Тени потерянного будущего. Общий файл

— Почему Фриман?

— У нас у каждого много имен. Псевдонимы позволяют стать кем-то другим на время.

Следовало ожидать, что Таггарт и Синовац ненастоящие имена. Кто же эти люди? Разведка? Или все же тайная корпорация— посредник в крупных сделках?

Чтобы прочистить голову, бывший менеджер потянулся за едой, но босс мягко перехватил руку.

— Вы выпили таблетки от мигрени, что я посоветовал?

Ульрих отчетливо помнил подобные моменты, поэтому тут же кивнул.

— Тогда все в порядке.

Вновь есть как-то расхотелось...

— А кто все остальные люди?

— Те, кто могли бы нам помочь, но стали обузой. А теперь один озлобившийся мститель хочет их убрать, думая, что они имеют к нам прямое отношение.

— Но ведь... тогда получается, что они невиновны? — Ульрих огляделся, словно этот мститель хотел выпрыгнуть прямо из-под стола.

— Никого из невиновных нет. Но мои люди не смогли предотвратить отравление всей пищи. А никто не стал прислушиваться к предупреждениям, уверенный в своей безопасности. Это хороший урок, к чему приводит гордыня, — Таггарт продолжал поглощать отравленную пищу, словно ничего не происходило.

— Что же это за таблетки от мигрени?

— Кое-что из наших старых военные запасов. Активизирует клетки наших тел, возвращая их к первоначальному состоянию, вне зависимости от того, какие чужеродные вещества проникли внутрь. Впрочем, я не биолог, да и вы тоже, — усмехнулся босс.

Вся эта картина казалась настолько сюрреалистичной, что в следующую секунду, что Ульрих был готов расхохотаться и сказать, что едва не купился на эту шутку.

Пока один из гостей попросту не упал, как подкошенный. Из его рта хлынула кровь, а запавшие глаза смотрели так жутко, что Джеймс отшатнулся и врезался в стол. Емкость с пуншем пролилась, испортив дорогой костюм сзади.

Женщина, что присела рядом, желая помочь, тоже вскоре умерла. Яд постепенно достал каждого, кто притронулся к еде и не принял 'таблетку от мигрени'.

— Таггарт, сделайте что-нибудь! — взмолился Ульрих. — Они умирают!

— Я ничего не могу сделать. На самом деле, дело не в еде. Это газ. Может, зарин, может что-то еще опасное. Пущено сквозь вентиляцию. Умно... — босс пригляделся к решетке, замечая слабые искажения атмосферы из-за выпущенного химического оружия.

Зал оказался быстро заполнен трупами. На ногах стояли только они двое.

На короткой войне приходилось видеть человека без половины лица. Но видеть бойню еще никогда не приходилось... Джеймс был парализован ужасом, поэтому не сразу понял, что их пришел добивать человек в противогазе.

Таггарт встал так, чтобы наполовину закрыть бывшего менеджера.

— Достань пистолет и просунь рядом с моей рукой, — скомандовал босс.

Повинуясь на одном лишь автопилоте, Джеймс сделал это и попытался прицелиться, но в такой позиции, даже еще левой рукой, это было сложно.

К счастью, убийца замешкался.

— Какого черта вы двое живы... — голос сквозь противогаз старого образца звучал неразборчиво.

Тут Таггарт медленно повернул дуло оружия точно в цель. Ульрих, повинуясь неизвестному инстинкту, открыл огонь. Две пули в бронежилет выбили убийцу из колеи, но он устоял и уже начал поднимать тяжелый револьвер.

Тогда босс приподнялся на цыпочках, и следующая пуля угодила прямо в фильтр противогаза. Убийца бросил оружие и тщетно попытался заткнуть пальцами пробоину. Не прошло и полминуты, как он был мертв...

Тут в зал вошел невероятно высокий, но тощий мулат, тащившись за собой второго мстителя. Без ранений не обошлось. Соратник Таггарта получил две пули в плечо из пистолета с глушителем, но спокойно нес поврежденной рукой убийцу за ремни на поясе.

