Каллен сухо рассмеялся.
— Типичным? Последний раз, когда я был в Круге, это было как раз перед тем, как он распался. В нем не было ничего "типичного".
Она потянулась и легонько ударила его по правой руке. Ее кулак с глухим стуком ударился о его броню.
— Ладно, хорошо. Тогда до встречи.
Каллен тихо усмехнулся, но затем на мгновение задумался. Он отложил хлеб, который жевал, и откинулся назад, глядя прямо перед собой. Она тоже откинулась назад, чтобы изучать его профиль, пока он говорил.
— Ну, некоторые ритуалы требуют полной охраны — например, истязание мага. Я присутствовал на нескольких.
По мягкости его голоса она поняла, что он погрузился в воспоминания. Через мгновение он пришел в себя и продолжил.
— Большую часть времени вы просто поддерживаете присутствие — в дозоре или в Круге — готовые отреагировать в случае необходимости. Маги обычно стараются не обращать внимания на это присутствие, но мы знали, что они наблюдают за нами так же пристально, как и мы за ними.
— Наблюдали? Ты вообще не общался с магами?
— В большинстве случаев — нет, я уверен, что эту привычку часто путают с холодностью. Но от нас ожидают, что мы будем держаться на определенном расстоянии от наших подопечных. Если маг одержим или использует магию крови, вы должны действовать быстро и без колебаний. Ваши суждения не могут быть затуманены. От этого зависят жизни людей. Конечно, игнорирование друг друга никак не способствует взаимопониманию.
Она на мгновение задумалась, не добавил ли он это специально для нее, но, глядя на него сейчас, казалось, что он едва замечает ее присутствие, снова погрузившись в какие-то размышления. Нет, он говорил серьезно, но это сбило ее с толку. Зачем им рисковать своими жизнями ради таких вещей? Что так сильно привязало их к церкви? И как они могли оставить ее сейчас без особых проблем?
— А как насчет обучения? Что нужно делать и знать, чтобы стать храмовником?
— Там есть оружие и боевая подготовка. Даже без своих способностей храмовники являются одними из лучших воинов в Тедасе. Посвященные также должны заучивать Песнь света, изучать историю и совершенствовать свою ментальную концентрацию.
— Хммм. Так храмовники получают удовольствие от своих тренировок или это просто препятствие на пути? Вам понравилось?
Каллен пожал плечами и потянулся за еще одним куском мяса с сыром.
— Не знаю, как другие, но я хотел научиться всему. Если бы я посвятил этому свою жизнь, то стал бы лучшим храмовником, на которого только был способен.
Легкая улыбка тронула ее губы, когда она представила себе молодого и энергичного Каллена, стоящего перед своими наставниками, готового впитать все, чему они его научат. Это был очаровательный образ. Снова это слово. Она проигнорировала его и пошла дальше. — Значит, ты был образцовым учеником?
Он рассмеялся и, наконец, повернулся к ней, отодвинувшись как можно дальше в угол скамьи. Его ноги протянулись к ее ногам, и это напомнило ей, каким невероятно большим и близким он был в этот момент. Она проигнорировала появившиеся мурашки по коже, радуясь, что туника с длинными рукавами скрывала ее реакцию.
— Я хотел быть таким. У меня не всегда получалось. Наблюдать, как догорает свеча, пока я читаю Заклинание Преображения, было не самым увлекательным занятием. Признаюсь, иногда мои мысли блуждали.
Ее собственные мысли блуждали, и она изо всех сил пыталась придумать другой вопрос. У нее были еще вопросы. Она просто больше не могла их вспоминать, потому что его медово-золотые глаза сияли в свете камина, глядя на нее так, словно... что? Как будто она была чем-то, на что ему было приятно смотреть? Такая странная. Всю свою жизнь в клане она считалась либо обычной, либо откровенно дурнушкой. Ее уши и глаза были слишком маленькими, скулы — слишком неопределенными, лицо — слишком плоским, а нос — слишком дерзким, чтобы считаться эльфийской красавицей. Несмотря на то, что она по-прежнему была невероятно миниатюрной и стройной по сравнению с другими расами, ее соплеменники считали ее неприятно соблазнительной. Даже Ханир никогда по-настоящему не считал ее красивой — или она могла только предполагать это, поскольку он никогда не комментировал ее внешность так или иначе.
