Гарри Поттер и узник Азкабана

Профессор Дамблдор остановился, собираясь покинуть зал, и сказал:

— О, да, вам понадобится...

Один небрежный взмах его волшебной палочки, и длинные столы разлетелись по углам зала и встали у стен; еще один взмах, и пол покрылся сотнями мягких фиолетовых спальных мешков.

— Приятных снов, — сказал профессор Дамблдор, закрывая за собой дверь.

Зал немедленно начал возбужденно гудеть; гриффиндорцы рассказывали остальной школе о том, что только что произошло.

— Все по своим спальным мешкам! — крикнул Перси. — Давайте, хватит болтать! Отбой через десять минут!

— Пошли, — сказал Рон Гарри и Гермионе; они схватили три спальных мешка и оттащили их в угол.

— Как ты думаешь, Блэк все еще в замке? — Встревоженно прошептала Гермиона.

— Дамблдор, очевидно, думает, что он может быть там, — сказал Рон.

— Знаешь, мне очень повезло, что он выбрал именно этот вечер, — сказала Гермиона, когда они, полностью одетые, забрались в свои спальные мешки и, опершись на локти, начали разговаривать. — Это была единственная ночь, когда мы не были в башне. . . .

— Я думаю, он потерял счет времени, так как был в бегах, — сказал Рон. — Не знал, что сегодня Хэллоуин. Иначе он бы ворвался сюда.

Гермиона вздрогнула.

Люди вокруг задавали друг другу один и тот же вопрос:

— Как он сюда попал?

— Может, он знает, как аппарировать, — сказал равенкловец, стоявший в метре от них. — Просто появляется из воздуха, знаете ли.

— Вероятно, он замаскировался, — предположил пятикурсник из Хаффлпаффа.

— Он мог прилететь, — предположил Дин Томас.

— Честно говоря, я единственный человек, который удосужился прочитать "Историю Хогвартса"? — сердито спросила Гермиона Гарри и Рона.

— Возможно, — сказал Рон. — почему?

— Потому что замок защищен не только стенами, — сказала Гермиона. — На нем есть всевозможные чары, которые не позволяют людям проникнуть внутрь тайком. Ты не можешь просто аппарировать сюда. И я бы хотел увидеть маскировку, которая смогла бы обмануть этих дементоров. Они охраняют каждый вход на территорию. Они бы тоже увидели, как он влетел. И Филч знает все потайные ходы, они их прикроют. ...

— Свет сейчас погаснет! — крикнул Перси. — Я хочу, чтобы все забрались в свои спальные мешки и больше не разговаривали!

Все свечи разом погасли. Теперь единственным источником света были серебристые призраки, которые бродили вокруг, о чем-то серьезно беседуя со старостами, и зачарованный потолок, который, как и небо за окном, был усыпан звездами. Из-за этого, а также из-за шепота, который все еще наполнял зал, Гарри почувствовал себя так, словно он спит на открытом воздухе, обдуваемый легким ветерком.

Раз в час в зале появлялся учитель, чтобы проверить, все ли тихо. Около трех часов ночи, когда многие ученики, наконец, заснули, вошел профессор Дамблдор. Гарри наблюдал, как он оглядывается в поисках Перси, который бродил между спальными мешками, отчитывая людей за болтовню. Перси был совсем недалеко от Гарри, Рона и Гермионы, которые быстро притворились спящими, когда шаги Дамблдора приблизились.

— Есть какие-нибудь признаки его присутствия, профессор? — шепотом спросил Перси.

— Нет. Здесь все в порядке?

— Все под контролем, сэр.

— хорошо. Сейчас нет смысла их все перевозить. Я нашел временного хранителя для портретной галереи Гриффиндора. Вы сможете вернуть их обратно завтра.

— А Толстая леди, сэр?

— Прячется за картой Аргайлшира на втором этаже. Очевидно, она отказалась впустить Блэка без пароля, и он напал на нее. Она все еще очень расстроена, но как только успокоится, я попрошу мистера Филча привести ее в чувство.

Гарри услышал, как дверь в коридор снова со скрипом отворилась, и послышались новые шаги.

