Песнь дарханов -2- Боги и судьбы

Я пораженно замерла на месте.

Дарханы как вид оружия появились еще века три или четыре назад, причем появились в Тироге, как раз населенной обычными людьми, а не темными эльфами! Да на дарханах может сражаться любой желающий, если найдет наставника! Эльф, гном, орк, человек, илант. Кто угодно! С чего это темный вдруг взял, что его раса имеет исключительное право на дарханы?! Таких глупых ограничений никогда не было!

— Ты — довольно любопытный экземпляр, — проговорил он скорее сам для себя. — Завтра сюда придет другая смена, и мы отправимся в город. Ты пойдешь с нами, тебя надо показать старшему.

Видно, решение ему далось нелегко, но все же такой итог не мог меня не радовать. Мне давали отсрочку. Мне дарили еще несколько дней жизни.

— Пусть сам и решает — что с тобой делать. И разбирается, как к тебе попали наши нэйран'не.

Я облегченно вздохнула, и лишь потом до меня дошел смысл его последних слов.

Как он сейчас назвал мои клинки?

— Вы сказали нэйран'не? — на одном дыхании выпалила я вопрос.

— Только не говори, что не знаешь, как называется твое собственное оружие. Учитывая уровень твоей подготовки, твой наставник просто не мог этого не говорить.

Это было настоящим сумасшествием, потому что дарханы назывались "дарханами" всегда. И на всех языках. Новое непонятное слово было абсолютно незнакомым, а ведь я довольно неплохо говорила по темноэльфийски... Так в чем же смысл? Как это можно объяснить?

Я перестала вообще что-либо понимать. И решила, что основные свои вопросы задам тому, к кому меня отведут в городе темных. Там мне уже нечего будет терять.

А пока стоит хорошенько отдохнуть и восстановить хотя бы часть своих сил.

— Наставник? — Дейдра с опаской приоткрыла дверь лаборатории некроманта.

Алестер в задумчивости наблюдал за магическими изменениями какой-то жидкости, закрытой защитным прозрачным колпаком.

— Что? — мимоходом спросил он.

— От поисковых отрядов нет никаких хороших новостей, — она подошла ближе к учителю, склонив голову. — Давид сейчас возвращается обратно. Рядом с замком ее нет, а прорваться за пределы проверенной территории она бы физически не успела. Наши воины мгновенно оцепили весь лес. В замке ее тоже нет, мы проверили каждый закоулок, каждую щель.

— И где же она в таком случае? — зло спросил мужчина, взглянув на ученицу. — Испарилась?

— Я не знаю.

Он присел на край стола и потер виски, что-то напряженно обдумывая.

— Конечно не знаешь, можешь идти, Дейдра.

Девушка воспользовалась такой внезапной добротой некроманта и мгновенно вылетела из комнаты.

Алестер снял защитный колпак и без сожалений вылил всю жидкость в полыхавший неподалеку камин. Вся волшба была напрасной, не удалось найти ни единой зацепки, ни одного следа.

— Лиз?

Если Шейнара у нее, то она просто не ответит. А вот если нет, то магичка не сможет игнорировать его зов. Слишком хорошо он знал колдунью.

Ответа не было минуты две, но затем где-то в глубине сознания появилась яркая связующая нить.

— Какие люди и без охраны...— голос уставший, но от колкости она отказаться не смогла.

— И ты, и я знаем, что Шейн куда-то исчезла, — спокойно начал мужчина диалог. — И исчезла явно не без твоей помощи. Вот только у тебя ее нет, значит что-то пошло не так.

— Меня всегда раздражала твоя излишняя проницательность, — кажется, она вздохнула.

— Тогда, милая, ответь мне на один единственный вопрос. Кто отец Шейн? И почему, Нейт побери все эти загадки, она неподвластна никакой магии и не ищется даже магией крови?