Теперь, здесь, в этом новом месте, мужчины и женщины постоянно делали ей комплименты — даже Варрик назвал ее красивой и, казалось, действительно имел это в виду. И с тех пор, как они вернулись из Глубинки, как бы она ни старалась не обращать на это внимания, Командир время от времени позволял своему взгляду задерживаться на ее лице... особенно на губах. Он делал это и сейчас. Она должна была заговорить. Ей нужно было знать, почему храмовники были связаны с церковью, верно? Да, именно так.
— Э-э, принимают ли храмовники обеты? Они "Клянутся Создателем, что будут следить за всеми магами" — что-то в этом роде.
Его глаза блеснули — виновато? — вернулась к своим. Она отвлекла его, но все равно была поймана. Она попыталась сосредоточиться на его губах, когда он начал говорить, но ее отвлек довольно привлекательный шрам на его верхней губе. Тогда лучше взгляни на его нос. Носы не сексуальны. Не то чтобы я считала его сексуальным... или, скорее, я бы сказала, что считаю... О... Создатели...
— Сначала будет бдение. Предполагается, что в это время вы будете пребывать в покое, но ваша жизнь вот-вот изменится. Когда оно закончится, вы посвятите себя служению. Именно тогда вам дают зелье — ваш первый глоток лириума — и это дает силу. Как храмовники, мы не должны стремиться к богатству или признанию. Наши жизни принадлежат Создателю и пути, который мы выбрали.
Несмотря на свою рассеянность, она старалась не отставать. Она смущенно наморщила носик. Лириум? Это была цепь, которая связывала их с Церковью? Это требовало от храмовников особого внимания или жертв?
— Значит, храмовники в этом смысле почти как религиозные лидеры? Ожидали, что они откажутся от физических искушений в своей жизни служения и принесут себя в жертву Создателю?
Выражение его лица отчасти вывело ее из оцепенения.
— Физическое... почему?.. — Он прочистил горло и поерзал на стуле, явно чувствуя себя неуютно. — Зачем тебе это... ... ... Хм, этого я не ожидал. Храмовники могут вступать в брак, хотя вокруг этого существуют определенные правила, и орден должен дать на это разрешение. Некоторые, возможно, решат сдаться... чтобы доказать свою преданность, но это, э-э, необязательно.
Она открыла рот, прежде чем ее мозг успел остановить ее.
— А ты?
Теперь Каллену было явно не по себе, он прижал руку к шее и покраснел, когда начал заикаться.
— Я? Я ... хм... э-э... нет. Я не давал таких клятв. А даже если бы и давал, я больше не состою в Ордене. — Он слегка кашлянул. — Дыхание Создателя, мы можем поговорить о чем-нибудь другом?
У нее было такое чувство, что сердце вот-вот выскочит из груди. Ее собственное лицо внезапно вспыхнуло от смущения как за него, так и за себя.
— Мне очень жаль... Я ... Я не знаю, зачем я это спросила! Пожалуйста, забудь, что я когда-либо... э-э-э... то есть... Это все, что я хотела знать. Прощайте, командир!
Она встала и практически выбежала из таверны. Она едва заметила кивок Соласа, когда проходила мимо него, чтобы придушить Варрика. Он, как она и подозревала, сидел в своем лагере и чистил свою любимую Бьянку.
— Варрик! Я буквально убью тебя, если ты еще раз сделаешь что-нибудь подобное!
Варрик только усмехнулся.
— Это заняло больше времени, чем я думал. Разве ты не должна была встретиться с Джозефиной прямо сейчас?
Вот и все из-за того, что он боится ее магических способностей. Она посмотрела на него прищуренными глазами.