— Директор? — Это был Снейп. Гарри не шевелился, напряженно прислушиваясь. — Весь третий этаж был обыскан. Его там нет. Филч осмотрел подземелья, там тоже ничего нет.

— А как насчет астрономической башни? Комната профессора Трелони? Совятня?

— Все обыскано. ...

— Очень хорошо, Северус. Я действительно не ожидал, что Блэк задержится.

— У вас есть какие-нибудь предположения о том, как он проник внутрь, профессор? — спросил Снейп.

Гарри слегка приподнял голову, чтобы освободить другое ухо.

— Их было много, Северус, и каждое из них было таким же невероятным, как и следующее.

Гарри приоткрыл глаза и, прищурившись, посмотрел туда, где они стояли; Дамблдор стоял к нему спиной, но он мог видеть сосредоточенное лицо Перси и профиль Снейпа, который выглядел сердитым.

— Вы помните наш разговор, директор, который состоялся как раз перед... э-э-э... началом семестра? — спросил Снейп, который едва разжимал губы, как будто пытался отстранить Перси от разговора.

— Я верю, Северус, — сказал Дамблдор, и в его голосе прозвучало что-то похожее на предупреждение.

— Кажется почти невероятным, что Блэк мог поступить в школу без посторонней помощи. Я выразил свои опасения, когда вы назначили...

— Я не верю, что хоть один человек в этом замке помог бы Блэку проникнуть в него, — сказал Дамблдор, и по его тону было так ясно, что тема закрыта, что Снейп не ответил. — Я должен спуститься к дементорам, — сказал Дамблдор. — Я сказал, что сообщу им, когда наши поиски будут завершены.

— Разве они не хотели помочь, сэр? — спросил Перси.

— О да, — холодно ответил Дамблдор. — Но, боюсь, ни один дементор не переступит порог этого замка, пока я директор.

Перси выглядел слегка смущенным. Дамблдор вышел из зала, двигаясь быстро и тихо. Снейп постоял немного, наблюдая за директором с выражением глубокого негодования на лице; затем он тоже ушел.

Гарри искоса взглянул на Рона и Гермиону. Они оба тоже стояли с открытыми глазами, в которых отражался звездный потолок.

— Что все это значило? — Одними губами произнес Рон.

Следующие несколько дней в школе только и говорили, что о Сириусе Блэке. Теории о том, как он попал в замок, становились все более и более дикими; Ханна Эббот из Хаффлпаффа провела большую часть их следующего урока гербологии, рассказывая всем, кто соглашался слушать, что Блэк может превращаться в цветущий кустарник.

Разорванный холст Толстой леди был снят со стены и заменен портретом сэра Кадогана и его толстого серого пони. Это никого не обрадовало. Сэр Кадоган проводил половину своего времени, вызывая людей на дуэли, а остальное время придумывал до смешного сложные пароли, которые менял по меньшей мере дважды в день.

— Он полный псих, — сердито сказал Симус Финниган Перси. — Неужели мы не можем найти кого-нибудь другого?

— Никто из других картин не захотел взяться за эту работу, — сказал Перси. — Они испугались того, что случилось с Толстой леди. Сэр Кадоган был единственным, у кого хватило смелости вызваться добровольцем.

Сэр Кадоган, однако, беспокоил Гарри меньше всего. Теперь за ним пристально следили. Учителя находили предлоги, чтобы гулять с ним по коридорам, а Перси Уизли (действовавший, как подозревал Гарри, по приказу своей матери) ходил за ним по пятам, как чрезвычайно напыщенный сторожевой пес. В довершение всего профессор Макгонагалл вызвала Гарри в свой кабинет с таким мрачным выражением на лице, что Гарри подумал, что, должно быть, кто-то умер.

— Больше нет смысла скрывать это от вас, Поттер, — сказала она очень серьезным голосом. — Я знаю, это будет для тебя шоком, но Сириус Блэк...

— Я знаю, что он охотится за мной, — устало сказал Гарри. — Я слышал, как папа Рона рассказывал его маме. Мистер Уизли работает в Министерстве магии.