— Во-первых, я давно для тебя не милая, — заметила Лизавета. — Во-вторых, если ты резал мою дочь ритуальным клинком, чтобы проделать этот твой обряд, то я тебя разорву на клочки. И в-третьих, ее отец — не твоего ума дело. Но поверь, лучше тебе молиться о том, чтобы никогда и нигде с ним не встретиться.

— А угроз то сколько, — усмехнулся темный маг. — Зря, все глупые и по-детски банальные.

— Ты же понимаешь, что теперь войны не избежать.

— Вам не выиграть. Армия почти в моих руках! — отрезал бескомпромиссно некромант.

— Ах, это сладкое почти.

— Рассчитывая на легкую победу, вы начнете долгий и тяжелый конфликт.

— Нам давно надо было во всеми разобраться, Ал. Мы чересчур долго портили друг другу нервы на расстоянии, — в ее словах чувствовалась горечь.

— Ты сама отказалась от того, что было, Лиз, — вдруг начал он. — Ты сама меня оттолкнула. Если бы не твое предательство, я бы до сих пор прекрасно мог жить в Корладе. Мог бы быть с тобой.

— Предательство? — колдунья рассмеялась, горько, словно скрывая подступившие слезы. — Неужели ты так ничего и не понял, Алестер? Неужели ты до сих пор считаешь, что это я натравила на тебя мерридийских магов? Тогда мне искренне жаль тебя. И жаль себя, потому что я тебя любила. До встречи, мой любимый враг.

Она оборвала связь так резко, что некромант пошатнулся, стараясь прийти в себя и перебороть последовавший за телепатическим общением откат.

Он ненавидел ее, всей душой. Ненавидел долгих двадцать пять лет.

Но назло все обстоятельствам, всем словам, любил, видимо, все равно больше.

Глава 5

Время словно песок — не удержишь в руках,

И Судьба твою жизнь отмеряет в весах.

Там песчинок так много, у каждой свой бег,

В них мы видим себя, в них сокрыт человек.

"Время и Жизнь"

— И сколько лет ты сражаешься?

— Пятнадцать, но с перерывом.

Я отвечала на вопросы темного параллельно с тем, как за обе щеки уминала горячую кашу с вареным мясом. Я и не думала, что настолько проголодалась. Но как только мне дали теплую одежду и усадили за стол, накинулась на еду так, будто бы не ела сто лет.

— Давно хан?

— Давно.

— Кто твой наставник? — очередной вопрос. Вернее, допрос.

— Полуэльф.

Тонкие серебристые брови капитана непроизвольно сложились домиком.

— Это невозможно!

Я чуть не подавилась. Ну надо же, заладил "невозможно, невозможно". Что за ерунда? Они что, совсем тут одичали в своей глуши?

— Почему? Вон в любом городе на материке отыщется пара десятков половинчатых по крови, — высказала я всем давно известную истину. Правда, официальные браки среди представителей разных рас были редкостью, но вот дети появлялись у них довольно часто. — И многие хорошо сражаются.

— Человек в Эйемском лесу, да еще и хан, выученный полукровкой. Странная ты какая-то. Просто нереальная.

В общем, то же самое я могла бы сказать и о своем собеседнике. Он говорил обо мне так, словно я действительно нечто невероятное. Да взять того же Филиппа, он очень неплохо орудует дарханами, и он человек. И таких примеров множество!

— Старший разберется, — в его голосе было столько уверенности, что невольно представлялось, будто их старший просто божественно умен. — Завтра с утра уходим, сейчас иди спать, и без выкрутасов, иначе вести в город мне будет некого.

Угроза было примитивной, но до ужаса действенной. Мне соорудили лежанку в кладовой, дверь в которую можно было запереть на ключ, а оружие забрали сразу после боя. Поэтому особого выбора и не было.

Я свернулась калачиком под теплым одеялом и закрыла глаза. Сначала казалось, что после всех бед заснуть будет непросто. Только прошлой ночью удирала из замка некроманта, днем с ним же и дралась, а этим вечером засыпаю в компании темноэльфийского отряда где-то на севере Эйема.

