввёл названия на специальном экранчике.

От аппарата литографии раздался лязг — пришла пора закончить с ним. Взял со стеллажа одну коробку, похожую на коробку для пиццы — только из специального пластика, и вставил в слот в машине.

Она уехала внутрь — а мы могли наблюдать за тем, какой путь она проделает — через прозрачное стекло. Коробка подъехала вперёд на конвейере, лазеры очистили её поврехность, продули инертным газом, после чего аккуратно она была распаяна лазером — который прошёлся по периметру коробки — по запаячному материалу — сплаву розье. Это припой, который плавился при температуре ниже ста градусов. Он легко стёк вниз под лучом лазера, не оставив ни единой микрочастицы, никакого дыма. Коробка разъединилась и большой манипулятор вытащил из неё очень плавно и аккуратно блинчик под микросхему — размером с болванку CD-диска, только без отверстия в центре. Эта болванка поехала на степпер, где была положена на специальную подложку. Система проконтролировала её центровку с точностью до нанометра, наклон, и только после этого начала работу — огромная верхняя головка сдвинулась с места и опустилась к заготовке — полностью нависнув над ней. Шаблон уже был вставлен в эту шайтан-машину.

Стекло чуть потемнело и раздался щелчок, потом ещё и ещё... и так шестьдесят раз — так как машина компактная — она имела конденсаторы для питания специального лазера, который производил литографию.

Стекло оставалось затонированным — изнутри раздался шум, лязг, шипение. Когда стекло посветлело — все увидели как блинчик нарезался на отдельные микросхемы — он прочно фиксировался упорами и разрезался крошечным резцом. Нарезание производила специальная часть станка — распиловочная, пластина медленно шла через резец, контролируясь сразу тремя манипуляторами-захватами. И происходило это медленно. Полученные в результате крошечные прямоугольнички размером со спичечную головку — корпусировались — их вставляли в специальный корпус, предназначенный только для разведения ножек кристалла. Их нужно подвести к нужным выводам на микрочипе.

Дальше эти уже чёрные крошечные прямоугольнички собирались в специальную подложку — и не запаивались. Я достал с пылу с жару подложку — с множеством схемок, которые уже были промаркированы снаружи — дата производства, тип схемы, маркировка лапок — их было восемь. Вставил это в аппаратуру для SMD. Автомат SMD... если коротко — то высокоточный промшыленный манипулятор, управляемый встроенным ПО, написанным ИИ корабля — получал на металлической конвейерной ленте нарезанную круглую плату — и мы наблюдали, как происходит монтаж — манипулятор на трёх пневматических штангах с электроприводами двигался быстро и точно подхватывал деталь схемы, задерживался на долю секунды над местом, проверяя, туда ли надо установить и ставил. Это всё отображалось на экране — там была микрокамера, через которую компьютер позиционировал деталь по нанесённым на плату маркерам. Работало это конечно медленно — по сравнению с тем, как происходит работа в промышленном секторе — но зато не менее эффективно.

— Ладно, экран и корпус я попрошу корабль изготовить.

Старос прильнул к экрану и наблюдал, как детали одна за другой устанавливаются на плату. А потом поехало — второй набор схем — вторая плата... И так пока не собралось восемь штук — и конвейер поехал дальше.

— А что это за печи? — спросил Старос.

— Они нагревают припой до плавления и элементы вплавливаются на нужные места на плате.

— Не совсем так, Петь, но в целом верно. Нагрев происходит ступенчато — резкий нагрев до температуры плавления припоя убил бы плату. Здесь происходит прогрев, дальше она разогревается с определённой кривой изменения температуры и остывает тоже плавно. Необходимо обеспечить ей медленное остывание — нельзя сразу так взять и под комнатную температуру сунуть.

— Да, занимательно.

На то, чтобы первая плата с смонтированными на неё элементами выехала — ушло с полчаса — корабль успел изготовить все необходимые корпуса и дисплеи — и передал их сюда, на рабочий стол. Я взял плату пинцетом, понёс к столу, и вставил в соответствующее место, чтобы подсоединить экран — пришлось под микроскопом воткнуть шлейфик в специальный соединительный разъём и закрыть корпус часов, повернуть, завинтить часовой отвёрткой, и только после этого вспомнить, что надо вставить батарейку, открыть крышку сбоку, вставить таблеточку батарейки, закрыть крышку, завинтить её специальным винтиком — чтобы она герметично закрылась.

Дизайн был симпатичный — наружная мордаха часов прямоугольная, со скруглёнными углами, тремя кнопками.

— Симпатичные.

— Корпус покрыт позолотой — против коррозии и для общего вида. Никаких надписей и лишних элементов нет — только часы. Надписи на обратной стороне, — я отставил лупу в сторону, — ну что, запускаем? Нажимайте вы, Филипп Георгиевич.

Старос взял в руки, повертел, нажал на кнопку.

— Ну?

— Ноль часов, — он продемонстрировал, улыбнувшись.

— Точно то, что показывала эмуляция. Отлично. Настройка вот эта кнопочка, с синим кружочком. Это режим настройки — а вот эта — меняет позицию, вот эта — меняет значение вверх.

— Сколько времени? — спросил Воронов.

— Семнадцать тридцать три, — я посмотрел на свои.

— А у вас что за часы?

— А, это мои. Только это то, к чему мы рано или поздно придём.

— Вот как? Выглядит очень впечатляюще.

— Согласен, полноценный дисплей, процессор, приложения, и прочее. Но главная их функция следить за здоровьем — уровень сахара и кислорода в крови, кардиограмма, пульс, давление, и так далее. Это скорее медицинский гаджет, чем часы в привычном вам понимании. А вот это — ваши собственные, работают! Причём на несколько лет быстрее конкурентов — ваш коллектив это нечто, Филипп Георгиевич.

— Премию им выдать? — спросил серьёзно Анатолий.

— Не стоит, мы же на коммерческом расчёте. Экспериментально.

— Но вы сильно помогли.

— Нет, всё это, — кивнул я, — можно заменить на обычную чистую зону и обычных монтажников. Себестоимость конечно сильно вырастет, но это только позволило получить прототип сегодня, а не через месяц-два. Но сама технология вполне на уровне этого времени, вы сможете такое освоить... хотя зачем — если мы запатентуем образец и будем расширять бренд... разве что для продажи внутри СССР. Так, товарищи! — торжественно сказал я, — а не хлопнуть ли нам по рюмашке? А потом — я займусь созданием ролика — мне страсть как хочется попробовать себя в режиссуре.

— Что для этого надо?

— Для этого нужен я и мой компьютер — и всё. Образцы создаст нейросеть и ИИ. Причём результат уже будет через час-два. А вы пока отметьте — это действительно стоит отметить — вы создали полноценный электронный гаджет — причём очень популярный и ценный. Анатолий, у тебя загранпаспорт есть?