— Плохо относится. Каннибализм и человеческие жертвоприношения считаются преступлением на всех планетах Известного Космоса. Рабство тоже считается преступлением, но...

— Но?

— Да, это не совсем то, что вы хотите услышать. Я скажу так: в некоторых наших культурах есть практики, которые в других культурах считают опасно близкими к рабству.

— Например?

— Например, некоторые пункты семейного законодательства. Ограничения на разведение...

— На что???

— Извините, опять ложный друг переводчика, — богомол наклонилась к доктору Ркнз, и они довольно долго что-то обсуждали. Потом богомол снова вернулась к микрофону. — Я, возможно, зря об этом заговорила. Но раз уж... Придется издалека объяснять. Когда у нас мальчик и... подземный дух, хочется сказать... ну хорошо, мальчик и девочка хотят жить вместе и заниматься сексом регулярно, они подписывают бумагу... мне вот доктор подсказала слово, брачный контракт.

Зал загудел. Богомол умудрилась нащупать больное место.

— Во многих культурах еще небесными духами клянутся. А потом всякое ведь в жизни бывает, поэтому может оказаться, что они вместе жить больше не хотят. Или не могут. Тогда они подписывают другую бумагу. Иногда по согласию, иногда через суд. Это и называется... Вот тут мы с доктором слова не нашли, поэтому пусть будет разведение.

Я представила, что развожусь с бабушкой, и эта идея мне понравилась. Но это же тоже позор. Наверное, даже гораздо больше, чем говорить о брачном контракте

— А если есть общие дети?

— Тогда тот, с кем эти дети не остаются, должен платить деньги на их содержание до совершеннолетия. Как договорятся, фиксированную сумму или процент от дохода.

— А если он не заплатит?

— Можно взыскивать через суд. А скажите, у вас всегда брачные контракты выполняют?

— Нет, не всегда. Но да, есть суд. И это позор.

— Вот видите, система несовершенна, но...

— А при чем тут рабство?

— В некоторых наших культурах рабство определяют как все обязательства, которые нельзя погасить деньгами.

— Это очень широкое определение.

— Да. Но, мне кажется, оно имеет смысл.

Мне тоже показалось, что оно имеет смысл. Но мне такое описание отношений с бабушкой в голову не приходило. Судя по реакции зала, похожие мысли зароились в голове у многих. Только выводы из этих мыслей делались разные.

— Тогда у меня не вопрос, у меня заявление. Вы видите, что эти существа не признают наши культурные ценности и даже не знают их. Они даже не считают семью и клан универсальными ценностями и готовы приравнять их к рабству. Этого уже достаточно, чтобы объяснить, что они сделали с Выжившей. Они готовы делать чудовищные вещи без какого-либо представления, что делают. Они представляют угрозу для нашего образа жизни и нашей культуры. Нам следует немедленно прекратить с ними все контакты.

Зал загудел, как мне показалось одобрительно. Председатель снова взялась за молоток.

— Мне кажется, мы не можем принимать такое решение без всестороннего обсуждения. Разорвать отношения с культурой, заселившей дюжины звезд...

— То, что они заселили дюжины звезд, мы знаем только с их слов! Они, скорее всего обманом, захватили наш корабль, воспользовались нашими технологиями, создали чудовище из нашего ребенка и прилетели нас запугивать надувными бубликами!

Богомол замахала руками, явно намереваясь ответить, но председатель ударила молотком.

— Прошу держать эмоции под контролем! Депутат Щдлз, лишаю вас слова до конца заседания! Госпожа Вктр, я вижу вы хотите что-то сказать. Опасаюсь, что в данный момент это будет способствовать нагнетанию эмоций. Давайте побеседуем с майором !Тзт.

— Я капитан, — сказала я, подойдя к звуковому амулету.

— В пергаменте, который мне подали, другая информация, — председатель действительно посмотрела в лежащий на трибуне пергамент, и дернула ушами. — Звание вам дали сегодня утром. Пользуюсь случаем вас поздравить.

— Служу Конфедерации, — сказала я.

— Пожалуйста, принесите присягу.

Я произнесла слова клятвы на память. Мне уже приходилось присягать в суде, когда я выступала как эксперт комиссий по расследованию, а тут надо было заменить всего несколько слов.

— Что вы хотите сказать перед началом опроса?

— Я не верю, что бого... хумансы могли воспользоваться нашими технологиями. Они не понимают принципов работы простейших наших амулетов. То же самое мы можем сказать об их устройствах. Их бублик не надувной. Точнее, как они говорили, давление воздуха придает ему дополнительную жесткость, но это жесткая металлическая конструкция. Сделанная из неизвестного нам металла. Они его называют алмнй. Они передали нам образцы.

— Почему вы можете утверждать, что это неизвестный металл, а не сплав известных нам?

