Оборотная сторона жизни.

Вообще, сидхе были эстетами. Порывшись в памяти, Мортиша смогла сравнить их с культурой древних Японии и Китая: любование цветами и природой, "рожание" стихов над трупами врагов, уложенных в приятные глазу композиции, неимоверно сложный и формализированный этикет, пронизывающий каждую сферу их деятельности...

Сходство было, и очень сильное. Никаких панибратских отношений, как в Европе, каждое действие вызывало ответное, одобренное тысячелетней историей... это даже Аиллия, несмотря на всю свою тупость, знала... слабо, но знала, а еще на своей шкуре прочувствовала. Ведь ее отца за глаза осуждали! Прямо не высказывали, конечно, но вот косвенно... а уж как ей все это аукалось! Если б прЫнцесска хоть немного думать умела, если б ей попался кто-то неравнодушный и вправил мозги, если б... что уж теперь говорить...

Но факт оставался фактом: когда Мортиша выйдет из Леса (хорошо хоть морозов здесь не бывает, а то было бы как у классика), первое, что она сделает — наймет учителя хороших манер. Необходимость, которая спасет ей жизнь, и уж точно, побережет нервы.

Это только в сказке Золушка, которая являлась привилегированной прислугой, по сути, веселилась на балу и ее не спалили. Глупость неимоверная, которая бывает только в сказках для самых маленьких, или в головах романтично настроенных дур, мечтающих о ПрЫнце на белом осле.

Ее тормознули бы уже на подходе к бальной зале, а то и к дворцу! Что с того, что она приехала на карете и в платье? Желающих прорва, и не все из них имеют на это право. А навыки поведения откуда возьмутся? Или фея-крестная вместе с антуражем подарила своей крестнице, про которую забыла сразу после крестин, новую личность? Или произвела форматирование и прошивку мозгов?

Можно держать рожу кирпичом, можно одеться в самое дорогое, но моторику тела не изменить! Золушка была прислугой! Что и демонстрировала своим поведением: почтительная поза, глаза опущены, голова наклонена, руки придерживают платье, голос покорный... и вот это блистало на балу? Пусть даже и в новом платье, которое тоже нужно уметь носить, особенно бальное, весящее, как хороший доспех, и все это на каблуках! Пусть невысоких, сантиметров пять-семь, но она-то наверняка бегала по дому на плоской подошве, и вот результат: походка как у коровы на льду, ноги распухли, она мнется, страдает... какие уж тут вальсы, а каждый тур танцев — полчаса, а еще и легкие перекусы, и надо иметь бальную карточку с расписанием танцев и кавалеров, а еще надо уметь вести светскую беседу, а еще надо знать общие темы (не поговоришь же о том, как пыль веником гонять, или чай подавать?), а еще дебютантка всегда имеет того, кто ее представит на балу! Обязательно!

Так что, вылетела бы самозванка непонятного роду-племени прямо из дворцовых ворот пинком под зад, с тыквой на голове и мышами в качестве компании, и хорошо, если не сразу в допросные подвалы. Фее ее подопечная явно нафиг не была нужна... или она имела на родителей девочки огромнейший зуб, раз решила избавиться от нее таким способом... зато интрига — зашибись! Все сделано чужими руками, а к фее не подкопаешься: на бал — отправила, антураж — обеспечила, ну а воспитание... тут уж извините, этого в заказе не было.

Каждое общество имеет свои невербальные навыки общения, которые легко считываются окружающими. Почему мы сразу видим военного, или девицу очень легкого поведения, или большого босса, или подчиненного-подхалима?

Именно поэтому.

Нет у Мортиши нужных навыков, и взяться им неоткуда, единственное, что оставалось — мучить память, вспоминая, как это делало окружение Аиллии, ведь она жила во дворце, и пусть девочка не участвовала полноценно в дворцовой жизни, но глаза у нее были, и видела она многое.