Жестокие шутки бывают у Судьбы. Знать бы еще, кто мне так удружил!

Глаза закрылись сами собой, и я мгновенно отключилась.

Снег сыпал на замершую землю еще с большим рвением, нежели вчера вечером. Если после моего появления в лесу была просто метель, то теперь здесь бушевал настоящий ураган, закручивающий белые суровые вихри, сгибающий толстые стволы древних деревьев и воющий в полный голос. Полуденное солнце надежно скрыли тяжелые низкие серовато-сизые облака, холодный ветер продувал насквозь даже сквозь толстый волчий тулуп.

Если бы не одежда, предоставленная темными, я бы давно умерла от холода. Но эльфы по крайне загадочной для меня причине экипировали свою пленницу по полной программе. На мне сейчас были теплые штаны, высокие меховые сапоги, шерстяной свитер, теплые рукавицы. Они и повязку на моей руке сменили, обработав рану мазью, чем заслужили искреннюю мою благодарность и еще пару лишних положительных пунктов в моем собственном рейтинге рас.

Мы с небольшим отрядом вот уже несколько часов пробирались будто бы сквозь самое сердце разыгравшейся стихии. Я давно перестала ориентироваться в пространстве, заслоненном сплошной белой пеленой, и просто шла след в след за одним из красноглазых. Естественно, шли мы не просто так, а на лыжах. Это позволяло не проваливаться в снег, который к настоящему моменту насыпал слой как минимум шага в полтора. Я и не знала раньше, что в Эйеме могут быть такие снежные бураны. А если учесть, что мы идем прямо к горам, то даже страшно представить, что ждет нас впереди.

Я ни разу в жизни до этого не ездила на лыжах. С одной стороны, это не было слишком сложно, но с другой, через какое-то время с непривычки жутко устали ноги. Сейчас я молила богов лишь о том, чтобы быстрей добраться до эльфийского города или хотя бы дожить до привала.

Моим мечтам суждено было сбыться только через два часа, когда мы вплотную подошли к скалам и у одной из них внезапно остановились. Но все равно я не сразу заметила занесенный снегом проход в камне, скрывающий за собой либо пещеру, либо вход в таинственные подземные города темных. Капитан сделал несколько пассов руками рядом со скалой, словно ощупывая невидимый мне щит, и затем отправил вперед двух солдат. Значит, все же вход. Сомневаюсь, что на обычную пещеру станут наносить охранное заклятие.

С меня сняли лыжи и вновь крепко связали руки за спиной. Не скажу, что это вызывало у меня гнев, но все равно было крайне неприятно, осознавать вновь и вновь — кто я для эльфов.

Внутри скалы было на удивление сухо и тепло. Я отряхнулась, словно намокшая псина, сбрасывая с себя море снега. В ответ на меня недовольно посмотрел капитан, ибо снегом по лицу после моей встряски получили практически все. С удовольствием бы помогла себе счищать снег с одежды руками, но увы.

Мы двинулись по узкому ходу куда-то вглубь. Я, конечно, уверена, что ведут меня не через парадные ворота, но и этот коридор выглядел вполне обитаемым. На стенах были закреплены горящие факелы, пол под ногами ровный, потолок высокий. Скорее это одна из "служебных" дверей.

— Торн, Лер и Райд, вы в казарму, Ниг и я идем к тысячнику, — скомандовал капитан в тот момент, когда мы оказались возле очередной развилки.

Не верю, что у темных такие короткие имена, скорее просто сокращенные для удобства на службе прозвища. Обычно у эльфов такие сложные конструкции вместо имени, что произнести их человеку в первый раз без ошибок невозможно. Я при сотрудничестве со светлыми записывала их полные титулы и названия семей на бумажку и постоянно на переговорах подглядывала, чтобы не ошибиться и не опозориться перед ушастыми, относящимися к таким вещам с фанатичной строгостью.