— Как минимум потому, что его плотность намного ниже, чем у всех известных нам металлов. А у сплавов плотность обычно где-то между плотностями составляющих. Далее, это старое сооружение. Как минимум, пара дюжин лет. Снаружи его несколько раз перекрашивали. Внутри много оборудования... Пассажирские кресла, кровати, ковры на полу... Оно все со следами износа. И со следами, что оно долго стояло или было прикреплено на одном месте. Например, краска на открытой поверхности выцвела, а там, где крепилась койка, совсем другого цвета. Это пассажирский корабль, много лет бывший в эксплуатации, который они переоборудовали за время трансфера. На самом деле, они его продолжают переоборудовать. Даже если это подделка... Стоимость такой подделки, из-за ее тщательности, да еще со всеми толпами хумансов на борту станции, на несколько порядков превосходит бюджет нашей космической программы. В смысле, если пересчитать в дркнз-часы. То есть, даже если они говорят неправду о дюжинах планет, их экономика превосходит нашу, или они могут мобилизовать всю экономику для работы на космос. Еще далее... — я запнулась, но потом все-таки продолжила. — К сожалению, если есть политическое решение ничего не сообщать хумансам о том, как мы летаем между звездами, я не могу сказать то, что планировала. Но я уверена, что они не пользуются нашей технологией прыжков, а разработали свою. Собственно, я могу озвучить одну причину. Мы можем только прыгать между звездами. Они могут использовать тот же принцип для межзвездной связи.

— Вы это знаете только с их слов?

— Про межзвездную связь? Нет. Они же передали станции сообщение, что можно прыгать в нашу систему, никуда не прыгая сами.

— Они могли это сделать незаметно.

— Прыгнуть? Их корабль в это время был на Дкз, на поверхности. Прыжок корабля госпожи Вктр мы заметили. И прыжок станции, и прыжки кораблей снабжения. Мы не знаем, как они прыгают, но наши сенсоры это видят. И они видели прыжок "Звездного дракона".

— Она могла просто совершить прыжок в назначенное время.

— А если бы мы не дали разрешения? Далее, я видела, как они ведут связь с кораблями снабжения, которые находились в зоне прыжка. Они просто разговаривают, как будто сидят в соседних комнатах. Хотя корабль находится в четырех-пяти мысленных мгновениях. Впрочем, частично вы правы. Что эта связь основана на тех же принципах, что их прыжковая машина, я знаю только с их слов. Но у них точно есть коммуникация быстрее мысли, а у нас нет ничего похожего.

— Почему вы уверены, что они не делают вида, что не понимают принципов работы наших амулетов?

— Потому что у них есть свои устройства, которые решают похожие задачи, но непостижимыми или неосуществимыми для нас способами. Они не могут передавать мысль, но передают звук, вроде вот этого амулета, только на большие расстояния или даже быстрее мысли. Они не могут создать подобие наших экранов, вместо этого они используют герметичные люки и герметичные доспехи для работы в вакууме. Они могут изготовить стекло и смолу, прозрачные, как вода, и используют их там, где мы просто поставили бы экран. Они не могут просто компенсировать перегрузку или невесомость. Они вынуждены делать сложные и прочные противоперегрузочные кресла и строить гигантские вращающиеся бублики для компенсации невесомости. Они могут вывести огромную массу алмнй и гроссы хумансов на орбиту, но не могут или, как я поняла, считают экономически невозможным двигать это по орбите с большими ускорениями. Это только то, что я видела своими глазами. Они были искренне удивлены, когда увидели наших драконов и наших рыб-китов.

— Мы знаем, что они тоже могут делать с живыми существами удивительные для нас трансформации.

— Если важно мое мнение, я не думаю, что они сделали это нарочно.

— Почему вы так думаете?

— Я не специалист в медицине и натуромантии. Но мне понятно, что сделать такое целенаправленно требует сложных исследований и множества опытов. Мы учились создавать наших драконов несколько гроссов лет. У них для таких исследований не было ни времени, ни материалов. Они обещали передать тела всех детей, они их сохранили замороженными, я видела изображения. Они все умерли в очень раннем возрасте, когда разница между мальчиком и девочкой еще не бросается в глаза, поэтому они не могли их использовать для опытов для такого.

— Что вы можете сказать о Выжившей?

— Своими глазами я видела ее всего несколько мгновений. Но она выглядела как здоровый подросток. И она отреагировала... Когда ты впервые видишь четырех взрослых, которые на тебя скалятся, я думаю, нормальный подросток тоже испугалась бы и могла бы запаниковать.

— Как здоровая девочка?

— Да, конечно.

— Я верно понимаю, что вы видели ее не только своими глазами?

— Да, я присутствовала при некоторых этапах контакта. Хумансы, — я старалась произносить это слово правильно, со всеми гласными. — показывали нам изображения, в том числе движущиеся. Она общалась со сверстниками, хумансами и рлш, играла в какие-то игры. Действительно, у нее мимика похожа на мимику рлш. Она так же двигает ушами, так же жмурится центральными глазами.

— Как были получены эти изображения?