Профессор Макгонагалл, казалось, была очень озадачена. Она пристально смотрела на Гарри мгновение или два, затем сказала:

— Понятно! Что ж, в таком случае, Поттер, вы поймете, почему я не думаю, что это хорошая идея — заниматься квиддичем по вечерам. На поле только члены твоей команды, это очень опасно, Поттер...

— В субботу у нас первый матч! — возмутился Гарри. — Мне нужно тренироваться, профессор!

Профессор Макгонагалл пристально посмотрела на него. Гарри знал, что она глубоко заинтересована в перспективах гриффиндорской команды; в конце концов, именно она предложила его в качестве Ловца. Он ждал, затаив дыхание.

— Хм. Профессор Макгонагалл встала и посмотрела в окно на поле для квиддича, едва различимое сквозь пелену дождя. — хорошо. ...видит бог, я бы хотела, чтобы мы наконец выиграли Кубок. ...но все равно, Поттер. ...Я была бы счастлива, если бы при этом присутствовал учитель. Я попрошу мадам Хуч присмотреть за вашими тренировками.

Погода неуклонно ухудшалась по мере приближения первого матча по квиддичу. Неустрашимая команда Гриффиндора тренировалась усерднее, чем когда-либо, под присмотром мадам Хуч. Затем, на их последней тренировке перед субботним матчем, Оливер Вуд сообщил своей команде неприятную новость.

— Мы не играем со Слизерином! — сказал он им, выглядя очень сердитым. — Флинт только что заходил ко мне. Вместо этого мы играем с Хаффлпаффом.

— Почему? — хором спросила остальная команда.

— Флинт оправдывается тем, что у их нападающего все еще повреждена рука, — сказал Вуд, яростно скрежеща зубами. — Но понятно, почему они это делают. Не хотят играть в такую погоду. Думают, что это повредит их шансам. ...

Весь день дул сильный ветер и шел проливной дождь, и пока Вуд говорил, они услышали отдаленные раскаты грома.

— У Малфоя все в порядке с рукой! — яростно воскликнул Гарри. — Он притворяется!

— Я знаю это, но мы не можем этого доказать, — с горечью сказал Вуд. — И мы отрабатывали все эти движения, предполагая, что играем со Слизерином, а вместо этого играем с Хаффлпаффом, и у них совсем другой стиль. У них новый капитан и Ловец, Седрик Диггори... Анджелина, Алисия и Кэти вдруг захихикали.

— Что? — спросил Вуд, нахмурившись от такого легкомысленного поведения.

— Он такой высокий и красивый, не так ли? — спросила Анджелина.

— Сильный и молчаливый, — сказала Кэти, и они снова начали хихикать.

— Он молчит только потому, что слишком туп, чтобы связать два слова, — нетерпеливо сказал Фред. — Я не понимаю, почему ты беспокоишься, Оливер, Халффпаф — это пустышка. В прошлый раз, когда мы играли с ними, Гарри поймал снитч примерно за пять минут, помнишь?

— Мы играли в совершенно других условиях! — Вуд закричал, слегка выпучив глаза. — Диггори собрал очень сильную команду! Он отличный ловец! Я боялся, что ты воспримешь это именно так! Мы не должны расслабляться! Мы должны сосредоточиться! Слизерин пытается сбить нас с толку! Мы должны победить!

— Оливер, успокойся! — сказал Фред, выглядя слегка встревоженным. — Мы относимся к Хаффлпаффу очень серьезно. Серьезно.

За день до матча ветер усилился, и дождь лил как никогда сильный. В коридорах и классах было так темно, что пришлось зажечь дополнительные факелы и фонари. Слизеринская команда выглядела очень самодовольной, и никто иной, как Малфой.

— Ах, если бы только моя рука чувствовала себя немного лучше! — вздохнул он, когда шторм снаружи забарабанил в окна.

В голове Гарри не оставалось места для беспокойства ни о чем, кроме завтрашнего матча. Оливер Вуд постоянно подбегал к нему между занятиями и давал советы. Когда это случилось в третий раз, Вуд говорил так долго, что Гарри вдруг осознал, что опаздывает на десять минут на защиту от темных искусств, и бросился бежать, а Вуд кричал ему вслед:

— Диггори очень быстро сворачивает, Гарри, так что, возможно, ты захочешь попробовать обойти его...