Эльфы дружно кивнули и направились налево. А капитан вполне учтиво подтолкнул меня к правому ответвлению. Не знаю, что там за тысячник, но явно не самый последний темный в этом подземелье. Крупных городов в Горном лесу, не считая столицы Тирреллады, было всего три, но сомневаюсь, что это один из них.

У темных было четыре клана. Клан сосны, картаса, пихты и кипариса. Но кроме этого, вне зависимости от родовой принадлежности, эльфы делились еще и на три огромные касты — воины, жрецы и, скажем доступным языком, все остальные. Каждая эта каста делилась вновь, и не раз, но всех мелочей я, конечно, не знала. Тут учитывалось положение рода, влияние семьи, собственные заслуги. Для обычного эльфийского подземного города было вполне приемлемым содержать армию из двух или трех тысяч воинов, плюс сто пятьдесят — двести жрецов-магов. При общем населении порядка пятнадцати тысяч.

Так что тысячник в армии — это фактически третий человек в городе, после главы и верховного мага.

Я так и думала, что сразу аудиенции этого высокопоставленного красноглазого мне не видать, как собственных ушей. Что и произошло. Видимо, мы специально окольными путями миновали жилую зону города и, спускаясь все ниже и ниже, вышли к чему-то, до боли напоминающему мне обычную Корладскую тюрьму. В целом жаловаться не стоило, камеру мне выделили одиночную, с вырезанной прямо в камне кроватью, накрытой тонким шерстяным одеялом. Хорошо хоть тулуп не забрали. А то теплом место моего заключения баловать пленника явно намерено не было.

— Сиди здесь и жди, — приказал мой капитан на общем. — И без глупостей, иначе никто не даст за твою жизнь и монеты.

Угрозы, угрозы. Он издевается? Это каким же образом я должна выломать толстую металлическую решетку, чтобы умудриться наделать глупостей?! Да еще и со связанными руками! Вот юморист. Это и не упоминая о суровой молчаливой страже, следящей за мной с утроенным вниманием.

Ждала я целую вечность. Руки давно затекли, ноги замерзли, не спасало даже хождение по камере от одной стены до другой. Дико хотелось есть и пить. И еще хотелось жить.

Пусть это звучит смешно и может глупо, но мне в действительности хотелось жить! Увидеть маму, сестер, Ирин и Софи, Альредо, Фила, Лиана... и конечно, Гарена, чтобы наконец извиниться перед ним за свое дурацкое поведение. Хотелось растянуться на своей огромной кровати дома, зажечь камин, принять ванну. Просто жить!

Интересно, почему умные мысли приходят в мою голову всегда так поздно?

Капитан явился лишь тогда, когда я просто отчаялась ждать, сидя на каменной постели и обдумывая всю катастрофичность собственного положения. Он без лишних слов рывком поднял меня и развязал руки. Я потерла затекшие запястья, разминая кисти, но эльф мне времени на расслабление не дал, принявшись бесцеремонно стаскивать с меня одежду. Тулуп, свитер, затем теплые брюки. Я осталась в тонкой белой рубашке, которую выделил мне вчера один из стражников, и в своих штанах, благополучно высушенных за ночь в лесной избушке.

Зябко поежившись, я не стала возмущаться и тогда, когда темный забрал у меня сапоги. Хоть босой не оставил, дав взамен какие-то легкие и короткие тапки.

— Старший согласился с тобой увидеться. Можно сказать, тебе повезло, — эльф таки снизошел до объяснений. А то я уже и не знала, что думать. То ли на казнь ведут, то ли просто одежды стало жалко.

После этого он повел меня за собой. Сразу же на выходе из камеры за нами последовали еще три незнакомых мне стражника. Хотя, сложно скрыть тот факт, что практически все темные эльфы были для меня на одно лицо. Черная кожа, серебристо-пепельные волосы, правда разной длины, красные глаза с вертикальными зрачками. С такими необычными для человека внешними характеристиками на мелкие черты лица внимания не обращаешь. Я вон и капитана с трудом запомнила лишь благодаря небольшому шраму на левой скуле и заплетенной длиной косе.