Долгая заря Ивана Ефремова

— Согласно предварительному плану, выработать маршрут кругосветного воздушного путешествия, — Тор Лик склонился над электронной картой планеты. — Согласовать план с Советом и облететь Торманс, по возможности, быстро. Но Фай, что можно успеть собрать 'с налёту, с повороту'? Даже безжизненные планеты мы изучаем годами. А тут у нас задача — пересечь всего лишь втроём целую планету, побывать в заповедниках и на морских станциях и в виде рапорта изложить. У меня вопрос. Какова цель такой беглой экспедиции? Что-то мы, конечно, увидим, о чём-то может быть, удастся поговорить с населением, если нам это позволят, в чём у меня большие сомнения. Что это даст, в свете общей цели экспедиции?

— Мне казалось, что мы всё обсудили ещё на Земле? — удивилась Родис. — Но пусть будет так. Давай, мы с тобой и с Тивисой проговорим ваши цели и задачи чуть позже. Пока послушаем остальных.

— Я с Виром буду изучать общественную жизнь, — чётко, как на экзамене, отрапортовала Чеди. — У нас, конечно, собственные программы, но лучше будет, если мы будем держаться вместе.

— Как это сделать мне тоже не понятно, — Вир Норин чуть приобнял Чеди. — Думаю, видно будет по обстоятельствам. Бой покажет.

— Вот такой ответ мне нравится! — Родис широко улыбнулась. — Ну, с Эвизой понятно, ей завтра возвращаться на борт. Ну, а я буду играть в политику. Надо же договориться с Советом о порядке передачи земного опыта. Не знаю, разрешат ли эти владыки... Ещё надо координировать общую работу, и если время останется, попробую покопаться в их архивах, музеях и библиотеках.

Сейчас надо связаться с кораблем, потом проговорим с командой Тивисы, и на этом сегодняшняя программа закончится.

Едва угасли последние лучи местного светила, под высоким потолком автоматически включилось освещение. В Садах настала полнейшая тишина. Лишь в темноте едва виднелись тени бойцов охраны.

Тивисе стало душно, она подошла к окну и распахнула широкую створку. Прохладный и влажный, пахнущий какой-то местной травой, воздух проник в комнату. И в тот же момент резко завыла сирена. Среди кустов и деревьев замелькали лучи фонарей, послышался лай команд и топот ног. Охранники столпилась под окнами дворца, и угрожающе подняли черные раструбы оружия в сторону открытого окна.

Вир одним прыжком оказался около Тивисы и захлопнул окно. Вой прекратился. Фонари погасли, а охранники разошлись. Земляне дали волю чувствам, подтрунивая над Тиви.

— Подышать захотела? А разрешение у тебя есть? — съехидничала Чеди. — Без разрешения великого Чагаса здесь дышать нельзя!

— Наверное, таковы местные законы гостеприимства, — сказал Тор Лик. — Хотят держать под контролем каждый наш вдох.

— Хорошо, что наша речь непонятна местным, — воскликнула Тиви. — Быстро расшифровать они не сумеют, у них нет наших текстов достаточной длины.

— Его легко расшифруют, — возразила Чеди, — лексика и семантика у нас похожи. Здесь, по сути, один из языков пятого периода ЭРМ, немного изменившийся за двадцать два столетия. Кажется, когда-то он назывался путунхуа, или как-то так. Нас послушают с неделю, запишут, прогонят через лингво-анализатор, и будут спокойно слушать всё, что мы будем говорить. Говорить они вряд ли научатся, да им это и не нужно.

— Значит, придётся экранировать разговоры с помощью сдэфок, чтобы не вводить их в соблазн лишнего знания. Например, сейчас, когда мы будем говорить со звездолетом, им вовсе не обязательно знать детали.

Чёрно-синий сдэф Родис выбежал, легко семеня ножками, к центру комнаты. Под его колпаком загудел проектор дальней связи. Вир щёлкнул выключателем, и комната погрузилась во мрак. С противоположной стороны от дивана вспыхнул зеленый свет, и зазвучали мелодичные звуки песни о ветке ивы над горной рекой. Неясные контуры людей вдруг обозначились резко и объемно, будто оставшиеся в корабле перелетели в сады Цоам, и оказались рядом в комнате дворца.

Каждый член экипажа поделился впечатлениями от первого дня на Тормансе. Рекорд краткости побил Тор Лик, говоривший последним:

— Много го слов о величии, счастье и безопасности. Но за этим я почувствовал страх. Лица людей хмуры. Птиц нет, или они не поют. Тоска!

Когда погасла голограмма 'веранды', и растаяли в воздухе любимые лица, Родис сказала:

— Не знаю, как вас, друзья мои, а меня катастрофически клонит в сон. Я предлагаю сейчас ненадолго провести небольшой сеанс Кришна-лилы для восстановления сил и разойтись по комнатам. Гостеприимные хозяева щедро выделили нам каждому по комнате.

— Кришна-лила? — Чеди в смущении посмотрела на Родис. — Но для этого придётся снять скафы. А потом мучиться натягивать...

— Совсем не обязательно, милая Чеди, — ответила за начальницу Эвиза. — Мы можем совершить Кришна-лилу, просто обнявшись. Эффект будет не такой ярко выраженный как при телестном контакте, но мы уже имеем опыт объединения ментальных тел, поэтому положительный эффект обязательно всё равно последует.

— Тогда давайте быстрее! — Чеди обхватила шею Вира. Её правая рука протянулась к Гэну. — Давай! Гэнка, иди ко мне. Остальные, тоже подтягивайтесь.

Скоро все шестеро астронавтов сидели тесным кружком, обняв друг друга за плечи. Тишина и темнота царили в помещении. Стороннему наблюдателю могло показаться, что ничего не происходит с неподвижными телами, но на самом деле по ним текли невидимые волны космической энергии. Ауры землян пульсировали в невидимом танце. Наконец, Фай подняла голову и негромко проговорила, разминая позвоночник.

— Всё любимые мои, расходимся. Нас завтра ждёт новый интересный день. Хочу видеть вас всех бодрыми и энергичными.

— Эви говорила, что мы ещё дня три будем испытывать вялость из-за адаптации к новым условиям.

— Я помню, но у нас нет лишних дней. Поэтому всем спать. Завтра с утра выдам ещё по дозе женьши . И вялость нам не грозит.

Фай Родис в кабинете для конфиденциальных переговоров Дворца Советов

На следующее утро, не успела Фай облачиться в одежды Торманса, как в дверь вежливо постучал высокий человек в угольно-черном балахоне с серебряными змеями. Ей пришлось быстро намотать чёрно-серебристые тряпки на голову в виде высокого тюрбана, не заботясь об остальном металлическом теле.

— Великий Чойо Чагас, приветствует начальницу экспедиции, досточтимую Фай Родис и приглашает её разделить с ним утреннюю трапезу. Цель свидания — прояснить некоторые моменты сотрудничества Совета Четырёх с командой пришельцев. — Чёрный церемонно поклонился. — Остальным членам экспедиции предложен завтрак на свежем воздухе под сенью шокуры.

Послав товарищам воздушный поцелуй, Фай проследовала за сановником. Подобострастно кланяясь, он показывал дорогу обеими руками. Наконец застыл в глубоком поклоне перед массивной дверью. Поверхность двери искусно отделана резными фигурами змей, драконов и диковинных птиц.

Ясно, что дальше ей придётся действовать самостоятельно. Почему-то сопровождающий не потрудился открыть дверь. Фай толкнула лишённое ручек полотно. Дверь оказалась не только красивой, но и жутко тяжелой. Радовало только то, что петли хорошо смазаны, и створки медленно и торжественно распахнулись перед ней. Фай пожалела, что пришлось оставить СДФ. В сопровождении робота она чувствовала себя гораздо увереннее. Звукоизоляция кабинета выполнена на очень высоком уровне. Стоило захлопнуться двери, как горобовая тишина опустилась на её сознание. Беззвучие казалось настолько плотным, что даже слегка давила на сознание.

Благодаря высоким окнам в кабинете владыки светло. Тёмно-зеленая драпировка в простенках рассеивает яркие утренние лучи. Перед окном за большим тяжёлым столом виднеется чёрный силуэт Председателя. Из-за контраста света и тени выражение лица не разглядеть. Единственный предмет на столе — крупный прозрачный шар, сделанный не то из стекла, не то из пластика, хотя может быть и из какого-то местного минерала. На земле в древности такие шары использовались для гадания.

Благодаря развитой способности ощущать ментальные поля, Фай почувствовала за драпировкой спрятавшихся людей. Усилием воли она заставила их заснуть.

Кроме стола мебель в кабинете представлена двумя резными креслами черного дерева и шоколадным шаром изображающим планету.

Чойо Чагас, встретил её стоя, наверное, хотел продемонстрировать уважение к цивилизации Земли. На нём в этот раз тёмно-синий с золотыми драконами балахон, скрывавший фигуру. Высокий рост, массивная шея, короткий широкий нос над иронично изогнутой линией рта. Волевой, чуть выдающийся вперёд квадратный подбородок. С утра он показался Фай не таким уж и угрюмым, как накануне. Она даже почувствовала некоторую симпатию к этому сильному и умному пожилому мужчине. Вблизи "великий" мало походил на своё экранное воплощение. Грозный, суровый, но справедливый... Кажется, с ним можно иметь дело.

Чагас жестом указал на тяжёлое кресло с резной высокой спинкой. При этом ни он сам, ни кто-либо ещё не соизволили сдвинуть тяжёлое кресло. Фай удивилась такому обращению, прикинула, что суетиться с толканием тяжёлой мебели не по чину, и решила изящно уместить попу на подлокотнике. После этого симпатия к владыке прошла.

Председатель внимательно посмотрел на земную женщину, улыбнулся, пожал плечами и, похоже, решил тоже не чиниться. Он опёрся бедром о край стола, подобрал тяжёлые складки балахона и доверительно склонился в её сторону.

— Теперь мы можем говорить откровенно, без лишних ушей, как и подобает вершителям судеб. — Владыка Ян-Ях вперил взор в лицо Фай Родис. — Каковы нормы общения у вас, на Земле?

— Они максимально просты. — Фай пожала плечами. — Важен, прежде всего, результат, а нормы... нормы, конечно, существуют. Если в двух словах — то это древнее 'Золотое правило'. Поступай с другим так, как хотел бы, чтобы он поступил с тобой.

— И вы всегда держитесь этого правила? Неотступно?

— Неотступно! — она ответила твердо, как могла, хотя подспудно почувствовала некоторое смущение. Из памяти не шла реприза, разыгранная на звездолёте.

— Тогда скажите, если бы наш звездолёт опустился на вашей планете, то, как бы вы поступили?

— О! Это был бы праздник для всего многомиллиардного человечества! — Фай обрадовалась, что разговор отошёл от скользкой темы. — Вам бы показали всё, на что вы пожелали бы посмотреть. Без всяких ограничений вам бы позволили ознакомиться с любым направлением науки. Любой человек поделился бы с вами знаниями. Вам были бы представлены аудитории самого большого объёма...

Чагас прервал её речь коротким жестом.

— Я сильно сомневаюсь в искренности ваших слов, — хитро прищурился он, продолжая пялиться в упор. — Но мне понятна ваша позиция. Вы не можете говорить иначе. Это правильно. Как писал один древний мудрец — 'Война — путь обмана'. Всё-таки, теперь, когда ваши спутники не могут нас слышать, скажите, какова цель экспедиции?

— О, Вселенная! — Фай не смогла сдержать досады. — Мы считаем вас потомками землян древней варварской эпохи, которую у нас принято называть Разобщенными Мирами. Это значит у нас общие предки. Вы — наши прямые родственники. Достаточно взглянуть на нас с вами, чтобы понять, что это так и есть.

— Народ Ян-Ях, наши учёные иного мнения, — раздельно сказал Чойо Чагас,— но допустим, что это так. И как это объясняет ваше появление здесь?

— Нам естественно было бы общаться. Обмениваться достигнутым, учесть ошибки друг друга, помочь в затруднениях, может быть, слиться в одну семью.

— Вот оно что! Слиться! А никому из ваших владык не приходило в голову, что для начала надо бы поинтересоваться нашим мнением на счёт слияния с кем бы то ни было? Слиться в одну семью! Этакий принудительный брак? При подавляющем численном и техническом превосходстве, любое слияние превратится в растворение народа в массе человечества. Что ж, понятно! Значит это и есть ваше настоящее намерение.

Чойо Чагас резко оттолкнулся от стола и, скрестив руки на груди, отвернулся к окну. Фай было не видно, то ли его распирает смех, то ли возмущение. Чуть кашлянув, наверное, чтобы скрыть смотрели на Фай. При этом время от времени они словно невзначай опускались то на грудь, то на бёдра, впрочем, тут же возвращаясь обратно. Фай чувствовала, что ментальный план Председателя излучает превосходство. Она улавливала даже нотки торжества.

— Уважаемая повелительница землян, по вашим словам, вы хотите приобщить нас к вашим порядкам и обычаям. Скажите, а как бы земляне отнеслись, если бы мы начали внедрять наши законы и порядки у вас на планете? Ведь мы тоже считаем их справедливыми и правильными.

— Конечно, вам никто не позволил бы этого сделать. — Фай решила идти прямым путём. — Вас бы выслушали со всем возможным вниманием, проанализировали последствия и сделали необходимые выводы. Может быть что-то приняли...

— Вот видите! — Чагас торжествовал. — Предлагаю поступить так же! Я вас выслушаю, сделаю выводы, и вы отправитесь в обратный путь!

— Я не могу поверить, что народ Ян-Ях откажется от нового знания, — Фай старалась говорить уверенно и твёрдо. — Уже сделанные нами открытия, постигнутые истины... Земля и наши братья по Великому Кольцу готовы представить вам неограниченный доступ к этому богатству. Разве умножение знания, гармонии для вас ничего не значат?

— Что есть красота и гармония? — Опять рассмеялся Председатель. — Всё это не более чем красивые слова. На деле же значение имеет только знание и сила, которую даёт это знание. Поэтому важно контролировать доступ к знанию, ибо большинство моих братьев и сестёр на планете Ян-Ях слабы и не способны воздержаться от соблазнов. Ещё хуже им придётся, если они вдруг осознают свое ничтожество, потеряют веру в себя, в законы, в справедливость устройства общества. Счастье человека — быть в ладу с теми условиями, в каких он рожден. И мы создали здесь счастье не для того, чтобы его разрушили пришельцы, пусть даже претендующие на кровное родство!

— Без знания? А как же катастрофическое перенаселение? Ваши гигантские планетарные кладбища — дело ваших же рук! — Фай пыталась достучаться до разума Председателя. — Допустить переполнение экологической ниши, разве это не позорный результат для человека разумного.

— Вам известна история Ян-Ях? Откуда? Если не секрет... — прищурился Чойо Чагас.

— Звездолёт с Цефеи пролетал рядом с вашей планетой, цефеяне просили посадки, но получили отказ. Однако их техника позволили сделать оценку численности видов живых существ прямо из космоса. Они получили результат в несколько десятков миллиардов жителей, а сегодня мы видим цифру на порядок меньше. Не надо обладать вселенской мудростью, чтобы понять, что на планете дела идут не самым лучшим образом.

— Я помню из курса истории это событие. У нас оно названо 'Великим Отказом'. Последующие века доказали, что это был единственный верный ответ. Народу Ян-Ях не нужны соблазны космических бродяг. Мудрый счастлив, довольствуясь немногим, глупцу же мало всей Вселенной.

— Я поняла вашу аналогию, — Фай специально говорила чуть замедленно. — Хорошо, мы не будем пропагандировать идеалы коммунизма, хоть они и являются основой наших достижений.