— Теперь я знаю, почему Кассандра издает так много звуков отвращения. Девяносто процентов из них, вероятно, напрямую связаны с тобой!
Она направилась к Церкви более длинным путем, чтобы избежать встречи с Командиром, и всю дорогу слышала смех Варрика.
Записи:
И начинается набор в следующую главу! Эти два придурка еще долго будут все отрицать, но скоро мы перейдем к более откровенным эпизодам (когда они клянутся, что они просто друзья... ну, знаете, друзья, которые иррационально злятся друг на друга (или ревнуют?), поют друг другу песни, держат друг друга за руки и т.д.).
Следующая глава написана с точки зрения Соласа, и мы познакомимся с Дорианом! Мне нравится писать о Дориане... Я просто обожаю Дориана.
Глава 11: В которой два отступника, Искатель и контрабандист, заходят в таверну (без приглашения?)
Резюме:
Солас вспоминает время, проведенное им в Инквизиции, и отмечает, что в Редклиффе группу встретили не слишком тепло.
Записи:
(Примечания приведены в конце главы.)
Текст главы
Когда они готовились покинуть этот регион, лошадь Соласа нервно гарцевала за пределами лагеря инквизиции на болотах, время от времени выпуская из ноздрей клубы горячего воздуха. Возможно, она чувствовала нетерпение своего всадника. Или, возможно, ему просто так же, как и остальным, не терпелось выбраться из унылого дождливого болота. Он наклонился, чтобы поправить удила лошади, а затем прошептал, чтобы она подождала остальных, поглаживая рукой шею лошади.
Они успешно освободили солдат Инквизиции и усмирили авваров в течение двух дней после прибытия в Трясину, но Вестница также получила то, что он считал ее первым серьезным ранением с тех пор, как она ликвидировала Брешь. Он был по-настоящему обеспокоен лишь несколько мгновений, которые понадобились, чтобы оценить ее травмы, но этих нескольких мгновений было достаточно, чтобы он задумался. Он не привык беспокоиться о других людях, особенно о таких упрямых, как Вестница. Даже после того, как он применил базовую магию исцеления, ей все равно потребовалось несколько дней отдыха, прежде чем она смогла выбраться из Трясины из-за тяжести ушибов. Он потратил время на дополнительные исследования очаровательных рун там, в Трясине, но даже он устал от постоянной вони и сырости.
Они были на ногах с рассвета, и споры о месте их назначения, которые уже неоднократно обсуждались за последние два дня, достигли апогея, когда они готовились к отъезду. Дождь прекратился ночью, но гнетущее серое небо над головой все еще висело. Он решил, что солнце только-только показалось из-за горизонта, когда облака немного рассеялись. Тем не менее, Вестница расхаживала взад-вперед перед Кассандрой, пока они обсуждали, стоит ли встречаться с Великой чародейкой Фионой в Редклиффе.
— Но таков был план, Кассандра, — возразила она. — Мы должны были отправиться на Болото, а затем прямиком в Редклифф, чтобы поговорить с магами. Лелиана и Джозефина одобрили его. Я знаю, вы с Калленом не согласны, но вы позволили мне вмешаться. Я решила поговорить с магами, и каждый день, который мы откладываем, — это еще один день, когда брешь наносит ущерб Тедасу.
Кассандра тяжело вздохнула.
— да. Конечно, ты права, но ты же знаешь, что дело не в магах. Ты все еще восстанавливаешься, и тебе нужно время, чтобы как следует подлечиться, прежде чем отправляться на дальнейшие задания. Если что-то пойдет не так...
— Значит, мы проедем мимо Редклиффа на обратном пути в Хейвен только для того, чтобы развернуться и поехать обратно в Редклифф через день или два на всякий случай, вдруг что-то случится? В этом нет смысла! Это как раз по пути. Нет, нам нужно придерживаться плана. Со мной все будет в порядке.
Кассандра казалась раздраженной. Он сочувствовал Искателю, но не собирался вмешиваться, если только...-
— Солас, что ты об этом думаешь?