Гарри резко затормозил у кабинета защиты от темных искусств, распахнул дверь и ворвался внутрь.

— Извините за опоздание, профессор Люпин, я...

Но из-за учительского стола на него смотрел не профессор Люпин, а Снейп.

— Этот урок начался десять минут назад, Поттер, так что, я думаю, мы снимем с Гриффиндора десять баллов. Сядьте.

Но Гарри не двинулся с места.

— Где профессор Люпин? — спросил он.

— Он говорит, что чувствует себя слишком плохо, чтобы преподавать сегодня, — сказал Снейп с кривой улыбкой. — Кажется, я велел вам сесть?

Но Гарри остался на месте.

— Что с ним такое?

Черные глаза Снейпа сверкнули.

— Ничего опасного для жизни, — сказал он, выглядя так, словно хотел, чтобы это было не так. — Еще пять баллов с Гриффиндора, и если мне придется попросить вас снова сесть, то это будет пятьдесят.

Гарри медленно подошел к своему месту и сел. Снейп оглядел класс.

— Как я уже говорил, прежде чем Поттер прервал меня, профессор Люпин не оставил никаких записей о темах, которые вы затронули до сих пор...

— Пожалуйста, сэр, мы закончили с боггартами, Красными шапочками, каппами и гриндилоу, — быстро сказала Гермиона, — и мы как раз собираемся начинать...

— Помолчите, — холодно сказал Снейп. — Я не просил вас о какой-либо информации. Я просто прокомментировал неорганизованность профессора Люпина.

— Он лучший учитель защиты от темных искусств, который у нас когда-либо был, — смело заявил Дин Томас, и по классу пронесся одобрительный шепот. Снейп выглядел еще более угрожающим, чем обычно.

— Вас легко удовлетворить. Люпин вряд ли перегружает вас — я бы предположил, что первокурсники смогут справиться с Красными шапочками и гриндилоу. Сегодня мы обсудим...

Гарри наблюдал, как он пролистывает учебник до самой последней главы, которую, как он, должно быть, знал, они не читали.

— Оборотни, — сказал Снейп.

— Но, сэр, — сказала Гермиона, по-видимому, не в силах сдержаться, — мы пока не должны заниматься оборотнями, мы собираемся начать с хинкипанков...

— Мисс Грейнджер, — сказал Снейп убийственно спокойным голосом, — у меня сложилось впечатление, что этот урок веду я, а не вы. И я прошу вас всех открыть страницу 394. — Он снова огляделся. — Вы все! Сейчас же!

Под недовольными взглядами и недовольным бормотанием класс открыл свои учебники.

— Кто из вас может сказать мне, как отличить оборотня от настоящего волка? — спросил Снейп.

Все сидели в неподвижном молчании; все, кроме Гермионы, чья рука, как это часто бывало, взметнулась вверх.

— кто-нибудь? — Спросил Снейп, игнорируя Гермиону. Его кривая улыбка вернулась. — Ты хочешь сказать, что профессор Люпин даже не научил тебя основам различия между...

— Мы же говорили вам, — внезапно сказала Парвати, — что до оборотней мы еще не добрались, мы все еще на...

— Молчать! — рявкнул Снейп. — Ну, ну, ну, я никогда не думал, что встречу третьекурсников, которые даже не узнают оборотня, когда увидят его впервые. Я обязательно сообщу профессору Дамблдору, насколько вы все отстаете. ...

— Пожалуйста, сэр, — сказала Гермиона, чья рука все еще была в воздухе, — оборотень отличается от настоящего волка несколькими небольшими особенностями. Морда оборотня...

— Это уже второй раз, когда вы выступаете вне очереди, мисс Грейнджер, — холодно произнес Снейп. — Еще пять баллов с Гриффиндора за то, что вы невыносимая всезнайка.

Гермиона сильно покраснела, опустила руку и уставилась в пол глазами, полными слез. О том, как сильно класс ненавидел Снейпа, свидетельствовало то, что все они пристально смотрели на него, потому что каждый из них хотя бы раз назвал Гермиону всезнайкой, а Рон, который говорил Гермионе, что она всезнайка, по крайней мере дважды в неделю, громко сказал: