— Слышь непуганый, ты чего зайдя, не представился? И подстилку чего себе подтянул? — самый худой из бандитов, как их определил Джек, подошел к сидящему у стены и словно заснувшему человеку.
— Мы из четвертого круга лортов, ты, чей будешь?
Конфликта, не избежать — вел немой диалог, сам с собой, Джек — и что теперь?
Это пока, все смотрят и оценивают чужака, не зная, с кем встретились. Первая пара слов покажет, что он не принадлежит ни к одной из возможных банд, этого города и тогда отношение, к нему сильно измениться. Каждый захочет показать силу и воспитать прибывшего, благо он всего один против всех.
— Не нужно со мной разговаривать и проблем не будет — голос Джека изменился, словно набрал глубину, негромкие слова разнеслись по всему помещению и вернулись упругой волной обратно. Никогда голос человека, не производил такого впечатления, на видавших виды разбойников. Тихий рык зверя, слышали все в словах сидящего, с закрытыми глазами, и не обращавшего, казалось ни на кого внимания человека.
Джек чувствовал силу, наполнившая его ярость, появившаяся, когда он обратился к своей темной искре, захлестнула, обострив все инстинкты. Он не боялся, он привыкал к новым ощущениям, к зудящей и требующей выхода, странной возникшей казалось ниоткуда, безумной, и граничившей с сумасшествием энергией. Впечатление, от голоса вновь пришедшего, прошло неожиданно быстро. Казалось, устыдившись сами себя, четверо самых уверенных и крупных, вразвалку, подошли к Джеку.
— Давно у нас девчонок не было, эта как раз подойдет, я буду у нее первым — похабно заржал подошедший ближе всех громила.
— Опять ты за свое Итан — второй подошедший остановился, уперев руки в пояс.
— В прошлый раз, за твои дела нас кормить перестали.
— Да ладно — тот, кого назвали Итаном отмахнулся — вон все ребята хотят, истосковались совсем. Ухмылки растянули лица сидящих в разных позах и внимательно слушавших сокамерников.
— Так что не мешай, давайте подмагните мне — обратился он, к товарищам — чуть придержите ее, чтоб не вырывалась.
Не вдаваясь больше в разговоры, громила, неожиданно ударил Джека ногой в голову. Резкий удар, мгновенно выключающий сознание, видимо был филигранно отработан на других жертвах. Напряжение в камере спало, все шло по накатанной схеме, такое действо уже не раз повторялось и почти приелось сокамерникам.
Джек чуть подвинул корпус, уведя голову с линии удара, это получилось так естественно, словно он знал, что будет наперед. Бандит слева удивленно присвистнул, лишь только он заметил, что вновь прибывший, даже не открыл глаза во время нападения. А вот когда открыл, через секунду после уже второго, снова неудавшегося пинка, то тот, что слева попятился назад.
Глаза жертвы не были человечьими.
Джек отдался ярости бушевавшей в нем, еще до первого нанесенного коварного тычка, перед взором промелькнула пыточная, где его истязали, нет он больше никому не позволит притрагиваться к себе. То, что он бездействовал, походило на игру в кошки-мышки, Джек наслаждался моментом, смакуя каждое движение нападающей на него жертвы. Да, уже жертвы, в сознании его что-то перевернулось, вместе с принятой яростью. Все стало предельно просто он охотник, и он получал удовольствие от каждого мгновения своей охоты.
Разозленный неудачей бандит, решил пнуть Джека сбоку, действительно, ведь так эта, без пяти минут его девчонка, голову не уберет.
Джек включился в игру. Бушующая в нем ярость выплеснулась наружу, нога поймана, и сильнейший удар сверху ломает, с глухим треском, колено. Бандит открывает рот для крика, а непонятно как возникший перед напавшим насильником, странный новенький, впечатывает кулак в гортань местного заводилы. Бандит откидывается назад и неожиданно отлетает на пару метров к своим друзьям, от мощнейшего удара ногой в пах. Возникает небольшая пауза. Новенький, небрежно теребя себя за подбородок, с легкой улыбкой, нагло, разглядывает остальных подошедших к нему. Шок от произошедшего, не вписывающийся в повседневную жизнь заключенных, медленно проходит и они понимают что Итан, их недавний товарищ, уже никогда не поднимется. Страх приходит в камеру, но еще двое встают на подмогу, попавшим похоже в нешуточную разборку бандитам из четвертого круга.
Новенький юлой метнулся, сначала в одну сторону, потом в другую и пять трупов рухнули на пол. Никто не смог заметить пылающие яростью глаза и град размашистых ударов, после которых уже не встают.
Снова, в той же вызывающей позе, и также поглаживая подбородок, новенький, окинул медленным взглядом оставшихся. Они, встречаясь глазами с такой опасной жертвой, опускали взор. Не смогли они противостоять ярости плескавшейся во взоре этого замызганного хилячка.
— Хорошо — удовлетворенно произнес победитель, и невозмутимо сел на прежнее место, снова закрыв глаза.
То, что происходило с Джеком походило на сон, такой странный сон, когда в самом сне понимаешь что спишь. С захлестнувшей яростью пришли чужие рефлексы, тело словно стало само реагировать на происходящее, принимать решения и действовать. Действовать быстро и эффективно. Он только успевал удивляться, когда один за другим, начали падать местные бандиты, и вновь вернулся, в свое обычное состояние, только успокоившись, сидя у стены с закрытыми глазами.
Кряхтя, один из пяти оставшихся в камере, медленно встал. Кивнув в сторону лежащих в исковерканных позах сокамерников, своему товарищу, он подождал, пока тот быстро оббежал все неподвижные тела на полу. Подняв голову от последнего, лежащего ближе всех к Джеку, бандит отрицательно покачал головой, подтверждая, что живых нет. Также кряхтя, похоже, самый старый из находившихся в камере, подошел к новенькому.
— Ты убил шесть наших товарищей. Наш круг найдет тебя. Прошедшие обучение в синем шатре, просто так не убивают. Тебе, стоило представиться, и никто не посмел бы ничего возразить. Но теперь ты перешел черту синяя тварь, теперь мы тебя найдем. Развернувшись, он, также кряхтя, ушел на свое место.
Произошедшее в камере, списали на драку между задержанными. Они случались, конечно, не в таких масштабах, и со столькими смертями, но разбираться в произошедшем никто не захотел. Когда уносили трупы, в камеру заглянул седовласый человек, возраста ближе к преклонному. Его жесткое, крупное лицо бороздили шрамы, скрывающиеся в окладистой бороде.
— Эй, ты, да ты. Подойди ко мне — указав на сидящего Джека, скрюченным пальцем, он ткнул им в сторону от себя, показывая, куда должен встать заключенный. Подошедшего Джека терзала только одна мысль, стоит попытаться бежать сейчас или ждать, когда все-таки объявиться лоль. Пришедший заговорщицким тоном произнес.
— Ты Диш?
Джек, не зная, что ответить, промолчал.
— Меня прислал Митар — возникла пауза, во время которой пришедший внимательно смотрел на Джека, а Джек равнодушно молчал.
— Хм. Митар так и сказал, что ты будешь молчать, он просил передать, что вы видели Терпа.
Джек кивнул.
— Ну, видели, дальше что?
— Так ты Диш? Если Диш, скажи, какого цвета он был?
Не видя подвоха, Джек ответил, что белого.
— Хорошо — пришедший был доволен — иди за мной.
Джек повиновался, чуть поспевая за летящим по извилистым коридорам тюрьмы незнакомцем. Остановились они только раз, чтоб забрать вещи, охранник демонстративно покинул комнату, и Джек быстро отыскал свой скудный скарб.
— Теперь одень вот это — протягивая Джеку свернутую в тугой сверток хламиду, нежданный спаситель, нервно оборачивался по сторонам. Свертком оказался плащ с капюшоном из грубой серой ткани, пришедшийся почти в пору беглецу.
— Накинь капюшон и иди медленно и важно, ни с кем не разговаривай, говорить буду я.
Так, смотря себе под ноги, и на низ спины впереди идущего, Джек выбрался из здания тюрьмы. Опередив вопросы, его спаситель прошипел чтобы он также шел за ним, и без глупостей с нажимом произнес он, сверкнув глазами.
— Иду — отрывисто бросил Джек, и началось длительное петляние по грязным извилистым улочкам.
— Все, пришли.
Массивные ворота, перед которыми они остановились, украшал барельеф с парой перекрещенных кинжалов.
— Тебе сюда, я ухожу, больше мы не увидимся, Митар сказал передать, что ты спрячешься здесь, а он уведет погоню. Он сказал, чтоб ты прошел обучение, у него какие-то дела, и ждать быстро его не стоит. Ворота здесь закрылись с полгода назад, так что трудновато тебе придется, но Митар сказал что справишься.
— Прощай — так и не представившийся незнакомец, стукнул в ворота дробь ударов с разными паузами. На условный стук со скрипом отворилась маленькая калитка.
— Иди — подтолкнув Джека в спину, незнакомец поспешил скрыться.
Калитка сразу захлопнулась за вошедшим, с боков вплотную подступили две тени, и металл клинков захолодил спину. Церемониться, похоже, не намерены, раз сразу чуть не закололи, Джек чуть подвинулся, чтобы острия клинков не сильно впивались. К нему подошла тень в хламиде и капюшоне, глубоко надвинутом на голову, так что лица совершенно не было видно.
— Диш?
Джек кивнул.
— Как зовут твоего наставника? — голос говорившего был зычный и громкий.
— Митар — выдавил Джек, когда острия клинков пришли в движение.
— Хорошо, теперь ты в школе. Забудь свое имя, новое тебе дадут наставники.
Отведите его к птенцу, там он будет жить. Как только говоривший скрылся, клинки были убраны.
— Идем за мной — тот, что с лева провел Джека к невысокому строению.
— Заходи, там твоя циновка. Тренировки начнутся завтра. Еда по гонгу вон там, показав на отдельно стоящее здание, из трубы которого курился дымок, сопровождающий удалился.
Джеку ничего не оставалось, как зайти в свой новый дом.
Комната обрадовала своей обстановкой, две тонкие циновки в разных углах и глиняный чайник, стоящий ровно напротив двери, с тремя пиалами.
Какая подстилка тут моя? Хотя какая разница? Подождав немного, Джек растянулся на менее потрепанной. Рассудив, что если тут кто-то живет, то и пустующая циновка должна выглядеть получше. Очнулся он от сильного тычка в спину.
— Хватит спать, занятия скоро начнутся — небольшой, угловатый, словно специально высушенный, чтобы были видны узлы мышц и сухожилий, человек не собирался церемониться с новичком.
— Сегодня я твой наставник — не терпящим возражения голосом проговорил он — за мной и не отставать.
Джеку ничего не оставалось, как броситься за внезапно исчезнувшим, словно растворившимся в пустоте проема, новым наставником.
После продолжительного бега, между множества одинаковых построек, они оказались на внушительной арене, где вразнобой занимались еще человек пять под надзором троих, важного вида, наставников. Подбежав к ним тот, что был с Джеком, остановился и вежливо поздоровался со всеми тремя, поразительно похожими, словно слепленными по одному шаблону людьми. Джек, нагнавший наставника у входа на арену, услышал их имена. Сай-ло, Сти-ло и Су-ло, похоже, они действительно были братьями — близнецами, с одинаковыми лицами и надменной мимикой.
— И тебе долгих лет Чао — ответил один из Ло — это и есть то тело, из-за которого устои нашей школы пошатнулись?
Демонстративно повернувшись спиной к Джеку, он небрежно махнул рукой в его сторону.
— Это никчемное тело, вызов всему тому к чему мы привыкли и считали неизменным. Почему только вчера наставник поставил нас перед этим вопиющим фактом попрания традиций? Есть ли что ответить тебе "горящий Чао" на мой вопрос?
— Нет, Сай-ло — сегодняшний наставник Джека равнодушно пожал плечами — ответить мне нечего, для меня это тоже полная неожиданность. Но спорить не в наших правилах с наставником, видимо у него были веские причины на такой шаг. Завтра совет, там все и узнаем. А пока, давайте посмотрим, что это за тело.
Обернувшись к Джеку, разглядывающему с невозмутимым видом тренирующихся, Чао крикнул:
— Эй, тело, сейчас тебе предстоит небольшой экзамен. Разомнись хорошенько, от этого будет зависеть твоя жизнь.
Отвернувшись, он вместе с близнецами пошел к центру арены, созывая тренирующихся и что-то им объясняя, показывая при этом на Джека.
Услышанное не обрадовало невольного новобранца. Но отступать он не собирался, и войдя в состояние сна, начал полную разминку показанную Митаром.
— Смотри, а разминается он вполне нормально — Су-ло кивнул в сторону новичка о котором все казалось забыли, ведь на тело никто не обращает внимание, настолько оно никчемно.
— Я думаю, что он по уровню даже выше птенца.
Удобно устроившись на расстеленных, учениками небольших ковриках, братья Ло и Чао стали внимательно наблюдать за новобранцем.
— Да брат — Сай-ло согласился, задумчиво поглаживая рукоять одного из двух кинжалов, постоянно висевших у него на поясе.
— Это комбинированные упражнения нашей школы и школы зеркального копья. Видимо тот, кто его учил, знал оба стиля. Значит, его учитель один из наших учеников. Это становиться интересным.
— А вот этот элемент я вообще не видел ни в одной из техник — Сай-ло даже поддался вперед, когда Джек, переходя из одного положения равновесия в другое, решил повторить пару ударов скрюченными пальцами, отправившими на тот свет бандитов четвертого круга.
— Тогда давайте дадим ему меч или копье, если он подготовлен, то пусть покажет свое умение — младший из братьев Ло, Су-ло озорно улыбался.
— И если его нечаянно проткнут на тренировке, то исчезнет сразу пара проблем, которые так нас всех раздражают.
— Последних твоих слов мы не слышали, ты слишком болтлив брат — Сай-ло зашипел как рассерженная змея.
— Правда, уважаемый, Чао?
— Пожалуй, я ничего не слышал — Чао сделал вид, что стряхивает несуществующую пыль, с широкой штанины, своей безупречно чистой одежды.
— Но брату вашему нужно быть осторожней в суждениях, настоятель сам решает кого, проткнут на тренировке, и самого Су-ло это тоже касается. Не будем больше об этом, давайте насладимся зрелищем.
— Эй, Холодный Камень, предложи новичку меч или копье, пусть выберет свое оружие на сегодня.
— На свое самое последнее сегодня — не сдержал младший усмешку, отчего заслужил неодобрительный взгляд старшего брата.
К Джеку подошел крепко сбитый, невысокий, словно высеченный из камня человек. Лицо с узкими глазами, широкими носом и с глыбообразным подбородком смотрелись, мягко говоря, странно. Словно оно было составлено из частей лиц разных людей.
— Пойдем — гулкий голос, не выражающий никаких эмоций, не удивил Джека, хотя он ожидал для полнейшей дисгармонии фальцета.
— Мастер сказал дать тебе меч или копье. Что выберешь?
Джек протянул руку к копью, справедливо рассудив, что с чем тренировался с тем и спокойнее будет.
— Бой будет на смерть, в школе обучаются шестеро это старый закон, ты седьмой, если ты останешься, то кому-то придется уйти. А уйти, означает ослабление клана, презрение и слава неудачника, а это не нужно никому. Поэтому покажи все, что ты умеешь, и умри достойно — ровный и монотонный поток речи внезапно оборвался.