Он не должен удивляться, что Искательница интересуется его мнением. В конце концов, именно он исцелил самые серьезные раны Вестницы. Он повернулся к двум женщинам и некоторое время рассматривал их. Вестница выглядела усталой, ее ушибленная щека начала приобретать мертвенно-зеленый оттенок. Он мог только догадываться, как выглядит все остальное ее тело....
Он встряхнулся, отгоняя непрошеные мысли, которые пришли ему в голову, и ответил:
— Вестнице, безусловно, нужно больше отдыхать.
— Ха! — Восклицание Кассандры эхом отразилось от каменных скал вокруг них.
— Однако я также верю, что она сильная и способная женщина. Если она говорит, что готова, я ей верю.
Протест, который явно готовился сорваться с губ Вестницы, сменился улыбкой. Она благодарно кивнула ему, прежде чем повернуться к Кассандре.
— Видишь?
Кассандра издала один из своих знаменитых возгласов отвращения, но, что удивительно, казалось, смирилась со своим поражением. Бросив последний прищуренный взгляд на Герольда, она вскочила на лошадь. Двое других сделали то же самое и немедленно отправились в путь.
Они ехали на север весь день, разбили лагерь и, наконец, на следующий день после захода солнца добрались до самого южного лагеря в Глубинке. Лагерь на Залежной топи, очевидно, послал ворона вперед, и им сразу же предложили еду и ночлеги. Когда Вестница сделала вид, что собирается остаться с ними у костра после ужина, Солас села рядом с ней и тихо заговорил.
— Дален, я встал на твою сторону, потому что доверяю твоему суждению о себе. Однако, — сказал он, улыбнувшись ей в попытке смягчить колкость своих слов, — сейчас тебе следует отдохнуть. Завтра мы проснемся рано, а ты все еще слаба после своих ранений.
Она выглядела так, словно хотела возразить, но, выдержав его пристальный взгляд, медленно кивнула и пожелала им спокойной ночи.
Кассандра одарила его благодарной улыбкой.
— Удивительно, но у нее довольно сильная воля. Я бы не подумала об этом, когда мы впервые встретились. Это хорошо во многих отношениях, но может и навредить, если она это допустит.
Солас кивнул.
— Сильные стороны могут быть слабостями для любого человека. Можно легко перейти от уверенности к излишней самоуверенности — все зависит от нашего суждения. Я думаю, что она, как правило, хорошо разбирается во всем, кроме своего собственного благополучия. Мы должны быть ее опекунами в этом вопросе.
Кассандра склонила голову набок, на ее лице появилось смущенное и слегка раздраженное выражение.
— Почему же тогда вы рекомендовали доверять ее суждениям?
Солас вспомнил ее усталый, но решительный вид и пожал плечами.
— Я искренне верю, что она достаточно поправилась, чтобы встретиться и начать переговоры с магами. Однако мы все должны быть настороже, на случай, если что-то пойдет не так.
— Надо отдать Снежинке должное, она отлично справилась со своей работой, — добавил Варрик. — Я буду первым, кто признает, что я не фанат храмовников, но эта история с магами кажется сомнительной сделкой, которая только и ждет, чтобы сорваться. Я имею в виду, что всего несколько недель назад мы бегали здесь и убивали магов-отступников. Я знаю, что вы и наша Вестница формально тоже отступники, но ни один из вас не участвовал в этом разрушительном восстании.
Солас слегка приподнял брови.
— Возможно, Варрик, это потому, что ни один из нас не был магом Круга, вынужденным проводить свои жизни в качестве пленников в часто жестоких ситуациях, не имея возможности выбирать свой собственный путь или строить свою собственную жизнь. Он посмотрел на палатку Вестницу на другом конце лагеря. — Мне тяжело видеть, как твоя Снежинка подчиняется суровым капризам Круга. Однажды я слышал, как она сказала, что скорее покончит с собой, чем позволит храмовникам отвести ее туда.