— Все в порядке, да Силва? — спросил Таггарт.

— Со всеми разобрались, никто не ушел, — голос тихий, почти шелестящий, совершенно не подходил новому знакомому.

— Отлично. Идемте Ульрих, нам здесь больше нечего делать...

В машину Джеймс вернулся с пустой головой. Ни о чем не хотелось думать, все казалось еще более страшным сном, чем когда он первый раз проснулся без собственных конечностей. Что-то внутри умерло, окончательно и бесповоротно, словно отсекли еще несколько важных кусков драгоценной плоти...

И впервые за время знакомства с Таггартом Джеймс понял, что ничего не хочет знать.

Суверенная Российская Федерация. Дзержинск. 31 января. 2045 год.

Развалины завода "Карунт". 01:28

После такого большого крюка и потерянного времени, добраться до названного места оказалось не так просто. Вновь ударили сильные морозы, отчего пробираться сквозь заброшенные части города и окраины стало совсем сложно.

Но в глубоких карманах теплого пальто были пайки и прочее снаряжение для выживания. Лыжи удалось достать на заброшенной туристической базе после спуска с гор, и дальше дело пошло на лад.

И не такие переходы приходилось, особенно в те времена, когда еще не наступили теплые зимы на много лет. Такими темпами, если такое творится по всему миру, Африка вновь станет более пригодной для житья.

Хотя, Кирилл там никогда не был, да и ему было все равно на страдания тамошних аборигенов.

От указанной хакером постройки остался лишь каркас с голыми стенами. Если это укрытие от холода, то самое ненадежное.

Но делать было нечего. В Дзержинске, что был наполовину стерт с лица земли артиллерией, приходилось двигаться крайне осторожно, прощупывая путь в снегу впереди длинной палкой, дабы не напороться на железку.

Да, долго, но лучше, чем закончить с раненой ногой. Тем более, что пока военные не знают, где его искать. Даже ни одного дрона на горизонте не было видно. Похоже, что хакер сумела задержать военных. Никогда не приходилось встречать кибертеррориста такого масштаба. Чем дальше, тем меньше хотелось оказаться на ее пути.

Тьма вокруг не пугала. За долгое время на войне Кирилл с ней сросся, стал одним целым. Даже получив квартиру, он любил сидеть во тьме, словно подпитывался от нее.

Поиски в такую погоду со снегом и ветром будут трудными даже с тепловизором. Да и по дороге попадалось не одно лежбище бездомных и разных отбросов, что отвлекут внимание.

Парочка у железнодорожной станции хотела было поживиться тем, что имелось при себе у оперативника, но даже не пришлось показать свое боевое мастерство.

Показанный пистолет немедленно отбил желание связываться. Дилетанты.

В заброшенном заводе горел огонь. Люди хакера не слишком-то стремились спрятаться. Неужели военные взаправду не бывают в этих местах?

Значит, высшее командование все же делает ставку на Крым, вот уж остров крепость. А здесь просто блокпост. Ибо даже оперативники ФСБ бывали на дальних территориях, а военным сами высшие силы велели.

Внутри завода Кириллу сразу не понравилось. По дороге к костру удалось насчитать на стенах уже пять символов в виде сжатого кулака. Символ русских фашистов.

Всего лишь совпадение?

— А вот и он, — хмыкнул пятидесятилетний бравый вояка.

Шапка лежала рядом, а сам он сверкал рыжей шевелюрой вокруг огромной залысины.

Каждый из пяти незнакомцев был одет в теплую толстую одежду. В такой не подерешься, зато внутри наверняка припрятан не один сюрприз, только руку протяни.

— Долго же ты, — раздраженно процедил второй, помоложе.

У него были глаза прирожденного убийцы. Ох, он бы мог построить отличную карьеру в ФСБ.

— Все претензии не ко мне, — коротко бросил Кирилл, поборов искушение подойти близко к костру.

Замерзшие пальцы вылезли из перчатки и нащупали рукоятку пистолета в кармане.

Один из молодых, что сидел рядом с женщиной постарше, захотел возвыситься к глазах остальных.

— Нам говорили, что ты из спецуры, да только ваще не похож, — и тут последний из них, сутулый, но крепкий старик, ударил его кибернизированной рукой по затылку, сбивая шапку.

— Дед, твою мать!

— Это ваши знаки на стенах? — не мог не спросил Кирилл.

Фашистов никогда не было в Нижнем. Если и были, то их быстро перестреляли. Разве что партизанские отряды вокруг пытались организовать восстание. Поэтому следовало спросить...

— Наши. И что с того? — хриплым, невероятно низким голосом прошептал убийца.

Тень ярости скользнула в душе закаленного военного. Они даже не боялись оставлять свои отвратительные символы.

И теперь придется работать бок о бок с теми, против кого его соратники воевали около десяти лет...

Словно почувствовав настроение Кирилла, хакер немедленно вышла на связь.

— Они твой билет в Москву. Помни об этом. Иначе пойдешь один, а это чревато. Времени у нас обоих в обрез.

Кто бы спорил.

— Ничего, — процедил Кирилл, взводя курок.

Старик медленно поднялся, скрипя металлическими проржавевшими ступнями. Старой отечественной модели, что была одной из первых. Несмотря на состояние, все еще надежны, как Калашников.

— Сейчас неважно, кто на чьей был стороне. Наша война закончилось, когда наше правительство трусливо сбежало в Германию. Одно утешает — их там расстреляли. Ты же убивал наших, как и мы — твоих, — голос старика выдавал в нем хорошего оратора.

Но он все равно не был лидером. Тот мужчина, что держался поодаль, был лидером. А убийца — его телохранителем. А старик... он духовный наставник. Как политрук у коммунистов.

— Теперь ты такой же, как мы. Выброшенный своей же системой. Такова судьба для всех в этой гребаной стране, — словно для лишний театральности, молодой смачно сплюнул прямо в костер.

Кирилла так и подмывало сказать, что у него был шанс остаться в системе. Но с Управлением "С" это невозможно. Он понял, что не может работать в государстве, где паразиты присосались к самому сердцу. И где их уже невозможно отодрать.

Поэтому старик был прав...

— Пусть так. Сделаем чертово дело и разойдемся, — быстро решил Кирилл.

— Отлично, — вышел вперед, поправив густой ус, лидер. — Значит, из-за твоей самодеятельности мы остались без транспорта. Придется идти пешком.

— Если город Ковров уцелел, то рядом с ним найдем бункер. Там есть все, что нужно. Но как только мы возьмем все, то уничтожим остатки.

И это не обсуждалось. Он не позволит фашистам завладеть огромным наследием.

— Мы возьмем чуть больше, чем нужно для нашей экспедиции, спрячем это в другой схрон, и тогда уже уничтожим. Сделка? — лидер не собирался препираться.

Было очевидно, что после сообщения хакера он включил этот пункт в свои условия.

— Сделка.

Все равно один чертов отряд не сможет унести много. Не говоря о том, что никто не говорил про билет обратно из Москвы...

Нижний Новгород.

Павлово. 03:25

С одной стороны, время не ждет, но с другой, Таша опережала график. Самолет приземлился гораздо раньше запланированного, несмотря на непогоду. В другой момент такое бы насторожило, ибо самолеты обычно прибывали позже, но никак не раньше.

Но сейчас волновали лишь патрули солдат, дронов и даже вертолетов. Похоже, что-то случилось, кого-то тщательно искали по всему городу.

Да и за его пределами. Осталось только выкатить ржавые танки, что были припрятаны в многочисленных ангарах,.

Нужный человек при таких обстоятельствах точно не выйдет, какие сигналы не посылай.

Тем не менее, Таша сделала все, что от нее требовалась. Стояла перед всеми замаскированными камерами, выполняя продиктованную Мадам комбинацию.

И все для того, чтобы открылась покореженная на вид дверь в подвал, куда даже дикие коты погреться не сунутся.