— При помощи хумансовских машин. У экипажа корабля, который они сажали на планету... извините, не могу произнести его название... Капитан которого госпожа Вктр. У них были маленькие амулеты, которые они носили на выросте, над лицом. Они делают почти такие же изображения. Точно такие же цветопередача и зернистость.

— Вы уверены, что эти изображения не подделка?

— Мне казалось, что нет. Я не понимаю, как такую подделку осуществить. Впрочем, я видела, какие картинки в реальном времени могут рисовать их вычислители. У их корабля есть, как они называют, дисплей на ветровом стекле, он накладывает на реальный мир изображение, построенное вычислителем по данным локаторов. Причем накладывает так, что пилоты сидят в разных креслах, но видят всю картинку на том же месте, где реальные объекты. Даже я ее там видела, правда, только центральными глазами. Мне пришлось остальные глаза закрыть, потому что иначе голова кружилась.

— Зачем это нужно?

— Они используют это при ночных посадках или в тумане. Немного похоже на наше заклинание ночного видения.

— То есть вы не уверены, что изображения выжившей не были построены вычислителем?

— Не знаю. Сейчас я подумала и, наверное, все-таки не знаю. Но даже если это был вычислитель, им управляли невероятно искусные... не знаю... художники? У нее были естественные движения, странная, но естественная мимика. А главное, они ведь планировали ее нам передать. Если бы на изображениях была неправда, мы это узнали бы.

— Но если вы видели так много изображений, почему вы не заметили, что у нее член?

— Потому что все эти изображения делали хумансы с высоты своего роста. То есть почти всегда сверху. Возможно, на каких-то изображениях его можно увидеть, но я не заметила. Мне же просто в голову не приходило приглядываться специально к этому месту.

— Извините, у меня вопрос госпоже Вктр. Что вы можете сказать относительно подлинности тех изображений, которые вы показывали майору !Тзт.

— Я могу сказать, что они подлинные, как минимум потому, что лично общалась с некоторыми из людей, которые их делали. Проблема в том, что то, что мы показывали... Наши нынешние методы делать снимки сами по себе основаны на использовании вычислителей, поэтому их не так-то просто отличить от полностью изготовленных вычислителем. У нас есть методы доказательства подлинности таких изображений. Но, боюсь, у вас нет экспертов, которые могут эти методы проверить. Не говоря уж о том, чтобы осуществить проверку самостоятельно. У нас... в смысле, на Гуляй-Поле, есть изображения, изготовленные по древней технологии, так называемая химическая светопись. Они ни на одном этапе не подвергаются вычислительной обработке. Их не привезли, потому что переговоры о передаче Ккехн прошли... до этого момента шли легче, чем мы ожидали. Нам казалось, что передача Ккехн исключит... обессмыслит все подозрения в подделке изображений. Если это поможет, мы можем привезти светописные изображения и оборудование, которым они были получены. Правда в эпоху Контакта мы использовали такую технику для предъявления доказательств человеческим колониям, то есть потомкам тех, кто когда-то такой технологией пользовался. С вами... не знаю, но, может быть, стоит попробовать.

Я думаю, возможен и вариант, если мы доставим ваших представителей на Гуляй-Поле, они поговорят с приемной семьей, с одноклассниками, с участниками проекта по выкармливанию. Покажем оборудование, на котором готовили пищевые добавки. Заодно, увидите планету... Ну, по крайней мере, будет возможность убедиться, во-первых, что это не родная наша планета, там есть местная жизнь и есть земные животные и растения, они резко различаются. Даже неспециалист должен понять, что это не одна биосфера, и что мы сами не принадлежим к местной биосфере. Во-вторых, они смогут понаблюдать регулярные рейсы прыжковых кораблей. То есть доказать, что у нас далеко не одна колония, в общем, несложно. Даже не заставляя вас посетить их все.

Я подняла руку, пытаясь попросить слова. Председатель указала на меня молотком.

— У меня есть одно соображение, что это не подделка. Я видела, как Выжившая ходит и бегает. Они показывали нам эти движущиеся картинки уже тогда, когда видели нас только в невесомости.

Теперь подняла руку богомол.

— Как ни удивительно это может прозвучать, вот тут мы вынуждены были использовать вычислители. Когда Ккехн училась ходить, она начала подражать рлаши. Но у них ноги растут совсем по-другому, поэтому ей было очень неудобно. Мы привлекли множество специалистов по биомеханике, построили очень детальные вычислительные модели, сделали робота... как вы говорите, голема, игрушку с таким же планом тела. Для нее, чтобы она могла посмотреть, как можно ходить. Мы не пытались точно восстановить, как ходите вы, мы просто пытались понять, как будет удобнее ей. Но, как видим, мы попали довольно точно. То есть, в некотором смысле, мы знали, как вы ходите.

Председатель посмотрела на свой телепат, потом подняла молоток.

— Леди, у нас тут непредвиденная ситуация. С орбиты вызывают майора !тзт, посол подтверждает, что это срочно. Давайте сделаем перерыв на шесть минут. Тем более, что мы уже превысили обычное время. Майор, выйдите, пожалуйста, в коридор, там вас встретят.