И это давало хоть какой-то шанс на то, что она сумеет произвести необходимое первое впечатление, ведь от этого будет зависеть ее дальнейшее существование.

* * *

В отличие от походов в горы, к экспедиции к границе Леса и пустыни Мортиша готовилась. Насколько она знала, в пустыне были отряды рейнджеров, выполняющие сразу несколько задач.

Первое — они следили за границами государства, отлавливая разные нежелательные элементы вроде контрабандистов, шпионов, преступников и так далее, следующих и туда и оттуда.

Второе — они следили за тем, чтобы коренные обитатели Леса сидели на попах ровно, а не шлялись где-то помимо своей естественной среды обитания.

Третье — в случае военной угрозы они служили самым первым рубежом обороны.

И четвертое — в рейнджеры частенько засылали разных "трудных подростков", что бы "нюхнули пороху", как говорится... а также вторых-третьих-седьмых сыновей, что б наоборот, набрались полезных связей (контрабанда, наемные убийцы и прочие полезные знакомства).

Так что, тут надо быть очень, очень осторожной, а то мало-ли какие отморозки ей могут попасться, еще решат со скуки какие-нибудь опыты поставить, или просто от нечего делать поохотиться... или просто тупо прибьют, исполняя служебные обязанности.

Значит — что?

Значит — разведка и сбор данных! Информация правит миром и значительно облегчает жизнь, поэтому, придется ей последить за происходящим вокруг не покидая безопасного леса, туда рейнджеры не суются.

* * *

— Одеяло? Есть! Кинжалы в количестве трех штук? Есть! Веревка? Есть! Цепь? Тоже есть!

Мортиша поставила очередную галочку напротив соответствующего пункта в достаточно коротком списке и посмотрела на жалкую кучку барахла, сложенного возле мешка, оставшегося от вора. Самым тяжелым предметом была цепь, впрочем, для Мортиши это была не тяжесть. Хорошо, что не надо брать еду, жечь костер и так далее, есть все-таки в ее положении плюсы! Определенно есть!

Проверив еще раз список принцесса сложила все отобранное в мешок, нацепила его на себя и попрыгала. Ничего не гремело, но рюкзак определенно свисал ниже, чем нужно. Непорядок. Мортиша укоротила лямки, завязав их узлами, попрыгала еще раз, кивнула одобрительно и вышла из склепа. Закрыв дверь, она огляделась, определяя направление, и помчалась в неизвестность.

* * *

Мортиша зачарованно смотрела на границу между Лесом и пустыней. Не было никакого плавного перехода, никаких островков растений среди песков цвета выбеленной солнцем кости. Вот Лес — сочный, зеленый, шумящий... и вот пустыня — жаркая, иссушающая, смертоносная.

Сразу видна неестественность такого странного соседства: различие климата(!), почвы, всего. Она бы не удивилась, узнав, что пустыня была сотворена специально для защиты границ государства сидхе. А что? Сидхе — самая магически одаренная раса этого мира, все остальные проигрывают по всем статьям. У каждого сидхе есть дар. Сильный или не очень, но он есть! У всех. Таким могут похвастаться только они, поэтому надо быть крайне осторожной.

Так что, Мортиша тихо скользила между мощных стволов деревьев и переплетенных ветвей густого подлеска, прячась в тени и не издавая ни малейшего шороха.

Хорошо быть нежитью, особенно, высокого класса. То, чего живые достигают долгими упорными тренировками у нежити проявляется естественными инстинктами и врожденными умениями, вбитыми в подкорку: плавность движения, бесшумность, быстрота реакции.

Раньше она бы топала, как слон, продирающийся сквозь заросли, не заботящийся о том, чтобы скрыть свое передвижение и оставляющий после себя целую просеку. А сейчас... ни одна веточка не шевельнулась, ни один листик не сдвинулся со своего места. Никаких шорохов, никакого шума от дыхания... Она скользила по лесу, как привидение, даже не прилагая никаких осознанных усилий для достижения такого эффекта.

Все-таки, хорошо быть нежитью...

* * *

База " Малое гнездо" Пятого отряда "Скользящих-по-пескам".

Беллет лениво повернул голову, следя, как нудно жужжащий масскит наворачивает круги, нацеливаясь на его лицо — все остальное было скрыто доспехами и одеждой. Кровососущее насекомое то взлетало повыше, то опускалось, то принималось метаться под потолком... в общем, никак не могло выбрать место посадки.

За летающей мелочью следили пять пар глаз: вечер, скука... а так, хоть какое-то развлечение. За тот час, что масскит выбирал себе жертву, сидхе даже успели поспорить, кем именно он решит пообедать. Так что теперь ожидание сглаживало часы, оставшиеся до начала патрулирования подконтрольной их отряду части границы.

— Шлеп!

Масскит, не выдержав, приземлился прямо на щеку Беллета, за что и поплатился: легкое касание пальцев, — и от насекомого осталось только влажное пятно, которое тут же было брезгливо вытерто льняным платком — пустыня — пустыней, но опрятность никто не отменял.

Остальные сидхе вежливо похлопали и стали передавать друг другу монеты — пусть и мелкого достоинства, но спор есть спор, а выигрыш — дело святое. Беллет встал, лениво повел бронированными плечами, разминаясь, и скомандовал:

— На выход.

Стоящая буквально в десяти шагах от Леса невзрачная скала покрылась рябью, выпуская из своего нутра отряд тренированных воинов.

* * *

Патрулирование шло, как обычно. Сидхе прочесали частым гребнем свой участок, прибили наглого острохвоста, сдуру вылезшего погреться в лучах заходящего светила на бархан, нашли куст мирины, обобрав его дочиста (штатный алхимик с удовольствием перегонит добычу в шикарнейшую настоечку!), осмотрели несколько подозрительных троп на предмет следов.

Ничего не нашли, но расслабиться не получалось: сидхе чувствовали чужой взгляд, рассматривающий их со странным интересом (хорошо, если не гастрономическим!). Этот взгляд скользил по телам, оценивая моторику, перебирал оружие, трепал заплетенные в боевые косы волосы, нагло взвешивал их на весах полезности.

Мужчины несколько раз меняли маршрут, надолго останавливались, пытаясь понять, где прячется неизвестный... бестолку.

Неизвестный следовал за ними, как приклееный, на поисковые заклинания и артефакты не реагировал, хорошо хоть, враждебность не проявлял. Беллет понемногу начал раздражаться: неуловимый преследователь потихоньку стал бесить, вызывая чисто спортивный интерес — поймать, тащить и не пущщать!

Один раз ему показалось, что на самом краю зрения он уловил движение тонкого черного силуэта среди огромных деревьев, но уверенности не было. Время шло, патрулирование близилось к концу, отряд стал напоминать стайку всклокоченных и раздраженных близким присутствием крупного хищника животных.

Идя по направлению к Гнезду Беллет мрачно размышлял, что пора бы уже провериться у дежурного мага-мозголома на предмет душевного здоровья... вот только заходя внутрь он снова заметил движение среди ветвей и удовлетворенно выдохнул, повеселев: не показалось.

Жизнь сразу стала гораздо веселее.

* * *

Восхищенно вздохнув, Мортиша покачала головой, следя, как отряд заходит в дом, накрытый иллюзией скалы. То, что это именно иллюзия, она видела четко и совершенно определенно: дом словно просвечивал сквозь очертания уныло торчащего скального обломка.

День прошел просто великолепно: таких шикарнейших эстетических переживаний Мортиша уже давненько не получала! Сидхе произвели на нее огромное впечатление: все, как на подбор, рослые, широкоплечие, длинные волосы заплетены в толстые косы необычного плетения с торчащими из них иглами и лезвиями; передвигающиеся плавной, скользящей походкой.

Они были просто неимоверно прекрасны!

Да, Мортиша понимала, что отвыкла за эти годы от других разумных существ и сейчас в ней говорит радость от того, что есть еще кто-то помимо нее на двух ногах... но все равно!

— Да... я и не знала, что такие клевые мужики могут на свободе табунами бегать! Особенно вожак...

Мортиша облизнулась, вспомнив командира отряда: золотые волосы, загорелая (самую малость) кожа, шикарные доспехи (и как он в них не сжарился под солнцем?), надменное лицо, вспыхивающие хищным интересом... Да и остальные были очень даже ничего!

Так и хотелось подойти поближе и... жмакать. Жмакать-жмакать-жмакать! Общупать с головы до ног, потискать задницу, проверяя упругость...

— Ээээээххххх... Мячты-мячты... Но как хорош, стервец!

Пальцы несколько раз судорожно сжались, словно Мортиша уже заполучила в свои цепкие шаловливые ручонки объект такого небывалого для нежити интереса.

— Да... вот поймала я его, и что делать? Как что?! Жмакать... ммммм...

Вздохнув, Мортиша мечтательно прижмурилась... и полезла на дерево, где успела оборудовать гамак. Пора баиньки... или помедитировать.

* * *

Следующая неделя основательно расшатала нервы маленького, но крайне сплоченного отряда. Неведомый наблюдатель не отставал, следуя за ними от рассвета и до заката. Масляные взгляды прилипали с момента выхода из убежища, покидая их только с наступлением темноты, когда заканчивалось патрулирование.

Мужчины перепробовали все: амулеты, артефакты, заклятия, банальные ловчие ловушки по краям Леса на своем участке... все было тщетно. Неизвестный из лесу и носа не казал, в ловушки попадалось только зверье, амулеты молчали, артефакты, впрочем, тоже.

— Я уже не могу, командир, — пожаловался Бреннан, тоскливо глядя на свое начальство. — Такое ощущение, что меня всего с ног до головы облизали! Без моего на то согласия!!!

— Так может это леди Сильвер? — поинтересовался невозмутимо Корган, от чего бойцы вздрогнули, принявшись судорожно сплевывать через левое плечо, бормоча: "Чур! Чур меня!".

— Не может этого быть! — решительно отверг страшное предположение Беллет, вздрогнув от ужаса. — Леди Сильвер не покидает Двор... да и сейчас она там... — добавил он неуверенно, — вроде бы...

— Да она и не пряталась бы! — добавил Корган уверенно, — она бы еще в первый день сама пришла и...

— Не надо... — пискнул в ужасе Бреннан, бледнея. Остальные дернулись. Леди Сильвер была кошмаром Двора уже без малого пятьсот лет: прекрасная среброволосая сидхе, с изумительной фигурой, нежным лицом, чарующим голоском... и неимоверно стервозным характером, страдающая (или, скорее, наслаждающаяся) чрезмерной похотливостью.

Ей ничего не стоило подойти к выбранному на ночь объекту, облапать его прямо на балу, на виду у всех, громко заявить о своем намерении провести весело и продуктивно ночь или пару часов днем, общупать все, находящееся в пределах досягаемости, а то и в штаны заглянуть с огромным интересом.

А затем уволочь несчастную жертву в свои покои, после чего весь дворец опять не сможет заснуть, слушая дикие крики, раздающиеся из-за закрытых дверей.

Но это было бы еще ничего... мало ли любителей хорошенько поскрипеть кроватью с не требующим верности партнером? Самое ужасное наступало потом.

Зловредная леди Сильвер, прямодушная, как палка, громко и пространно комментировала все произошедшее ночью прямо за завтраком. Или обедом. Или ужином... выставляя оценки, словно строгая учительница, придирчиво проверяющая умения своих любовников.

— Ах, мой милый! Не надо так сопеть мне в ухо и пускать слюни на подушку! Это не эстетично!

— Лапушка! Пожуйте корешки лавора, они помогают продержаться дольше!

— Пусик! Я, конечно, люблю ласки, но не в ущерб остальному!