Внутри, в коридоре, ее уже ждал бородатый мужчина с ноутбуком. Он сидел прямо на двух наплечных сумках, сваленных друг на друга.

— Долго же тебя носило. И все-таки ты пропустила одну камеру, — хрипло процедил он, почти не открывая губ.

— Я ее не нашла, может, снял кто-нибудь, — пожала плечами Таша, желая скорее перейти к делу.

— Долго же тебя носило. И все-таки ты пропустила одну камеру, — хрипло процедил он, почти не открывая губ.

— Я ее не нашла, может, снял кто-нибудь, — пожала плечами Таша, желая скорее перейти к делу.

После чего самоуверенно добавила:

— У нас еще есть лишние полдня, так что не понимаю, чем ты недоволен.

Никто не собирался лебезить перед незнакомцем. Что с того, что тот знает Мадам? Многие ее знают.

— Поговори у меня еще тут, сопля. Смертников хуже тебя мне еще никто не присылал.

Таша стиснула зубы от злости и досады.

— Бери чертову сумку и пошли отсюда. Не знаю, ты или кто, но здешний муравейник хорошо разворошили. Давно такого не было в этой тихой гавани, — ворчал незнакомец.

Двигался он как-то странно, будто постоянно крался. Да еще прихрамывал на левую ногу так, будто вот-вот переломит ее пополам. Но Таше все равно пришлось ускорить шаг с тяжелой сумкой, чтобы поравняться.

Подвал был заполнен разным хламом. Хорошо хоть мусором не несло. Чем бы этот мужик здесь не занимался, у него были совершенно разные интересы.

— Что в сумках?

— Жратва и снаряжение, что же еще? — огрызнулся тот.

Так они и молчали до самого выхода через пробитую стену. Дальше шел импровизированный туннель прямо в подвал соседнего дома.

— Мне нужно подзарядить камуфляж, — остановилась Таша, прежде чем подниматься наверх в старую хрущевку.

— Не нужно. Нас там никто не увидит, если будешь молчать.

Стоит сказать на будущее Мадам, что она больше предпочтет работать одна, чем с такими типами.

Они и правда вышли в странный лагерь, что организовали местные отбросы. Среди них были даже дети в поношенной до последнего одежде.

Тем не менее, даже на холоде, недоедая, они радовались жизни. Пели песни, даже те, что когда-то пела бабушка...

Услышав знакомые аккорды, что издавала трухлявая ненастроенная гитара, Таша замерла на пару мгновений. Но увидев похотливый взгляд одного из лоулайферов, что скользил по ее телу в обтягивающем утепленном костюме, ноги сами догнали проводника.

В таком месте легко затеряться, военные ничего не заподозрят. Дальше был парк, потом полуразрушенный квартал. И вот они уже за пределами города.

— Дальше не сунутся. Давай сумку, донесу до машины, — выдохнул незнакомец и великодушно предложил помощь.

— Сама донесу, — огрызнулась Таша и пошла вперед.

— Сопля. не туда! — усмехнулся он.

— Прекрати меня так называть!

— Ты свое имя назови, тогда перестану. А то пришла такая крутая из столицы. Да куда уж нам провинциалам....

— Я сама с окраин, — Таша почувствовала себя уязвленной.

— Твои окраины как центр Нижнего, тоже мне. Так представишься? Или ты из этих, кто верит, что через имя проклясть можно? — бородач хромал прямо через бурьян и сугробы.

— Таша.

— Отлично. Меня можешь звать Моисеем.

— Смешно... а что с настоящим именем?

— А я из тех, кто верит, что через имя можно проклясть.

Республика Техас. Хьюстон. 2 января. 2045 год.

Космопорт. 18:47

Весь день после кровавой вечеринки Ульриха мутило. Даже на войне не приходилось видеть столько смерти разом. Его служба была просто курортом. В бой пришлось вступить лишь пару раз, и то издалека. Вблизи приходилось наблюдать лишь смерть отца на больничной койке.